Его лицо все ближе. Носом касается моего и ведет вбок, потираясь своей щекой о мою. Не понимаю, что происходит, но колени становятся мягкими, а ладони колет тысячами тонких золотых иголок. Инъекция счастья дурманит. Прикрываю глаза, мысленно уговаривая легкие сделать еще один вдох, потому что ощущаю острую нехватку кислорода. Или это что-то иное?

– Оттолкни, – тихий шепот вперемешку с выдохом щекочет ухо.

– Что? – в полубессознательном состоянии переспрашиваю я.

– Оттолкни меня! – резче и четче.

Снова передо мной глаза, в которых гуляет ледяной шторм. Я услышала и поняла, о чем он просит. Проверяет? Он видел меня с Димой и теперь хочет убедиться, что это не из-за него.

– Что если я не хочу? – вытягиваю шею и касаюсь губами его подбородка.

– Черт возьми, Мореева, – из Саши вырывается болезненный рык. – Ты должна этого хотеть. Ты должна отталкивать меня, а не Зимина. Ты должна выбрать его! – отшатывается назад.

Ощущение, будто мы были приклеены и теперь, он отдирает мою кожу вместе со своей. Трус. Я же вижу, что он не хочет этого. Я его раскусила. Как благородно заставить меня ненавидеть, чтобы самому было легче. Проблем меньше, но вот одна все-таки осталась – я не могу его ненавидеть. Как и он меня.

Еще шаг назад, его рука ложится на перила. Он уйдет сейчас…

– Я уже выбрала. И это не Зимин, – произношу четко и уверенно.

Мор оборачивается, встречая мой взгляд, и замирает с занесенной для шага ногой. В следующее мгновение он уже оказывается рядом, вновь запуская мое сердце. Ловко усаживает на подоконник и берет мое лицо в ладони. Холодные… Не могу дышать, не могу думать… В голове только два слова. Поцелуй. Меня.

Нежные и такие невинные касания. Слезы наворачиваются на глаза, и щемит в груди. Не шевелюсь, боюсь спугнуть, а может просто боюсь… не знаю. Мор целует, трижды двигаясь с одного края в другой сначала мою нижнюю губу, а затем верхнюю. Будто пробует, будто сам боится что-то сделать не так.

Каждое соединение губ – извинение и раскаяние. Он словно просит разрешения, но не у меня, а у самого себя. Не выдерживаю и легонько отзываюсь на поцелуй, вытягивая губы, а ладони прижимаю к его груди, внутри которой слышатся выстрелы. Походу расстреляли всех, потому что в следующую секунду начинается настоящее сумасшествие.

Смелее. Ярче. Нереальней. Его руки гладят шею и плечи, а язык играет с моим. Я сжимаю в кулаки его толстовку, подаваясь вперед и с невероятным удовольствием беру и отдаю все. Это оно… Героиня одного из моих любимых фильмов описывала это, как «высший класс, чемпионский разряд» (прим. автора: цитата из фильма «Двое, я и моя тень.»). Это когда, даже если ты проиграл, чувствуешь себя так, словно победил и держишь в руках огромный сияющий золотой кубок.


Губы горят от поцелуев, и истерзанная кожа ноет, но я не могу остановиться. Не хочу… Саша осторожно стягивает меня на пол, прижимая к себе и помогая устоять на ногах. И это хорошо, потому что я не управляю собственным телом, кто-то другой перехватил бразды правления. По ощущениям я сейчас где-то высоко на мягком облачке нежности.

Мор отрывается от моих губ и, упираясь своим лбом о мой, шумно выдыхает. Берет меня за руку и ведет вверх по лестнице.

– Ключи, – говорит он, останавливаясь рядом с дверью моей квартиры.

Немного заторможенными движениями, но мне все-таки удается выудить связку из своей сумочки и вручить ее Мореву. Он открывает дверь и, положив руку мне на поясницу, подталкивает внутрь. Слышу за спиной хлопок и немного прихожу в себя. Оборачиваюсь и понимаю, что в прихожей стою одна. Щелчок, и еще один… Он что запер меня?

– Морев, ты что творишь? – бросаюсь к двери и бью ладошкой по деревянной поверхности.

Ответа нет, лишь тихие шаги с той стороны. Несколько секунд уходят на осознание, а потом паника заполняет мысли. Он закрыл меня. Закрыл! В собственной квартире. Ну что за?..

Начинаю метаться по комнатам, судорожно пытаясь придумать, что делать. Ключи. Должны быть запасные. Или нет? Я не знаю. Стягиваю резинку с волос, хвост уже все равно растрепался из-за Сашиных рук, и массирую голову. Что делать? И главное, что черт возьми вообще это было?

Прикладываю прохладные пальцы к губам и ощущаю жар и пульсацию. Знаю, что это было. Самое удивительное и яркое ощущение, что мне приходилось испытывать. И уверена, что для Морева это тоже не рядовое событие. Я слышала его сердце, чувствовала как он старался сдерживаться, но не мог. Так почему? Поему он снова все портит?

Падаю на диван, зажмурив глаза, чтобы не выпускать наружу то, что клокочет внутри. Стараюсь выровнять дыхание. На восемь счетов вдох, на семь выдох… Еще раз. И еще.

Звук открывающегося замка в тишине квартиры слышится очень отчетливо. Подскакиваю на ноги и вылетаю в прихожую, чуть ли не запахав носом, но вовремя выравниваюсь, откидывая упавшие на лицо волосы назад. Мор стоит в дверном проеме и улыбается уголком губ, совсем немного, но этого достаточно, чтобы заметить. Нет в нем столько холода, как при первой нашей встрече. Нет льда. Даже инея нет.

– Поехали, – произносит он мягко.

Влезаю в первую попавшуюся обувь, которой оказываются полосатые слипоны и уверенно шагаю к двери. Мор берет меня за руку, а его лице появляется настоящая, широкая и радостная улыбка. Хочу видеть его таким как можно чаще. Нет ни злобы, ни ненависти, ни одной плохой эмоции.

– Ты даже не спросила куда, – усмехается и сжимает мою ладонь.

Улыбаюсь в ответ, заглядывая ему в глаза. Просто не могу оторваться. Не думала, что чьи-то эмоции буду чувствовать так явно и буду буквально зависеть от них.

– Мне все равно.

Глава 16


Мор едет быстро, даже слишком. Но как только мы проезжаем указатель, где «Новочеркасск» перечеркнут толстой черной линией, скорость становится нормальной. Не больше девяноста километров, наверное. А может, я просто слишком увлечена разглядыванием водителя и не замечаю ничего вокруг.

– Насть, давай…

– Давай все оставим в Новочеке и просто хорошо проведем время, – заканчиваю вместо Саши, надеясь, что он согласится на такие условия.

Чувствую столько бурлящего счастья внутри и не хочу портить это. Не хочу ни о чем думать. Сто лет не вела себя безрассудно, но рядом с ним это так просто и естественно. Нет ни страха, ни переживаний типа «а что же будет?», только волнующее предвкушение и непонятно откуда взявшаяся нежность к парню сидящему рядом.

– Хотел предложить то же самое, – отвечает Мор, поворачивая голову в мою сторону.

Как только встречаюсь с ним взглядом, лицо тут же начинает пылать. Улыбаюсь в ответ, прикусывая ноготь на большом пальце. Дурацкая привычка, но когда нервничаю всегда так делаю.

– Перестань, – строго произносит Мор, отворачиваясь.

– Перестать что? – переспрашиваю, не понимая, о чем именно он говорит.

Мор резко съезжает на обочину и останавливает машину. Меня немного дергает вперед, но ремень безопасности надежно фиксирует на месте.

– С ума сошел! – вскрикиваю и замираю, потому что Мор уже находится в опасной близости от меня, наклонившись вбок.

– Оставь свои губы в покое, – убирает мою руку от лица. – Я не могу вести машину.

От его слов губы начинает покалывать, и приходится провести по ним зубами, чтобы избавиться от этого щекочущего чувства.

– Издеваешься? – голубое пламя в его глазах сейчас такое яркое, завороженно наблюдаю и качаю головой.

Я ведь не специально. Это все он виноват. Мор сжимает крепче мою ладонь и подносит ее к лицу. Он касается легким поцелуем пальчиков и отпускает, тяжело вздыхая.

– Дерьмо. Так до Ростова мы нескоро доедем, – говорит он, вновь заводя машину. – Мореева, давай договоримся, пока мы едем, ты меня не соблазняешь.

– Но я и не… – начинаю оправдываться.

– Просто посиди спокойно, ладно?

– Ладно, – соглашаюсь, опуская голову и пряча крохотную довольную улыбку. Я ему нравлюсь. Очень нравлюсь. Это что-то невероятное.

– Расскажи лучше что-нибудь, – просит, уверенно глядя перед собой и ловко обгоняя несколько машин.

– Что ты хочешь знать?

– Все. Как ты жила эти четыре года? Мне интересно все, – улыбка смягчает черты его лица. Как он может говорить мне, что я его отвлекаю, когда сам выглядит так притягательно?

– О, моя жизнь просто потрясающе интересна. Уверена, ты и представить себе не можешь, что я повидала за эти четыре года, – говорю сквозь смех, потому что самое интересное за четыре года, это то, что я вновь встретила его.

– Я весь во внимании, замарашка, – и снова последнее слово сказано слишком ласково для оскорбления.

Не знаю, к чему все это приведет, да и не хочу. Я готова кататься так сколько угодно, лишь бы слышать его голос и смех, чувствовать этот внезапный комфорт между нами, словно так и должно быть. Искоса разглядываю Мора и не могу перестать мысленно рисовать его. Каждая деталь, каждый контур. Как небрежно лежат его волосы, цвет которых теперь кажется мне самым идеальным. Форма скул, мощность шеи, разворот плеч. Его руки на руле и красивые длинные пальцы, все идеально ровные, кроме правого мизинца. Наверное, чаще всего страдал на баскетболе. Кажется, его портрет теперь есть внутри меня. В самом сердце.


Ростов встречает приветливыми огнями кучи ресторанов, кафе и магазинов. Вечер воскресенья позволяет нам довольно быстро передвигаться по улицам и немного покружить по центру. Я не фанат этого города, но все-таки… Что-то в нем есть. Как впрочем и в любом другом. Свое очарование и кусочки прошлого, событий и людей, отражающиеся в архитектуре, деталях, зеленых насаждениях. Мама любила приезжать сюда на выходных, чтобы поболтаться по «Классике» (прим. автора: название оптового рынка), а потом поесть мороженого на набережной и покататься на теплоходе. И хоть все это проделывалось сотни раз, все равно было весело.

Гляжу левее, и улыбка расцветает на губах. Кажется, сегодня Ростов-на-Дону может стать для меня особенным городом еще по одной причине. И, надеюсь, эти воспоминания будут приятными, несмотря на то, что иногда сердце покрывается ледяной коркой от мыслей «что же будет, после возвращения в Новочек?».