– Рубашку-то расстегни.

Дима подходит к девушке, повернувшейся спиной, и медленно убирает ее светлые волосы на одну сторону, чтобы освободить доступ. Его пальцы подрагивают от волнения и напряжения. Никогда еще он себя не чувствовал настолько…беспомощным. Одна пуговичка, вторая, третья… Обнаженная спина выглядывает из-за белоснежной ткани, и Зимин еле сдерживает порыв прижаться к ней губами. «Нехорошо», – разум вовремя определяет пик ситуации.

– Дальше справишься, – поспешно бросает Зимин и покидает комнату.


Пока Дима везет Ксю домой, в машине стоит странная тишина. А странная потому, что с одной стороны, она заставляет этих двоих немного нервничать, а с другой, кажется даже уютной. Ветер гуляет по салону позволяя насладиться утренней свежестью, и Ксюша прикрывает глаза глубоко вздыхая.

– Я так скучала, – говорит она.

– По городу? – спрашивает Дима, скашивая взгляд, чтобы еще немного полюбоваться девушкой на соседнем сидении.

–Да… И по городу тоже, – Ксю произносит последнюю фразу так тихо, что ее слова слышит только ветер и тут же забирает их с собой, чтобы донести до Новочеркасска.

Дима тормозит у подъезда, глушит мотор и поворачивается к пассажирке. Нужно собраться с силами, прежде чем идти выпускать ураган по имени Саша Морев.

– Лучше тебе уехать, – произносит Ксюша, качая головой и улыбаясь.

– Он будет в ярости. Я не могу отправить тебя одну.

– Он не тронет меня. Ты же знаешь… А вот тебе может достаться по полной.

– Ты меня защищаешь? – Зимин с вызовом глядит на ту, которая вчера не хотела иметь с ним ничего общего. Это было до шампанского и поцелуев, конечно, но это было правдой.

– Скорее возвращаю долг. Ты позаботился обо мне, а я о тебе. И да… Спасибо, что не переспал со мной, – произносит Ксю на полном серьезе.

– Господи, Морева… Да за кого ты меня принимаешь? И прекрати…

– Ты не можешь указывать мне, – Ксю тянется к нему и касается поцелуем щеки. – Ты не мой брат.

Ксения быстро покидает салон автомобиля и, не удостоив больше и взглядом ошеломленного Зимина, влетает в подъезд.

– Ну и что это вообще было? – спрашивает Дима у самого себя, чувствуя, как сердце пробивает грудную клетку. Похоже, воздержание сказывается на нем не очень хорошо. Надо бы исправить этот момент, потому что такая реакция на Ксю… Это неправильно. Память, как назло, подсовывает моменты вчерашнего вечера. Голубые глаза полные желания и нежности, тоненькие пальчики, гуляющие в его волосах, хрупкое и отзывчивое тело в его руках… Нежные губы, теплое дыхание, запах шампанского и белые волосы, которые кажется стали паутиной, поймавшей самого паука.


***


В четверг утром все-таки приходится войти в спальню. Я избегала этого места весь вчерашний день, который выделила себе на зализывание ран, но пора возвращаться в мир. Ничего не изменится, если я просто запрусь здесь, а значит, нужно действовать.

Взгляд на постель, и боль вновь сжимает сердце и смешивается с кровью, распространяясь по всему телу. Это какое-то сумасшествие, впрочем, оно так и было с самого начала. Я не понимала, что происходит, пыталась разобраться в себе и своих чувствах. Пыталась найти логическое объяснение и причины всем поступкам и словам, но вчера я поняла самое важное… Я просто люблю его. Так сильно, что хочется кричать каждый раз, когда его образ появляется в мыслях. Люблю. Искренне. Чисто. По-настоящему. И именно поэтому не собираюсь оставлять все так. Не собираюсь сдаваться.


Лина и Лера, естественно, замечают мое состояние, хоть я и стараюсь вести себя как обычно. Удается списать все на плохое самочувствие, но не уверена, что они верят на все сто, скорее дают небольшую отсрочку. Я поделюсь с ними, все объясню, но позже, после того как сама со всем разберусь.

Его нет в универе. Точно. Сверяясь с расписанием на сайте, я каждый перерыв бегаю к аудиториям, где должны проходить пары у Мора, но все тщетно. Зимина, кстати, тоже нет. Прекрасно. Мой план теперь кажется не таким уж и простым, а ведь он состоит всего из двух пунктов: найти Сашу и поговорить с ним. Походу, на выполнение первого придется потратить больше времени и сил, чем я рассчитывала. Ну да ладно, надеюсь, все будет не зря.

Так, если Морева нет в университете, то он, по идее, должен быть дома. Только вот я не знаю, где он живет. Остался ли он там, на Александровской или переехал куда-то? Без понятия, но есть у меня один знакомый (хотела бы я сказать, друг, но вряд ли он сам так считает), который должен знать, правда не уверена, что этот человек захочет помогать мне.

Набираю номер Зимина, уже сидя в своей квартире. В прихожей. На полу. Не знаю, от чего так волнуюсь, но, кажется, что мы попрощались тогда не лучшим образом. И я не удивлюсь, если он не будет брать трубку так же, как и Мор.

– Привет, Настюш, – его веселый голос открывает второе дыхание.

– Привет. Ты не занят? Можешь говорить?

– Да-да, – из трубки доносится странная возня, словно он только что встал с кровати. – Что случилось?

– Сегодня ни тебя, ни Мора не было в универе, а я хотела поговорить…

– Я так понимаю, не со мной, – усмехается.

Замолкаю, ощущая себя ужасно неловко.

– Я пришлю тебе его адрес сообщением, – продолжает Зимин.

– Спасибо, – отвечаю смущенно.

– Знаешь, если бы он не был моим другом, то я бы…

– Дима, ты замечательный, но я не могу по-другому.

– Я понимаю, – Зимин шумно выдыхает. Мне жаль, но это просто правда. Ему стоит смириться. – Морева младшая в городе, они оба должны быть дома.

– Хорошо.

– Удачи.

Убираю телефон от лица. Удачи? Боюсь, одной удачи мне будет мало, чтобы убедить этого упертого барана наконец-то простить себя и перестать убиваться чувством вины. А может, я много на себя беру? Может, он отказался от меня совсем не поэтому, а просто… Леденящий ужас охватывает грудную клетку. Может, он не чувствует ко мне ничего, а все что случилось просто… помешательство, ошибка, недоразумение. Куча сомнений и противоречивых мыслей. Но я никогда не узнаю правду, если буду сидеть здесь.

Получив сообщение от Димы, собираюсь сразу рвануть по указанному адресу, но торможу возле двери. Просто слов будет мало. Недостаточно будет и признаний или уговоров. Нужно что-то… Что-то такое…

Бросаюсь в свою спальню и падаю на колени рядом с кроватью. Нашарив рукой полотно, достаю его на белый свет и вглядываюсь в глаз оттенка льда. Серебряный иней на ресницах, а внутри зрачка айсберги. Это Мор. Холодный, отчужденный, к нему нельзя прикоснуться, не отморозив пальцы, но это мне не помешало разглядеть за этой замерзшей оболочкой большое горячее сердце. Доброго, заботливого, верного и преданного дружбе, ценящего семью и по-настоящему нежного и умеющего любить парня.

Беру черный маркер из верхнего ящика письменного стола и подписываю картину в правом нижнем углу. Зависнув над двумя последними словами, закусываю губу. Я еще никогда этого не делала, но сейчас, похоже, самое время.


Жму на звонок, прижимая скрученную в рулон картину с ледяным взглядом к груди. Дверь открывает девушка, которая словно только что сошла с экрана компьютера, на котором играют в какую-нибудь фентези игру. Ксюша? Конечно это она. Косит под брата? Девушка тут же заправляет белые волосы за уши немного нервным жестом.

– Привет, – вспоминаю, что невежливо молча пялиться на людей.

– Привет, – Ксюша шагает в сторону, явно приглашая меня войти. – Проходи, – подтверждает свои действия словами.

Сердце бросается в галоп, а во рту пересыхает, как только я переступаю порог. Я так хочу увидеть Морева, но и боюсь этого одновременно. Что если он прогонит меня? Что если…

– Ты меня помнишь? – спрашивает Ксю.

– Конечно, – слабая улыбка дергает губы. – А ты меня?

– Настя Мореева, верно?

Киваю, бегло осматривая коридор. Ничего необычного, просто комната, но от осознания, что это комната Его квартиры, становится немного не по себе.

– А Мор, то есть, Саша дома? – задаю самый главный вопрос, ожидая что парень с белыми волосами и пронзительными голубыми глазами вот-вот появится здесь, услышав мой голос.

– Его нет, – Ксюша опускает голову. Ее маленькое хрупкое тельце сгибается так, словно на ее плечах лежит тысячетонный груз и вот-вот придавит к полу.

– Что-то случилось? – бешеный пульс мешает дышать и выходит очень хрипло.

– Настя, – Ксю поднимает на меня взгляд и из ее глаз льются слезы. – Я не знаю, что делать. Он меня совершенно не слушает, – всхлипывает она.

Оставляю свой рисунок на комоде, стоящем у стены, и обнимаю эту малышку, еле-еле сдерживая собственные слезы. Кто-то должен быть сильнее. Если мы обе разревемся, ситуацию это не изменит.

– Где он? Ты знаешь? – спрашиваю я, бережно гладя ее по волосам. Мы не особо общались раньше, но я помню Ксюшу еще совсем маленькой и сейчас чувствую некую связь и ответственность за ее состояние.

– Нет. Я совсем недавно проснулась, а его нет. Думала, что он в универе или у тебя, но раз ты здесь, то… то он… – заикается.

– Тише-тише, – шепчу я.

– Я люблю его и не хочу, чтобы он винил себя до конца жизни. Настя, он мне все рассказал… Мне так жаль, что ты пострадала, но прошу, не бросай его из-за этого. Пожалуйста…

Нервная усмешка слетает с губ. Это он все время отталкивает меня, а не наоборот. Отстраняюсь от Ксюши и заглядываю ей в глаза, держа руки на ее плечах.

– Твой брат, конечно, тот еще засранец, но я люблю его, – признание выходит так легко, что самой становится немного страшно. – И я сделаю все, чтобы он перестал гробить свою жизнь и отвергать все хорошее, что в ней есть: семью, друзей, будущее, любовь… Только мне нужно поймать его для начала.

– Есть одно предположение, – произносит Ксю, немного успокоившись.


Следующим пунктом моего назначения становится двенадцатиэтажное здание на проспекте Баклановском. Синий блестящий Форд стоит у одного из подъездов и я, расплатившись с таксистом, направляюсь к нему. В машине пусто, ну это и понятно, Мор сейчас гораздо выше. Запрокидываю голову и гляжу на крышу этой громадины. Высоко нереально. Даже просто глядя снизу вверх, становится страшно. Понятия не имею, как проверну то, что задумала.