- Бред это то, что мы не вместе, Алекс. Я - женщина, и я помню твои взгляды, их невозможно назвать безразличными. Жизнь одна, давай исправим ошибки пока не поздно! У меня из головы не идёт тот разговор, когда Лера разгадала твою татуировку. Если бы я знала, если бы я только могла представить себе, что семья для тебя всё, я в тот же день ушла бы о Джейкоба! Я не люблю его, никогда не любила, хотя он правильный и честный и всё такое, но сердцу ведь не прикажешь!

- Забавно, как легко некоторые женщины отказываются от своих мужей … А на твоё предложение я отвечу коротко: ключевая фраза «Лера разгадала». Не ты, не Кристен, мудрая прохвостка, ни одна из моих дебильных жён, никто и никогда вообще не пытался сделать это. А знаешь почему? Потому что все видят во мне либо секс, либо деньги. Я сам, и то, что у меня на душе, никого не интересовало.

- Но это бред, выбрать её только потому, что она разгадала какое-то тату! Ты не исправим, Алекс, совершаешь ошибки одну за другой. Жить нужно с тем человеком, кто тебе предназначен, кто интересен, кто разделяет твои взгляды и интересы, а у тебя с Лерой ничего общего нет!

- Общего у нас гораздо больше, чем ты можешь себе представить. И мы ждём ребёнка, общего!

-Ну и сколько ты протянешь с этой клушей рядом? Вы даже банально не смотритесь вместе! Ваша принадлежность к разным мирам просто разит глаза! Рано или поздно ты поймёшь, что я права, но Господи, как же жаль времени! Мы с тобой итак уже слишком много его потеряли!

- Знаешь Энни, я уважаю тебя больше чем кого-либо, но сегодня я пьян, и мне, пожалуй, хватит смелости тебе открыто сказать: у нас с тобой ничего не было и не могло быть по одной простой причине: уже тогда я знал, что буду ждать и искать её, Леру. Это мой выбор, пойми ты, наконец! А поцеловал я тебе исключительно из-за того, что ты задела моё самолюбие, я всего лишь хотел убедиться в твоей искренности. Всё! Больше ничего не было! Забудь и не надейся понапрасну, устраивай свою жизнь с человеком, который тебе интересен, но это не я! Я не могу быть твоим мужчиной, просто потому, что ты не моя женщина!

- Ты действительно пьян, потерялся во времени и несёшь уже фаталистический бред какой-то. Ну и ладно. Бог с тобой. Единственное, когда ты поймёшь, что не прав …

- Ты будешь первой, кому я позвоню, – с этими словами он целует её в лоб, а меня будто режут тупым ножом на мелкие кусочки от всего услышанного, а теперь ещё и от увиденного.

-Алекс, у Джейкоба проблемы с работой, можешь помочь?

-Конечно, пусть завтра заскочит ко мне, хотя нет, лучше послезавтра. Завтра мне определённо будет фигово и даже очень. Я, скорее всего, дома буду отлёживаться.

- Хорошо, спасибо тебе!

- Слушай, а деньги-то есть у вас?

- Да всё нормально, – а в голосе многострадально-заунывные нотки.

- Ну, я так и знал. Сколько тебе повторять, глупо отказываться от помощи тогда, когда есть кому её предложить. Ты же знаешь, что для меня это пустяк, чего молчишь-то? Ты единственная, кто отказался, из всех, кому я предложил, и скажи мне, разве это не глупо? А нет, вру, есть ещё одна такая особа… гордая, она, пожалуй, даже переплюнула тебя. Вот скажи мне, Энни, стань ты моей женой, тоже отказывалась бы от карточек?

- Жена, это жена, Алекс. Конечно, я не стала бы отказываться от всего, что ты мог бы дать мне как муж…

- В финансовом плане, для меня все равны, что жёны, что друзья, поэтому завтра я позвоню своему юристу по поводу карточек для тебя. И не упирайся, давно пора было устранить это глупейшее недоразумение!

Дальнейший их разговор я слушать не стала, отошла немного в сторону и присела на свободный диван, стоять долго мне уже было тяжело с животом наперевес. Но дело не только в этом: в душе такая пустыня, что я едва сдерживала слёзный дождь… Мне было так больно и так обидно!


Сидя в машине по дороге домой, я думаю о том, что Кристен, пожалуй, права: нет иного выхода, кроме как смириться и относиться к ситуации проще. Женщины были в жизни Алекса, женщины будут в ней, и ничего с этим не поделать. До тех пор, пока его интерес ко мне не иссяк, пока впечатления от семейной жизни новы: ожидание ребёнка, рождение, его первые слова, шаги – мне беспокоиться не о чем.

А когда всё станет монотонным и однообразным – болезни, зубрёжка стихов и букв, занудное перекладывание игрушек с место на место и имитация увлечённой игры, рано или поздно ему станет тошно от скуки, а Алекс не из тех, кто будет блюсти верность ради проформы. Есть чувства и интерес – он, возможно, будет верен, как только всё это рассосется – моя эра в его жизни будет окончена, а шакалы уже даже потирают кровожадные лапки… Мне сделалось так тоскливо, и так пакостно на душе…

Однако, поглаживая буйные локоны покоящейся на моих коленях головы спящего мужа, я размышляла над всем этим, пока мы ехали домой, и упокоилась, решив в итоге, что в ближайший год я точно под защитой грядущих важных событий, а дальше уже буду думать по ситуации.

Спустя два часа мы дома, и напрасно я надеялась, что, проспавшись в такси, муж протрезвеет (ну или вернётся в своё нормальное состояние), дома его развезло ещё больше.

Не успеваю я расслабиться и отойти от громыхающей клубной музыки, как Алекс лезет ко мне с поцелуями, о запланированной беседе, похоже, он и думать забыл. Я думаю: «Буду дурой, если упущу случай, когда ж ещё он напьётся», спрашиваю:

- Алекс, что там за история с твоей первой любовью в 15 лет, расскажешь?

- Какая к чёрту любовь в 15 лет, ты шутишь?

-Нет. Марк сказал, что у тебя была первая любовь, но это тайна.

- Марк дурак, и ни черта не знает, меньше слушай его, лучше будет для всех.

-Сейчас я хочу послушать тебя, рассказывай.

- Лера, да, я пьяный, но я не идиот!

Я поняла: он ничего не расскажет, его тайны так важны ему, что даже в совершенно неконтролируемом состоянии они надёжно запечатаны.

Oscar & The Wolf - Where Are You

Выхожу из душа, Алекс, совершенно голый, лоснится и мурлычет, и даже движения у него какие-то ненормально кошачьи, но главное не это, а то, что его сдержанность и деликатность унесло тайфуном, имя которому алкоголь (или наркота?!).

- Лера, Лероча, девочка моя, я хочу тебя, я так хочу тебя, ну пожалуйста…

И дышит мне в ухо страстно и горячо, я в тихом ужасе, не знаю, как быть, потому что всю неделю у меня ныл живот, и доктор прописал строгое воздержание. Алекс об этом знал и ни в коем случае не покушался на меня, и даже когда мне очень захотелось в одно прекрасное и на редкость солнечное утречко, он категорически упёрся, защищая своего ещё не рождённого, но такого долгожданного ребёнка.

И вот теперь, Алекс, которому я доверяла больше, чем себе, а в последнее время, усыплённая его непомерной заботой настолько, что совершенно разучилась, кажется, уже думать, предвидеть и что-либо анализировать, теперь он был почти что невменяемый, порядком странноватый тип под действием неизвестного наркотического вещества. Я, во-первых, внезапно оказалась в ситуации, когда мой, расслабленный на лежаке беззаботности, мозг необходимо было срочно собрать в кучу, а во-вторых, заняться давно забытым ремеслом – думать и держать всё под контролем. Да, именно этим и занимался все последние месяцы мой муж – он всё контролировал, он следил за всем, он продумывал и решал все вопросы, осчастливив меня возможностью расслабленного дрейфа.

Не задумываясь, я пытаюсь остановить его рукой:

-Алекс, стоп, нам нельзя, ты забыл?

Но непросто горячее, а жаркое дыхание снова обжигает мне ухо:

- Лера, ты такая красивая …

- Алекс остановись…

-Ты же говорила, что у тебя всё в порядке уже, ещё три дня назад, забыла? - и его губы влажно и страстно ласкают мою шею и уже спускаются к груди, едва прикрытой шёлковой тканью рубашки.

- Алекс, ты нетрезв, потом же жалеть будешь!

- Не буду, точно не буду … - целует, захлебываясь, мою грудь и стаскивает с меня просторную шёлковую рубашку. - Я буду очень нежным, очень аккуратным, я обещаю… Лерочка, моя Лерочка…

- Алекс, прошу тебя, отцепись, ты же можешь навредить ребёнку!

- Нет, этого не случится, я же его папочка, как же я могу ему навредить? А мамочка уже тоже соскучилась, я же вижу, а что тут у нас … Ооо, да мамочка не просто скучает, она уже тут тоскует во всю…

Я в шоке… Алекс в сексе нем как рыба обычно, если и скажет что, то так тихо и робко… А тут просто какой то словесный шквал и ураган!

- Алекс, я сейчас лягну тебя, потом не обижайся!

- Не надо, пожалуйста, не дерись! Ты же знаешь, как я это не люблю! – несмотря на странное поведение, речь у него чёткая и, на первый взгляд, вполне осознанная, а это пугает ещё больше, потому что отпихнуть пьяного и бессвязно мямлящего человека гораздо легче, а этот на вид так вообще трезв, и только знающая слишком хорошо его я могла бы заподозрить, что с ним происходит что-то не то…

- Лерочка, солнышко моё, ну пожалей меня, ну пожалуйста, я же с ума уже схожу, скоро двинусь от напряжения, мне ну очень нужно уже, как же ты не понимаешь…

Судя по тому, что тело его под моей ладонью действительно каменное, он и в самом деле страдает он напряжения, а как он привык снимать его, мне уже давно было известно…

Я отпихиваю его снова, а он стонет в подушку, скрутившись калачиком:

-Ааа, сейчас пойду стену грызть! Жестокая ты, бессердечная! Нет, стены мне не хватит, пойду на террасу, выгрызу ещё нам бассейнчик один, мы же хотели детский, вот и сэкономим заодно! Да, заодно проветрюсь, может легче мне там станет, а как думаешь?

-Думаю, что ты просто пьян или под наркотой какой-то, выветрится и всё пройдёт.

- Да, конечно, выветрится, но ничего не пройдёт! И не проходит никогда! Если я не говорю об этом, это не значит, что этого нет!