– Не ожидал, что ты снова приедешь сюда, – голос Димы выдергивает меня из омута мыслей.

– Я всегда хотела вернуться.

– И ты поступила на…

– Дизайн.

– Ну естественно, – усмехается. – Как ты вообще?

Заканчиваем приседания и оба выпрямляемся, глядя друг на друга. Дима вытирает пот с лица краем футболки, открывая моему взору крепкий подкаченный пресс. Ну и что это? Попытка соблазнения? Рисуется передо мной?

– Хорошо, – отвечаю, опуская голову, и проверяя насколько чисты мои ладони. – Как ты?

– Отлично. Нам стоит увидеться как-нибудь. Расскажешь о жизни в Воронеже.

Его предложение, сказанное так легко, вызывает небольшой ступор. Раньше я мечтала о свидании с ним, но он никогда не проявлял никакого интереса, а сейчас… Так, стоп. Кажется не туда понесло. Он сказал встретиться, а не позвал на свидание.

– Конечно. Почему нет?

Футболка возвращается на место, и я снова могу встать прямо.

– Отлично. Дашь мне свой номер? – говорит Дима довольным тоном.

Ожидаю, пока он достанет мобильник, но Зимин просто стоит и глядит на меня, подняв красивые темные брови. Девушки за такими в салон ходят. Интересно, он их оформляет?

– Диктуй.

– И куда ты его запишешь? – непонимающе качаю головой.

– Я запомню.

Усмехаюсь и называю заветный набор цифр, который Дима безошибочно повторяет.

– Я позвоню, – бросает он. – Пока.

– Пока, – проговариваю, не веря в происходящее.

Расходимся в разные стороны, потому что мне нужно вернуться в «манеж», чтобы переодеться, а Дима направляется к игровому залу. Наверное, их раздевалка там. Пока переставляю собственные немного онемевшие от физических упражнений ноги, пытаюсь осмыслить и принять то, что только что произошло. Дима Зимин, тот самый, по которому я сходила с ума в школе, хочет увидеться со мной и пообщаться. Рада ли я? Да, но этот не щенячий восторг, который мог случиться раньше. Все-таки время стерло определенное количество эмоций, но что, если настоящее принесет их еще большее?


***


Мужская раздевалка быстро пустеет. Зимин и Морев будто специально делают все гораздо медленнее, чем остальные, бросая друг на друга раздраженные взгляды. Когда последний их одногруппник покидает комнату, в ней повисает гнетущее молчание, разбавленное лишь недовольным дыханием.

– Ну говори. А то ты сейчас взорвешься, – Саша делает первый шаг.

– Что тебе сказать, Мор? Что ты придурок? Говорил ведь, и не раз. Ты же не слушаешь нифига.

Морев озлобленно смотрит на собеседника. Кажется, Зима скоро исчерпает лимит своей безопасности и окажется с разбитым лицом. Его фанатки будут в печали.

– Я больше не буду освобождать тебе дорогу, – говорит Дима серьезно.

– Да о чем ты, черт возьми, говоришь?

– О Насте.

Парни цепляются взглядами, вступая в безмолвную схватку.

– О какой дороге речь? – цедит Саша сквозь зубы.

– Не прикидывайся идиотом. Ты понимаешь, о чем я, – Дима нервно закидывает спортивную сумку на плечо.

– Не втягивай ее, – Морев резко напрягает шею, дергая головой.

Атмосфера накаляется, раздражение давит на стены, пытаясь разнести здание ко всем чертям.

– Не втягивать куда? Все закончилось. Давно закончилось. Очнись, Мор! Хватит уже зарывать себя в землю.

– Это не закончится. Ты думаешь, что они оставят попытки? Нет. Если они найдут возможность, то обязательно ударят снова. Такое не прощают.

– Если бы ты дал им отпор…

– Заткнись! – Саша шагает вперед, чуть ли не толкая Диму грудью. – Это не твое дело.

– Ты мой друг! – кричит Дима, отпихивая его назад. – Почему ты не хочешь дать мне помочь?

– Мне не нужна помощь, – отвечает Морев, поворачивая голову в сторону.

Дима трет руками лицо, зажмурив глаза. Он никак не может понять, почему его друг стал этим недочеловеком? Где неунывающий и веселый Мор? Точнее, Зимин знает причину, очень даже хорошо, но он надеялся, что это пройдет. Что со временем Саня придет в себя и станет прежним, но чем дальше, тем хуже.

– Короче, я тебя предупредил, – говорит Дима, проходя мимо друга. – Я предложил ей увидеться, и она согласилась. Теперь каждый сам за себя.

Дима уходит, хлопая дверью, и в этот же момент кулак Саши врезается в стену.


***


Выходя из раздевалки, читаю сообщение от Леры, что им с Линой нужно было успеть на автобус, и они не смогли меня дождаться. Бедные девчонки, им приходится каждый раз тратить почти час, чтобы добраться домой. В Воронеже мы тоже жили далеко от школы, и я сама каталась полдня на всевозможных видах общественного транспорта. Не самое мое любимое занятие.

– Мореева! – окликает меня Солнышко. – Будь добра, отнеси мяч и скакалки в игровой зал. Там есть подсобка с синей дверью. Она открыта. Мне нужно бежать на совещание и, боюсь, могу опоздать, если не отправлюсь прямо сейчас.

– Конечно, – произношу, забирая из ее рук спортивный инвентарь.

– Спасибо.

Кивнув в ответ на ее благодарность, отправляюсь выполнять просьбу. Мне не сложно. Тем более, думаю, стоит подружиться с ней. Все-таки зачет по физкультуре нужно будет сдавать как минимум пять раз. Физра по программе присутствует во всех четырех годах обучения. Лина уже где-то нарыла наш учебный план, так что мы осведомлены по полной. Больше, наверное, чем некоторые преподаватели.

Нахожу нужное место без проблем и, оставив мяч и скакалки, закрываю ту самую синюю дверь.

– Эй!

Оборачиваюсь на крик и еле успеваю поймать тяжелый баскетбольный мяч в районе груди.

– Неплохо, – Морев стоит посредине спортивного зала с белой разметкой на голубом потертом полу и сверлит меня изучающим взглядом.

– Ненормальный? – отправляю снаряд обратно, вложив максимум силы. Может, он перестанет бросать в меня предметы?

– Но ты же поймала, – стучит мячом об пол, меняя руки, и даже не смотрит на него. Видны годы практики.

– А если бы нет? – осуждающе качая головой, направляюсь к выходу.

– Сыграй со мной.

Тихий голос, кажется, принадлежит кому-то другому. Его слова, будто легкое прикосновение ладоней к плечам. Хотя знаю, что Саша стоит далеко, чувствую близость. И как это понимать?

Глава 5


Медленно оборачиваюсь, чтобы проверить, не послышалось ли мне. Саша вертит мяч в руках, выжидающе глядя на меня. Похоже, что нет.

– Сыграть с тобой в баскетбол? Нет, спасибо. Здесь без вариантов. Мне тебя не победить, а если так, то какой смысл?

– Победа так важна?

– Победитель получает все, – слова срываются с губ, и только после этого понимаю, что бездумно повторила фразу Зимина, сказанную мне сегодня.

Морев хмурится, а черты его лица становятся ещё жестче. Он отворачивается, задумываясь о чем-то на секунду, но потом возвращает себе холодное спокойствие и снова приковывает меня взглядом к месту.

– Тогда уравняем шансы. Будем играть в тридцать три (прим. автора: «33» – баскетбольная игра).

– Я не…

– Почему нет? Боишься? – растягивает губы в дерзкой ухмылке.

– Если ты пытаешься взять меня на понт, то выходит не очень.

– А я и не пытаюсь, просто хочу сыграть. Ты ведь хочешь победить меня?

Саша стучит мячом об пол, а я двигаюсь прямиком к нему, потому что разговаривать через ползала бесит. И мне отсюда плохо видно его глаза. А они, кажется, куда честнее, чем сам Морев.

– С чего ты взял, что я этого хочу? – останавливаюсь напротив и складываю руки на груди, гордо поднимая подбородок.

– Во-первых, ты все еще здесь. А во-вторых, я же знаю, как сильно ты любишь извинения.

Опускаю взгляд. Фраза кажется странной. Это не совсем правда, но и не совсем ложь. Просто раньше, после всех наших детских выкрутасов в попытке насолить друг другу, проигрывал тот, кого заставляли извиняться. Приходилось иногда хитрить, но и так в большинстве случаев прощения просил только Морев. Как же он забавно кривился каждый раз, когда проговаривал «прости», а потом показывал язык и убегал.

– То есть, если я выиграю, то ты извинишься? – уточню, немного воодушевившись этой идеей.

Ему же действительно есть за что. Можно подумать, что эти извинения не будут настоящими, раз не идут от сердца, но это не так. Я всегда чувствовала, что Саша извиняется искренне, признавая поражение и вину. И сама делала так же.

– Да. Ну а ты… Поцелуешь меня.

– Что? Сдурел?

– Извиняться тебе не за что. Мобильник ты починила, а значит уже все исправила. И разве в тридцать три играют не на поцелуй?

Он прав. В нашей школе это игра была сродни бутылочке, проигравший целует победителя. Помню, как сама мечтала сыграть с Зиминым, но так и не решилась предложить.

– Да, но… Это детские правила.

– Тогда давай их сделаем взрослыми, – произносит Морев и проводит языком по внутренней стороне щеки, создавая плывущий бугорок.

– Да пошел ты! – у меня чуть глаза из орбит не выскакивают. Вот это наглость. Но вместо того, чтобы развернуться и уйти, показав прощальный жест средним пальцем, выхватываю мяч из его рук под тихий смех и направляюсь к баскетбольному кольцу.

– Извиняться будешь на коленях, – совершаю первый бросок со штрафной линии и попадаю прямо в цель.

Морев молниеносно перехватывает мяч и, улыбаясь, глядит исподлобья. Веселые искорки в его глазах, впервые за все время с тех пор как мы встретились вновь, кажутся теплыми.

– На коленях? Тогда и ты тоже… – Саша осекается, заметив мой взгляд. Еще слово и я не знаю, что с ним сделаю. – Ладно-ладно. Мои условия остаются детским вариантом. Идёт?

Он возвращает мяч, который я, будучи подготовленной, с легкостью принимаю и снова отправляю в корзину.

– Неплохо, – Мор одобрительно кивает. – Не припомню за тобой таких талантов.

– Ты никогда не видел, как я играю, – направляюсь за мячом, но Саша быстрее.

– Почему же? Окна нашей школы, если ты забыла, выходят прямо на спортивную площадку.