Наконец лифт остановился. Дилан взял ее за руку. Он зашагал по ковру коридора, а ей приходилось делать два шага на его один. Он открыл дверь ключом и распахнул, пропуская ее:

— Вот и наш дом, милый дом.

Абра застыла от страха, она не сдвинулась с места, пока он не подтолкнул ее. Дверь едва захлопнулась, а он уже стал стаскивать с нее одежду. Она вскрикнула, испуганно протестуя.

Кто-то постучал в дверь. Абра поспешила прикрыться.

Дилан выругался и сказал:

— Иди в ванную и сиди там, пока я не велю тебе выходить.

Абра бросилась туда, прикрыла дверь и задрожала. Когда она посмотрела в зеркало, то не узнала эту раскрасневшуюся девушку с потемневшими глазами и растрепанными волосами. Она слышала, как Дилан говорит с кем-то. Он вполне владел собой и был весел. Другой человек говорил тихим уважительным тоном. Шаги удалились, и дверь со щелчком закрылась.

Дилан зашел в ванную:

— Нам принесли багаж. Мы одни, детка.

Абра бросилась в спальню. Она прижала ладони к пылающим щекам и остановилась у окна, глядя на огни города и узкие улочки, на мост через бухту. Ей казалось, что она за тысячу миль от Хейвена. Она услышала, как в туалете сливается вода.

В панике она раскрыла чемодан и принялась искать свою пижаму. Когда Дилан зашел в спальню, она проскользнула мимо него, пробежала в ванную и на этот раз заперлась.

Дилан рассмеялся и постучал пальцами по двери:

— Ты ведь не из тех девушек, кто запирается в ванной на всю ночь?

Новый стук в дверь спас ее от необходимости отвечать. Дилан открыл и поговорил с пришедшим. Она услышала дребезжание тележки, стук посуды, негромкий разговор, хлопок пробки, и дверь закрылась. Дилан снова постучал:

— Прибыло шампанское.

Она осторожно открыла дверь:

— Еще кто-то должен прийти?

— Нет, пока мы не закажем завтрак в постель. — Он протянул ей бокал шампанского и взял свой. — Выпьем за то, чтобы наслаждаться жизнью по максимуму. — Дилан чокнулся с ней: — Пей, детка. Судя по твоему виду, тебе требуется немного жидкой храбрости. — Он наблюдал, как она отпивает крошечный глоток на пробу. От пузырьков защекотало в носу, вкус не понравился ей вовсе. — Попробуй с этим. — Он дал ей откусить клубнику. Затем Дилан снова наполнил ее бокал. После второго у нее закружилась голова.

— Теперь ты не такая зажатая. — Дилан взял у нее бокал с шампанским и поставил его на тележку. — Хватит шипучки. — Он насмешливо подмигнул ей. — Я хочу, чтобы ты была в сознании.

Абра никогда не видела, как раздевается мужчина, поэтому отвернулась. Дилан засмеялся:

— Не стесняйся. Можешь смотреть.

Она отпрянула, тогда он схватил ее и разорвал на ней пижаму. Она попыталась прикрыться руками.

Его глаза стали черными, улыбка насмешливой.

Как такой красивый человек мог превратиться в уродливого и пугающего? Пульсирующая теплота вдруг превратилась в холодный комок страха. Все шло не так.

Дилан не был ни мягким, ни ласковым.

Абра не могла сбежать, поэтому замкнулась в себе, закрылась, оцепенела. Ей казалось, что она летит и сверху наблюдает за опустошением. И это называется «заниматься любовью»? Это гнусное, грязное насилие описывают как вершину блаженства?

Наконец все кончилось. Ей хотелось закрыть лицо от стыда.

Дилан растянулся на спине и сразу же уснул. Он храпел как старик.

Абра лежала, не шевелясь, боялась разбудить его. Она смотрела в потолок, глаза застилали слезы, они стекали по вискам в волосы. В темноте она вспоминала. «Я не хочу, чтобы ты страдала, Абра». Джошуа пытался ее предупредить. Она всегда была изгоем, отверженной. А теперь еще и оскверненной.

Господи, что же сейчас произошло?

Голос у нее в голове прошептал: «А ты как думаешь? Ты сама стелила постель. Теперь спи в ней. Помнишь? Ты ведь этого хотела. А теперь мужественно переноси последствия».

6

Бойтесь своих желаний. Они могут исполниться.

Царь Мидас

Джошуа всю ночь ехал в Сан-Франциско. По пути нашел заправку и залил бак, продолжая размышлять, что делать дальше. Стоит ли ему искать в лабиринте городских улиц, покрывавших холмы? Он не знал, с чего начать, как отыскать Абру. Интересно, отвез ли Дилан ее в дорогой отель или в дешевый мотель? Или поехал дальше? Вряд ли. Он должен захотеть получить то, чего добивался, как можно быстрее. И что тогда? Оставит Абру одну? Заберет ее с собой туда, куда собрался ехать дальше?

Наступил рассвет, и Джошуа припарковал машину у берега моря. Он смотрел на бесконечный океан, на волны, набегающие на берег. Люди выходили на прогулку, некоторые с собаками. Джошуа положил голову на руль:

— Господи, пусть она позвонит домой. — Опустошенный, он завел мотор и поехал назад к мосту Золотые Ворота.

* * *

Абра набрала в легкие воздух и выдохнула все свои надежды и мечты. Слезы высохли. Она осторожно слезла с кровати, прошла в ванную и заперла дверь. Затем включила душ дрожащими руками. Девушка встала под струю и начала поворачивать кран горячей воды, пока ее тело не покраснело. Помещение заполнил густой пар, она вдыхала насыщенный влагой воздух. Потом Абра тщательно вымылась, но все равно чувствовала себя грязной.

Дилан проснулся, как только она вернулась в кровать.

— Хм, ты вкусно пахнешь. — Он снова хотел близости. А она не посмела отказать. Даже если бы и попыталась, разве он стал бы слушать?

«Абра, — зашептал внутренний голос. — Вставай. Спускайся вниз и позвони домой».

Я не могу.

«Позвони пастору Зику. — Она зажала уши ладонями. — Ты же еще ребенок».

Больше не ребенок. Питеру и Присцилле будет так стыдно за нее, что они не смогут смотреть ей в глаза, тем более говорить с ней. Пенни раззвонит по всей школе, что она сбежала с Диланом, провела с ним ночь в отеле, а потом вернулась домой с поджатым хвостом, как побитый щенок. Пастор Зик скажет ей, что она попадет теперь в ад. А Джошуа… Что скажет ей Джошуа? Она вздрогнула, представив встречу с ним.

«Позвони…»

Она не стала слушать голос. Я не могу ехать домой. У меня больше нет дома. Куда поедет Дилан, туда и я.

Наконец утомление взяло верх, и она уснула. Во сне Абра снова видела себя ребенком, таким слабым, что не могла даже плакать достаточно громко. Сверху на мосту стоял мужчина. Пришла надежда, она в мольбе подняла руку. Она хотела закричать, но голоса не было. Мужчина наклонился и посмотрел через перила, но к ней приближался зверь с темными крыльями. Теперь Абра видела только огромную темную фигуру, нависающую над ней. У существа были горящие красные глаза и издевательская белозубая улыбка.

* * *

Зик открыл заднюю дверь, когда Джошуа еще поднимался по ступеням. Ему не нужно было спрашивать, повезло ли Джошуа. Сын прошел в гостиную и опустился на диван.

— Я даже не знал, как начать поиск.

— Она в руках Божьих, сынок.

— Она в руках Дилана Старка, папа! — Нахлынул гнев. — Он порвет ее в клочья. — Джошуа почувствовал, что гнев начинает его душить. — Если уже не порвал.

— Возможно, это происшествие поможет достучаться до нее.

Джошуа изумленно уставился на отца:

— Нет, ты так не думаешь!

— Мне эта мысль нравится не больше, чем тебе, сынок, но любовь, доброта и благоразумие ее не трогают. Она закрыла свое сердце для всех, кроме этого парня.

— Он вовсе не парень. Он… сын самого…

— Если ей противоречить, она чувствует себя мученицей.

Джошуа поднялся на ноги:

— Тогда скажи мне, что делать!

— Ты уже сделал все, что мог. Именно это я пытаюсь тебе сказать. Пора оставить ее в покое.

— Сдаться? — голос Джошуа прерывался.

— Отпустить — не значит сдаться. Это значит позволить Господу сделать то, что Он должен сделать. Он любит ее больше, чем я или Питер с Присциллой, больше, чем мы все вместе взятые. — Он вздохнул. — Иногда Господу приходится разрушать во имя спасения. Он должен ранить, чтобы излечить.

— Разрушить? Ранить? Я не могу этого допустить!

— Это уже случилось, Джошуа. И это не твой выбор. А ее. Все что ты можешь — это верить в бесконечную любовь Господа.

— Но я должен что-то делать, иначе я сойду с ума. — Джошуа снова присел на диван, обхватил голову руками и заплакал.

Он почувствовал твердую руку отца на плече.

— Мы все-таки сделаем кое-что. — Отец сжал его плечо. — Мы будем молиться за нее.

* * *

Абра проснулась, когда Дилан сорвал с нее одеяло:

— Давай, детка, просыпайся.

Они позавтракали в номере, потом Дилан велел ей ждать на улице, пока он выписывался из гостиницы. Он сказал, что они останутся еще на одну-две ночи в Сан-Франциско в отеле недалеко от Северного пляжа. Отель не такой роскошный, но ведь им ничего кроме кровати и не нужно.

Дилан повез ее к Рыбачьей пристани. Он рассказывал ей о своем последнем визите в город с друзьями из университета. Когда он сказал, что они развлекались, Абра поняла, что с девушками. Ей понравился запах моря. Дилан купил краба в маленькой чашке.

— Открой клювик, птичка. — Он положил ей в рот угощение. Он сказал, что хочет купить ей сувенир, и остановился на недорогой розовой кофте на молнии с надписью «Рыбачья пристань». Розовый — любимый цвет Пенни.