Майя Бессмертная - Моя НЕзнакомка

– Что, психовала сильно с утра? Хоть не ударила?

– Что ты. Она – сама любезность. Знаешь, после качественного секса женщины, как правило, добреют.

Смяла в руках подушку и бросила её в изголовье кровати. Думка пролетела положенное расстояние и аккуратно опустилась по центру, создав гармоничную картину.

Лена стала пунцовой, даже свекольной. Свела брови на переносице.

– После какого секса?

– Страстного, Лена. И очень громкого. Орали как мартовские коты на весь дом, когда я пришла. Да ты сама посмотри.

Осторожно убрала тюль в сторону, приглашая вторую горничную подойти. Она сделала шаг ко мне, не сводя опасливого, какого-то нерешительного взгляда. Вцепилась пальцами в подоконник.

Открыла рот, издав протяжный стон, полный разочарования.

– Это что? Она с Максом, да?

– Ага.

– Но он же дибил. Только о своём футболе говорить может. Представляешь, вчера полдня на кухне просидел у телевизора с бутылкой пива и пачкой чипсов. Ну, какой с него джентльмен? То ли дело – Руслан Ковалевский…

Елена запнулась и густо покраснела, пытаясь спрятать от меня вороватый взгляд. Её маленькие глазки забегали из стороны в сторону, как бы пытаясь замести за собой следы и она даже сделала шаг назад. В общем, сделала всё, чтобы разорвать наш с ней разговор.

Обрубить на полуслове и оставить недосказанным.

Но я ведь тоже не лыком шита. И прекрасно понимаю, какое поразительное влияние Руслан всегда имел на женщин. Они таяли перед ним, словно сахарная вата, растекаясь приторно-сладкой рекой под его ногами. И мечтая, чтобы он когда-нибудь шагнул в их реку…

И Ленка – из их числа.

В душе моментально поднялся ураган обжигающей желчи, захлестнувшей меня с головой. Уколол ревностью, впечатываясь в самое сердце и больно дав под дых, заставляя согнуться пополам.

– Макс ей не для разговоров нужен, Лен…

Просипела, пытаясь взять себя в руки.

– А для чего?

– Для беременности.

– Нахрена? Она что, Ковалевскому хочет чужого ребёнка подсунуть? Но зачем?

– Чтобы женить на себе Руслана Игоревича. Как я понимаю, она уже сообщила всем, что беременна от него. А ребёнка-то нет. Вот и приходится на стороне его спешно делать…

Отшатнулась от окна, одёргивая руку. По пальцам побежала волна противной колючей дрожи, а во рту появился привкус горечи. Отвратительной, сводящей с ума.

– Лер, ты серьёзно?

Дрожащий, какой-то счастливый взгляд остановился на мне. Окатил тёплой волной. Придал сил.

Видно, эта новость вторую горничную только обрадовала.

Обвела рукой спальню, указав на смятую простынь и утвердительно кивнула. Всё равно, зачем Ленке эта информация. У меня связаны руки, так может хоть она сможет распорядиться ей по своему усмотрению.

– Вот это новость… Я пойду, Лер, ладно?

Опасливо попятилась, как бы показывая, что ей это всё неинтересно. Но огонёк, загоревшийся в её тёмных глазах прямо сказал мне о противоположном.

Да и ладно.

Устало подбираю с пола грязное бельё, замечая под кроватью мужские боксеры ярко-красного цвета. Чёрт, наверняка любовник Москвиной рано или поздно схватится их и отправится искать. А значит, мне просто необходимо достать бельё из-под низкой кровати.

Плюхаюсь на живот, стараясь изо всех сил подцепить красную тряпку кончиками пальцев. Ненавистная ткань струится между пальцев, просачиваясь сквозь них как песок в пустыне, и я с огорчением бью ладонью по пушистому ковру.

Ну, придётся заползти под кровать.

Ничего не поделаешь.

Осторожно, по-пластунски, вжимаюсь в пол и проскальзываю ужом в тесное пространство под кроватью. Прижимаюсь к пушистому ковру, всё-таки поддевая боксеры ногтем и тут же слышу скрип открываемой двери. Глаза выхватывают сквозь тонкую полоску света две пары ног, и я понимаю, что стала немой свидетельницей появления в спальне двух любовников.

Ну вот, сейчас Олеся Владимировна поймёт, что я ещё не закончила с уборкой в её спальне и мне влетит. В очередной раз.

Прижимаю лицо к ковру, ожидая услышать поток бранных слов, но, как назло, любовники оказались целиком заняты друг другом. Макс ловко бросил Олесю Владимировну на кровать таким образом, что под ней жалобно зазвенели пружины, и я изо всех сил вжалась в тесное пространство между полом и кроватью.

Ещё не хватало погибнуть тут, превратившись в лепёшку под натиском двух страстных тел.

Никак не ожидала, что могу оказаться в такой идиотской ситуации. И что теперь с этим делать?

Помешать любовникам, объявив им о своём присутствии, или уползти из спальни потом, когда они, насытившись друг другом словно обезумевшие, наконец уснут в объятиях друг друга?

– Макс, ты – самый лучший!

Опьяняющий, страстный голос хозяйки разорвался над моей головой подобно атомной бомбе и я молниеносно вытащила свой старенький смартфон.

Да, камера в нём неважная – всего восемь мегапикселей, да и многие функции я вовсе не освоила, но диктофоном я уж воспользоваться сумею. Сейчас сделаю запись, которая недвусмысленно расскажет Руслану Игоревичу о предательстве со стороны навязываемой невесты, и отправлю ему на электронную почту.

Её адрес врезался в мою память подобно наскальной живописи. Не сотрёшь.

И, я надеюсь, он сам всё поймёт.

Лера

*****

Осторожно вытаскиваю из кармана платья свой смартфон и быстро пробегаюсь пальцами по дисплею. К счастью, кровать больше похожа на море – она то прогибается под тяжестью двух охваченных страстью тел, то вдруг успокаивается, замирая.

Олеся Владимировна совсем не сдерживает своих эмоций, и я прекрасно слышу, что всё то, что творит с ней медбрат, ей до чёртиков нравится.

Быстро вдавливаю красную кнопку записи и с наслаждением смотрю на экран, где быстро побежали секунды записываемой аудиозаписи. Сердце начинает лихорадочно биться от осознания того, что сейчас, возможно, я спасаю не только Руслана от гарпии, но и себя.

Как бы мне хотелось так думать. Что я, возможно, могу ещё потягаться за сердце этого шикарного мужчины.

– Память телефона заполнена. Пожалуйста, освободите место.

Любовники замирают на передышку, и, как по мановению волшебной палочки, раздаётся громкий щелчок. Какой-то металлический голос звучит слишком звонко в тишине комнаты, и я вся покрываюсь огромными мурашками.

Ток бежит по рукам, пока я лихорадочно пытаюсь что-то сделать со смартфоном. Но, как назло, металлический голос вновь и вновь повторяет только что озвученную фразу, словно заевшая пластинка.

– Макс… Ты это слышал?

– Сейчас разберусь.

Две волосатые мужские ноги с какими-то жёлтыми ногтями вмиг оказываются у моего носа и я раскрываю глаза от ужаса.

– Олесь, да у нас тут гости.

В ту же секунду две огромные ручищи ловко вытаскивают меня из-под кровати и ставят на ноги перед обнажённой Москвиной. Она вперивает в меня обжигающий, полный ненависти взгляд, и шипит как разъярённая пантера:

– Ты? Сука, ты за мной шпионила?

– Н-н-нет, я просто уборку делала…

– Под кроватью?

– Да, я просто не успела…

– Заткнись!

Тонкие пальцы, унизанные кольцами, больно припечатывают меня по щеке, и я отшатываюсь, налетая задом на комод. В ярких глазах Москвиной плещется настоящий шторм, и я понимаю, что сейчас она не остановится ни перед чем. Как ни странно, максим, вместо того, чтобы попытаться хоть как-то вступиться за меня, лениво опустился в кресло, положив ногу на ногу.

Он даже не потрудился надеть трусы, горделиво взирая на меня сверху вниз, как король на провинившегося подданного.

Сукин сын!

– Я слышала, ты делала запись! Что, хотела показать её Ковалевскому, признавайся!

– Да! Потому что вы поступаете очень некрасиво, готовясь к свадьбе с одним и изменяя ему с другим!

– Да какое твоё дело? Ты должна мне пятки лизать после того, как я отправила тебя к пластическому хирургу! Только благодаря мне у тебя уже половина рожи хоть на человеческую стала похожа!

– Я за это вам благодарна…

Всхлипываю, потирая ушибленную щёку. Она горит огнём, опаляя кожу. Такое чувство, что с меня сняли скальп живьём – Олеся Владимировна как раз прошлась по свежему рубцу, созданному хирургом несколько дней назад.

– Давай сюда смартфон и проваливай.

– Нет.

– Живо!

Командный тон заставляет меня поёжиться, но я понимаю, что терять мне больше нечего. Это – моя последняя зацепка, способная оставить сердце Руслана Игоревича свободным.

– Макс, разберись.

Приказ своему любовнику и вот уже он, абсолютно не стесняясь своей наготы, играючи встаёт с кресла. Москвина хитро прищуривается, отступая на шаг назад и освобождает дорогу для своего прикормленного цепного пса. Остаётся в стороне, наблюдая за решающей схваткой.

Мужчина поигрывает мускулами грудной клетки и я сильнее сжимаю в руках свой старенький смартфон. Понимаю, что эта громадина сейчас вырвет его из моих пальцев за одну секунду, и я не смогу ему помешать.

Вжимаюсь спиной в комод, ощущая аромат тяжёлого парфюма, исходящий от обнажённого тела медбрата, и в ужасе зажмуриваюсь. Этот запах винтом ввинчивается в мои ноздри, заставляя застыть как парализованной, и в ту же секунду смартфон вырывается из моих пальцев подобно ракете.

Ужасный треск пластика и, распахнув глаза, я впериваюсь взглядом в то, что осталось от любимого телефончика. Просто груда пыли и обломков пластика, превратившегося в мелкое крошево.

– Там же столько информации…

Прошептала, оседая на пол рядом с Олесей Владимировной. Она скривила хорошенький носик и процедила: