Амали Браун - Моя плохая девочка

— Но хоть что-то… — прошу, подавая ему мыло. - Дэниел – сын Милона. Ты об этом же знаешь? – заглядываю ему в глаза.

— И мой племянник, — произносит, резко посмотрев мне в глаза. – Единственный, кому я могу доверять, как и тебе, кошка. Единственный, кто мне был верен всегда, даже когда ты предала. Один из близких мне людей. Один из тех, за кого я могу убить, и не буду мучиться совестью.

— Племянник? – застываю. – Он твой… племянник?

— Да, кошка, — со смехом подтверждает и, отобрав у меня мыло, принимается мыть мои руки, бережно мыля их и промывая под водой, делая это так нежно и заботливо, что я

застываю от этого ещё больше, не веря, что он такое может. - Всё оказалось запутаннее, чем ты думала, верно? – поднимает на меня улыбчивый взгляд.

— Подожди, если Дэниел – твой племянник, то получается Ник…

— Да, мой братец, к несчастью, — произносит, вздохнув, в секунду вновь став злым, нервным и тем Райнером, которого я знала… раньше.

— Но наш сын с Дэниелом? Ты ему доверяешь? Я ему верю… Он хороший! Да! Он мне помог там, у Милона… Если бы не он… — сбивчиво начинаю тараторить, чтобы укрепить веру Райнера в племянника, хоть он и так ему доверяет и считает верным.

— Если бы не он, я бы не успел вас спасти, — тихо говорит Райнер, успокаивающе взяв за руку. - У Дэниела было мало времени, и он лишь послал мне SOS, и я поехал к нему, подумав, что что-то с ним. Но по пути ты мне позвонила через Еву, и я всё понял. Если бы не он, то многого бы не было. Он не один раз спасал тебя и Дэвида. Помнишь день, когда напали на тебя и твоих бабушку с дедушкой? Он был одним из тех, кто разобрался с твоими обидчиками. И не только потому, что позже люди его отца поняли, что он играет против Ника, а потому что захотел помочь тебе. Ты ему сразу понравилась…

— О-о-о, а наша встреча около моего дома?

— Была подстроена мной, — признаётся Хартманн. - Ты слишком долго искала ответы и не доверяла моим людям. Поэтому я попросил его стать твоим мозгом и навигатором. Нам пришлось включить тебя в игру по моему спасению, чтобы не выдать Дэниела.

— Вот ведь…

— Амалия, оставим разговоры на потом, — обрывает меня мужчина. - У нас лишь час на общение с сыном, а потом тебе придётся пойти и подняться к себе, а мне вернуться на поле боя.

— На шахматную доску, — шепчу, пропуская Райнера выйти первым.

Следом за Райнером вхожу в комнату, куда ушёл Дэниел, когда мы только пришли. В комнате застаю парня и неизвестную мне женщину с моим сыном на руках. Она кормит его с бутылочки, которую принёс Дэниел, пока сам парень смотрит на этот процесс так внимательно и серьёзно, словно они сейчас бомбу разминируют. Хотя Дэвид спокойный малыш и не кричит без повода.

— Лайла, — тихо окликает женщину Райнер.

— Рэй! – восклицает она в ответ, подняв на него глаза, но тут же опускает их обратно на ребёнка, забеспокоившись, что он мог испугаться её крика. – Ешь, малыш. Ешь. Твоя тётя не привыкла к детям и забывает, что при вас нельзя делать чего-то резкого. Прости, я буду исправляться. Обещаю!

И в этот раз она поднимает на нас голову, но уже медленно и плавно, сразу же направив своё внимание на меня, явно разглядывая и оценивая. То же самое делаю в ответ и я.

Женщина с платиновыми волосами сидит на двуспальной кровати, держа в своих худых, я бы даже сказала чересчур худых, руках Дэвида, который в свою очередь ест из бутылочки и, кажется, медленно засыпает.

— Амалия, я рада, наконец, с тобой познакомиться, — произносит женщина, оторвав от меня взгляд всего на секунду, чтобы проверить малыша. – У вас с Рэем получился просто замечательный малыш. Спокойный, умный и, кажется, не по годам серьёзный. Думаю, он этим в папу.

— Спасибо, — тяну, не понимая, кто она, эта женщина, которая, в отличие от меня, имеет право быть с моим сыном. Разворачиваюсь к Райнеру и спрашиваю. – Я могу взять Дэвида, и сама его покормить? Я же здесь из-за этого? Да?

— Можешь, — вместо Райнера отвечает мне Лайла. – Он только проснулся и уже почти доел, но, кажется, его опять клонит в сон.

Улыбка сама возникает на моих губах, когда я вспоминаю, что в больнице Дэвид каждый раз засыпал после еды, и я постоянно сравнивала его с Райнером, которого тоже клонит в сон, когда он плотно пообедал или поужинал. Именно поэтому, когда мы жили в посёлке, где живут мои бабушка и дедушка, мужчина ел мало.

В больнице я всегда подкалывала Райнера насчёт этого, ещё не зная, что мужчина не расслабился и не смягчился ко мне, а всего лишь позволил мне быть рядом с Дэвидом.

Признаюсь, я даже допустила мысль, что теперь, после рождения нашего малыша, мы с Райнером уедем и будем жить втроём. Посчитала, что теперь мы сможем быть одной семьёй, но я не знала, что все мои мечты окажутся пылью… И я вновь в ловушке.

— Спасибо, — отвечаю, подозрительно сощурившись и сделав шаг в сторону Дэвида, ожидая того, что Райнер остановит меня, но этого не происходит, и я спокойно подхожу к своему сыну, хоть и чувствую, что мужчина двинулся за мной следом.

Присаживаюсь рядом с Лайлой и принимаю из её рук малыша, которого женщина аккуратно передаёт мне вместе с бутылочкой. Смотрю на Дэвида и готова поклясться, чем хотите, но стоило ему почувствовать меня и моё тепло, он улыбнулся.

Прижимаю его к себе, не веря, что вновь держу свою кроху в руках, чувствую его молочный аромат, и в этот момент готова расплакаться от умиления и счастья. Я никогда

не понимала матерей, которые бросают своих детей, и сейчас, держа в объятиях того, кого носила под сердцем долгие месяцы, не понимаю ещё больше. Как можно их оставить? Как можно разлучить мать с ребёнком?

Моё сердце готово вырваться из груди, когда до моих ушей доходит вздох Дэвида, а после он начинает зевать, намекая на то, что вновь плотно поел и хочет спать, но упорно борется со сном, словно знает, что после сна он меня уже не увидит. В этот момент ненависть в Нику, Райнеру и Дилану увеличивается в несколько раз, и мне хочется тут же вскочить и выцарапать глаза хотя бы одному из этой троицы, а затем расквитаться с другими.

— Амалия, — слышу голос Дэниела и поднимаю на него голову, дав понять, что слушаю его. – Я рад что, в конечном итоге, ты меня послушала и сбежала. Ник не сохранил бы жизнь ни тебе, ни Дэвиду, ни даже твоему «жениху».

— У тебя не было проблем? – спрашиваю его.

— Мнимая трещина в руке и мнимая злость на тебя за то, что ты угнала мою любимую машинку. Ник поверил мне, и твой побег даже сыграл в мою пользу. Но лучше бы ты просто не пила то лекарство.

— Если бы она не выпила, то этот урод придумал бы что-то другое, — вмешивается Райнер, присев рядом со мной. - И не факт, что Амалии и Дэвиду удалось бы спастись. Так что всё вышло очень удачно, — добавляет, но уже смотря на сына и улыбаясь ему.

— Но я могла бы сохранить возможность иметь ещё детей… Возможно, — шепчу скорее себе, чем кому-то другому.

— Не факт. Он мог бы просто тебя убить, — отвечает Хартманн, пожав плечами.

— Ты не можешь больше иметь детей?! – испуганно переспрашивает Лайла. – Вот ведь сукин сын. Я до него доберусь! Я ему устрою! Вот ведь…

— Лайла, успокойся! – просит Дэниел, положив руку ей на плечо. - От нервов у тебя могут усилиться боли.

— Он покалечил жизнь этот молодой девушке, Дэнни, — не унимается Лайла, от злости сжав руки в кулаки, словно в эту же минуту готова пойти и набить мордашку Милону.

— И не впервой, Лайла! – произносит Райнер. - Он за всё заплатит. И за Амалию, и за тебя в том числе!

— Ты связана с Ником? – догадываюсь. – Он что-то сделал и тебе?

— Он… Скинул меня с лестницы, — отвечает, опустив голову. – В детстве. Но он точно этого хотел. Я знала. Это был неслучайный случай.

— В детстве? Вы… — до меня, наконец, доходит, что тут происходит.

— Да, мой брат настолько ревновал меня к нашему отцу, что решил избавиться, но отец и Рей раньше вернулись из магазина, и им удалось спасти какую-то часть меня, — продолжает, постучав по своим ногам, подтверждая мои сомнения.

— Паралич?

— Был, — вздыхает. - Я долгое время лечилась за границей, и врачам удалось поставить меня на ноги, но я не могу ходить больше четырёх минут из-за болей в позвоночнике. Но четыре минуты — это даже много по сравнению с той минутой, что была до того, как папа умер.

— Мне жаль, — искренне произношу. - Правда, жаль, что судьба так несправедлива к тебе.

— К тебе она тоже несправедлива, — в свою очередь, произносит Лайла. - Ты вынуждена жить вдали от своего ребёнка и бояться за его жизнь. К тому же, ты стала главной мишенью для Рэя, когда получила заказ от Ника, а после, главной мишенью для Ника, когда мой брат влюбился в тебя, и решил что хочет, чтобы именно ты стала матерью его сына… Ой… — испуганно смотрит на своего брата.

— Лайла, — грубо обрывает сестру Райнер, окинув её строгим взглядом. – Я тебе не один раз говорил, что это не так, но ты упорно продолжаешь гнуть свою точку зрения. Когда ты уже прекратишь? Я не влюблён в Амалию. Да, сына хотел именно от неё, потому что у неё генетика хорошая. Но ничего большего в этом нет, — проговаривает и встаёт, словно сидеть рядом со мной ему доставляет дискомфорт.

— Рэй, ты не видишь этого, но это вижу не только я, но и все вокруг, — не унимается Лайла. - Иначе, почему ты помогаешь ей? Почему делишься с ней тем, что дорого тебе? И не выкинул её из своей жизни, — продолжает, указав на Дэвида в моих руках.

— Потому что она тоже причастна к этому ребёнку, — протестует Райнер, одарив меня ненавистным взглядом, будто бы это я с ним спорю, а не его сестра.

— Да, признайся, старик! – вмешивается в их разговор Дэниел. - Раскис. Детка сделала из тебя послушного щеночка, но ты всё ещё строишь из себя одинокого волка. Прекращай! Ты уже давно не тот волк, каким был ещё несколько месяцев назад.