Николь достала из своей сумки кредитку Алекса и махнула ею перед моим носом. Невероятно, он отдал ей свою кредитку. Даже не дубликат с лимитом по расходу, а свою кредитную карту, что означало, что ей доверяют покупки любой стоимости. У меня похолодели руки. Моё сердце упало. Мне показалось, я рухнула в преисподнюю. Значит это правда – он спит с ней. Уже.

Остаток пятницы до возвращения Алекса прошёл для меня как в аду, особенно после того, как Николь засобиралась в Сиэтл, сообщив, что у неё там ужин с Алексом. Стэнтон ждал её у ворот ровно в пять вечера, этот факт меня добил окончательно, и я позвонила Алексу:

- Привет.

- Привет, родная! Что случилось?

- Почему обязательно случилось?

- Ну, потому что обычно ты звонишь мне очень редко и только по серьёзным поводам.

- Я просто не хочу тебя отвлекать и злить.

- Твой голос и твоё внимание могут меня только радовать, разве ты не знаешь об этом?

- Ладно, забудь. Ты когда домой вернёшься?

- Поздно, у меня встреча.

- С кем?

- Ты не знаешь, это по работе.

- Уверен, что я не знаю этого человека?

- Ну, не уверен точно, возможно вы и встречались где-нибудь на вечеринке, а почему ты спрашиваешь?

- Любопытствую. Ладно, пока.

- Лера, мне не нравится твой голос. Ты в порядке?

- Нет, я не в порядке. Но это не имеет никакого значения, по всей видимости. Ладно, Лурдес капризничает, мне пора. Удачного вечера.

- Лера, я…

Я бросила трубку и отключила телефон.

Погрузившись в мысли, я стала размышлять о том, что заставило меня соврать мужу о капризничавшей Лурдес, в то время как та мирно сопела в своей коляске. В полной тишине и покое дом был умиротворяющим и спокойным, располагающим к созидательным и разумным мыслям. Я стала думать, и думать хорошо. В далёком детстве Ника устраивала мне подобные ловушки не раз, раздавливая мою психику откровенными и действительно пугающими угрозами, вроде того, что я развращала её, и она в подробностях пожалуется об этом маме, что она видела, как я курю, или целуюсь с мальчиком, и об этом она тоже сообщит и ей поверят, ведь у меня уже в секретном месте спрятаны сигареты или презервативы. И всё в таком духе. Но, она будет молчать и даже дружить со мной против Генриха, если я, к примеру, подарю ей свои духи, которые были получены мною в подарок на день 8 марта от мальчика, который мне нравился в нашем классе. Я ломалась, боясь предстать в чёрном свете перед своими родителями, страшилась безвыходной ситуации, ведь заподозрить в подобной коварности маленькую блондинку Николь ангельской наружности никто не посмел бы. Она была умна не по годам, но весь этот ум её выливался в каких-то извращённых поступках и подлостях.

Я думала долго, и додумалась до того, что годы идут, а методы не меняются. Я не доверяла своему мужу полностью, но я чувствовала, что в данном конкретном случае Ника разводит меня по старому доброму сценарию с одной лишь целью – сломить мою волю и выиграть время, чтобы задержаться на дольше и получить возможность действительно приблизиться к моему мужу.

Я поняла, что Ника, понаблюдав за мной и Алексом, быстро вычислила наши слабости: его аномальную сексуальность и мою экзальтированную ревность, которую я прятала глубоко внутри, и она жила в моей душе, медленно, но верно, пожирая её подобно раковой опухоли. Зная наши точки уязвимости, она пыталась разыграть свой собственный план по получению того, что уже обозначила своей целью. Меня охватил ужас – я поставила собственными руками свой брак под угрозу, нагрубив мужу по телефону. Я выглядела для него неадекватной, а Ника на их ужине в каком-нибудь ресторане будет верхом воспитанности, мудрости, соблазнительности и остроумия. Она умеет обольщать, в этом у неё талант, которого не отнять.

Я решила, что методы хоть и остались вероломными, но я не была больше глупым, поддающимся на провокации ребёнком. Я включила телефон, намереваясь позвонить Алексу и попросить его срочно приехать, придумав на ходу легенду, что я плохо себя чувствую, и мне не с кем оставить Лурдес. Только я дождалась, пока включится телефон, как услышала шумный хлопок входной двери и быстрые шаги по лестнице в нашу спальню. Это был Алекс.

- Лера, что случилось? Господи, да на тебе лица нет! Ты нездорова? Что стряслось, говори уже!

Он держал меня руками за плечи и обеспокоенно вглядывался в лицо.

- Прости меня за мою выходку… я что-то не в себе…

- Признайся честно, это твоя сестра?

Меня удивил его вопрос.

- С чего ты взял?

- С того, что она та ещё штучка. От неё только и жди неприятностей. Мне неловко просить тебя, но по-моему ей давно уже пора домой.

- Зачем ты попросил охранять её?

- Лера, девочка моя, - он обнял меня, прижав к сердцу. – Я чувствовал, она что-нибудь да устроит нам. Я попросил не охранять её, а присматривать за ней, так я ей не доверяю, она не вполне адекватная, когда прёт к своей цели. А проблемы нам не нужны, это Штаты, и здесь можно очень ловко подставлять людей, главное убедить в этом судью. Я попросил возобновить видеонаблюдение во всех помещениях дома, кроме нашей спальни, и не сказал тебе, чтобы не злить, это ведь твоя сестра, чёрт возьми. Но теперь, когда ты знаешь, правда я не понимаю, как ты могла узнать об этом, не пускай её в нашу спальню ни под каким предлогом. Все её передвижения по нашему дому записываются на видео, думаю, это станет для неё сюрпризом.

- Не станет. Она в курсе.

- Ничего себе. Значит, охрану нужно менять полностью и срочно. А сестру я твою выпровожу завтра же, не обижайся, но мне не нужна эта проблема в нашем доме.

- Ты правильно поступишь, мне тоже она не нужна.

- Вы, вероятно, здорово поссорились, раз ты так говоришь. Боже, Лера, что это? Ты плачешь?

- Нет, тебе показалось…

- Как показалось, если у тебя слёзы из глаз выкатываются как горошины! Какая сволочь так обидела тебя?

- Я сама себя обидела, своей глупостью, теперь плачу из-за того, что злюсь сама на себя за отсутствие мозгов.

- Тут дело не в глупости. Во-первых, пока ты кормящая мама, у тебя повышенная эмоциональность, обусловленная гормональным сдвигом. А во-вторых, такие люди, как Николь, любят и умеют очень жестоко играть чувствами других людей. И ты знаешь, у неё, похоже, талант в этом.

- Вы общались?

- И не раз. Ты думаешь, почему я прихожу так поздно? Она умудряется достать меня везде, и чешет такое, что я просто диву даюсь. Но я таких как она встречал и не раз, прекрасно знаю эти методы. Они гениальны, но только до тех пор, пока их не раскусили. Я дурак, что позволил ситуации зайти так далеко: раз ты отключила телефон, она хорошо поработала над тобой. Я прав?

- Прав.

- Посмотри на меня.

Я подняла голову и получила невыразимо долгий, горячий поцелуй, страстный, переполненный любви и желания. Мудрый Алекс вложил в него всю свою энергию, свои чувства и эмоции ко мне, что были у него, и после этой ласки, я внезапно обновилась, как зависшая страница в интернете.

- Легче? – мягко спросил он, оторвавшись, наконец, от меня, но не разжимая объятий.

- Намного, но после того, как ты открыл эту дверь, всё итак встало на свои места.

- Лера, не верь никому и никогда, верь только своему сердцу и помни о том, что я обещал тебе: я никогда не обижу тебя. Никогда, никак и ничем. Помни это, пожалуйста, всегда, и всегда говори со мной прежде, чем впадать в панику. Ладно?

- Ладно.

- Что Лурдес не спит так долго?

- Чувствует, наверное, что я на нервах.

- Ты кормила её уже?

- Да, но она не сосёт.

- Успокойся, всё хорошо, сейчас я сделаю нам чай, и ты спокойно покорми её, а я укачаю, идёт?

- Идёт.

- И не переживай, проблему твоей сестрички я решу быстро и с минимальными потерями для нас. Кстати, куда она поехала?

- А ты не знаешь?

- Нет. Стэнтон отрапортовал только о том, что его вызвали, а куда направляется, не знал.

- Ну, мне она сказала, что ужинает с тобой.

Алекс поднял бровь, веселясь.

- Вот это номер! А почему я не в курсе?

- Ты у меня спрашиваешь?

- Ты из-за этого так разозлилась?

- Нет, не из-за этого. И лучше не спрашивай, это стыдно и унизительно для меня, что я позволила вывести себя на эти глупые эмоции.

- Хорошо, не буду. Пойдём со мной на кухню. Побудь со мной, пока я чай буду делать.

- Ладно. Ты ужинал? – спросила я, уже в кухне.

- Нет, не успел, ужин с партнёром перенёс на понедельник уже. Это не была важная встреча, так что не переживай.

- Я не переживаю. У тебя итак слишком много денег.

- Не у меня, а у нас, во-первых, а во-вторых, я работаю не из-за денег. Хотя в последнее время и из-за них тоже. Ты, наверное, права. Давай в следующем году, когда Лурдес подрастёт, я выгадаю окно побольше, и мы махнём куда-нибудь в Европу летом? Что скажешь?

-Скажу, что это было бы здорово, - настроение у меня стало подниматься.

Алекс тоже умело манипулировал чувствами и эмоциями других людей, но делал это всегда только во благо, а ни в коем случае не во вред. Остаток вечера мы провели вдвоём, поедая доставленный из итальянского ресторана ужин, долго беседовали в тусклом расслабляющем свете свечей о том, куда поедем и что будем смотреть в Европе в следующем году, потом Алекс рассказывал, что за проекты задумал на предстоящий год, и что ему для этого нужно. Когда Лурдес, наконец, заснула крепко и ушла в ночной сон, мы приняли вместе душ и долго занимались любовью, после чего я уснула совершенно счастливая и расслабленная в объятиях любимого мужчины, который мастерски залечил рану, нанесённую доброй сестричкой.