Его смуглая кожа, покрытая легкой испариной, соблазнительно манит к себе, приглашая исследовать каждый участок его тела. Чувствую, что во мне просыпается нездоровое влечение, но ведь он украл меня, и я должна сейчас биться в агонии страданий. Неизвестно с какой такой целью я понадобилась ему среди стольких женщин. Мне нужно срочно связаться с российским консульством. Вот только осталось найти сумочку, там мой мобильник и все контакты – на все случаи жизни. Оглядываюсь по сторонам, но ничего не нахожу. От досады даже обидно и страшно стало.

— Эй! — закричала во все горло. — Эй!!!

Тишина стоит гробовая. Музыка резко стихла, значит все-таки услышали меня. Соскакиваю с широкой кровати и бегом направляюсь к двустворчатой деревянной двери. Она заперта. Пытаюсь толкнуть створки, вдруг получится распахнуть ее и сбежать. Да… если бы только обладать такой силой, как у фантастического халка.

— Откройте!!! — стучу по дереву, словно бьюсь в стену. Голова кружится, и скорее всего в этом виновато снотворное, которым был пропитан платок. Я помню обрывками только голос незнакомца и его команды на арабском. Что-то проскальзывает в мыслях о машине, о песке и о волнах моря. А мои друзья? Я замерла на месте, понимая, что они меня будут искать. Слава богам. Как камень с души. Наверняка они уже подняли панику, и наши представители ищут способы, как вернуть меня из лап этого ненормального.

Музыка снова заиграла, и к дарбуку присоединилась… зурна, на нашем родном это духовой предмет, на подобие трубочки. Боже, музыка просто восхитительная, этого не отнять. И снова тело желает танцев. Только сознание опасности все притормаживает. Я предприняла еще две попытки, постучала по дверям, что есть силы и кричала, пока горло не начало жечь огнем.

— Пожалуйста, — отчаянно скатываюсь вниз, пряча лицо в ладонях. На мне их одежка: длинное бежевое платье, в котором я моментально запуталась. Кто меня переодевал, черт возьми? Теперь во мне преобладает гнев и злость, симбиоз не из самых приятных эмоций. Всем телом содрогаюсь в рыданиях. Плачу тихо, но получается навзрыд. Я хочу домой. К своей семье, где меня будут искать и будут за меня переживать. Вот накой черт сдалась мне эта поездка. Я проклинала сейчас все. Ведь впереди неизвестность. Пугающая. Устрашающая. Что на уме у марокканца. Неужели он не испугался королевского пригласительного, в котором четко прописана моя неприкосновенность.

Аромат жасмина витал по комнате, успокаивая мои расшатанные нервы. А музыка теперь доносилась чуть дальше – фоном отдавалась по стенам крепкого сооружения. Океанский ветер развивал шелковые занавески, покрытые поверх прозрачных плотными шторами. Вытерев нос рукавом и с глаз слезы, я поднялась на ноги. Вдруг я могу спуститься с балкона, раз выход ничем не перекрыт и доступ для меня свободен. Но стоило мне приблизиться к балкону, как вдруг распахнулись створки массивных дверей и вошел ОН.

— Богиня, — словно хищник прищурил свой черный взгляд, ухмыляясь мне. Он весь в черном одеянии, но исключительно в традиционной манере.

— Никакая я не богиня, сволочь, — зло обрываю мужчину, замечая в его лице хмурость и назревающую ярость. Позади незнакомца выглядывает еще один марокканец. Немного ниже ростом, но широкоплечистый. Это еще кто такой? В горле стало сухо, и при глотании слюны до боли рвет гортань. Я вздрагиваю, хотя стараюсь держаться храброй стойкой.

Незнакомец вошел в комнату, затем по-свойски расположился на кровати, где несколькими минутами ранее спала я. Намеренно втягивает аромат с подушек, и я чувствую, что краснею у всех на виду. Этот смуглый мужчина нарочно показывает мне свое превосходство над ситуацией. Ведь я пленница. Его пленница, угодившая в капкан совершенно случайно. А может и нет?

— Что вам от меня нужно, — обретя в голосе нить храбрости, решаю спросить. Незнакомец улыбается, хотя его глаз эта улыбка не касается.

— Ты – Богиня, — заявляет безапелляционно.

— Нет, это явно розыгрыш, — нервно хохотнула, обнимая саму себя. Искоса поглядываю на другого мужчину, до сих пор стоявшего в дверях. Он, казалось, был разозлен такими событиями, творившимися в доме. И я с ним полностью согласна – я хочу домой, черт возьми. На бессознательном уровне цыкнула. — У меня есть пригласительный короля Марокко. Я неприкосновенный гость, товарищ, — ехидно заявляю. Этот смуглый мужчина поднялся с кровати и еще ближе подошел ко мне. Между нами расстояние вытянутой руки, и деться мне некуда. Только балкон. Но выпрыгивать из него так себе перспектива. — Отпусти меня, — едва шевелю губами, пристально смотрю в черные, таинственные глаза. Он качает отрицательно головой, а потом щелкает пальцами, пугая меня резкими движениями. Другой мужчина оставил нас, запирая двери вновь на замок.

— Нет, Полина, — шепчет, подойдя еще ближе, обжигая меня своим дыханием. Он резко схватил меня за талию и притянул к себе. Минута, секунда, мгновение, черт возьми, и между нами витают искры желания. Это явно сон или сумасшествие. Облизывает свои губы, и я опускаю на них свой взгляд, очарованная контуром и щетиной, что покрывает его точеные скулы. Сама прерывисто дышу, и стараюсь держать расстояние, уперевшись рукой в его каменную грудь. Чувствую его сердцебиение: ровное и ритмичное, словно оно сливается с моих трепыхающимся.

— Отпусти, — молю, ощущая на своих губах его собственные губы. Пряный аромат ударяет в нос и совсем лишает рассудка.

Незнакомец обвивает своей широкой ладонью мою шеи и притягивает к себе, даже не спрашивает на то разрешения. Впивается поцелуем, совсем обескураживая. Мысли растеклись, расплавились и я поддаюсь на его провокацию. Жадность, похоть и желание – смесь ядерная. Я отдаюсь ему вся, хотя пытаюсь сопротивляться. Боже, что со мной. Он проникает в мой рот языком, исследует, пробует на вкус, а потом кусает за нижнюю губку и оттягивает ее. Я закрыла глаза, поддаваясь отчаянию желания и нарастающего возбуждения. Низ живота предательски начало тянуть, а между ног пульсировать. Мне нужна разрядка. Но чтоб мне провалиться сквозь землю, я не поддамся чарам незнакомца. Только поцелуй. Не более...

Глава 4

Амир Хан

Я смотрел на спящую девушку, распластанную по всей моей кровати. Она так маняще сопела, и я желал дотронуться до нее. Вкусить мягкость ее кожи, облизать каждый участок ее бархатистого тела. Но мне пришлось оставить ее одну, и покинуть личные покои. Многим моим придворным не понравился внезапный гость, и лишь немногие сумели сказать об этом прямо.

— Господин, —Тахир разъяренный, стоит и что-то быстро набивает в своем планшете. — Будет скандал.

— Знаю, — отвечаю просто, а сам задумчиво уставился в одну точку. Перед глазами все еще витает облик спящей Полины. Девушку усыпили снотворным и немного перебрали с дозой. Вот уже вторые сутки она беспробудно лежит в моей постели. Прежде, кроме меня, никто не был в моей комнате – в моих личных покоях. А теперь весь дом на ушах, оттого что Амир Хан привел женщину. Не жену… не любовницу. Пленницу.

Я заявил на нее права так, как это делали раньше наши предки. Я захотел – я взял. Богиня украла мое спокойствие, и мне было невозможно сосредоточиться на серьезных делах. Всего сутки, а потом все с рук валилось. И даже сейчас, когда она так близко.

— Господин, — Тахир не унимается, отложив свой портативный девайс. Мой помощник во всем этом не принимал участия, но знал, что я решил для себя: во что бы то не стало, я добьюсь сердца этой девушки. Или сделаю все возможное, чтобы она стала без ума от меня. Тахир продолжал говорить, но его слова пролетали мимо моих ушей. Тогда он просто щелкнул пальцами практически у моего носа, напарываясь на озверевший взгляд. — Прошу извинить меня, господин, но при всем уважении к вам и вашему отцу, я должен уведомить посольство, что девушка жива и находится при дворе. Иначе разразится скандал.

— Уймись. О, Аллах, я всего лишь хочу познакомиться с ней ближе, — разъяренно уставился на Тахира, и тот фыркнул мне в ответ так пренебрежительно. Последнее время мой помощник начал нервировать меня. Конечно, порой я сам не прав, но это не дает ему право так открыто выражать о своей неприязни.

— С какой целью, господин? Если вам нужна женщина для утех – совет подберёт подходящую. Ее простерилизуют от не нужных вам бастардов и заключат договор, — тараторит заученную фразу, от которой мне становится тошно. В этом вся моя идиотская не личная жизнь. Все решает совет, с кем мне трахаться, и с кем плодить наследников.

— Ты сейчас о женщинах говоришь, как о вещах, Тахир, — грубо ставлю на место своего помощника. Сам поворачиваюсь на стуле к окну и смотрю на сады своего двора. Плоды персиков начинают поспевать, соблазняя попробовать их сладость на вкус, и это сравнение так легко сопоставляется с Полиной. С моей Богиней. Что в этой девушке такого, что я не смог просто так забыть о ней? Я давно не мальчишка с бушующими гормонами, а мужчина, который с вожделением захотел женщину. И снова дикие правила обычай моего народа. Она не наших кровей.

— Вы – король, господин, — отчеканил помощник, задрав свой подбородок. — Я служил вашему отцу на протяжении долгого времени, теперь же нахожусь в вашем подчинении. И мне бы не хотелось видеть крах вашего правления из-за какой-то русской девушки, — в этом весь Тахир. Чопорный и обязательный. Не имея своей семьи, он вынужден служить народу так, как прописано в священной книге. Я же, учась за границей, впитал в себя не только нашу веру, но и познал традиции других стран. И потому отношусь проще ко многим национальностям.

— Мне не нужны проблемы, — заявляю. — Ты можешь обратиться с официальным письмом в российское консульство с просьбой продлить пребывание Стасиной в качестве моей гости… на неопределенный срок, — оборачиваюсь лицом к Тахиру, который уставился на меня, почти шокированный такой постановкой моей просьбы.