Янка Рам - Моя младшая жена

Что теперь мне делать? Ничего не хочу… Закрыть глаза, уснуть и не проснуться. И всё разом закончится. И этот ежедневный страх — сделать не так и быть наказанной, отвергнутой…

Нельзя так думать. Харам. А всё равно хочется реветь, жалеть себя и думать так. А ещё лечь на колени к маме, чтобы она погладила, пожалела… как маленькую.

Время идёт. Я одна сижу в пустом доме. Листаю странички в телефоне. Хочется позвонить маме, но очень боюсь ей рассказывать о произошедшем. Вдруг узнает отец? Вдруг сочтёт, что я плохая жена и опозорила его опять — женщину покалечила.

И я не звоню. Никому я не нужна такая…

На глаза попадается Катин номер. Катя разрешила звонить. Она мне тоже теперь, получается, родная. Нажимаю на дозвон.

— Да?

Глубоко, судорожно вздыхаю, пытаясь отыскать голос.

— Ляйсан?

— Катя…

И меня почему-то прорывает, я плачу ей в трубку как единственному человеку, который может мне посочувствовать.

— Ляся, что случилось? — тревожно.

— Катя, я Аллу столкнула с лестницы.

— Господи…

— Я не хотела… Что мне теперь делать?

— Где Гаранин?!

— В больницу её повез.

— А… так она живая? — уже спокойнее.

О, Боже мой!

— Конечно!

Если бы она убилась, мне кажется, я бы в то же мгновение умерла вместе с ней.

— Так, по порядку. Не плачь!

— Она меня оскорбляла, толкнула. Я оттолкнула в ответ. Она оступилась и скатилась с лестницы.

— Вот дрянь!

— Я только защищалась!

— Не ты, дурочка. Она — дрянь. Куда Гаранин смотрел?! Риторический вопрос! — ядовито. — Так и знала, что закончится чем-то подобным. Почему она на тебя накинулась?

— Ревнует. Тимур сказал ей: уезжать, развод. Я — жена, она — нет, — пытаюсь сформулировать я всю кашу из своей головы, шмыгая носом.

— Та-а-к… Поняла. Нет. Не поняла. В каком смысле — жена?

— Жена… — пожимаю плечами. — Я же жена.

— Фиктивно. Он же тебя не трогал?

Сглатываю ком в горле.

— Катя, я не понимаю. Как фиктивно?! Почему так все говорят!?.. Он сказал — всё по-настоящему. Он муж, я жена. И отец так сказал! Что происходит?..

— Он трогал тебя? — леденеет её голос.

— Трогал… мм… наказывал? Нет. Так не трогал.

— Секс!

— М… Ну он же муж, — мямлю я, не решаясь такое обсуждать прямо. — Он… ммм…

— Да?!

— Да.

— Слов нет! — рычит Катя. — Собирай-ка сумку, детка.

— Как?..

— У меня муж в командировке, поможешь мне с детками на выходных, ладно?

— Конечно. А Тимур отпустит?

— Отпустит… — зло. — Об этом не волнуйся. Я обо всём договорюсь. Да и не до тебя ему теперь! Пусть вон со стрипухой своей нянчится. Сволочь…

— Катя!! Ты что?!..

— А. Ну да. Извини. Это я про другое. Собирайся, я приеду сейчас за тобой. С… нашим любезным мужем поговорю сама.

От облегчения, что побуду под защитой Кати и хоть в чём-то буду полезной, быстро бегу к себе. Рассеянно скидываю несколько вещей в сумку. Главное — ноутбук и тетради. Надо позвонить Тимуру, но телефон сел. Да и Катерина сказала — сама. А Катерина очень уважаемая женщина. Мой отец доверяет ей дочерей. И Тимур даже оставил ей ребёнка воспитывать… У нас такого практически не бывает. Дети всегда остаются с отцом. Может, ещё примирятся? Я была бы счастлива, если бы Катя с Марусей жили с нами. Но это, конечно, глупости. Катя же замужем за другим мужчиной. У них это нормально. Шариат тоже разрешает. А мой отец говорит — харам. Только вдова имеет право на второй брак. А плохая жена, с которой развелись — нет. У него на всё свой взгляд. Но Катя очень достойная, поэтому и муж, наверное, сразу же нашёлся.

Повязываю шарф на голову. Так я чувствую себя более защищённо сейчас. Выхожу на улицу, сжав в руках свою небольшую сумку. Через некоторое время слышу, как Катя открывает внешнюю дверь магнитным ключом.

— Пойдём… — кивает мне на выход.

Сажусь в её машину.

— Тимур отпустил?

— Отпустил. Позвонит — сразу дай мне трубку.

— Телефон сел.

— Да? Ну хорошо. Поехали. Мне надо няню срочно отпустить.

Судорожно вздыхаю, пытаясь успокоиться. Катерина сердито смотрит на меня. А потом неожиданно обнимает, гладит по голове.

— Ничего не бойся. Всё будет хорошо. Попей водички, — протягивает мне бутылку. — Алла сильно пострадала?

— Я не знаю.

— Без сознания была?

— В сознании. Плакала. Я правда не хотела.

— Я знаю. Не переживай.

Мы едем по горящему неоновыми огнями центру. Мимо того злополучного фонтана, возле которого я потеряла своё достоинство и никак не могу вернуть. Бестолковая…

— Ну, рассказывай!

— О чём?

— Тимур затащил тебя в постель, я правильно поняла?

— Ну он же муж.

— Это не даёт ему право совращать девочку!

— Как это?

— Ты не хотела? Честно скажи мне.

— Катя, не надо об этом, пожалуйста. Харам… Нельзя обсуждать.

— Кошмар какой… Как он мог?.. — разочарованно и с отвращением.

— Он ничего плохого не делал.

— Ну да.

— Не обижал меня, — качаю я отрицательно головой.

— Ещё бы он тебя обижал!

— Почему тогда сердишься на него?

— Я тебе попробую объяснить. У нас, Ляся, не так, как у вас, у мужчины нет такой власти и прав над женщиной. Я могу понять, что он забрал тебя, чтобы поддержать свой бизнес, но права трогать не имел. Если только ты сама этого не захочешь.

— Я хотела. Я сама виновата… — пытаюсь уловить, за что она сердится на него. Ведь это из-за моих каких-то слов. Я что-то плохое сказала?

— Не надо его оправдывать. Ты ни в чём не виновата. Он просто воспользовался твоим воспитанием.

— Не говори про него плохо, прошу тебя! — умоляюще складываю я руки.

— Харам, мда.

Катя живёт в многоэтажном доме. Я никогда в таких не была. Мы поднимаемся на лифте вместе с каким-то мужчиной. Он так близко стоит, что я чувствую его чужой тяжёлый запах, и мне становится нехорошо. Наконец-то выходим. Катя открывает дверь.

— У нас гости!

— Ляся!! — несётся мне навстречу радостная Маруся в трусиках и маечке.

Присаживаюсь, чтобы её обнять. Хоть одна живая душа рада мне. Поднимаю на руки. Она обхватывает меня ногами, крепко обнимая. И это так хорошо и умиротворяюще, что я наконец-то расслабляюсь.

Катя кладёт мне ладонь на спину, подталкивая внутрь квартиры. Забирает у няни с рук малыша, параллельно набирая на телефоне голосовое.

— Гаранин, срочно перезвони.

Ох…

В доме полная тишина. На автомате бросаю взгляд на лестницу, внутри тоскливо сжимается. Хочу туда, к ней… Но разжигать негатив не хочу. Надо сначала решить все вопросы здесь. С Аллой.

Усаживаю её на диван в гостиной. Молча приношу постельное бельё, подушку.

— Я что, буду здесь?!..

— Да.

— Почему не в спальне?

— Потому что ты гость, а спальня хозяйская. Моя. Там мои личные вещи. Мои документы. Я её закрываю, пока в доме чужие люди.

— Тим… ты чего? Какие — чужие?.. — ошарашенно.

— А свои такую дичь не творят.

— Ты изменил мне!

— Мы расстались. Моя личная жизнь — моё дело.

— Тогда моя — моё!

Мне сразу же рисуется не самая приятная картинка, что беременная от меня Алла спит с другим мужиком. Коротит!! Это извращение, так быть не должно. Хочется… Сжимаю ладонь в кулак. Сука, поубиваю! Раскалённый воздух курсирует в лёгкие и обратно, обжигая слизистую носа, и мне всё равно мало кислорода.

Алла провокационно смотрит в глаза, хавая мою реакцию.

«Не ведись, Гаранин!» — одёргиваю я себя. Делаю вдох поглубже. Максимум спокойствия и адеквата. От попытки сдержать эмоции голос проседает до рычания.

— Ты захотела ребёнка в одностороннем порядке и не могла не понимать, что беременность ограничивает женщину в личной жизни. Ты самостоятельно приняла решение забеременеть, теперь отвечай за это.

Пододвигаю журнальный столик. Что ей может понадобиться? Лекарства, чай, вода, ваза с фруктами… Пульты от плазмы, от сплит-системы, от электрокамина, зарядное, телефон…

— Ты голодна?

— Нет!

— Проголодаешься — позвони. Захочешь в туалет — позвони. Я помогу дойти.

— Я хочу в душ!

— Завтра придёт сиделка, поможет тебе с этим. Сейчас всё равно нельзя, ты только после перевязки.

— Какая сиделка?.. Я не хочу сиделку! Я хочу, чтобы со мной был ты!

— Алла, я не могу остановить этот мир и начать прислуживать женщине. Это работает по-другому. Я зарабатываю бабки и плачу персоналу за работу. Персонал уже прислуживает. Понимаешь? Поэтому завтра у тебя будет сиделка.

— Мы так не договаривались.

— Мы вообще не договариваемся. Я просто говорю, как будет. Если ты считаешь, что кто-то другой сейчас может позаботиться о тебе лучше, то я не против — езжай к этому человеку. Я делаю всё, что могу.

Помогаю пересесть в кресло, расстилаю бельё. Помогаю разуться. Пока делаю это всё, стараюсь навести внутри себя штиль. Алла сама по себе на эмоции уже не выводит. Как бы ни бесила — плевать. Это уже пройденная история. Главное здесь — не резонировать на её вбросы про ребёнка. Другое дело — Ляся! Шарашит от каждой мелочи… Наорал на неё… Гадостей наговорил… Потом ещё этот конфликт с Аллой… Переживает, наверное.

Алла озабоченно хмурит брови.

— Ещё что-то нужно тебе?

— Сумку и сигареты… — срывается обиженно её голос.

— Сигареты? Ты беременна. Теперь в твоей жизни нет сигарет. Это тебе надо усвоить.

Приношу сумочку, вытаскиваю оттуда пачку. Сумку отдаю.