- И правильно сделает. Как вообще ты мог допустить такое!?

- Я ж говорю, что проверил всё. В последний момент, скорее всего, её подменили, а мне такой вариант и в голову прийти не мог. Сделать тебе ещё мохито? Или поедим?

- Я без тебя никуда не полечу. Только вместе. Без вариантов. Я буду дёргаться без тебя, переживать. Сильно! От переживаний могу начудить. Да и за себя страшно, вдруг этот шутник заберётся ко мне ночью, пока тебя нет?

Я пошутила, но шутка вместо того, чтобы вызвать улыбку, молниеносно смела её с лица Алекса, оставив на нём хмурое и сосредоточенное выражение.

- Переночуешь в каком-нибудь отеле в Виктории. А завтра, я уверен, я уже вернусь.

-Это бесполезный спор, мой дорогой. Мужская глупость не истребима. Я остаюсь здесь, с тобой, вместе будем караулить поганца. Если что, я умею метко стрелять из пневматики – веселюсь я , но Алекса от моего заявления так скривило, что я даже обиделась.

- Я серьёзно умею! И ещё пару боевых приёмов знаю, отработанных на практике, как быстро вырубить противника.

- На какой ещё практике? - спрашивает, скривившись ещё больше.

- Да на братце моём двоюродном.

- Обижал тебя?

- Только пытался, несчастный. Он, кстати, старше меня на два года был, ровно как и ты. Так что, если будешь плохо себя вести, я и тебя вырублю, - целую его в лоб.

- Лучше не надо.

Nick Badza - i'm not really fine (Luna Bijl)

Спустя время добавил:

- Да ты у меня просто кладезь талантов!

-Именно. Я у тебя.

- Да, ты и у меня. Я вот всё думаю о нашем разговоре. Почему всё-таки ты не сказала мне, что тебя не устраивает?

- Ты о чём?

- О нашем разговоре позавчера вечером.

- Ну, я уже объясняла тебе – это унизительно.

- Лер, - садится в шезлонге напротив меня и наклоняется так, чтобы приблизить своё лицо максимально к моему, - а я вот не могу понять, почему? Ведь эта проблема яйца выеденного не стоит, её и проблемой-то не назовёшь, так, ерунда какая-то. Вместо того, чтобы открыто сказать мне, что тебе не нравится, и дать мне шанс это исправить, что-то предпринять, ты легко покупаешь билеты и собираешься сматываться! Неужели для тебя всё это так мало значит, что ты способна вот так легко всё перечеркнуть, разрушить? Да ты хоть представляешь себе, чего мне стоило заставить себя сделать то, что я сделал? Я себя уважать после этого не могу, но и выхода ведь другого тоже не было! Или так, или вообще никак! А если никак, то тогда скажи, пожалуйста, на черта всё это нужно было? За каким … Зачем ты так вцепилась в эту мою грёбаную жизнь, если она тебе и на фиг не нужна?

- Ты сейчас говоришь ужасно обидные вещи.

- У меня нет цели обидеть тебя, ты знаешь это. И у меня не было намерений причинять тебе боль или унижать, как ты всё это расписала Марку. Да, блин, Марку, а не мне! Это вообще для меня загадка, где здесь логика?

- Вероятно, женская какая-то логика. Может обида. Уязвлённая гордость, самолюбие. Но я ведь не уехала.

- Да, потому что Марк вмешался. Не муж услышал, понял, осознал, исправился, а друг подсуетился - почтовым голубем поработал. Да и кто бы тебя выпустил!

- Не поняла!?

- Что непонятного, я не допустил бы этого. Только после вразумительного разговора со мной и только после чётких и внятных слов «ты мне не нужен, отвали». А эти детские игры в «кто кого перегордит» - это неимоверная глупость, которая, тем не менее, ранит так сильно, как не способна ни одна другая вещь на свете.

- Ты страшный человек, оказывается!

- Справедливый.

- Что ж ты такой справедливый притащил меня, чуть ли не волоком, в чужую страну, запер в огромном доме и стал игнорировать?

- Это не правда, это ты сбежала из спальни сразу же.

-А ты как думал? Будешь обижать меня, как захочешь, а я стану по-телячьи повиноваться?

- Опять не правда, у меня и в мыслях ничего плохого по отношению к тебе не было и не могло быть, - голос его стал внезапно мягким, покорным.

Воцарилось молчание. Мы оба слушали шум ветра и плеск волн о борта нашей горе-яхты.

- Всё-таки скажи, почему ты так плохо относился ко мне.

- Это не так. Я не относился к тебе плохо никогда. Ты тут не при чём, вообще.

- Ты игнорировал меня и обдавал холодом, даже с детьми в разы теплее вёл себя.

- Это мои … заморочки. Не принимай на свой счёт.

-Ну всё-таки. Я бы хотела знать, почему?

Florian Bur - Tears

Алекс опускает голову мне на колени, и сухо, словно из-под палки объясняет.

- Лера, когда ты приехала ко мне, я уже умер. Нет, телесно, конечно, ещё нет, но тоже был одной ногой в могиле. Ты знаешь, что это такое, когда человек умирает внутри себя? Не знаешь, и лучше тебе не знать. Пока ты лечила меня, я и не собирался выздоравливать, это стало скорее сюрпризом для меня, нежели ожидаемым положительным результатом каких-то моих стараний. Их не было. Вовсе. Я не стремился выздоравливать. Но и умирать теперь уже тоже не торопился – мне было клёво! Ты постоянно крутилась рядом со мной в доме, который я построил для тебя. Ты даже не представляешь себе, насколько приятно было это видеть! Да я кайфовал вообще! Но не жил. Просто наблюдал. Моё выздоровление стало для меня скорее даже шоком, нежели неожиданностью. Я не знал, что с ним делать, у меня в голове не было желаний, устремлений, планов. Ничего. Как будто заново родился и не понимаю, на что смотреть, куда бежать. Тут ещё Ханна эта, со своим шантажом… Ладно. Об этом не хочу говорить. Потом я вспомнил: однажды мне чуть полегчало, и я лежал на кровати, а ты легла рядом, и мы впервые обнялись тогда… Мне стало так хорошо от этой близости… Настолько хорошо, что я словно заново стал человеком, настолько уверенно, что в голове мелькнула дерзкая мысль: если выздоровлю, выдерну тебя из твоей семьи и буду жить с тобой, и наплевать, что ты об этом думаешь. Ты ведь тоже не спрашивала меня, хочу ли я лечиться, хочу ли выздоравливать, да и вообще жить? А что если нет? Короче, что случилось дальше – ты знаешь. Но проблема была в том, что моё возвращение в этот мир физически оказалось более лёгким, нежели духовно. Короче, мне нужно было время. Не бывает так, что вчера человек был мёртвым в душе, а сегодня скачет от счастья и радостно хлопает в ладоши. На это нужно время, и мне его потребовалось больше даже, чем сам я ожидал. И ты… Мне нужно было заново к тебе привыкать не как к няньке, а как к женщине, наконец, моей женщине, и я так боялся напортачить, что в итоге только это и делал. И ещё я злился на тебя немного, за то что ты так нахально выдернула меня из моего крайне удачно сложившегося ухода, за то, что не согласилась стать мне женой тогда, когда я был молод, здоров и полон сил, за то, что не замечала, как сильно нужна мне, что мне пришлось совершить настолько низкий поступок, чтобы быть с тобой … А ты вот так легко…

Внезапно он поднимает голову, упирается лбом в мой лоб и страстно сообщает:

- Тебе надо было сказать мне, что тебя не устраивает! Я же говорил, есть проблема – есть решение! Не нравится тебе, что меня касаются? Больше не прикоснутся, и плевать, что я об этом думаю. За позавчерашнее прости – я глупец. Действительно сглупил. По старой привычке. Но я изо всех сил стараюсь от неё избавиться, и, мне кажется, у меня получается…

- Главное, не переспи ни с кем по старой привычке, предупреждаю, уйду сразу же. И не в соседний отель.

- Лера!

Внезапно взгляд его цепляется за нечто в море:

- Не понял! Пинч вроде про вертолёт говорил…

Вдалеке на полном ходу в нашу сторону неслась яхта. С её приближением я, к своему удивлению, обнаружила на ней несколько бравых местных пареньков и … бельгийца! У Алекса на лице язвительная ухмылка:

- Я же говорил, шутник рано или поздно проявит себя!

Однако язвительный настрой не помешал ему помочь злодею взобраться на нашу яхту, подав ему и паренькам руку. Молодые люди, явно со знанием дела устремились устранять неполадки нашего судна, а Алекс с Жаном застыли друг напротив друга, сцепив зубы в нешуточной схватке взглядов. Алекс смотрел круче, увереннее, смелее, и разница в росте, примерно в 10 сантиметров, похоже, нисколько не смущала его. Мне почему-то показалось, что в такой стойке выяснения отношений они замерли не впервые…

Жан нарушил молчание первым, обратившись ко мне на чистейшем русском языке:

- Испугались?

- Даже не подумали, гер Ян - ответил Алекс за меня.

Я оторопела: Ян?!

- Я испугалась, Алекс – нет, - поправила я с укором, ведь Жан стал мне почти приятелем в эти дни… - А вы, оказывается, и соловьём умеете!

- Могу и орлом, и соколом, если пожелаете!

- Лучше бакланом, - предложил Алекс.

- Что, уже дал команду «фас» своему Питбулю?

- Лера напугана, у меня не было выбора.

- Отменяй.

- И не подумаю. Теперь я буду потешаться. Как думаешь, вон тот остров, обитаемый? – спросил Алекс многозначительно.

- Думаю, нет. Но ты свои мстительные клыки не точи в мой адрес, я тут вообще не при чём. Я оторвал свой богемский зад от плетёного кресла и выдвинулся сюда с белым флагом ради мира на Земле.

- Всё ясно. Ты угомонишь когда-нибудь свою сестричку?

Сестричку?

- Мне дела до вас нет. Разбирайтесь сами. А ты…

В этот момент молодые люди в белых одинаковых майках яхт-клуба стали покидать нашу яхту, Жан бросил им на своём корявом английском:

- Я остаюсь здесь. Спасибо ребята. Алекс, звони Питбулю, не дело так пугать женщину.

- Согласен, не дело. Однако о моей женщине вы не сильно заботились.

-Повторяю, я тут не при чём! Скажи спасибо ещё, что я внимательный, и заметил, что Мерседес сегодня с утра не потратила битый час на свой боевой раскрас и заподозрил неладное! Чего мне стоило расколоть её! Да ты вообще мне должен по полной программе, если бы не я, торчал бы здесь минимум трое суток. Звони, давай, пока твои церберы не напугали мне сестру!