Я вхожу на кухню, не желая продолжения их разговора.

- Чей разум лучше отключить? – скрываю улыбкой своё упавшее настроение.

Алекс бросается ко мне, целует в висок, обнимая за талию, и отвечает:

- Мы с твоей сестрой рассуждали тут о сложности самого главного в жизни выбора. Я посоветовал ей выбирать сердцем, а не умом, последний ей лучше вообще не использовать в этом деле. Что ты думаешь по этому поводу, у тебя ведь есть опыт уже? Не так ли? – последние две фразы он произнёс шёпотом мне прямо в ухо, так, чтобы расслышать могла только я.

- Я думаю, Алекс, что судить о таких вещах, а главное о правильности совершённых выборов можно только лёжа на смертном одре. Только в конце жизни, имея перед глазами весь свой путь со всеми его закономерностями и неожиданностями, со всеми следствиями и сюрпризами, можно сделать единственно справедливые выводы о том, что было правильно, а что нет.

- Ты – моя мудрая девочка, как всегда отвечаешь так, что не придерёшься. Но я готов поспорить с тобой только в том, что мой выбор единственно верный, потому что он не может быть другим и никогда не сможет. И я, как мужчина, беру ответственность за твой на себя, во имя твоего же счастья.

- Ну, я в курсе, да. Ты взял его на себя чуть больше года назад.

- Ты хочешь сказать, это было ошибкой? Сегодня утром ты сказала мне кое-что, что делает меня уверенным в том, что ошибкой было бы не решиться на это!

- О чём вы? – внезапно встряла Ника.

- Ни о чём, это наше личное, – ответил ей Алекс. – Ну так что, ответишь мне или нет? - обратился он снова ко мне шёпотом.

- Отвечу: сейчас я считаю, что это не было ошибкой, сейчас я счастлива, что всё сложилось именно так, а не иначе. Но! Я совсем не знаю, что ждёт меня впереди, и потому совершенно не уверена, что, к примеру через год, или два, мой ответ будет таким же. Всё в жизни относительно, особенно наши суждения о некоторых вещах.

-Нет ничего опаснее программирования отрицательных событий, не советую тебе застревать в этом. Ты ведь умная женщина, ты моя женщина – выкинь глупости из своей головы и наслаждайся жизнью, пока она есть у тебя, у меня, у нас.

Последнее мы сказали друг другу шёпотом, потому что предназначалось это только для нас. Но Николь услышала и поняла всё, поняла главное, что я не уверена в своём муже, а значит уязвима. Это понимание отразилось на её лице сменой обижено-раздосадованого выражения почти триумфальным, злорадно-ехидным. Сейчас только я заметил оголённое её шикарное бедро, вызывающе обрамлённое полами спавшего шёлкового глубокого тёмно синего халата - она открыто соблазняла моего мужа. Совершенно не стесняясь моего взгляда, Николь вдруг заявила:

- Лера, твой муж красивый мужчина, и я вот теряюсь, как он выглядит горячее, в деловом костюме или в футболке и домашних штанах, как сейчас. Что ты думаешь?

- Я думаю, что для меня она горяч всегда и в любом виде, но для тебя он муж твоей сестры, а значит существо бесполое, - со смехом ответила я, стараясь сгладить её напор, обратив его в шутку.

А Алекс метнул в сторону Николь гневный взгляд, быстро выпил свой кофе и удалился встречать вернувшихся из Сиэтла детей.

Lana del Rey Money Pover Glory

В тот же день дома у нас собралась небольшая вечеринка: друзья Алекса в полном составе, и ещё несколько его же знакомых. Алекс, в тёмно синей рубашке и джинсах, красивый и горячий, был как всегда центром всеобщего внимания, но даже это не остановило Николь. Она то и дело звала его танцевать, но не получив ни одного согласия, уселась рядом с ним и профессионально встревала в разговор, продемонстрировав своё блестящее чувство юмора, глубокий ум и неплохой английский. У меня совсем пропало настроение, потому что я, как и в детстве, проигрывала ей по всем параметрам. Рассуждать на заумные темы я могу часами и выдавать неплохие в своей логике и глубине мысли, а вот с юмором у меня напряжёнка: метко и искромётно шутить я почти не умею, а в компании это незаменимый дар.

Поэтому совершенно незаметно для себя и остальных я оказалась в тени, а на моём почётном месте в центре внимания вместе с Алексом очутилась Николь. Она живо шутила и парировала шутки Марка в её адрес, смеялись все и Алекс в том числе, не смешно было только мне. Нет, мне не было обидно, мне было больно от осознания того, что я, откровенно говоря, не дотягиваю до уровня Алекса. Не было в том ничьей вины, что Николь так легко и непринуждённо заняла моё место - это было закономерно. Это я была не на своём месте, не обладая всем тем набором личностных качеств, которые делают человека успешным, популярным, востребованным, подстать своему партнеру. Я соответствовала Артёму, но не Алексу.

С этими печальными мыслями удалилась в свою спальню, так как Лурдес раскапризничалась, её пора уже было кормить и укладывать. Под покровом темноты и звуки чмокающего ротика сосущей дочери я позволила себе даже пожалеть себя и уронить пару слёз на подушку. Сквозь слёзы я вдруг услышала, как тихонько в спальню отворилась дверь, через несколько мгновений за мной прогнулся широкий матрац, и я уловила носом запах знакомой туалетной воды – это был Алекс. Он поцеловал мой затылок и шею несколькими сладкими поцелуями, но так как я не подала признаков жизни, боясь выдать свои слёзы, он решил видимо, что я уснула, но никуда не ушёл, а только обнял меня за талию, и уткнувшись носом в мой затылок тоже затих.

Этот его поступок согрел меня, мне сделалось вдруг невыразимо тепло и спокойно. Внизу на большой террасе гремела клубная музыка, слышен был хохот и местами даже визг и всплески воды – подвыпившие гости решили, очевидно, воспользоваться нашим бассейном. Все эти люди, каждый по-своему обожавшие моего мужа и жаждавшие его внимания и его общества, сейчас были ничтожны для него, ведь сам он, мой сильный, красивый и до одури популярный Алекс, нуждался похоже только в моём обществе, даже несмотря на то, что я якобы спала, на отсутствие у меня чувства юмора и умения быть в центре внимания в его компании.

Florrie - Real Love

На следующий день, в воскресенье, в полном составе мы отправились на малой яхте на морскую прогулку. Июльское солнце уже настолько хорошо прогрело воду, что мы даже могли бы искупаться, если бы захотели. Поездка и в самом деле оказалась удачной, энергичная музыка, талантливо подобранная Марком в соавторстве с Джейкобом создавала настроение праздника, лета, лёгкости и доступности развлечений. Мы взяли с собой мясо и готовили его прямо на палубе, Кристен делала для всех коктейли, а Анна с Никой, растянувшись на передней палубе, соблазняли мужчин своими красивыми телами в откровенных бикини, Ника в белом, Анна в красном. Марк не уставал отпускать шуточки на этот счёт:

- Дамы, я в огне, вы не жалеете меня совсем! Джейкоб, друг, скажи своей женщине, чтобы прикрылась, или я за себя не ручаюсь!

- Тренируй волю, дружище, или женись и успокой свои гормоны!

- Я свою свободу ни за что не уступлю треклятой похоти, ты вслушайся только в это слово «Свобода…» Чувствуешь? Это особое состояние души, лёгкость и непринуждённость!

Красивый и уверенный голос Ники парировал:

- Стремление к свободной любви равносильно желанию стать женатым холостяком или белым негром, то есть абсурдно – Шопенгауэр.

Молчавший до этого Алекс, задумчиво ответил:

- Полная свобода возможна только как полное одиночество. Кто не любит одиночества — тот не любит свободы.

- А Достоевский считал, что свобода не в том, чтоб не сдерживать себя, а в том, чтоб владеть собой, - многозначительно добавила Ника, получив восхищённый взгляд Алекса.

Мне стало некомфортно, я не заучивала наизусть афоризмов, и блеснуть в ответ мне было не чем. Марк словно прочёл мои мысли:

- Эй ребят, я думал мы на отдыхе, а не на великосветском приёме.

Игнорируя это замечание, Ника добавила на русском, так что понять её могли только я и Алекс:

- Кроме того, не всякая компания способна избавить от одиночества, и бывает даже так, что, имея пару, чувствуешь себя ещё более одиноким. Страдаешь от безысходности, ведь необходимость делить интимные моменты с тем, кто далёк от тебя, кто, как оказалось, не имел никогда ничего общего с тобой, с кем внезапно исчезают все темы для бесед, все точки соприкосновения, вот эта необходимость быть с этим человеком, по сути, чужим для тебя, она и повергает душу в самое страшное одиночество.

Это был удар ниже пояса, я не ожидала такого.

Взгляд Алекса уже зафиксировался на Нике, было видно, что он открывает её заново для себя, она поразила его не столько глубиной своих мыслей и рассуждений об одиночестве, сколько проницательностью в плане идентификации его проблемы. Чувствовал ли он себя одиноким и именно так глубоко и неизбежно, как она это описала? Я никогда не задумывалась об этом, и теперь мне стало страшно, по-настоящему грустно и как-то даже больно. Я вздохнула глубоко и мученически, а Алекс посмотрел на меня с теплотой, свойственной только его взглядам. Он будто говорил мне глазами: «Всё хорошо, у нас с тобой всё хорошо!». Лурдес на его руках начала капризничать, и он вынужден был подняться, чтобы развлечь её. Потом обратился ко мне:

- Лерочка, я думаю Лу пора кормить уже. Давай покорми, и я уложу её.

Я подошла, чтобы забрать ребёнка, Алекс обнял меня и поцеловал в лоб с нежностью, задержался так надолго, как мог, учитывая плачущего ребёнка. Я направилась в нашу каюту, чтобы кормить дочку вдали от посторонних глаз, Алекс за нами, как обычно, ведь он не пропускал кормлений, не переставая любоваться этим процессом. Но не в этот раз. Мне всегда удобнее кормить не сидя, а лёжа, и вот пока я лежала на боку с Лу под грудью, Алекс повторял своим телом мою позу позади меня, прижимая к себе, гладя мои бёдра и целуя без устали мою шею, щёку, плечо, волосы. От него пахло солнцем, морем и им, Алексом. Он так нежно ласкал меня и так самозабвенно, что щемящий смысл дискуссии на палубе быстро забылся, сладостно погребённый под множеством поцелуев, объятий, прикосновений любимого мужчины. Мне пришло в голову, что счастливее всего мы тогда, когда остаёмся наедине, и нам… ну мне, по крайней мере, никогда не бывает скучно, хотя мы и молчим по большей части.