– Хм… ну да, – призналась я, стараясь тщательно подбирать слова. То, что о Тофере знают мои подруги, – это одно, но нельзя выдавать детали посторонним. – Он… ну, мы иногда… – я запнулась, не зная, как правильно это назвать, – в общем, время от времени сходимся опять.

– Вот как, – среагировал Кларк заинтересованнее, чем раньше. – А сейчас вы вместе?

– Нет, – сразу же ответила я. – А у тебя кто-нибудь есть?

– Нет, – ответил он так же быстро, и у меня незаметно вырвался вздох облегчения. – Мы расстались с моей последней девушкой в конце семестра.

– Семестра?

– Да. Она училась на первом курсе в университете Колорадо, а я жил в Колорадо Спрингс, и мы начали встречаться. Но когда учеба закончилась, она сказала, что хочет познать другие возможности, которые предоставляет жизнь. Это прямая цитата.

Я скорчила рожицу, и Кларк рассмеялся.

– Но ты же вроде говорил, что вы жили в глуши, где-то в Висконсине.

– В Вайоминге.

– Точно.

– Там дом моих родителей. В прошлом году я купил свой собственный и переехал. Так было проще.

Я кивнула, хотя у меня было ощущение, что в этой истории много белых пятен. И я уже собралась сказать, как странно, что он жил один, но поняла, что прямо сейчас происходит то же самое. Если бы он был как все нормальные люди, то учился бы в университете. Но он писатель. Так что, возможно, не так уж это и странно. А еще я испытала приступ зависти к той девушке, с которой он встречался, кем бы она ни была.

– А теперь ты здесь, – сказала я и широко зевнула.

– Все так.

Я посмотрела на него в лунном свете. Со стороны ситуация вырисовывалась странная: я собираюсь заснуть рядом с симпатичным парнем, а между нами храпит огромная белая собака. Но почему-то так не казалось. Может, потому, что мы оба притворялись, что не собираемся засыпать. А может, я уже слишком устала, чтобы смущаться, или мой запас смущения кончился после случая с рвотой.

– Поспи немного, – сказал Кларк таким голосом, как будто и сам был готов уснуть в любой момент. – Я подежурю.

– Нет, я в порядке, – запротестовала я, но сама слышала, насколько неубедительно это звучит, и мои глаза начали закрываться.

– Все под контролем, – успокоил меня он. В комнате настулила темнота и тишина, прерываемая только дыханием Берти и его периодическими всхрапываниями. – Доброй ночи, Энди.

Я открыла глаза и посмотрела на него. Он сидел прямо, как и обещал, и смотрел на Берти, время от времени прикрывая рот и зевая.

– Слушай, – начала я, и он посмотрел на меня с абсолютно искренним выражением на лице. Я вспомнила, что в ресторане у него было точно такое же выражение. Просто тогда я этого не заметила.

– Да? – сказал он вопросительно.

– Я просто… – я замялась. – Ты раньше спрашивал про мою маму. – Кларк кивнул, и было заметно, что, кроме этого, он старался не шевелиться, не делать и не говорить ничего, что могло бы мне помешать. Всхлипнув, я вздохнула и продолжила: – Она умерла от рака яичников пять лет назад. Врачи говорили, что заметили его вовремя. Но это оказалось не так.

Слова повисли в воздухе, и хотя я знала, что в глазах у меня слезы, но была слишком уставшей, чтобы пытаться их сдержать.

– Спасибо, что рассказала, – тихо сказал Кларк. Снова воцарилась тишина, и я собиралась уже закрыть глаза и немного вздремнуть, но тут он снова заговорил. – Я не просто так тяну со своей книгой. – Мне послышалось сомнение в его голосе, как будто он мало кому рассказывал об этом. Он вздохнул и выговорил: – Я больше не могу писать. За последние три года я не написал ни слова.

– Очень сочувствую, – мягко сказала я, и Кларк кивнул. Теперь тишина была совсем другой: словно это только начало и у нас впереди еще много времени, чтобы поговорить об этом. Эта мысль вертелась в моей голове, когда я повернулась на бок и наконец сомкнула веки.


Я резко проснулась, оглядела комнату, не сразу поняв, где нахожусь. В окно струился слабый утренний свет. Через несколько секунд вспомнила, где я: в прачечной, в доме Кларка. Я взяла телефон, чтобы узнать время, но, когда экран не включился, сообразила, что телефон, скорее всего, разрядился. Ни Кларка, ни Берти в комнате не было.

Я через силу поднялась на ноги, сердце стучало от волнения. Уверена, если бы с Берти что-то произошло, Кларк бы меня разбудил. Все же это не удержало меня от того, чтобы помчаться в кухню. Я чуть не запуталась, наступив на штанину: спортивные штаны были на несколько сантиметров длиннее моих.

– Кларк! – закричала я, пытаясь не паниковать и убеждая себя в том, что все в порядке.

Я влетела в кухню и увидела Кларка. Он стоял возле кухонного стола, волосы торчком.

– Привет, – сказала я, и Кларк кивком указал в угол комнаты.

Я повернулась и увидела Берти – он стоя ел корм из миски. Не с обычным аппетитом, но стало ясно, что кризис миновал. Наконец я вздохнула с облегчением.

Сборы не заняли много времени, и я собралась уходить. Конечно, можно было бы остаться еще ненадолго, но мне не хотелось смазать впечатление от всего, что мы вместе пережили. Надо поскорее оказаться дома, обдумать события прошедшей ночи. Эмоции переполняли меня, прежде я никогда не переживала ничего подобного.

– Ты же дальше справишься сам? – спросила я минут десять спустя, когда Кларк провожал меня к машине. Я по-прежнему была в его штанах и футболке, а пакет с платьем держала в руках – дома мне предстоит придумать, как поступить с ним дальше.

Кларк кивнул:

– Ночью Майя написала, что зайдет после обеда и проверит, как дела у Берти.

– Отлично, – сказала я, идя по дорожке босиком. Обувь я держала в руках: спортивные штаны смотрелись бы отвратительно с модными босоножками, хотя сейчас это было неважно. – Я так рада, что он выкарабкался.

Мы остановились у машины. Только сейчас, при свете дня, я увидела, что припарковалась как попало.

Я открыла дверь со стороны водительского сиденья и забросила в салон свою сумочку и пакет с платьем, а затем снова повернулась к Кларку.

– Ну… – сказала я и умолкла, потому что не знала, что сказать.

– Огромное спасибо тебе, что приехала, – сказал Кларк, делая маленький шаг ближе. – Понятия не имею, что бы я без тебя делал.

– Была рада помочь.

Я плохо осознавала, что вообще говорю, потому что была сосредоточена на Кларке и на дистанции между нами, которая неуклонно сокращалась.

Он протянул руку и аккуратно отвел мои волосы со лба, позволяя своим пальцам на секунду задержаться у меня на щеке.

– Ну… – сказал он, и я задержала дыхание, чувствуя, как сердце колотится в груди. – Как думаешь, ты могла бы согласиться сходить со мной поужинать?

– Да, – без промедления ответила я. Не было никакого смысла притворяться, что мне надо подумать.

Кларк улыбнулся в ответ:

– Заберу тебя в семь?

Я кивнула:

– Звучит неплохо.

Мы посмотрели друг на друга, и словно сам воздух между нами изменился. Я вдруг вспомнила все, о чем мы говорили, в том числе и то, о чем рассказала ему, когда сняла «доспехи». Глядя на Кларка в солнечном утреннем свете, я поняла, что знаю его. Не все и не до конца, но я знаю, кто он такой. И я позволила ему узнать себя.

Часть меня кричала, что это опасно, что я нарушила все правила, мне нужно отступить, занять круговую оборону, прекратить, пока все это не зашло слишком далеко. Но еще до того, как я смогла в этом разобраться и что-то сказать, Кларк развернулся и зашагал к дому.

– Надо пойти посмотреть, как там Берти, – сказал он. – Увидимся вечером?

– До встречи, – кивнула я, потом подождала, пока он войдет в дом, и только тогда завела машину и уехала.

Дома я не теряла времени зря, а немедленно отправилась спать, чувствуя, как усталость овладевает каждой клеточкой моего тела. Я поставила телефон на зарядку и даже не стала переодеваться – прямо в спортивных штанах и футболке забралась в постель и натянула одеяло на голову, чтобы спрятаться от солнечного света. Телефон издал звук, сигнализирующий, что зарядка началась, и я провалилась в сон.


Когда я снова открыла глаза, солнечный свет, уже по-дневному яркий, заливал комнату. Я прищурилась и заслонила глаза рукой, жалея, что не сообразила опустить жалюзи перед тем, как лечь. Часы показывали полдень. Я сбросила с себя одеяло – в комнате было жарко – и спустила ноги на пол. Потом взяла телефон и потянулась, закинув руки за голову. Надо выпить воды, а потом проверить мессенджеры. А сегодня вечером у меня опять свидание. Мысль об этом заставила меня улыбнуться, когда я спускалась по лестнице в кухню, перешагивая разом через две ступеньки. Не уверена, удастся ли снова собрать подруг для подготовки и нужно ли это вообще. Если парень видел тебя в своей же одежде, с помятым после сна лицом, имеет ли смысл пытаться впечатлить его выбором наряда.

Я вошла в кухню, набирая на телефоне код разблокировки, и остановилась как вкопанная. За столом сидел отец со скрещенными на груди руками, и я никогда не видела его таким рассерженным.

– Где, черт возьми, – прорычал он низким от ярости голосом, – ты была?!

Глава 8

– В смысле? – Я недоуменно посмотрела на него. – Я же тебе писала, что у меня ЧП на работе…

Но отец уже вставал из-за стола, а его голос становился все громче.

– Я всю ночь жду, когда ты явишься домой, юная леди, – сказал он, яростно показывая на часы в другом конце кухни, – а ты являешься в семь утра без малейшего предупреждения!

Я никогда не слышала, чтобы отец разговаривал таким тоном. Это была не та показная злость, которую он использовал на дебатах и пресс-конференциях только для того, чтобы сначала показать свои эмоции по поводу какой-то проблемы, а через мгновение резко сменить стратегию и начать рассуждать рационально. Он злился по-настоящему.