Вскидываю голову, и ледяной взгляд кажется самым родным. Мор выглядит уставшим, синяки на лице уже пожелтели, а на голове красуется серая вязаная шапка, из-под которой торчат белые пряди. Он цел. Слава богу.

– Саша, – начинаю неуверенно, ощущая как его хватка становится слабее.

– Настя! – громкий голос Зимина бьет прямо в голову.

– Осторожнее, замарашка. Не калечь людей, – тихо произносит Мор и ухмыляется, глядя на спешащего к нам Диму.

– Все хорошо? – спрашивает Зима, становясь рядом со мной.

Саша дергает уголком губ и отходит к двери кабинета, скользнув взглядом по моему лицу. Представляю как по идиотски выгляжу, ведь чувствую себя именно так.

– Эй, ты в порядке? – еще раз спрашивает Дима, обнимая меня за плечи и наклоняясь к лицу.

Так и хочется крикнуть: «Личное пространство, парень! Сорок сантиметров!», но я лишь выворачиваюсь из объятий, становясь перед ним.

– Да. Мы просто… Просто столкнулись, – отвечаю, поглядывая поверх его плеча на Морева, прислонившегося к стене неподалеку и пялящегося в телефон.

– Что ты здесь делаешь? – говорит Дима, перетягивая внимание на свою идеальную улыбку.

– Я… Искала тебя, – слова выходят будто сами собой.

Понимаю, что это глупо, но… Я переживала за Морева, волновалась, а он тут как ни в чем не бывало. Мог бы хоть смс написать, что жив и здоров. Злюсь на Мора еще больше, и желание показать, что мне на самом деле плевать на него, становится только сильнее.

– И вот я здесь, – Дима разводит руки в стороны, подтверждая свои слова.

– Да. Эм… – нужно придумать что-то и быстро. – Ты говорил недавно о фильме, который выходит на выходных и…, – слова бегут вперед мыслей.

– В воскресенье премьера. Ты любишь фэнтези?

– Не все, но некоторые очень даже…

– Тогда может сходим? – сияет Зимин.

– Да. Конечно. Почему нет? – отвечаю абсолютно растерянно, но стараюсь скрыть это за улыбкой, надеюсь, хоть чуточку милой.

– Супер.

– Круто. Ну… Созвонимся, – бросаю поспешно и, еще раз натянуто улыбнувшись, скрываюсь за поворотом, махнув рукой.

Провал. Это полный провал. И зачем я вообще пошла сюда. Это выглядело как черт знает что. Сейчас весь разговор словно в тумане. Ощущение, что это была вовсе не я. А может, все из-за того, что мысли были сосредоточены на ледяном тролле и рассуждениях мог ли он нас слышать? Черт. Даже если мог, что с того? Ему же плевать. Сто процентов. И противнее всего то, что мне бы очень хотелось, чтобы это было не так. Даже слишком.


***


– И что это было? – спрашивает Зима, останавливаясь рядом с Сашей, который демонстративно тыкает пальцами в экран мобильника, изображая вселенскую занятость.

– О чем ты? – Мор даже головы не поднимает.

– Она совсем не умеет врать, верно? – Дима кладет свою ладонь на телефон Саши, опуская его вниз.

Мор бросает недовольный взгляд на своего нежеланного собеседника. Почему они вообще разговаривают? Почти год пережили молча, а тут на тебе.

– Чего ты хочешь? – спрашивает Морев.

– Узнать, с чего бы Насте искать тебя?

– Она же сказала, что…

– И мы оба знаем, что это ложь, – Зимин вскидывает брови, начиная раздражаться.

– Но ты ведь не растерялся, – Морев растягивает губы в улыбке, а внутри все клокочет от злости. – Кино в воскресенье. Похоже на свидание.

Теперь очередь Зимы скалиться. Атмосфера между парнями становится все напряженней.

– Ты сам от нее отказался, – выплевывает Зимин. – Так не мешай.

Преподаватель подходит к аудитории и просит всех войти внутрь и занять свои места. Зимин и Морев расходятся по разным углам учебной комнаты, обменявшись не самыми добрыми взглядами.


Саша старается упорядочить собственные мысли и отделить их от глупостей, которыми наполнилась голова, как только он прикоснулся к хрупким плечам. Зачем она приходила? Волнуется? Глупая. Она не должна переживать из-за него. Почему бы ей не сосредоточиться на отношениях с Зимой и просто забыть о Саше? Ведь это будет правильным решением.

Где-то в глубине его замерзшей души образовывается маленький огонек, согревая пространство вокруг себя. Настя пришла ведь не к Зимину сегодня. Она искала Мора. В одном Димка прав, врет она отстойно. И Саша не должен бы радоваться ее вниманию, он вообще не должен никак реагировать, но это выше его сил.

Мореева беспокоится о нем и, судя по ее взволнованному взгляду и румянцу на щеках, проступающему сквозь веснушки, совсем не по-приятельски. Это что-то большее. И это…

Ужасно!

Ему нужно срочно придумать, как избавится от этого дерьма. Прекратить думать о ней. Выбросить. Отпустить. Взгляд в сторону Зимина дает желанный ответ. А ничего делать и не надо, если она будет с Димой, все закончится. Этим чувствам, разрывающим сердце каждую секунду снова и снова, просто не будет места. Мор никогда бы не увел девушку друга. Так было всегда. А если Настя раньше выбирала Диму, то и сейчас сделает то же самое. Эту битву Саша уже давно проиграл.


***


– Какие планы на выходные? – спрашивает мама.

Вздыхаю, крепче прижимая телефон плечом к уху, и продолжаю водить карандашом по альбомному листу. От выходных остался-то всего один день, учитывая, что уже вечер субботы.

– Ничего особенного. Сегодня побуду дома и позанимаюсь, а завтра планирую сделать уборку и сходить в кино.

– В кино? А с кем? – судя по голосу, она явно воодушевилась. Только вот я не разделяю ее радости.

– С Димой Зиминым, – произношу, морально готовясь к буре вопросов.

– У тебя прям встреча друзей детства. Сначала Морев, а теперь и Зимин.

– Мы не дружили, – отрезаю я.

– Ладно-ладно. Что-то ты не очень довольна. Мальчик, который тебе нравился в детстве, позвал тебя в кино. Это же здорово.

– Подожди. Откуда ты…

– Милая, я же твоя мама. Конечно, я знала о твоей влюбленности в Диму.

Откладываю альбом и закрываю глаза. Неужели все об этом знали? Все было так очевидно?

– А что не так сейчас? Он стал страшный? Перекачался? Знаю-знаю. Теперь он носит эти ужасные узкие джинсы и розовые майки?

– Нет, – усмехаюсь, представляя Зимина сразу в трех образах. – Он все такой же классный, но…

– Уже не нравится тебе.

В точку. Не то чтобы совсем не нравится, просто все изменилось.

– Что делать, мам? – голос немного срывается из-за безысходности. – Я не хочу отталкивать его, но и подпустить близко не могу. Я не знаю как себя вести. С одной стороны мне приятно его внимание, но взаимных чувств просто нет. Это делает меня плохим человеком?

– Милая, – ласково произносит мама, и мне безумно хочется оказаться сейчас рядом с ней, чтобы увидеть добрый взгляд и почувствовать теплую ладонь на своей руке. – Просто будь честна с самой собой и с ним тоже, а в остальном… Не ты ли кричала, что готова к самостоятельной жизни? Так вот это она. Учись принимать решения, никто не знает, как будет лучше кроме тебя самой.

Надежда на универсальный совет от взрослого человека улетучивается, оставляя вновь в замешательстве.

– Кстати, – продолжает щебетать мама, – Мариночка Морева нашла меня в одноклассниках, представляешь? Только о ней вспоминали и тут… Так что можешь не просить у Саши номер. Они теперь живут в Краснодаре. Вова снова в следователях, Мариночка открыла свой цветочный магазин, а Ксюша перешла в одиннадцатый класс. Мы с Моревой болтали часа два, правда о сыне она немного говорила. А еще…

А вот эта информация наталкивает на кое-какие мысли. Неужели Мор и со своей семьей не поддерживает теплых отношений? Они вообще в курсе, что случилось с ним на днях? Хоть кто-то в курсе, кроме меня? Или он один все это переживает?

– Настя!

– Да? Я здесь. Прости, – бормочу, понятия не имея, о чем она говорила только что. – Мам, я хотела еще кое-что сделать сегодня. Реферат по… культурологии.

– Да, конечно, родная. Будь умничкой и звони если что.

– Хорошо. Поцелуй папу от меня.

– Ага. Пока. Мы тебя любим.

– Да. Я вас тоже.

Телефон падает на диван, а за ним и я заваливаюсь на бок. Не знаю, что именно, но что-то методично грызет меня изнутри, мешая жить спокойно. Маленькая бомба с часовым механизмом тикает в голове, слышу ее так отчетливо, но не могу найти способ обезвреживания.

Солист группы «Океан Ельзы» мелодично завывает что-то об объятиях и только спустя пару мгновений понимаю, что совсем недавно скачала себе эту мелодию и установила на звонок, а это значит…

– Привет, – поднимаю трубку, успев разглядеть имя звонящей.

– Привет, – голос Эн звучит приглушенно.

– Все в порядке? – нехорошее предчувствие оседает горечью в горле.

– Вообще-то нет. Могу я зайти к тебе? – громкий всхлип доносится из трубки, после ее слов.

– Конечно. Я дома. Где ты? Может, вызвать тебе такси? – взволнованно произношу я.

– Нет. Я здесь неподалеку. Буду минут через пять.

– Жду.

Сжимая телефон в руке, направляюсь в прихожую и расхаживаю взад вперед, перебирая в мыслях варианты того, что могло произойти. Учитывая, что мы знакомы всего ничего и единственная личная вещь, которую я знаю об Ане связана с ее таинственным Лексом, думаю, он и есть причина ее расстройства. Да что же это такое? Не жизнь, а какой-то мексиканский сериал. Такое ощущение, что судьба специально обделяла меня событиями подобного характера, чтобы потом выдать все возможные проблемы сразу и посмеяться на тем, как я буду барахтаться в этом болоте.


Увидев Аню, понимаю, что все куда хуже, чем я предполагала. Кухня в считанные минуты превращается в кабинет скорой психологической помощи для девушек с разбитым сердцем: на столе появляются два стакана, в которых смешаны коньяк и кола, в идеальной, по словам Ани, пропорции тридцать на семьдесят и открытая коробка шоколадных конфет с орехами. Окно открывается на режим проветривания, а стеклянная пепельница и запечатанная пачка сигарет занимают почетное место на подоконнике. Эн делает все это с явным осознанием необходимости и практически без моей помощи, но чувствую, что роль доктора придется все-таки играть мне.