Керрелин Спаркс - Мой вампир

– Пятьсот лет не кажутся мне долгими. Но я согласна, что ты слишком обременен угрызениями совести.

Он скрестил руки на груди.

– Я жил с этим веками. Я к этому привык.

– А кто такая Дарси Ньюхарт?

Он поморщился.

– Ошибка.

– Она была на краю твоего раскаяния, не слишком хорошо скрыта.

– Да, пожалуй, это правда. У нее все сложилось хорошо, так что я уже не чувствую себя так плохо, как раньше.

– Что случилось?

– Грегори затащил меня в бар, где смертные подростки любят притворяться вампирами. Дарси работала репортером на телевидении, делала репортаж об этом месте, и когда она попыталась взять у нас интервью как у вымышленных вампиров, мы подумали, что это было бы очень весело. Но потом на нее напали в переулке какие-то Недовольные, и к тому времени, когда мы нашли ее, она была близка к смерти.

– Как ужасно.

– Мне было невыносимо видеть, как она умирает, поэтому я изменил ее, – вздохнул Коннор. – Я думал, что даю ей жизнь, но на самом деле я забирал ее жизнь. Она потеряла все, что было для нее важно. Ее работа, ее семья и друзья.

– Ей не нравилось быть вампиром?

– Нет. Она ненавидела меня за то, что я изменил ее и не оставил ей выбора.

Мариэль кивнула.

– И поэтому ты чувствуешь вину и раскаяние. Но ты же сказал, что у нее все сложилось хорошо?

– Да. Роман нашел способ снова сделать ее смертной, и теперь она счастлива замужем за другим смертным. У них есть маленький ребенок и еще один на подходе.  Они с Остином работают в Бюро безопасности и расследований Маккея, как и я.

Мариэль улыбнулась.

– Это прекрасно. Я люблю счастливые концовки, – она откинулась на спинку дивана. – Спасибо, что рассказал мне. Это было не слишком болезненно, не так ли?

– Я могу быть травмирован на несколько столетий.

Она усмехнулась.

– Я дала тебе легко отделаться. Я знаю, что там ты скрываешь гораздо больше, – она коснулась его груди.

Он сжал ее руку, радуясь, что она не собирается давить дальше. Удивительно, однако, как легко было с ней разговаривать.

Она придвинулась ближе к нему на диване и положила голову ему на плечо. Когда он взглянул на нее, его подбородок потерся о ее волосы, такие шелковистые и мягкие. Запах ее шампуня наполнил его ноздри.

Он отвел взгляд.

– Мы должны быть осторожны, не слишком сближаться.

– Но я считаю тебя своим близким другом, Коннор. Уверена, два друга могут обниматься, не создавая проблем, – она обняла его за плечи и положила голову ему на грудь.

Он с трудом сглотнул.

– Я полагаю, что от редких объятий все будет в порядке, – он вытянул левую руку вокруг ее плеч.

Она прижалась еще теснее.

– Мне нравится, что я могу прикасаться к тебе. Я так долго не могла ни к кому прикоснуться, чтобы они не съежились и не умерли.

Он определенно не съеживался, когда она прикасалась к нему.

Она провела пальцами по его подбородку.

– Мне нравятся твои бакенбарды. Немного щекотно.

Перед его мысленным взором возникло видение, как он щекочет ее обнаженную грудь своими усами.

– Спасибо за прекрасный вечер, – она поцеловала его в щеку.

– Девочка, – он коснулся ее лица. – Мы не должны целоваться.

– Это был всего лишь крошечный поцелуй на твоей щеке.

Он прижался губами к ее лбу.

– Тогда мы не будем целоваться... в губы, – он поцеловал ее в висок.

– Наверное, это разумно, – ее рука скользнула по его шее.

Он прошел поцелуями по ее подбородку.

– Нам не следует слишком увлекаться.

– Точно, – она наклонила голову, чтобы ему было легче уткнуться носом в ее шею. – Кажется, ты что-то говорил о моей груди?

– То, что я хочу прикоснуться и поцеловать ее?

– Да.

– Да, я хочу, – прошептал он ей на ухо. – Но мы должны быть осторожны, – он посадил поцелуи на ее щеке.

Со стоном она наклонилась ближе.

– Мы должны попрактиковать... сдержанность, – он поцеловал ее в уголок рта.

– Да.

Он сделал паузу, его губы были совсем рядом с ее губами. Ее губы были открыты, полные и влажные. Ее дыхание нежно коснулось его губ.

Прекрати, дурак! Пока не стало слишком поздно, он повернул голову и поцеловал ее в другой уголок рта.

Кто-то прочистил горло на другом конце комнаты, и он отскочил назад. Мудак.

Ванда, Марта и Бринли вернулись и, судя по выражению их лиц, наслаждались зрелищем.

Мариэль ахнула. Жар бросился ей в лицо. Она не знала, что было хуже – то, как женщины выглядели удивленными, или то, что Коннор выглядел потрясенным. Даже подавленным.

Она поднялась на ноги. Коннор сделал то же самое, неподвижно стоя в нескольких футах от нее.

– Привет, ребята, – поприветствовала их Ванда, сверкнув глазами. – Как идут тренировки?

– Нормально, – пробормотала Мариэль в то же время, что и Коннор – "хорошо".

– По-моему, выглядело действительно хорошо, – сказала Бринли с ухмылкой.

Марта с улыбкой покачала головой и поставила на кухонный стол две сумки.

– Мы не знали, что собираемся прервать вашу... тренировку.

– Ну, могло быть и хуже, – губы Ванды дрогнули. – Знаешь ли, они практиковались в сдержанности.

Мариэль поморщилась. Как долго женщины наблюдали за ними?

Коннор пробормотал что-то по-гэльски, похожее на проклятие.

– Я был бы признателен, если бы вы проявили некоторую сдержанность и не болтали о том, что видели.

– Я ничего не видела, – Ванда повернулась к Бринли. – Ты видела что-нибудь?

– Нет, но у меня странная тяга к сырым устрицам.

Пока женщины смеялись, Мариэль украдкой взглянула на Коннора. Гнев закипел в его дымчато-голубых глазах, когда он встретился с ней взглядом.

– Прошу прощения за это... смущение, – его челюсть дернулась. – Это больше не повторится.

Острая боль пронзила ее сердце. Неужели он имел в виду, что никогда больше не поцелует ее?

– Мне нужно выполнить несколько поручений, – он повысил голос. – Я вернусь незадолго до рассвета.

– Коннор, ты не должен... – Ванда замолчала, когда он телепортировался. – Господи, мы вовсе не собирались его прогонять.

– Зануда, – пробормотала Бринли.

Мариэль нахмурилась, глядя на пустое место, где только что стоял Коннор. Он даже не попрощался.

– С тобой все в порядке? – спросила Марта из кухни, выгружая сумки.

Мариэль кивнула.

– Да.

Ванда присела на спинку дивана.

– Не хочу показаться назойливой, но что, черт возьми, происходит? Я думала, ты хочешь вернуться на небеса.

– Да, – Мариэль сунула свои руки в карманы куртки. – Коннор мне помогает.

– Он так это называет? – глаза Ванды сузились. – Лучше бы ему не использовать тебя в своих интересах.

– Он не так, – запротестовала Мариэль. – Я тоже хотела... – она снова покраснела.

– Святые угодники, – прошептала Бринли. – Ты что, влюбилась в него?

– Я... – Мариэль заколебалась. – Даже не знаю. Может быть.

– Ты не знаешь? – Бринли уперла кулаки в бока. – Этот парень официально мертв. И он носит юбку!

– Мне нравится его килт, – тихо сказала Мариэль. – И он не совсем мертв.

– Он странно разговаривает. И у него рыжие волосы! – Бринли с отвращением сморщила нос. – Ты же не думаешь, что он хорош собой.

Мариэль напряглась.

– Коннор очень красив. И я не позволю тебе оскорблять его еще больше.

– Попалась! – Бринли ткнула в нее пальцем. – Не говори нам, что ты не знаешь. Он тебе серьезно нравится.

Мариэль с трудом сглотнула.

– О, это было очень умно с твоей стороны, – сказала Марта Бринли. – Ты заставила ее открыть свои истинные чувства.

Бринли пожала плечами.

– Я всего лишь ходила вокруг да около.

Мариэль теребила молнию на куртке, вспоминая, как Коннор застегивал ее сегодня вечером.

– Я считаю, что твое правило трех шагов может быть очень точным.

Бринли усмехнулась.

– Я знаю, что это так.

Ванда подняла руку.

– Я не думаю, что это повод для смеха, – она обеспокоенно посмотрела на Мариэль. – Ты когда-нибудь была влюблена прежде?

Она хотела сказать, что любит все человечество, но поняла, что Ванда имела в виду совсем другое. Она имела в виду то, как сжималось ее сердце, когда она смотрела на Коннора. И то, как желание и тоска наполняли ее до такой степени, что она боялась, что может лопнуть.

– Я никогда раньше так себя не чувствовала.

– А Коннор? – спросила Ванда. – Что он чувствует?

С внезапной болью в груди Мариэль поняла, что хочет, чтобы он любил ее.

Она поморщилась. Как она могла быть такой эгоисткой? Неужели она действительно хочет оставить его с разбитым сердцем, когда вернется на небеса? Он и так уже был обременен такой болью. Как она могла добавить к этому?

– Я не хочу причинить ему боль. Что мне делать?

Ванда медленно выдохнула.

– Ну, если ты действительно планируешь уйти...

– Ты должна бросить его, – закончила Бринли.

Мариэль вздрогнула.

– Но... он мой защитник. Он охраняет меня по ночам.

– Мы можем найти кого-нибудь другого, чтобы защитить тебя, – предложила Бринли.