Амали Браун - Моя плохая девочка

В который раз, перевернувшись на другой бок, понимаю, что сегодня малыш, как и в последние несколько дней, поспать мне не даст. Поэтому аккуратно, чтобы не разбудить моего будущего мужа, встаю с кровати и направляюсь на кухню, захватив с собой ноутбук.

Наливаю себе апельсиновый сок и захожу в сеть, где, как всегда, когда мне никто не мешает, забиваю один и тот же запрос «Красный ключ» и не нахожу ничего, что могло бы стать ответом на мой вопрос. Магазины, название какой-то фирмы, река, город, название питьевой воды… Но это всё не то. Это явно не то, что станет путём к освобождению человека, который однажды решил меня убить, но в итоге подчинил меня себе.

«– Я убивал не один раз. И скажу тебе, что сделаю это снова, если кто-то встанет на моём пути.

— И после этого ты говоришь, что невиновен?

— Нет, — отвечает и, оглянувшись по сторонам,  становится загадочным. – И я докажу тебе, открою свою маленькую тайну, спрятанную за красным ключом.

— Что? Я не понимаю! – восклицаю, заметив, как он встаёт. – Что это значит, Райнер?

— Значит то, что скоро я вернусь и накажу тебя, моя плохая девочка… Ты влезла в очень опасную игру в жажде адреналина. На тебя ведётся охота, кошка, и я единственный, кто может тебе помочь, но для начала отыщи красный ключ.

— Нет, — упрямо заявляю. – Ты не выйдешь, потому что тогда продолжишь мучить меня, а я не могу позволить, чтобы со мной или моим малышом что-то случилось! Поверь, ты будешь гнить в тюрьме, а я буду в счастливом браке с любимым мужем и ребёнком. И не одним…»

И всё же вопреки собственным словам я ищу доказательства его невиновности. Но не для того, чтобы освободить своего мучителя, а для себя. Чтобы доказать себе, что мужчина, которого я полюбила несмотря на всё, что было между нами в прошлом, не так ужасен.

Я не могу поверить, что мужчина, который никак не выходит из моей головы и сердца, виновен в том, в чём его обвиняют. А точнее, в незаконном тестировании ввезённых им на территорию нашей страны запрещённых лекарственных средств, повлёкших смерть одного и более человек, убийстве нескольких иностранных граждан с особой тяжестью, в финансовых махинациях, а также в убийстве целой группы людей. Но этот пункт следователям до сих пор не удаётся доказать.

И самое ужасное, что я помогаю ему. Я скрываю многие доказательства его вины в этих преступлениях в качестве благодарности за спасение. Райнер обвиняется в убийстве тех самых людей, попытавшихся навредить мне и моим родным. Он виновен ещё по нескольким пунктам, включая покушение на меня, но… Я решила не заявлять на него. И не потому, что не хочу добавлять ему срок... А потому, что тогда это раскроет мой огромный секрет, и все узнают, кто такая на самом деле Амалия Брукс. Родители узнают, что я – плохая девочка…

— Мэл, — доносится до меня сонный голос Дилана, вошедшего на кухню в одних боксерах. – Почему ты не спишь? – зевнув, потирает глаза.

— Не спится, — отвечаю, резко захлопнув ноутбук, боясь, что он увидит, что именно я в нём искала. И пусть там нет чёткого слова «Райнер», он узнает. Он поймёт, догадается, и это причинит ему боль. – А ты почему? – спрашиваю парня, пытаясь выглядеть нормальной, а не взвинченной и взволнованной из-за того, что меня чуть не поймали с поличным.

— Проснулся, а тебя нет. Подумал, что тебе плохо, — ещё слегка хриплым ото сна голосом проговаривает Дилан.

— Нет, всё нормально… — тяну, пожав плечами. – Иди, ложись, я ещё немного поработаю и тоже лягу. Ник просил меня проверить систему безопасности его дома. А если она окажется слабой, то получу ещё один заказ на установку новой. Надо немного поработать, чтобы накопить денег перед рождением малыша. Не хочу, чтобы он в чём-то нуждался.

— Дурёха, я смогу обеспечить семью без твоих подработок, — ласково произносит мой жених.

— Ди, не начинай. Я люблю свою работу и пока могу, то буду работать!

— Хорошо, — соглашается будущий муж, подойдя ко мне сзади. – Но недолго. Врач сказал, что тебе и малышу надо больше отдыхать, — нежно проводит рукой по моему ещё не очень большому животику. – Мэл, ты ведь не роешься сейчас в интернете, чтобы оправдать ЕГО?

— Нет, — нагло вру, чувствуя себя в этот момент ужасно стыдно. – Мне незачем это делать. У нас скоро свадьба, и через несколько месяцев родится наш с тобой малыш! С Райнером меня больше ничего не связывает, Ди.

— Умница, — выдыхает Дилан, чмокнув меня в щеку. — Я люблю тебя, Мэл…

— И я тебя, — с улыбкой отзываюсь в тот момент, когда он, набрав в стакан воды, выходит из кухни. Я понимаю, что обманываю его и никогда не полюблю, как бы сильно этого не хотела.

Дилан, словно маленький зверёныш, который никогда не сможет занять в моём сердце место настоящего зверя, потому что ему это не под силу. Он слишком мал, чтобы занять такое огромное пространство внутри меня.

И пусть мы ждём малыша, которого я очень люблю… Но не люблю его отца. И ничего здесь не поможет: ни ребёнок, ни огромная квартира, которую нам купил отец Дилана, ни забота и поддержка будущего мужа… Ничего не помогает стать мне прежней Амалией… Райнер сломал что-то внутри меня, проникнул в мой мозг и, словно марионеткой, управляет теперь мной… Именно он и мои чувства к этому ужасному человеку заставляют лгать, юлить, вернуться и… Не позволяют другому мужчине притрагиваться ко мне.

«— Амалия, ты обещала, что больше не увидишься с ним, — кричит Дилан после того, как вернулась из тюремного блока, где встречалась с Райнером первый и единственный раз. – Ты же обещала мне! В тот вечер! Твои слова ничего не стоят?

— Ди, мне надо было с ним поговорить, чтобы понять, что творится со мной, — пытаюсь его успокоить, хотя внутри меня полосует, словно нож, чувство вины перед другом и обиды на Райнера.

— И как? Поняла? – зло интересуется будущий муж. – Или вам было не до разговоров? Скажи, ты его к себе подпустила? Раздвинула перед ним ноги, да? Ему позволяешь, а мне нет? Я не давлю на тебя, как ты и просила. Делаю всё, чтобы ты забыла его и полюбила меня... Но ты даже не пытаешься пойти мне навстречу! Бегаешь к этому придурку и ложишься под него, как какая-то шлюха. Ты всё ещё любишь его, Мэл?

— Заткнись! — в слезах выкрикиваю и даю ему звонкую пощёчину. – Значит, ты такого мнения обо мне, да? Не доверяешь? – спрашиваю и, развернувшись, закрываюсь в ванной, где несколько часов провожу в слезах, не понимая, когда моя жизнь пошла по кривой… И главное, за что? Я ведь пытаюсь полюбить его, но не могу! В чём моя вина? Она лишь в том, что Райнер вырвал моё сердце... И оно сейчас с ним в тюрьме... В клетке... В Его руках!»

— Как тебе этот вариант? – спрашивает меня Дилан, указывая на очередную кроватку. – Высокие бортики. Не упадёт, если сам захочет вылезти. И цвет приятный…

— Для того момента, пока он это захочет, ему ещё надо родиться и научиться ползать, — безразлично кидаю, смотря вовсе не туда, куда показывает мой жених. А на толпу в детском магазине, среди которой трое мужчин, преследующих меня с того момента, как Райнера посадили. Они не оставляют меня ни на минуту. И днем, и ночью, сменяя друг друга, ночуют перед нашим с Диланом подъездом.

— Мэл, что ты там выглядываешь? – возмущается Ди, заметив мою отстранённость. – Опять? Этот урод опять прислал своих людей? – выкрикивает, принявшись искать людей Райнера по сторонам, но их сейчас не вижу даже я, удивляясь тому, как всегда вовремя они становятся невидимыми.

— Нет, — раздражённо отвечаю, попытавшись сменить тему. – Просто не понимаю, зачем мы так рано потащились за всем этим? – обвожу торговый зал рукой. – Это плохая примета. Покупать вещи до рождения ребёнка. Твоя мама так сказала.

— Когда ты стала такой суеверной, Амалия? – пораженно задаёт вопрос, прекрасно зная, что я почти не верю в приметы, но в последнее время применяю их, как отговорки, всё чаще и чаще. — Это ребёнок, и к нему стоит подготовиться заранее. В этом вопросе нельзя будет родить, и лишь затем всё это покупать. Нужно для начала приобрести минимальный набор: коляску и кроватку. А ещё одежду куплю сам, когда родишь, чтобы не было плохой приметы, — в конце передразнивает меня.

— Ди, я считаю, что пока рано для всего этого. До родов ещё как минимум три месяца, – напоминаю ему, и вправду считая, что всё необходимое для малыша нужно купить за неделю-две до его рождения. Мы ещё толком ничего не знаем о том, что лучше для ребёнка, опираясь лишь на внешний вид товаров, а не на их функциональность.

Наши с Диланом мамы обещали помочь с выбором, но, как и я, решили, что этим мы займёмся позже. А Ди сейчас просто так вытащил меня в торговый центр, чтобы я перестала на него обижаться из-за его очередного приступа ревности к Райнеру.

— Лучше выбрать всё заранее, чтобы потом не бегать, — настаивает парень, и я сдаюсь, понимая, что спорить с ним сейчас только нервы себе портить.

Махнув рукой, бреду к ближайшему пуфику, на котором смогу отдохнуть и дать своей спине, а также ногам расслабиться.

Спина с каждым днём болит всё сильнее и сильнее, а ноги ломит, словно я сейчас ношу несколько десятков килограммов на себе. Хотя весы показывают, что за полгода я набрала лишь семь килограмм, что мало для моего срока, но из-за нервов и жуткого токсикоза, который по идее должен был пройти уже давно, не могу нормально питаться. О каблуках я забыла уже давно, сменив их на кроссовки и кеды.

— Мисс Брукс, — впервые за всё время слежки ко мне обращаются люди Райнера, вызвав этим моё удивление и некий шок.