***


Сообщение от Мора приходит в начале первого, как раз под конец второй и последней на сегодня пары.

«Не могу поверить, что ты это сделала.»

Интересно, о чем именно он говорит? О том, что позволила ему остаться или о том, что заперла его в собственной квартире?

«А ты думал, что я оставлю тебе ключи и записку «Бери что хочешь.»? Ты точно все мозги растерял. Кстати, как самочувствие?»

«Считаешь, что из квартиры нет других выходов, кроме как через дверь? Жить буду, спасибо.»

«Брось, Морев, там четвертый этаж, а твои суперсилы на исходе после вчерашней схватки с темными силами.»

«Увидишь насколько мои силы могут быть темными, когда вернешься домой. *смайлик улыбающегося чертенка*»

Смайлик? Серьезно? Морев прислал мне веселый смайлик? Рассматриваю сиреневую забавную мордочку, не веря в адекватность отправителя.

– Ты чего такая довольная? – спрашивает Лина шепотом. – Зимин пишет?

Только сейчас вспоминаю, что игнорировала Диму со вчерашнего вечера. Как-то не до него было. Нехорошо.

– Нет… Просто… Да ничего такого, – отвечаю подруге и тут же пишу Димке ответ на его последнее «ау» в чате. Объясняю, что была очень занята и забыла о телефоне, только вот чем именно не уточняю. Не знаю почему, но рассказывать о Саше кажется неправильным решением, да и, в конце концов, я совершенно не обязана этого делать.

Снова раздается тихий сигнал сообщения, но это не мой телефон. Лина с неприязнью жмет на экран несколько раз и включает блокировку.

– А ты вот что-то не совсем довольна собеседником, – говорю я, пригибаясь, чтобы спрятаться от лектора.

– Точнее, совсем не довольна, – бубнит подруга.

– Кто это?

– Женя…

– Не хочешь его выслушать хотя бы? Там в клубе он показался мне… Не знаю. Раскаивающимся.

Лина поворачивается ко мне, и я вижу, как огорчение, грусть и тоска искажают ее лицо. Уголки губ опускаются, а глаза становятся печальными, словно в ее душе идет дождь.

– Он почти на год забыл о моем существовании. Так с какой стати я должна впускать его снова в свою жизнь?

Поджимаю губы и понимающе киваю. Иногда просто становится уже слишком поздно.


***


– Если ты сделаешь это еще раз, я тебе врежу, – злобно бросает Макс, отрываясь от компьютера.

Женя сидит рядом, уставившись в телефон, и снова вздыхает, даже не услышав угрозы. Он сейчас в собственной реальности, той которая раньше была полна света и цветущих лугов с мягкой травой, а теперь стала пустым полем с сырой землей. И он сам виноват. Прогнал свою фею, выбросил и забыл… Думал, что забыл, потому что теперь и секунду не может провести без мыслей о Лине.

– Жека! Ты как десятилетняя девчонка над постером полуголого Бибера. Прекрати! – взрывается Макс, который пытается написать реферат. Может, он и отморозок, но о будущем думает. Немного…

– Отвали, – отмахивается Женя, набирая новое сообщение. Он не сдастся, даже если придется еще год за ней ходить. Им нужно поговорить, и тогда все встанет на свои места.

– Отвалить? – Макс выхватывает у него телефон. – Да что с тобой? Ты сам не свой. Вчера даже Мору ни разу не врезал. Что происходит?

Женя резко подскакивает с места и хлопает ладонями по столу так сильно, что все предметы лежащие сверху подскакивают.

– Происходит то, что мне надоели твои детские игры в обидки. Я хочу вернуться к нормальной жизни. Да, Миша умер. Его больше нет. И сколько бы раз ты ни пинал Мора, он не вернется, – Женя тяжело дышит, упираясь руками в стол до хруста в пальцах.

– Так ты его жалеешь? – презрительно переспрашивает Макс. – Забыл, что если бы не он и его тупая сестрица, то с Мишей…

– Ты же знаешь, что все не так просто! – Женя срывается на крик. – Ты был Мишиным лучшим другом и, конечно, был в курсе того, что происходит у него дома.

Макс растерянно бегает глазами по пространству вокруг себя, ощущая как стены начинают сжиматься. Мишины постоянные синяки и ссадины встают перед глазами. Его беззаботная улыбка и любимая фраза «пустяки, дело то житейское» из советского мультика.

– Если бы не Моревы он бы не… – начинает вновь Макс, но уже с меньшим энтузиазмом.

– Ты не можешь этого знать, – отрезает Женя и забирает свой мобильный из ослабевшей хватки друга.

– Это она тебя накрутила? – с отвращением спрашивает Максим.

– Лина даже говорить со мной не хочет, я просто сам это понял.

– Видишь, что эта фигня делает с нами? Все эти тупые романтические чувства только засоряют твой мозг. Ты уже и не ты вовсе. Решение расстаться с ней было правильным, но ты снова лезешь в эту ловушку, которая живым тебя может и не выпустить.

– Это было не мое решение, а твое, – сквозь зубы цедит Женя. – Ты внушил мне, что иметь девушку и тем более любить ее, это плохо.

– И это правда, – уверенно отвечает Макс, глядя Жене прямо в глаза, убеждая и подавляя.

– Нет, – Женя устало вздыхает, качая головой. – Тебе пора повзрослеть, Макс, и перестать винить всех вокруг.

Женя покидает квартиру Макса, оставляя его с кучей мыслей, поднявших хаос в его голове. Но это ненадолго, через несколько минут все вновь на своих местах. Он тоскует по другу. Презирает любовь и всех, кто в нее верит. И главное, ненавидит Сашу Морева и готов практически на все, чтобы заставить его страдать.

Глава 12


Пробираюсь в квартиру словно маленький воришка с одним лишь отличием – у меня есть ключи. Тихонько вхожу в гостиную и замираю на месте, задерживая дыхание. Комната наполнена светом, а из распахнутого настежь окна дует прохладный ветерок, треплющий край занавески и белокурые волосы спящего на диване парня.

Сумасшедшие мысли крутятся в голове, уговаривая достать телефон и запечатлеть этот момент в его памяти, чтобы иметь возможность освежать это мгновение в своей. Беззащитный, спокойный и умиротворенный… Мор лежит на животе и касается одной рукой пола. Одеяло съехало на бок и больше не спасает парня от внезапного гостя – ветра. Сразу два варианта действий заставляют меня впасть в легкий ступор. Закрыть окно или укрыть Морева? Что лучше?

– Нехорошо пялиться на спящих людей, – бормочет Мор, не открывая глаз.

– Я только вошла, – тут же оправдываюсь, ощущая себя безумно глупо.

Морев медленно поднимается, садится на диване и болезненно морщится, разминая шею и плечи. Сжимает губы от каждого движения. Злюсь на него за то, что отказался от больницы. Сейчас все могло быть лучше, ненамного возможно, но все же…

– Ты как? – спрашиваю обеспокоенно и шагаю вперед.

– Я в порядке, – отрезает Мор и его тон заставляет остановиться, будто между нами вырастает невидимая толстенная стена.

Торопливо направляясь к окну и, приложив чуть больше усилий, чем нужно, захлопываю его. Опираюсь ладонями о подоконник и выдыхаю, опуская голову. Холодно. Температура в комнате, кажется, упала до нуля.

– Где мои вещи? – спрашивает Мор.

Слышу какую-то возню за спиной, но поворачиваться не спешу.

– Сушатся в ванной.

Шаги, тихий щелчок двери… Вот и все. Сейчас он уйдет. А я дура надеялась, что… Не знаю, о чем вообще думала. Конечно, он не останется. Сейчас бросит свое любимое «держись от меня подальше» и хлопнет дверью.

Вновь ощущаю его присутствие ледяными иглами в спине. Вдох и я разворачиваюсь, встречаясь с холодным взглядом. Ближе чем я думала. Рукой можно дотянуться.

– Что-то случилось? – спрашивает Мор, хмуря брови.

Случилось. Ты появился в моей жизни и все время заставляешь меня чувствовать себя беспомощной идиоткой. Но вместо такого развернутого ответа лишь коротко качаю головой, отводя взгляд. Саша шагает ближе и касается моего подбородка, разворачивая снова лицом к себе.

– Спрашиваю еще раз, – пристально смотрит в глаза. – В чем дело?

Хочется вырваться и убежать как можно дальше. Со мной что-то не так? Может, я заболела? Лицо начинает пылать, воздух становится таким горячим, что невозможно вздохнуть, а сердце замерло в ожидании неизвестно чего. Эти колебания температуры сводят с ума.

– Ни в чем, – кое-как беру себя в руки. – Тебе, – или не беру. Глубоко вдыхаю, дергая подбородком, чтобы он отпустил. – Тебе нужно сменить повязку сегодня. Не забудь, а то рана может загноиться.

– Хорошо, – делает пару шагов назад, не отводя глаз.

– И тебе нельзя еще садиться за руль, – понимаю, что это звучит как жалкая попытка его остановить, но уже поздно. Слова сказаны.

– Хорошо, – безэмоциональное согласие. Ему плевать.

И чего я тут разыгрываю? Это все какая-то глупая миниатюра. Просто сценка, где минимум слов и максимум разрывающих душу ощущений, но это ведь все не настоящее. Должно быть не настоящее.

Мор, задумчиво дернув бровями, глядит на меня, словно сканируя, а после разворачивается и молча уходит. Даже странно, что напоследок ничего не сказал. Наверное, устал повторять одно и тоже.

Дождавшись звука закрывающейся двери, направляюсь на кухню и включаю чайник. Может быть на сто процентов это меня не успокоит, но дедуля говорил: «чем темнее чай, тем светлее мысли». Это просто нервы, наверное… Слишком много всего: учеба, потом это нападение на меня, а теперь Мор с разбитой головой… Жизнь меня к такому не готовила.


Хлопок по столу отрывает меня от бесцельного разглядывания серого неба за окном. Непонимающе смотрю на тетради перед собой. Как они здесь…

– Сначала чай, потом математика, – говорит Саша, забирая кружку у меня из рук.

Он как ни в чем н бывало садится напротив и пьет мой чай, раскрывая одну из тетрадей. Еле уловимый едкий запах сигарет ощущается в воздухе. Он курил? Так он не собирался уходить?

– Мореева, ты чего застыла? Твой мозг отключается, когда дело доходит до математики?

– А? – переспрашиваю. Кажется, мой мозг отключается, когда дело доходит до одного белобрысого проблемного наглеца.

Улыбка стирает с его лица весь налет надменности, делая Сашу даже немного милым. Черт. Я не могу его поймать. Он слишком быстро перевоплощается. С ума можно сойти. Или я уже им тронулась, потому что безумно рада, что он здесь.