Ольга Волкова - Мой… Желанный… Милый…

— Ладно, — Артём отпрянул от меня, глубоко выдыхая, как будто смирение ему далось слишком сложно. Спустив мою ногу со своего плеча, он поднялся и пристально посмотрел мне в глаза. Между нами витало напряжение, как раскаленные частицы угольков от костра, которые при прикосновении к коже вызывали дикую боль.

— Я пришла поговорить, — шумно сглотнув, я положила ладонь ему на грудь, словно просила понять меня, и не осуждать. Артём безмолвно кивнул, сделав шаг назад от меня.

— Иди на кухню, — гортанный, хрипловатый бас, оглушил коридор эхом. Я согласно кивнула, и, поправив на себе одежку, ушла прочь.

Квартира у Артема напоминала огромную студию, но просторная кухня, плавно перетекающая в гостиную, и их разделял длинный кожаный диван, отлично зонируя интерьер пространства. Все в стиле холостяцкой берлоги, и в духе Артёма. Ничего лишнего и тем не менее в каждом предмете чувствовался он сам. На огромной сплошной стене висели фотографии, вырезки из газетных журналов, обложки из модных глянцев, на которых был изображен он со своими трофеями. На некоторых присутствовали девочки, выставляя свои полуголые попы, в надежде засветиться рядом со звездой гонок. Я улыбнулась, наблюдая за тем, как менялся мужчина. И, одна фотография, совсем маленькая, привлекла мое внимание. Я подошла ближе, чтобы рассмотреть, кто на ней. Прищурившись, узнала Витю и Артема только в юном возрасте. Два брата, стоя в дружеской обнимке, по-мальчишески улыбались на камеру. Прикоснувшись к фотокарточке, на груди стало тепло… я словно почувствовала их связь, которая иногда проскальзывала сейчас, но между ними явно не те отношения, что были раньше. Что с ними произошло? Нахмурившись, я присела на край дивана, продолжив рассматривать все снимки и вырезки, вставленные в различные по форме рамки.

— У меня есть вино, — позади меня раздался голос Тёмы, не сказать, что напряженный, но и не спокойный. Он успел переодеться, оставаясь в свободных спортивных штанах, которые свисали с его бедер. Полувозбужденный член отчетливо прорисовывался тканью трикотажа. Мускулистая грудь Тёмы и V-образный накаченный торс, заставляли мое воображение сочинять самые различные эротические фантазии. Я снова повернула голову к стене с фотографиями, чтобы потушить бурю, что взрывала во мне боевые гранаты. Наверняка даже раскраснелась, потому что стало нечем дышать.

— Я не против, — как-то скомкано вышло ответить, но мужчина не медлил. Артем достал из холодильника начатую бутылку, затем из верхнего шкафа красивый широкий бокал. Каждая мышца на его теле работала слажено, стоило ее хозяину напрячься. На мощных руках проступили вены, опоясывая бицепсы. Украдкой следила за ним, как будто прежде никогда не видела его обнаженным. Сколько совместных ночей мы провели втроем, а сейчас… сейчас всё было по-другому. Как будто то прошедшее время мне приснилось, и потому я совсем заплуталась в своих иллюзиях. Артём подошел ко мне, и протянул бокал, который я тут же приняла.

— У тебя на щеке все же проступил небольшой синяк, Ди, — стыдливо заметил, затем налил мне красного вина. Почти полный бокал, который стал своего рода началом нашего разговора по душам. Сам он взял свою банку с пивом, и плюхнулся рядом, мгновенно потянув меня на себя. Несколько капель красного пролились на пол и мои бедра, попадая на одежку.

— Чёрт, — выругалась я, смахивая с себя остатки. Артём следил за каждым моим движением, как будто все происходило в новинку. Конечно, это первый раз, когда мы с ним были вдвоем. Если с Витей у меня было полно таких совместных ночей и посиделок, то только не с Артёмом… это впервые. На часах далеко за десять вечера, и мы никуда не спешили. — Мне, конечно, было очень больно, — заметила я, искоса посмотрев на мужчину, который чувствовал себя комфортно, закинув на спинку свою свободную руку.

— Я не рассчитал, — виновато добавил он, отпивая из банки пару глотков пива. Зашипел, чувствуя на губах вкус пенного. — Не хотел причинять тебе боль, да и не пытался… прости, не смог сдержать себя в руках.

— Понимаю, — кивнула я, и тоже прикипела губами к бокалу, потягивая вино. Сладкое послевкусие жгло гортань, разливаясь теплом внутри. Артём долго смотрел в никуда, и между нами повисла пауза.

— О чём хочешь поговорить со мной? — он первым нарушил тишину, пристально уставившись на меня. Я тоже расслабленно опустилась спиной на диванную подушку, сцепив руки на груди. Как начать? А, главное, с чего… Снова хлебнула красного, словно для храбрости.

— О нас, — прошептала медленно и четко, затем взглянула на реакцию Артёма. Он напрягся. Отставил от себя банку с пивом, и повернулся ко мне полубоком, закидывая ногу на ногу. Мы находились в близости друг от друга, и ощущали дыхания, которые опаляли наши тела.

— О нас — троих? Или о нас, Диана, — снова чертов выбор.

— О нас троих, Тём. По другому никак, — замотала головой, предугадывая его выражение лица. Артем опять разозлился, но свой гнев, смешанный с яростью, все же придержал при себе.

— Хорошо, — внезапно согласился, положив свою ладонь на мое бедро. Плавно повел рукой вверх, задирая край юбки. Он ласкал мою кожу, наэлектризовывая, все еще неуспокоившееся либидо. Я накрыла его ладонь своею, чтобы остановить попытки опять возбудить меня. Я пришла за разговором, значит и должна как-то убедить мужчину, чтобы он дал мне хотя бы часть ответов.

— Почему ваши отношения с Лизой не сложились?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Артем замер, и я почувствовала, как он с силой сжал мое бедро.

— Ай! — взвизгнула от того, что мужчина не контролировал свой порыв.

— Блядь, — выругался он, соскакивая с дивана. Я ошалевшими глазами смотрела на него, испугавшись такой реакции. — Опять Лиза! Опять!!! — зарычал Артём, сокрушаясь. Я видела, как в нем шла борьба с самим собой, и он не мог освободиться от своих внутренних демонов, которые мучали его.

— Да что же между вами было, Артём?! — тоже повысила голос, хмурясь на мужчину.

— Не смог я полюбить ее, — вырвалось у него. И он остолбенел, признавая истину слов.

— Но, вы ведь обговаривали свою связь, что такое вполне возможно, — я искала оправдания тому, что сказал Артём.

— Обговаривали, — нотки сожаления в хриплом баритоне так сильно выдавали его волнение и отчаяние.

— И?

— Ничего. Всё зашло слишком далеко, — Артём посмотрел мне в глаза, в которых я увидела… раскаяние. — У нас как-то сразу не заладилось в плане близких душевных отношений. С Виктором Лиза оказалась на одной волне, — рвано проговорил, вспоминая о брате, — с ним она расцветала. Как ты, Диана, — хлестанул словами, сравнивая меня с Лизой. Мне стало неприятно, и, отхлебнув вина, я прервала нашу зрительную связь. Стало невыносимо признавать то, что мужчины явно проводили параллель прошлым отношениям с нынешними.

— Я люблю Витю… полюбила тебя…, — почти задыхаясь от невозможности, стала говорить, и Артём сел передо мной на корточки. Он опустил свою голову мне на колени, а руками обвил за бедра, притягивая к себе. Я не касалась его… не смогла, как будто кто-то другой запретил мне это делать. — Вы душите меня собой. Заставляете страдать и принимать ваши правила. Когда в первую ночь ты пришел к нам в номер, я долго сомневалась в своем решении… в своем согласии на разнообразие… но, — я запнулась, вспомнив, как воображала Артема вместо Вити, в тот момент, когда Гроздьев-старший трахал меня до безумства.

— Почему ты тогда не сказала «нет»? — приглушенный вопрос все же был мной расслышан.

— Потому что не смогла, — сказала, что даже добавить было бы нечего. — Я хотела тебя так отчаянно, что была готова превратиться для вас двоих личной игрушкой. Я буквально прожгла свою душу желанием, чтобы всем нам было так хорошо, Тём.

— И нам было хорошо, — кивнул он, поцеловав мое бедро, затем поднял голову и пристально посмотрел на меня. — В ту первую ночь я навсегда потерял себя в тебе. Для меня это чуждо, потому что девушка брата, лишь приятное развлечение для меня.

В очередной раз я почувствовала себя неловко…

Я хотела уйти. И в то же время не могла. Артём притягивал меня к себе каким-то невидимым магнитом. Глядя в глаза мужчине, я пыталась понять, что же все-таки он скрывает? Мы оба молчали. И поселившаяся тишина наполняла помещение напряжением… искрящимся, слишком осязаемым. А потом раздался пронзительный звук — тяжелый удар в дверь. Следом начал звонить звонок. Артём будто ото сна очнулся, нахмурился и оглянулся через плечо, словно мог видеть сквозь стену.

— Ты кого-то ждал сегодня? — с хрипотцой в голосе задала ему вопрос. Мужчина снова обратил на меня свой взор и покачал головой.

— Нет.

Удары в дверь участились. Артём глухо выдохнул, и поднялся.

— Оставайся тут, я посмотрю, что там происходит, — он направился к входной двери, скрываясь в темном коридоре. Я расслабленно облокотилась о диванные подушки, закрыла глаза… ждала. В мыслях по-прежнему крутились мысли о девушке Лизе, которая покончила с собой. Значит, оба мужчины скрывали куда более серьезные причины ее содеянного, чем просто «не сошлись».

Раздался грохот, и я обернулась, чтобы посмотреть, в чем там дело. Снова тяжелый удар, будто что-то упало, а потом я услышала голоса… Витя. Вскочив на ноги, рванула к братьям, не понимая, что происходит.

— Артём? — окликнула мужчину, влетая в коридор. Гроздьев-старший вцепился в своего брата, и тот ему ничем не уступал. Оба успели причинить себе вред. У Вити разбита нижняя губа, а у Артёма переносица. — Вы что творите?! — воскликнула я, обалдев от увиденного. Гроздьев первым отпустил Артёма, ослабляя хватку.

— Диана…, — выдохнул он, словно от облегчения. Витя собрался подойти ко мне, но я выставила перед собой ладошку, останавливая его намерения.