«Как хорошо, что вы пришли, – думал в это время старик. – Вы так замечательно улыбаетесь мне! Мария Элена никогда мне так не улыбалась…».

– Я наговорила вам кучу всякого, чего со мной никогда не было… И теперь мне стыдно, очень стыдно…

«Как жаль, что я не могу говорить, что я не слышу вас, – хотел бы ей сказать дон Лазаро. – Не будь я в этой коляске, я бы просил вашей руки, Роз Мари».

– Вы не слышите меня, но мне всё равно хорошо рядом с вами, – говорила Роза. – Мне так жаль вас…

И когда она уходила, дон Лазаро взглядом говорил ей:

«Останьтесь, прошу вас».

Потому что после их ухода начинались те самые кошмары.

Когда в комнате никого не было, к старику заходила Изадора.

– Умираешь, старик? – со змеиной улыбкой спрашивала она. – Пора уже, пора… Тебе не выкарабкаться, я это точно знаю. Кончилась твоя власть! Теперь я здесь хозяйка!

И каждый раз старалась мелко напакостить ему.

Что могли сказать на это глаза больного? Только одно:

«Ненавижу!»

Как-то увидев в руках дона Лазаро теннисный мячик, Изадора цепко схватила его и быстро спрятала в карман. Больше он мячика не видел.

– Порфирио! – удивилась, на следующий день Элза. – Куда девался мячик?

– Очевидно, куда-то закатился, – с прежним невозмутимым достоинством ответил слуга.

Элза подозрительно посмотрела на него и сказала:

– Чтобы завтра у больного была коробка таких мячей!

– Слушаюсь, дона Элза. Простите, я давно хотел вас спросить, вы Дева?

В следующую секунду звонкая пощёчина отпечаталась на щеке Порфирио.

– Хулиган! Развратник! Бесстыдник! – напустилась на него Элза. – Да я тебе в матери гожусь!

– Я только хотел узнать ваш знак зодиака? – отступал под таким напором Порфирио.

– Нечего выкручиваться! Бесстыжих узнаю за километр! По твоей физиономии и так всё видно, бородатенький!

– Да, судя по всему, – делился потом Порфирио с безмолвно улыбавшимся доном Лазаро, – сиделка вам досталась – крепкий орешек. Ишь, «бородатенький»…

А ночью к нему опять пришла Изадора.

Она была взбешена. Она просто метала молнии.

– Ну, прощайся с жизнью, старик! – заявила она. – Сейчас я вот этой рукой зажму тебе рот и нос. И ты просто задохнёшься! Мне уже надоело жить в постоянном страхе разоблачения. Мне надоел и ты, и твой деспотизм. Всё, прощайся с жизнью!

«Боже, она, наверное, хочет меня убить, – догадался старик. – Что мне делать?! Где все? Куда ушёл Порфирио?! Помогите!!!»

Изадора выдернула из-под старика подушку.

– Я тебя ненавижу, – усиленно артикулируя, произнесла она. – Не-на-ви-жу! Всё в тебе мне противно! Но хватит, прошло твоё время!

«Отче наш! Иже еси на небесех… Как там дальше?» – лихорадочно соображал старик. Он понимал, что сейчас должно произойти.

– Прощайте, дон Лазаро, – сказала Изадора и поднесла подушку к лицу старика.

«Неужели я забыл молитву?! На помощь! Помогите, ради Бога!»

И дверь открылась.

На пороге стоял Порфирио.

– Где ты пропадал? – тут же обернулась к нему Изадора. – Подушки все сползли…

Она положила подушку на место.

– Занимайся больным получше. Я не очень доверяю этой старухе Элзе…

Смерть только коснулась своим чёрным крылом дона Лазаро. Но он понимал, что она не улетела далеко.

Элза выполняла свои обязанности с таким рвением, что Порфирио невольно зауважал её. Ему постепенно стала нравиться эта старуха, ворчливая, въедливая, но честная и деловая. Он теперь всё чаще оставлял на неё дона Лазаро и вовсе не беспокоился о нём.

– Сегодня мы будем слушать музыку, – сказала как-то Элза. – Нет-нет, я не шучу. Я сейчас поставлю вам пластинку, дон Лазаро, а вдруг вы её услышите? Только вот что вам нравится?

Она стала перебирать конверты, а у дона Лазаро сжалось сердце.

«Боже! Хоть бы она поставила оперу. Я так люблю «Тоску»… Да, кажется, она ставит эту пластинку! Жаль, что я снова не смогу услышать голос Ренаты Тибальти!»

– Вот это настоящая музыка! – сказала Элза, включив громкость на полную мощь. – Как жаль, что вы не слышите!

«Улыбается, – думал старик. – Неужели и ей нравится оперная музыка? А кому она может не нравиться? Вот особенно это место! Ария… Господи!»

Дон Лазаро даже побледнел.

«Что такое? Я слышу… Не может быть! Я снова слышу! Ко мне вернулся слух!!!»

Улыбка появилась на его сумрачном лице, но Элза её не видела.

Теперь он слышал всё. И иногда подумывал, что без звуков жить было куда лучше. Они ворвались в его мозг такой страшной лавиной, что казалось, он снова оглохнет. Но самым страшным для него было то, что он теперь понимал и речь.

– Ты ещё жив, старый негодяй! Да, видно, всё-таки придётся тебя отправить на тот свет. Подсыплю тебе яду, чтобы ты не мучился. И никто не догадается, что это сделала я.

«Как я мог верить ей столько времени?! Каким же я был идиотом! Теперь мне понятно, почему Клаудио умер таким молодым!»

– Ты видел на кладбище нас с Рикардо? Да? С твоим незаконнорожденным сыном?

«Шлюха!»

– Так знай, он давно мой любовник! И Клаудио тоже об этом догадался! И ты всё понимаешь. О! Что ты сделал бы со мной, если бы мог! Я вижу это по твоим глазам! Ты ведь всё понимаешь! Но ты ничего не можешь сделать!

Если слух вернулся к нему только для того, чтобы слышать это, то Лазаро готов был снова оглохнуть.

И ещё одно разочарование ждало его.

Роз Мари оказалось дочерью старухи Элзы. И эта женщина обманула его. Его обманывали все вокруг. Нет, он ничего не хочет больше слышать! Предатели! Лгуны! Заговорщики!

В конце концов, он придумал, что ему нужно. Он должен попробовать писать. Да, ему нужен карандаш или ручка. Пальцы его уже окрепли, и он попробует.

Когда Элза в очередной раз прощалась с ним, он вцепился в её руку изо всех сил и закричал ей глазами:

«Я хочу, чтобы ты дала мне карандаш или ручку!!!»

– Ну-ну, нечего меня лапать, – не поняла его Элза. – Тоже мне – старый, больной, а туда же!

«Идиотка!!! Я хочу писать, дай мне ручку!»

Он выразительно посмотрел на письменный стол и…

Элза, кажется, начала что-то понимать.

– Вы хотите есть? – спросила она. – Слушать музыку? Что?

«Ручку! Карандаш!!!»

– Подождите, вы хотите… писать?

Он ослабил руку. Она догадалась.

– Постойте, так вы ещё и слышите?! Вы слышите меня, дон Лазаро?! – опешила старуха.

Старик прикрыл глаза.

– Святая Дева! – ахнула Элза. – Он слышит.

Она бросилась к столу и подала ему ручку и бумагу. У него получилось не сразу. Рука держала плохо. Но он таки сумел нацарапать:

«Никому и ничего не говорите».

Элза молча кивнула. Она положила карандаш и ручку к старику под подушку.

– Отсюда вы сможете достать? – спросила она.

Он снова прикрыл глаза.

– Святая Дева!

Изадора снова пришла ночью, когда никого не было в комнате.

– Ну что, старый червяк? Ещё дёргаешься? Цепляешься за свою жизнь? Всё. Я решила. Больше ждать нельзя, а то ещё, не дай Бог, выздоровеешь. Молись старик, сейчас я тебя придушу.

Изадора приблизилась к нему и протянула руки к его горлу…

Старик собрал все свои силы. Он понимал, что теперь спасти себя может только сам.

Изадора закричала так дико, что по дому разнеслось эхо.

Из её ладони торчал карандаш…


Рикардо

Газеты словно взбесились. На первых полосах была одна новость – у доктора Рикардо Миранды нет улик его непричастности к убийству Аны Марии Батисты.

Но об этой новости сам Рикардо узнал накануне. Патрисиа сама позвонила ему и всё рассказала.

– Возможно, он даже не понял, как скверно поступил, опровергнув мои показания, – сказала девушка.

– Но с тобой ничего не случится? – первым дело обеспокоился Рикардо.

– Кажется, нет, отец договорился с комиссаром…

– О том, что я принудил тебя?

– Да… – еле слышно произнесла Патрисиа.

– Ну, теперь всё у полиции складывается – меня шантажировали, под моим нажимом ты дала показания, а теперь нас разоблачили…

– У тебя один выход – заставь говорить свою любовницу.

– Я не могу этого сделать.

Но, в самом деле, другого выхода у него не было. Только Изадора теперь могла спасти его. Он должен с ней поговорить. Она поймёт всё, что ему грозит, она войдёт в его положение.

Наутро Рикардо принесли повестку в комиссариат. Значит, времени у него оставалось совсем мало. Только один день.

– Наконец-то, мы можем поговорить, – сказал он Изадоре, когда они оказались на его квартире. – Я соскучился по тебе.

– Но ты вызвал меня не для того, чтобы это сказать? – Изадора была озабочена своими проблемами.

– Да, это касается той ночи, восьмого числа, когда было совершено убийство Аны.

– В ту ночь я была с Андре, – сказала Изадора спокойно.

– Изадора, я попал в сложную ситуацию…

– Эта нимфетка предала тебя, – улыбнулась Изадора.

– Не она. Её отец.

– Эта девчонка изгадила наши отношения. Ты изменил мне с ней, и ради чего?!

– У меня с ней ничего не было, я говорил тебе уже тысячу раз! – в отчаянии воскликнул Рикардо.

– Ты циник и лжец! Ты по-прежнему с ней встречаешься! И меня от этого тошнит.

– Значит, ты не поможешь мне?

– Я не стану подставляться ради тебя! Отправляйся к своей Патрисии и проси у неё!

– Хорошо, – с угрозой произнёс Рикардо, – тогда я сам скажу, что мы провели ту ночь вместе!

Изадора только расхохоталась в ответ.

Когда она поспешно покидала квартиру, она не заметила, что из тёмного угла коридора за ней внимательно следила Марсела.