Кейт согласно кивнула, но содрогнулась всем телом. Прежде чем она успела вымолвить хотя бы слово, Деверилл наклонился и ласково поцеловал ее в макушку.

Должно быть, он почувствовал, что волосы и накидка у нее влажные, потому что, отступив на шаг, хмуро взглянул на нее.

– Немедленно снимите сырую одежду и переоденьтесь, пока не простудились, – скомандовал он, после чего ушел так же быстро, как и появился, плотно закрыв за собой дверь.

Кейт повиновалась, хотя ей было трудно удерживать равновесие, поскольку судно переваливалось с носа на корму и раскачивалось с боку на бок, но ей все-таки удалось снять с себя накидку, платье и корсет, после чего надеть добротное платье из коричневого кашемира. Затем она вынула булавки и кое-как пальцами расчесала копну влажных растрепавшихся волос.

Дрожа от холода, она вновь опустилась на койку, подтянула колени к груди и обхватила их обеими руками, стараясь сохранить хотя бы остатки самообладания. Ей хотелось крепко обнять Деверилла за шею, чтобы он почувствовал себя с ней в безопасности и так же оберегал ее, но она вынуждена была отпустить его и остаться внизу, дабы в одиночку сражаться со своими страхами из оживших ночных кошмаров.

** *

Когда двумя часами позже Брэндон вернулся в ее каюту, он обнаружил ее именно такой, какой и предполагал, – бледной и дрожащей, совершенно не похожей на обычно жизнерадостную и бойкую Кейт.

Сбросив с себя промокшую штормовку, пальто и сапоги, он опустился рядом с нею на койку, прислонившись спиной к переборке, и прижал ее к себе.

Кейт безмолвно спрятала лицо у него на груди, и столь покорная реакция не на шутку встревожила его.

– Самое худшее уже позади, – заверил он ее.

– Откуда… вы знаете? – слабым, охрипшим голосом спросила она.

– Годы опыта.

Корабль вел себя гораздо устойчивее. Завывания ветра ослабели, как и струи дождя, сплошным потоком льющиеся с небес, хотя капли его по-прежнему неумолчно барабанили по палубе.

Но Кейт, похоже, не замечала перемен к лучшему.

– Пожалуйста, побудьте со мной. Я не могу больше оставаться одна.

Дрожь в ее голосе больно кольнула его сердце.

– Хорошо, – мягко сказал он. Это было не самое лучшее время для того, чтобы поддразнивать ее. Она замерзла до костей. Ее всю трясло.

Меняя положение, он вытянулся на койке, притянул ее к себе и крепко обнял, застыв на некоторое время в такой позе. Просто обнимал, прижимаясь к ней всем телом, чтобы согреть. Тем не менее он со всей остротой осознавал, как сильно ее близость действует на него, свидетельством чему стало напряжение и побаливание в чреслах.

Однако сейчас не тот момент, чтобы испытывать вожделение, предостерег себя Брэндон. Он должен всего лишь позаботиться о Кейт и успокоить ее.

Она пошевелилась, и он отстранился, чтобы взглянуть на нее. Лицо ее по-прежнему оставалось бледным, зато волосы золотисто-рыжим огнем горели в свете лампы. Она выглядела настоящей красавицей с рассыпанными по плечам вьющимися кудрями.

Она подняла к нему лицо:

– Деверилл… поцелуйте меня… пожалуйста.

Брэндон замер. Ему отчаянно хотелось выполнить ее просьбу, но ведь он поклялся, что не подчинится своему яростному желанию овладеть ею. «Утешить, – убеждал он себя, – ты пришел сюда только затем, чтобы утешить и согреть ее».

Но, очевидно, у Кейт были совсем иные намерения.

– Неужели вы даже не поцелуете меня?

От одного поцелуя ничего не случится, верно?

Он неохотно наклонил голову и накрыл ее холодные губы своими, согревая их и упиваясь податливой мягкостью. Кейт ответила с пылом, который ошеломил его. Ее поцелуй получился страстным, почти отчаянным.

Оторвавшись от ее губ, он прижался лбом к ее лбу.

– Милая, мы должны остановиться сейчас же, иначе потом я уже не отпущу вас.

– Я не хочу останавливаться. Я не хочу умереть девственницей.

Ее логические умозаключения изрядно озадачили его.

– Глупости, вы не умрете.

– А вдруг умру? Судьба такая непредсказуемая.

Отпрянув, Кейт уставилась на него затравленным взглядом.

– Прошу вас… давайте займемся любовью. Пожалуйста.

Брэндон молчал, но при этом был уверен, что она видит, какая борьба разгорелась в нем. За стенами каюты завывал ветер и шумел дождь, отчего шхуну швыряло на волнах как щепку.

Совершенно очевидно, Кейт не могла справиться с дрожью и страхом.

– Я презираю себя, когда боюсь, – сказала она, и в голосе ее прозвучала мольба. – Сделайте так, чтобы я забыла свой страх, Деверилл.

Сердце сжалось у него в груди.

– Кейт… – предостерег он ее, хотя голосу его недоставало убежденности, – мы должны пожениться, прежде чем я займусь с вами любовью.

– Мне все равно. Я хочу вас. Вы нужны мне.

Он подозревал, что, предлагая себя ему, она действует бездумно, просто пытаясь взять под контроль свою жизнь и свой страх.

Деверилл вполне понимал ее желание завладеть инициативой. Он лежал и боролся с собой, со своей совестью, пытаясь пробудить в себе лучшие качества, как это было шесть лет назад. Тогда он решил повести себя благородно и отверг заигрывания Кейт. Тем не менее внутренний голос нашептывал ему, что на сей раз это не будет расцениваться как благородство, поскольку он все равно собирается жениться на ней.

Когда она подняла руку, чтобы обвить ею его шею, и вновь потянулась к его губам, он попытался удержать ее, но понял, что уже принял решение. Он всецело овладеет ею самым бесповоротным образом и, став ее любовником, отрежет все пути обратно.

– Тише, любимая… – прошептал он, чувствуя, как жадно впилась она губами ему в шею. – В ваш первый раз мы не должны спешить.

– Что я должна делать?

– Для начала раздеться. На вас слишком много одежды.

Высвободившись из ее объятий, он поднялся с койки и помог встать и ей, после чего откинул одеяло и простыни, которыми была застелена койка.

Кейт начала было снимать платье, но, когда он стал помогать ей, позволила ему раздеть себя, сохраняя молчание во время его манипуляций. Брэндон мог бы и поспешить, но он намеренно оттягивал момент, покрывая невесомыми поцелуями все те части ее восхитительного тела, которые обнажались под его руками… стройную шею, изгиб плеча, предплечье.

Он дошел до ее корсета и снял его, после чего она осталась стоять в одной нижней рубашке. Глядя ей прямо в глаза, Брэндон накрыл ладонями ее груди, ощущая их мягкую полноту сквозь ткань сорочки. Когда он подушечками больших пальцев погладил ее напрягшиеся соски, Кейт тихонько ахнула и на мгновение прикрыла глаза, признавая свою безоговорочную капитуляцию.

Затем он присел на корточки, снимая с нее тапочки, и наконец выпрямился во весь рост, стягивая с нее через голову нижнюю рубашку.

Кейт стояла совершенно неподвижно, пока он жадно разглядывал ее. Вид ее обнаженного тела, белого и прекрасного, тут же оживил все его прежние мечты, но Брэндон сознательно отогнал их. На этот раз он сделает все ради Кейт. Ради ее удовольствия. Ради ее желания.

Подойдя к ней вплотную, он наклонился, чтобы попробовать на вкус ее губы, отчего поцелуй получился долгим, а потом шаловливо сместился к щеке и скользнул ниже, целуя ее в шею чуть ниже уха. Когда он прижался губами к ее мягкой коже, она тихонько вздохнула и задрожала.

– Вам холодно? – прошептал он.

– Нет… от ваших прикосновений я вся горю…

От этого простого признания кровь забурлила у него в жилах.

Брэндон вновь отступил на шаг, чтобы взглянуть ей в лицо.

– Вы по-прежнему уверены?

– Да. Еще никогда и ни в чем я не была так уверена. – Голос ее прозвучал твердо, и она не отвела глаз. – Я хочу вас, Деверилл… Пожалуйста.

Вместо ответа он подвел ее к койке и уложил на нее. Раскинувшись на матрасе, она широко раскрытыми глазами смотрела, как он торопливо сбрасывает с себя одежду.

Вскоре он уже стоял перед нею, и его напряженный член пульсировал, рос и раздавался. Едва сдерживаясь, Брэндон окинул долгим взглядом ее обнаженную фигуру, пожирая глазами полные груди, тонкую талию, мягкий изгиб бедер и длинные стройные ноги. Слово «красивая» было слишком пресным применительно к ней. Мощная чувственность ее тела взывала ко всему мужскому, что только заключалось в нем.

Он не стал снимать с нее цепочку с медальоном, и тоненький золотой диск напомнил ему о том, чего он должен добиться. Пришло время, когда он по праву будет обладать ею. Самое же главное – он заставит ее позабыть свои кошмары, заменив темные видения чистым наслаждением. Несмотря на ее кажущуюся уверенность, в эту минуту она выглядела особенно уязвимой, даже независимо от своего бессознательного страха перед бурей. Брэндон присел рядом с нею на койку, намереваясь приободрить ее.

– Я давно представлял себе эту картину. На вас ничего нет, ваши роскошные волосы распущены, разметавшись вокруг вашего невероятно соблазнительного и прелестного тела.

С этими словами его пальцы начали совершать медленные круговые движения у кончиков ее грудей. Кейт вздрогнула от одного его прикосновения, но теперь он знал, что это вызвано внутренним жаром, а не холодом.

Оставив ее грудь, он провел рукой вниз по ее телу, скользя по шелковистой коже до плоского живота, приостановившись внизу ее бедер. Почувствовав, как она инстинктивно напряглась, он успокаивающе прошептал:

– Позвольте мне потрогать вас, любимая. Я должен сделать так, чтобы ваше тело было готово принять меня. Возбуждение позволит вам легче впустить меня внутрь себя.

Она прикусила нижнюю губку, но доверчиво кивнула в ответ.

Он ласково и бережно коснулся ядрышка ее естества, уже увлажнившегося от желания. От легкого прикосновения по жилам у него заструился жидкий огонь.

Господь свидетель, как же он хотел ее! Глядя на нее, он чувствовал, что уже сгорает от желания. Но он заставил себя оставаться ровным, нежно поглаживая и лаская ее.

В конце концов глаза ее затуманились. Склонившись над нею, он накрыл ее сочные губы своими. Когда ее язычок встретился с его, он испытал чувство, очень близкое к торжеству. Он был очень притягательным, этот ее пылкий поцелуй, в котором было и возбуждение, и нежное исследование.