— Илья, идём попугайчиков кормить, — уговаривает Алекс. — Вдруг они заговорят?

— Вляд ли! — не веря в предположение, тот машет рукой. — В плотивном случае Лобу с Дэном плидётся жениться на своих девчонках. Папа Кил сказал — это значит никогда! Пап Волон, мы купаться идём?

Возвращаю мальчишек обратно на пол, ставя на ноги.

— Бегите. Ищите своих ушастых нянь. Мы сейчас к вам присоединимся.

* * *

— Схватывает на лету! Хитрый жук, — засовывая руки в карманы брюк, Матвей провожает взглядом мальчишек до двери. — Вот, что значит гены! Не зря говорят — все лучшее у нас от родителей. Весь в папку! «Молоток» какой, а!

Готовый защищать от всех бед и невзгод, брать на себя ответственность за наше будущее, заключаю Асю в крепкие объятия со спины, позволяя ей защёлкнуть магнитики браслета на своём запястье. Приятные искры мгновенно пронзают кожу. Пульс ударяет в холодный металл. Ускоряется. Я вдруг начинаю представлять, как бы это выглядело в ЗАГСе с обручальными кольцами. Уверен — ощущения не сравняются с этими, но я боюсь торопить её с ответом. Боюсь, что давя на неё, только ещё больше отсрочу желаемое.

— Дим, тебе креативных полковников в рекламу не надо? — Ася поднимает вверх довольное личико, ловя своё отражение в моих глазах. Целую её в нос, тут же переводя взгляд на Матвея. Он заразительно хохочет.

— Меня уже застолбил Бес на рекламу трусов.

— На пару с Катюхой ты будешь смотреться непревзойдённым Аленом Делоном. Ты же ей не сможешь отказать, верно? — стебусь, но не со зла.

— Думаешь, Кирилл на это спокойно согласится? — интересуется у меня Ася. — Мне довелось с ним познакомиться. Свою женщину он ревнует не меньше тебя, Дим.

— Ты многого не знаешь, малыш. Матвей с Катей отличились по полной. Ради мести, он пожертвует парой сотен нервных клеток, чтобы добиться стопроцентного фурора от билбордов в рекламе нижнего мужского белья с полуобнажённым полковником ФСБ!

— Владимирович — мужик со стержнем. Справится! — Ася подхватывает мою волну.

— Вот только фото стержня в брендовых труселях мне как раз и не хватало! Кстати! — Матвей переводит стрелки в другое русло. — Мы сегодня обошли многочисленные бутики, и знаете что?

— Нет, — отвечаю ему, давя в себе смех.

— Потеряли Нину в отделе для новорождённых. Я знаю подноготную больше половины населения города, а в своей семье натыкаюсь на сплошные секреты. Ничего не хотите мне сказать, кролики?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Кхм... Кхм... Ты это о чём? — непонимающе переспрашиваю я. Ася, чертыхаясь, утыкается носом мне в плечо, выдыхая разочарованный стон. Наблюдаю, как вспыхивает её ухо багровым оттенком.

— О коляске для близнецов, о которой сестра мне все уши прожужжала. Может забрать Нину с ребятами к себе на выходные, пока вы усмирите уровень гормонов?

— Я пойду, переоденусь, Дим, — красная, как маков цвет, Ася срывается прочь.

— Малыш, я тебя сейчас догоню, — бросаю ей вслед. — Может хватит подшучивать над ней? — возмущаюсь, хоть и понимаю, он не со зла.

— А я не шучу. С чего ты взял? Дело молодое. Дети в доме, мать. Думаешь, я не понимаю, что вам хочется немного личной жизни? Надумаешь, скажешь.

— Знаешь, Матвей, за эти несколько дней я уже настолько привык к детям, что даже не представляю этот дом без шума и веселья. Если бы не все эти чертовы события, я бы собрался и отправился с семьёй куда-то в небольшое путешествие. В Диснейленд, например.

— Дим, ты когда займёшься установлением отцовства? Пора бы уже заявить свои права и зарегистрировать этот факт! Илюха вылитый Воронцов! Ну какой из него Ветров?

Прав он. Знаю, что прав. Втягиваю шумно воздух, потирая устало лицо ладонью. Не могу я взять, и ребром поставить вопрос перед ней. Не хочу так...

— Сперва дождусь Алину, Матвей. Хочу по-человечески решить эту проблему. Нет никакого желания травмировать психику ребёнка. Да и Алина оттаяла, надеюсь, она не станет возражать.

— Уверен? Она не из робкого десятка.

— В первую очередь — она женщина! У которой имеются свои слабости.

— С Сашкой решать надо, Дим. В понедельник я подсуечусь. Кое-кому позвоню. Мне должок вернут, а ты мальца оформишь. Ждать нельзя. Женитесь, тогда и разберётесь, что да как. Аська у тебя с огоньком. Будет непросто с ней, но ты справишься. Максима верну, так что придётся тебе смириться. Предчувствие у меня хреновое. Пусть за девчонкой присмотрит, пока мы с тобой это дерьмо разгребать будем.

— Что с рукой? — решаюсь спросить. — Вчера не было сбитых костяшек.

— Да так, Дим, бывшую вспомнил. Заживёт, как на собаке. И хватит об этом, — миролюбиво похлопал меня по плечу. — Не хочу портить отличное настроение. Переодевайтесь. Заждались все. Неудобно ребят во дворе держать.

————

Приятных выходных! :) Кто не читал новинку «С Новым годом, Алекс!» — приглашаю туда! :)

Ася.

— Готова? — Димка вошёл в спальню и закрыл за собой дверь. Прислонился к ней спиной, и с довольной ухмылкой на лице стал наблюдать за мной. — У меня для тебя кое-что есть.

— Хочешь вернуть трусики, сворованные тобой на кухне? — последнее движение щёткой формирует волосы в гладкую, шелковистую волну. Отправляю её в верхний ящик комода, куда вчера поставила коробочку с нашими обручальными кольцами, и возвращаю мужчине влюблённый взгляд.

— Хочу, — интимным голосом подтверждает, отталкиваясь от дверного полотна, и неспешным шагом направляясь ко мне, — только верну их этой ночью, маленькая.

Дима подходит сзади и кладёт руки на плечи. Скользит взглядом по моему отражению в зеркале.

— Вряд ли, — хохочу я. — Ночью ты своруешь ещё одни без малейшего зазрения совести.

— Согласен, — руки мужчины плавно следуют за движением его взгляда, очерчивая изгибы моего тела. — Я буду воровать их до тех пор, пока у тебя они не закончатся, и ты не начнёшь ходить дома без белья.

— А как же дети? — прикрываю в блаженстве глаза, наслаждаясь нежностью его ладоней и трепетных пальцев, от которых по телу разливается тепло с мурашками. — А Нина Владимировна..?

— Это будет нашим маленьким секретом, — шепчет на ушко, отодвигая волосы на бок. Перекидывает их через плечо. — Никто не узнает кроме нас, Асенька, — покрывает поцелуями изгиб шеи и плеча. — Только ты... и я.

— Ммм... Какой коварный план, — в очередной раз пьянею без вина рядом с ним. — Так что там у тебя? Для возврата трусов у господина Воронцова слишком хитрая морда.

— Ты права, маленькая, — хриплый голос щекочет позвоночник до дрожи. — Выходи за меня в июле, малыш...

Что-то холодное касается кожи на груди, ползёт вверх. Распахиваю глаза и ловлю отблеск яркого лучика в маленькой капельке, утонувшей в яремной ямке на шее.

— Почему в июле? — всё ещё не до конца понимаю его. — Что это, Дим? Ещё один камень?

Катаю твёрдую «слезу» между подушечек пальцев, ощущая её чёткие грани. Такая же, как на помолвочном кольце. Вот жук! Решил шокировать постепенно? Чтобы не сразу? За компанию с Матвеем?

— Ну почему камень? — мурлычет Дима. Аккуратно вытаскивает волосы из-под застегнутой на шее цепочки и расправляет их на плечах. Разворачивает меня к себе лицом. — Это всего лишь камушек. Совсем маленький.., — пронзительно смотрит мне в глаза, — для моей девочки. За каждую ночь с тобой...

Рука тянется к карману домашних штанов и выуживает серёжки. Вернее гвоздики, и всё с того же набора.

— Ты разоришься, — растерянно ворчу. — Эти два — за вчерашний секс в душе и ночную «ваниль»?

— У меня будет повод эффективнее трудиться, чтобы достойно благодарить тебя за секс, — вставляет гвоздики в уши, затем в застежки до щелчков.

— Значит, отец бизнесмен будет приезжать домой, только для того, чтобы переспать со своей баснословно дорогостоящей женщиной?

— С женой! — на полном серьезе заверяет меня. — И не переспать, маленькая! Мы будем заниматься  любовью. В июле, Ася, — напоминает.


— Что? — продолжаю теряться в его обаянии.

— Наша свадьба, малыш. Мы поженимся с тобой в июле, — и снова хитрый взгляд Димы вынуждает меня оторваться от его потемневших, прищуренных глаз и разглядеть в руке очередную «благодарность».

— А браслет за что? Дим!? — не сдерживаю эмоций. — Надеюсь, последний?

— За то, что лишил тебя трусов на кухонном столе, — ржёт, сукин сын.

— За такой экстрим вообще нужна двойная компенсация! — выпаливаю на одном дыхании, растягивая улыбку до ушей. — В общем... работать тебе, Воронцов, и работать! На июль я согласна! Боже. Всего-то пара недель. Ты хочешь моей смерти.

— Я хочу увидеть тест «с двумя полосками» в руках своей законной жены...

— Мало ли, что ты хочешь, хитрый какой. Будет так, как будет.

— Будет так, как хочу я! А я хочу девочку. Дочку...

Его руки уверенно оплетают мою талию, притягивают к нему, губы накрывают мои... сладко... в головокружительном ритме...

— Товарищ «Отпадный»! Госпожа «Воительница»! Вы ещё долго там будете зажиматься? — голос Марининой взорвал за дверью звенящую тишину. Раздался стук в дверь. — Огонь разожгли не в том месте. Аська, бросай озабоченного, пусть шашлыками занимается! Пошли купаться с девчонками в бассейне? Я тебе кое-что привезла!

— Ммм... — одновременно выдыхаем разочарование. — Уводи Бестию отсюда, — хохочет Дима. — Или я её придушу на месте. Мне нужно остыть и переодеться.

* * *

Аська! — впечатывает меня в себя Катя, как только я закрываю за собой дверь нашей «Святая святых». — У вас всё серьёзно? — спрашивает полушёпотом и одаривает восхищённым удивлением. — Ого! Кирилл мне шепнул на ушко, что вы с Вороном вместе, но я... — чуть отстраняется, разглядывая так, как будто я и не я вовсе, — честно говоря, кхм-кхм, такой быстрой реакции я от вас не ожидала. Ааай! Как же это классно, Аська! Я и не надеялась. Ты всегда была такой строгой, что ли, в меру, конечно, но... — стискивает в объятиях и пищит, будто ребёнок из-за нового подарка. — Ой, да Димка! Ай, да молодец! Он всегда добивался, чего хотел, даже чуточку лучше, чем Кир. Я тебе подарок привезла. Держи! — вручает подарочную упаковку с огромным пестрящим цветком из декоративной ленты.