— Ты очень хорошая девочка. Я когда служил… бл*, снова байки про армию, какой же я солдафон, Ёжик, вспомнить-то больше и нечего. Все ассоциации оттуда. В общем — это помогало. Фокусироваться на том, что я делаю всё это ради таких людей, как ты. Чтобы девчонки жили спокойно, без боли. Не надо больше боли, Рита.

Она кивает мне.

Постельное белье стирается в машинке, заплаканная, но повеселевшая Рита пьет невозможно сладкий чай маленькими глоточками, я сижу за столом напротив. Она мне сказала не прокручивать в голове, но… возможно, нужно было еще подождать, хотя я уверен — дело не в отсутствии возбуждения, и уж точно не в сухости, зашел в нее очень легко.

— Леш, может, шоколадку? — пододвигает ко мне раскрытую плитку. — Ты бледный такой.

— Интересно, с чего бы? — приподнимаю брови, она смеется, пожимает плечами. Моя Рита, мое удовольствие и мое же главное испытание. — Устал просто, сколько времени?

— К четырем подбираемся. Эй, ты же не собираешься сейчас ехать домой? Леша! После того, что ты со мной сделал, ты просто обязан переночевать со мной.

— А во сколько твои возвращаются?

— Да какая разница? У меня есть своя комната, я совершеннолетняя.

— Забыл тебе сказать: через три недели я уезжаю в Дагестан на полтора месяца, это плановая командировка, такие выезды обычно пару раз в год. Было бы неплохо нам съехаться к этому времени, — вижу, что она опускает глаза и размышляет. — Я задолбался мотаться к тебе на другой берег. Мне от работы до дома полчаса, но сначала я еду к тебе — а это по пробкам час пятнадцать, потом обратно.

— Хорошо, я поняла. Подумаю.

Я все же попадаю в душ, пока моюсь — сомневаюсь, стоит ли оставаться. Перед глазами снова и снова ее лицо, искривленное шоком из-за моего вторжения. При этом я все еще на взводе, я продолжаю хотеть ее. Аж больновато. Опять же, скинуть напряжение самому сейчас в ванной ее предков — как-то перебор. Это определенно плохо, что ее тело, которое доставило ей столько проблем, так сильно меня волнует. Ладно, если ей что-то не нравится, пусть скажет об этом. Верно, ртом.

Я ложусь рядом с ней, упирая свой стояк в ее бедро, Рита как по заказу выгибается в спине, подставляя мне задницу, а потом нащупывает рукой мою эрекцию и сжимает его.

— Знаешь, есть такое правило, — говорю ей, слегка шипя.

— В армии? — спрашивает она. От неожиданности смешок вырывается из груди слишком громко, и мы оба хохочем. Я просто не могу остановиться, аж слезы из глаз.

— Нет! — рявкаю, но беззлобно, конечно. — Нет! Где-нибудь так не скажи! С тобой не жизнь, а анекдот, Рита Ожешко, — сообщаю ей, немного успокоившись. — Не в армии, а в отношениях. Если взялась за член, то будь добра — доводи до конца.

Она поворачивается ко мне, и мы глядим друг на друга в упор в тусклом свете выглядывающего из-за горизонта раннего солнца.

— Ни сна, ни секса нормального, и нервная система в хлам, — говорю ей, в ответ она сжимает меня крепче. Я стискиваю зубы.

— Что же ты ездишь ко мне тогда? — спрашивает очень нежно и мягко. — Целые час пятнадцать и это только в одну сторону, — ноготками свободной руки начинает гладить мои спину, плечи.

И что ей на это ответишь?

Глава 27

Рита

Как живут высокооплачиваемые киллеры на службе у государства? Очень просто, оказывается. Он любит порядок, чистоту и поесть. Ест действительно очень много. У него такая конституция тела, что если не убиваться в спортзале и не получать нужное количество калорий ежедневно, десять килограммов мышечной массы могут запросто слететь за два-три месяца. И если в армии до бицепсов никому не было дела, там главное — выносливость, то в отряде быстрого реагирования частенько нужна именно физическая сила.

Он тренируется каждый день без выходных, как минимум делает зарядку. В его квартире дверной проем оборудован турником, имеются гантели и штанга, но сейчас лето, поэтому он занимается во дворе. В такую рань площадка полностью свободная. За ним украдкой наблюдают лишь мамочки с колясками и любопытные пенсионеры.

Ночью прошел дождик, на улице свежо и хорошо дышится, я проснулась очень рано, проводила родителей на работу, после чего проверила через приложение пробки, собралась и отправилась в гости. Те же самые женщины в возрасте, что помогали мне звать Лешу месяц назад под окном его комнаты, узнают меня мгновенно, двигаются, освободив место. Улыбаются и многозначительно переглядываются — видимо, обсуждали. И вот мы все вместе получаем эстетическое удовольствие, наблюдая за тем, как крепкий мужчина упражняется на турнике, а затем — на брусьях.

Он, конечно, заметил меня сразу же, махнул рукой, я сделала знак, чтобы не отвлекался и продолжал.

— И часто он так? — киваю на Леху.

— Два через два, — сообщают мне. — Обычно с восьми утра. Рановато, конечно, иногда я не успеваю позавтракать.

Я начинаю смеяться, они подхватывают мое отличное настроение.

— Вы за ним давно подсматриваете? — спрашиваю.

— Да, больше не над кем. Когда он сюда переехал? — переглядываются.

— Года два-два с половиной назад.

— С тех пор и подсматриваем.

После этого я решаю представиться, и у нас даже завязывается интересная беседа. Лешины соседки оказываются с юмором, они в курсе и Ники, и того, что она съехала. Его бывшая, кстати, здоровалась через раз, поэтому не нравилась. А недавно она приходила, но они с Лешей побеседовали на улице, после чего он отправился в подъезд один. Кажется, за моим снайпером давно идет слежка!

Соседки также в курсе, что он при погонах, и крайне довольны таким соседством, потому что с возвращением Марченко фонари починили, лавочки перекрасили, в подъезде начали хорошо убираться и под окнами больше не бухают шумные компании. Непонятно, почему он живет в настолько старом доме, но пусть продолжает всем на радость.

Тренировка, наконец, заканчивается, он тяжело дышит, когда подходит ко мне. Я устремляюсь ему навстречу, привстаю на цыпочки и мы коротко чмокаемся в губы, обнимаю его за талию.

— Сейчас помоюсь, Рит, — говорит мне хмуро, вытаскивая наушники из ушей, затем так же недовольно здоровается с женщинами, которые при нем неосознанно подбираются и выпрямляют спины. В ответ улыбаются и кивают. Весь его сердитый образ с каждым новым открытием рассыпается на глазах. Он по-прежнему, конечно, смотрит недовольно на всех вокруг, будем поддерживать его легенду холодного и неприятного типа.

— Ты чего так рано? — спрашивает Леша, тоже обнимая меня. У него на руках потрепанные перчатки без пальцев, сам он в спортивных шортах, майке и жилете с капюшоном.

— Решила застукать тебя с поличным, мало ли какие девицы от тебя уходят с утра пораньше.

В ответ он просто хохочет, запрокинув голову. Хороший ответ, меня он полностью устраивает. Снайперу почти удалось восстановить дыхание, я замечаю, что он сегодня еще не брился.

С моего первого раза прошло две недели. Со вторым мы решили не торопиться, я продолжала чувствовать дискомфорт и иногда немного кровило, пришлось даже посетить гинеколога. Все нормально, просто такая особенность — долго заживает. Заодно я сдала анализы, на основании которых мне прописали противозачаточные таблетки. Глядя на Яну — мы с ней пару раз созванивались и однажды даже погуляли с Алисой втроем — мне тоже захотелось полную семью, но в нашем с Лешей случае, конечно, торопиться не стоит.

— Идем домой? — не понимаю, почему он мешкает.

— Погоди, сейчас Катька приедет за ключами. Потеряла ключи, а запасные, оказывается, у меня, — он хлопает по поясной сумке, перекинутой через плечо. — Хотя… долго она едет. Поднимется, ничего страшного. Идем.

В квартире он первым делом устремляется в душ, затем на кухню, взбивает протеиновый коктейль, ставит сковородку на плиту.

— На тебя жарить яйца? — спрашивает.

— Давай парочку.

— Понял.

В тот момент, когда завтрак почти готов, я порхаю вокруг стола — сервируя, он, облокотившись о подоконник, наблюдает за мной, попивая свой коктейль со вкусом шоколада — а я попробовала, вкусно, — раздается звонок в дверь.

— Наконец-то! — говорит Леша, выключает плиту и направляется в прихожую. Я следую за ним. — Привет, — здоровается с сестрой и протягивает ей ключи.

— Привет! — весело отвечает она, потом взгляд касается меня и Катя становится серьезнее, поправляет забавной формы очки. — Привет, Рита.

— Привет, Катя, — отвечаю я, намного веселее, чем она. Даже машу рукой.

— А чем это так вкусно пахнет? — спрашивает девушка.

— Яичницей. Будешь? — улыбается Леха. К сожалению, она кивает:

— Если не жалко.

Он делает жест рукой — дескать, проходи. Катя звонит отчиму и сообщает, что останется позавтракать со мной и братом.

— У него дела в этом районе, добросил меня, — объясняет, хотя никто не спрашивал. — Нужно подписать какие-то бумаги в автоцентре. Новую машину покупает. А «Лексус» обещал подарить мне, представляешь?

Леха никак не комментирует эту информацию, просто пропускает ее мимо себя, разворачивается и следует на кухню. Делим еду по-братски, жуем практически молча. Перед сестрой он полностью закрыт. Ни шуток, ни вопросов, никакой информации о себе. Просто все нормально. На рассказы о ее делах кивает, поддерживает вежливую беседу. С нашего детства ничего не изменилось, и у меня мелькает абсурдная мысль, что Глеб Николаевич дарит Кате очередной подарок в благодарность за то, что она опять помогает следить за нерадивым братом. Леха действительно вел себя в то время не всегда примерно, были и драки с мелкими хулиганствами, двойки в школе и даже прогулы! Мне кажется, он метался, пытаясь выбрать свой собственный путь.

— Рита, а когда ты возвращаешься в Москву? — спрашивает Катя. — Я тут заходила на твой канал, твой… друг катается на лайнере по Балтике, но в комментариях все скучают по тебе, волнуются.