Я ещё ни разу не видела, как развлекаются детишки богатеньких мажоров. А то, что увидела сейчас, уж точно никогда не забуду. Если не потеряю память от того количества алкоголя, который я выпила залпом за раз. Если учитывать, что я не пью. Лишь по праздникам. И то максимум полбокала шампанского.

В тот момент тело действовало само по себе, следуя эффекту толпы. Сейчас я стала заложницей чувств и специфического запаха, что витал в помещении в виде белого пара, от которого хотелось улыбаться, забыться, расслабиться, пустить все свои переживания на самотек.

В отличие от меня, Артём практически не пил. А я… как будто с рождения жила в дремучих джунглях и вдруг попала в цивилизацию. Опустошала один стакан за другим, когда мимо меня шныряли официантки в развратных костюмах из чёрного латекса с ушами и хвостиком, как у кроликов, раздавая напитка. После шестого, наверное, по счёту стакана меня начало тошнить. Тогда я и потерялась в пространстве. Реальность стала казаться мне вязкой, невесомой иллюзией. Кругом туман. Тело расслаблено. В жилах кипит эйфория! Все танцуют, орут, сходят с ума, поливают друг друга пивом, едва ли не ходят на головах.

Спустя час атмосфера на просторах тусовки накалилась. Девушки уже начали срывать с себя одежду и плясать топлесс. А парни делали ставки на девок и договаривались между собой, кто какую соску оприходует. Артём выплясывал рядом со мной, а потом мои ноги вдруг подкосились – и я едва не угодила в бешеный поток толпы. Парень вовремя успел подхватить меня за талию и прижать к груди:

– Эй, детка, – похлопал по щекам. – Хватит тебе. Пора завязывать. Поехали домой.

Взяв на руки, Артём вынес меня на свежий воздух. Посадил в машину. И… дальше… А дальше я ничего не помнила.

* * *

Яркое солнце слепило глаза. В чём дело? Откуда здесь солнце? Я ведь всегда закрываю шторы, когда ложусь спать дома. О-о-о, как же дико болит голова. И тесно. Неудобно. В моей кровати жутко некомфортно.

Я попыталась перевернуться с одного бока на другой, как вдруг случайно ухватилась руками за нечто твёрдое и длинное. И тут же быстро пришла в себя! Сон, тошноту и головную боль… сняло как ударом дубинки. По мозгам.

Член. Я держала в своих руках чей-то член. Более того, я лежала на чьём-то теле. Абсолютно голая. Живот к животу. В обнимку с мужчиной. Вместо одеяла на нас была наброшена тонкая белоснежная рубашка. И всё. Абсолютно голые. Мы. Оба!

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя и понять, что это не сон. Я едва не закричала. Просто зажала рот ладонями и проглотила свой внутренний крик.

Мы переспали. Переспали! Переспали!

Посреди улицы, в машине. Прямо на парковке напротив дома, в котором веселились всю ночь, даже не успели провернуть ключ зажигания. А что, если наше «веселье» кто-то увидел? И оно уже собирает миллионы просмотров на «Ютубе»?

Боже, какой позор. Главное, я ничего не помню. Вообще ничего!

Скорее всего, в те напитки что-то подмешали.

Чёрт возьми. Я себя ненавижу. Как такое могло случиться?

Артем, откинувшись на спинку сидения, спал глубоким, крепким сном. Стараясь не шуметь, я принялась искать свою одежду, что была разбросана по всему салону. Я практически нашла все свои вещи. За исключением трусиков. Ну и хрен с ними.

Кое-как натянув на тело платье, я тихонько выскользнула из машины и с босыми пятками, сжимая в руках туфли, оглядываясь по сторонам, побежала прочь.

Время – раннее утро. Суббота. На улице ни души. Вызвав такси, я поехала домой. Срочно в ванную. Смыть с себя весь этот позор. И забыть.

Диана, как ты до такого докатилась? Сама не знаю. Сама в шоке!

Я не хотела. Так получилось… Это вышло случайно.

Я ни черта не помню!

* * *

После того «развесёлого» вечера я приняла решение, что пока не буду звонить Артёму. Зато он звонил. Наяривал сутками. Но я не брала трубку. Мне было стыдно. Мне нужно было время, чтобы всё обдумать и решить: с кем мне быть! Меня смущало лишь то, что к Артёму я не испытывала тех запредельных чувств, того фейерверка безумия, которые испытала с Романом. И это меня злило. Даже изменив Роме, я не смогла его забыть. Не смогла выкинуть из головы! И это невыносимо бесило. Чем плох Артём? Красивый, молодой, богатый. Его родители, как он сказал, банкиры. Тело вон какое – мечта любой девчонки. Правда, о своей личной жизни он не особо рассказывал. Якобы был в ссоре с отцом. Поэтому и уехал заграницу. И спустя два года всё-таки решил вернуться, чтобы помириться.

Всё ясно. Дело в том, что суке-любви… ей ведь просто не прикажешь.

А через три дня… Царёв вернулся из семейного отпуска.

* * *

Роман вернулся после отпуска через три недели с момента торжественного банкета. Я долго думала, кусала губы и боялась! Но всё-таки сделала выбор. Не в его сторону. Просто влетела в кабинет босса и, даже не поздоровавшись после длительной разлуки, едва ли не в лицо швырнула начальнику заявление об увольнении.

– Конфетка! Ну наконец-то ты… – обрадовавшись долгожданной встрече, он даже не успел договорить. – Что это? – радость растворилась в гневе, лицо перекосилось от злобы.

– Я ухожу, Рома. Р-Роман Викторович, – поправила. – Увольняюсь.

Вот и всё. Я только что бросила вызов зверю.

* * *

Одним махом он резко сгреб все свои документы, отправив их на пол. Папки, бумаги, телефон. Всё это добро с грохотом ударилось о ламинат. А я вскрикнула. И не успела даже отойти на шаг назад, как он, схватив меня за шею, грубо толкнул спиной к стене.

– Что ты сказала? А ну, повтори!

Не смогла. Слезы понеслись по щекам. Полный шок.

Господи! Он меня пугает! Сейчас я впервые в жизни увидела Рому таким. Таким бешеным, страшным зверем.

– Ты – моя. Поняла! Я так хочу! Никуда ты не уйдешь! Будешь отрабатывать подарки, ясно?! Что, бабки с кредиток спустила, долги закрыла – и всё? Типа смыться решила? Рестораны, блять, шмотки, бриллианты! Получила, что хотела, имей же совесть отработать!

Воздух в комнате не горел, он уже трещал от напряжения.

– Зачем я тебе? У тебя есть жена. И дети! Я не могу так, не могу…. – и разрыдалась навзрыд в мощной истерике. Ударила его кулачками по груди, вскрикнула. – Ты сердце мне разбиваешь. Я люблю тебя, Рома. Люблю! Но больше так не могу. Видеть их… Видеть вас…

Мое тело ослабло. Его хватка тоже. Я просто сползла по стене на пол. Сейчас мне хотелось лишь одного.

Просто взять и исчезнуть, как призрак. Или хотя бы отмотать время назад.

* * *

– Т-ш-ш-ш, – одумавшись, он подхватил меня на руки, отнес к дивану. Положил на спину и сел рядом на корточках, напротив моего лица. Гладил по голове, растирал слёзы кончиками пальцев и крепко держал за руку. – Прости, испугалась, да?

Киваю.

– Блять. Я просто сорвался. Взбесился, когда увидел это сраное заявление. Больше так никогда не делай, хорошо? Ди, не зли меня. Иначе пожалеешь.

Тогда я думала, что он всего лишь бросает словами, припугивает, не всерьёз. Но истинному зверю не чуждо чувство юмора. В его прямым угрозах не было ни грамма юмора. Об этом я узнаю позже. Когда он вырвет моё сердце из груди и раздавит в собственном кулаке, как воздушный шарик.

– Послушай, малыш, я… тоже очень сильно тебя люблю. Влюбился как подросток. Честно. Но, блять, не могу я развестись, понимаешь? Всё очень сложно. У нас с женой брачный контракт. Если я подам документы на развод, то в прямом смысле стану бомжом. Эта ненормальная стерва вытрясет из меня всё. До копейки.

– Как это?

– Выпей воды, успокойся. Это очень долгая и сложная история. Была бы моя воля – уже бы сотню раз подряд развёлся. Но не могу. Привязан к ведьме, как пес к столбу. Но! Мне уже осточертело жить без каких-либо чувств, словно я робот. С ней очень холодно, не то что с тобой. Чтобы ты знала – мои намерения к тебе слишком серьёзны.

Я начала успокаиваться. Сердце уже не таранило грудь как проклятое, мышцы расслабились, я смогла сделать вдох полной грудью. Потихоньку во тьме мелькнул долгожданный просвет. Хоть и небольшой, но появился.

Так вот почему Рома не может подать на развод? Из-за контракта? Он говорил очень убедительно, а его глаза гасли от грусти в момент, когда он держал меня за руку и с сожалением хмурил брови.

– В общем, однажды мы с отцом Маргариты заключили сделку, что я, женившись на его дочери, стану директором банка. Это было хренову тучу лет назад. Я тогда был нищим студентом-выпускником, а тут такое дело подвернулось… Она в меня влюбилась. Да и я в неё тоже, когда спас от хулиганов. И вот, чтобы всё было по-честному, мы составили брачный договор, чтобы я доказал их семейке, что женился на Рите не из-за денег, а по любви. В случае если я подам на развод – всё к чертям собачьим потеряю. Всё, что построил сам. За двадцать, сука, лет. В договоре написано и заверено подписью, что я отказываюсь от всего. А компания, в случае распада семьи, перейдет в распоряжение Риты.

Ему было очень тяжело об этом говорить. Он матерился. Несколько раз отходил к окну и курил. Его пальцы белели на глазах, а кулаки хрустели от гнева. Мне стало неловко, когда я узнала правду. Захотелось обнять мужчину, пожалеть, утешить. И я это сделала. Подошла к нему сзади, когда он выдыхал пряный дым от сигарет в небо, и крепко-крепко прижалась к мужчине всем телом, обернув руки вокруг талии. Он поймал мои запястья холодной ладонью и крепко их сжал.

– Ди, она вьёт из меня верёвки. Делает из меня подкаблучника, – едва ли не рыдая, признался босс. А я растаяла. Он такой грустный, такой разбитый. Жаль его до боли в груди. Какой кошмар! Вот она стерва! Правда, если бы я встала на место Романа, заглянула бы в его душу, то поняла, что он глубоко несчастлив. Поэтому и выбрал меня. Потому что терпеть не может свою жену.

Искал утешения и поддержки в другом человеке. Иначе лишился бы смысла жизни. Вложить всего себя в чужой бизнес, двадцать лет отпахать до седины на висках… и в один миг лишиться всего. Стать ничем и никем. И смотреть на то, как кто-то другой забирает твоё всё.