Проходя мимо отчима, я мягко улыбнулась ему и взялась уже за ручку двери, как вдруг он внезапно одёрнул меня:

- Погоди минуту! - и быстрым шагом скрылся в спальне. Вернувшись, он увлёк меня в подъезд. Прикрыв за собой входную дверь, отчим протянул мне в зажатой руке несколько крупных купюр, скрученных трубочкой и перетянутых резинкой:

- Вот. Возьми. Тебе понадобится.

Я ошарашено уставилась на него:

- Ты же.. Это же… А как же новый телевизор? – наконец смогла подобрать я слова, - Ты ж так долго на него копил! – моему изумлению не было предела: я знала, какой голубой мечтой был для отчима новый телевизор, импортный и цветной, а также то, каких трудов ему стоило собрать эти деньги: мать была та ещё транжира, успевала потратить свои деньги в первую неделю после получки и с рвением принималась тратить приличные доходы отчима. Поэтому жили мы более чем скромно: совершенно непонятно как, но мать умудрялась спустить все деньги так, что к концу месяца порой не оставалось средств даже на еду. И странно: ни дорогой одежды, ни косметики не покупалось, тем более – каких-то дорогих вещей в дом. Поэтому я прекрасно понимала, каких трудов ему стоило выкроить эти купюры и главное – спасти от транжиры – матери. А теперь он просто дарил их мне, лишь усмехнувшись в ответ:

- Я и старый посмотрю. А тебе они нужнее, - сунув купюры мне в руку, он обнял меня по-отечески сильно и крепко, - Хоть иногда давай знать, что жива - здорова! – разжав объятия, он посмотрел мне в глаза. Что-то, похожее на грусть и боль от расставания с близким человеком мелькнуло в его взгляде.

- Обязательно! – горячо произнесла я, чмокнула его в щеку и побежала вниз по лестнице, перекинув ремень сумки через плечо.

Что поразило меня больше всего – деньги мне дал отчим. Чужой по сути человек, который появился в нашей семье всего лишь несколько лет назад. А родная мать была словно рада тому, что я ухожу из её жизни, как казалось тогда, навсегда.

***

С Ленкой договорились встретиться прямо на вокзале. Едва я сошла с автобуса, как сразу увидела Ленку под информационным табло вокзала и направилась к ней. Ленка радостно помахала мне рукой, в которой были зажаты мои билет и паспорт:

- Вот, я купила тебе билет! – подбегая мне навстречу и протягивая документы, сообщила она, - Извини, нижних уже не было, я купила тебе верхнее боковое, зато рядом со мной! – Ленка давно собиралась к тётке, поэтому и билет купила заранее – когда выбор ещё был.

- Знаешь, мне настолько всё равно, что я готова ехать хоть в багажном отделении! – честно призналась я ей, вся ещё во власти эмоций от прощания с семьёй. Меня охватили совершенно противоречивые чувства: с одной стороны, безумно радостно было уехать из этого города, от матери, которая даже не скрывала, как тягостно ей моё присутствие в доме. Но вот разлука с отчимом оказалась по-настоящему тяжёлым испытанием. Это единственное, что омрачало радость перемен в моей жизни. За последние годы я так привыкла к его поддержке и искреннему участию в моей жизни, что оказаться без такой надёжной опоры было как-то боязно. Но Ленка была рядом, неиссякаемый источник вдохновения и оптимизма:

- Да ладно, не кисни! - подхватив меня под руку, она уверенно зашагала в сторону вокзала, - У нас на руках дипломы государственного образца, мы молодые и красивые, к тому же – знатоки нескольких языков! И вообще: у нас вся жизнь впереди!

Невольно заразившись её энтузиазмом и хорошим настроением, я засмеялась в ответ и мы чуть не бегом подлетели к стоявшему уже на путях поезду дальнего следования.


Едва мы растолкали вещи под скамейки – сиденья и расположились в своём плацкартном купе, как на меня снова накатила хандра и я залезла на верхнюю боковушку, отвернувшись от всех и уставившись в окно.

Поезд ещё стоял на перроне, по коридору за моей спиной и за окном ходили - мельтешили люди: кто-то бежал, торопясь на поезд, кто-то вальяжно прогуливался вдоль состава, неторопливо докуривая сигарету, у ларька толпились какие-то люди, покупая воду, сигареты и нехитрые перекусы в дорогу.

И вот – лёгкий толчок состава. Ещё один – и поезд тронулся. Из груди у меня вырвался вздох облегчения. Я до последней минуты боялась, что это всё – не по-настоящему, и вот-вот закончится: я вдруг проснусь и окажусь в своей комнате.

Но поезд медленно набирал ход, и под мерный стук колес я окончательно поняла, что это всё – реальность, и впереди меня ждёт только неизвестность, и неизбежные трудности новой жизни в чужом городе. Я прошептала, едва шевеля губами, себе под нос:

- Я справлюсь. Я всё смогу, - невольно руки сжались в кулачки, словно закрепляя данную самой себе клятву.

Внизу Ленка всё шуршала сумками и пакетами, никак не находя места и не успокаиваясь:

- Люсь! Давай, спускайся: хоть перекусим нормально, пока попутчиков нам не подселили! – позвала она меня.

- Лен, прости, но я ничего не хочу, - пробормотала я, даже не поворачивая головы в её сторону.

- Да ладно тебе! – миролюбиво проговорила Лена, - Что ты, в самом деле, как в первый раз! Всё будет хорошо!

- А ведь действительно: в первый раз! – я, наконец, повернулась, и смотрела сверху вниз на неё, сидевшую у столика перед разложенными пакетиками с разной снедью – нашим питанием на ближайшие сутки, - Раньше я никогда и никуда не уезжала из дома! – задумчиво произнесла я.

Немного помолчав, Ленка сказала, убирая назад пакетики с провизией в сумку:

- Ну, значит, позже, - смирилась она с неизбежным и, достав книгу, устроилась внизу, погрузившись в чтение.

***

Приехали в Волгоград мы утром. Несмотря на ранний час, солнце уже вовсю грело землю. Едва выйдя из поезда, я с удовольствием подставила его лучам своё лицо, блаженно зажмурившись от яркого света, мечтая о прохладном душе и свежем белье.

Ленка о чём-то щебетала с проводником – миловидным молодым парнем. Видя, что из меня попутчик тот ещё, всё своё внимание она переключила на него: весело и молодого, так что ей удалось-таки с пользой провести время в пути. Попрощавшись, наконец, с парнем, Ленка подошла ко мне:

- Ну что, поехали?

- Куда? – тут же спросила я.

- Ну как – куда? К тётке, конечно! – рассмеялась Ленка, - Искупаемся, переоденемся, и - вперед, на поиски приключений!


- На «нижние девяносто»? – рассмеялась я в ответ.

- Чего б ты понимала, тётя Люся! – расхохоталась она, увлекая меня за руку за собой.

Договорившись с каким-то дедом-таксистом, мы бросили сумки в багажник и сели в машину. Ленка назвала адрес, и таксист резво тронулся с места, засыпая нас шутками-прибаутками.

- Лен, а это вообще-то удобно, что я приеду вместе с тобой? Может быть, я переночую как-нибудь - где-нибудь? – засомневалась я в идее свалиться как снег на голову совершенно чужому мне человеку.

- Если честно – я сама от этого не в восторге, - призналась мне Ленка, не сильно обрадовав своими словами, - но пару недель придётся потусить у неё, пока не найдём работу и не подыщем жильё, - смирившись с неизбежным, я уставилась в окно, разглядывая улицы чужого города, в котором мне предстояло теперь жить.

***

На звонок нам открыла дверь невысокая женщина чуть за пятьдесят в домашнем байковом халате. Хоть на улице и было очень тепло, её поясница была туго перемотана шерстяным шарфом.

Увидев меня рядом с Ленкой, она вдруг проговорила:

- А ты сильно изменилась… - от изумления у меня приоткрылся рот и широко раскрылись глаза: я впервые видела эту женщину! Как это может измениться человек, которого видишь впервые в жизни?!

Возникшую паузу просто разорвал Ленкин смех:

- Тёть Тань, да ты чего?! Это ж Люда, моя подруга, я тебе про неё говорила! – и она кинулась на шею тётки. Та заметно расслабилась, шумно выдохнув: видимо, её тоже смутила ситуация с «обознашками».

- Проходите, проходите, - расцепляя Ленкины руки, заговорила тётка, - что стоять-то в дверях, - и она приглашающим жестом махнула в сторону комнат.

Войдя в квартиру следом за нами, она провела нас в зал:


- Жить будете здесь, - махнула она рукой на старенький раскладной диван, - Только вот в восемь вечера, извините, буду вас беспокоить: телевизор у меня один. Вы же смотрите Санта-Барбару? – утвердительно спросила она, переводя взгляд с меня на Ленку и ожидая ответа.

- Нет! – ответила за нас двоих Ленка, - Но ты не беспокойся – в это время мы будем уходить гулять! – улыбнулась она и добавила, - Тёть Тань, нам бы душ – с дороги…

- Да-да, конечно! Пойдём, я вам всё покажу...

И они вместе направились в ванную, оставив меня одну посреди комнаты. Я прошла к дивану и села на самый краешек. Диван недовольно скрипнул, но я не обратила внимания. Задумчиво пересев поглубже, откинулась на мягкую спинку, прикрыв глаза. Впервые - в чужом городе. У чужих людей. Это было так странно, необычно: чужие запахи. Чужая мебель. Чужой дом. Чужая жизнь. Но у меня обязательно будет свой уголок! Пусть и в чужом городе, но – свой!

Искупавшись после Ленки, я, свежая и душистая, с мокрыми волосами, появилась в комнате. Ленка уже разобрала свои сумки, нашла наряд поприличнее, и мы обе, переодевшись в чистое и сдав тётке бельё «на стирку», отправились гулять. Оставив без внимания радушно предложенный нам тёткин чай с пирогами, сославшись на отсутствие аппетита и заверив её в скором возвращении к столу.

Летний день был в самом разгаре. Не ища что-то определённое, мы просто бродили по улицам, вдоль которых росли плодовые деревья. Для меня это было дико: видеть посредине города абрикосовые деревья, на ветвях которых висели желтеющие крупные плоды.

- Поехали, посмотрим на Родину мать? – предложила Ленка, - раз уж мы здесь – то просто обязаны её увидеть и поздороваться!

Пожав плечами, я согласилась: в общем-то было абсолютно всё равно, что делать и куда ехать, так почему бы и не посмотреть на знаменитый памятник? Узнав у прохожих, как туда добраться, мы подошли к остановке и стали ждать нужный автобус.