- Конечно! Я буду только счастлив заменить тебя дома! – заверил меня Олег.

- Ты готов стать… домохозяйкой?! – с презрением спросила я, брезгливо подцепив двумя пальцами его фартук.

Да, он готов был стать домохозяйкой, заменить будущему ребёнку мать, то есть меня, и стать хранителем очага. Предоставив право добычи средств для этого очага мне.

Как таковой свадьбы у нас не было, мы просто поехали в ЗАГС и расписались с Олегом  практически перед самыми родами – раньше мне как-то было недосуг. В какой-то внутренней и нелогичной панике я старалась сделать максимально много, завершить начатое и отладить то новое, что придумалось совсем недавно. Хоть и было решено, что с ребёнком останется сидеть в декретном отпуске Олег, мне отчего-то казалось, что жизнь после родов кардинально изменится, и уже многое мне будет не по силам.

Несмотря на мои панические настроения, роды прошли в плановом порядке, восстановилась я на удивление быстро, и уже через месяц смогла приступить к своим обязанностям. Даже не пришлось менять график работы: сил оказалось достаточно, чтобы справляться с обязанностями на должном уровне.

Глава 2

Возвращаясь домой вечерами с работы, я садилась за накрытый к ужину стол и отдыхала после трудового дня, а Олег собирал Юлю и уходил с ней гулять в ближайший парк, если было не очень холодно и поздно, или уносил её купаться, а потом - в спальню, укладывать спать.

Соседи довольно быстро привыкли видеть с коляской Олега, а не меня, Юлькину мать, и когда я по редким выходным присоединялась к ним на прогулке, выглядело это так, словно приехала «воскресная мама». Все поголовно мамочки нашей округи знали Олега в лицо и часто останавливались, встретив нас на прогулке – спросить, как дела, и не мучают ли «колики» нашу Юленьку. А я стояла просто рядом с коляской и глупо улыбалась, зачастую вообще не понимая, о чём они говорят.

Однажды вечером, когда Олег с Юлькой встретили меня после работы на автобусной остановке (машина стояла в сервисе, нужен был какой-то мелкий ремонт), и мы неспешно вошли в наш двор, я, проходя вперед и придерживая подъездную дверь для коляски, услышала вдруг не такой уж тихий шёпот бабулек из нашего дома, сидевших на скамейке у подъезда:

- Вот оторва-то!.. Бедный мужик: и мусор выносит, и пеленки стирает - развешивает, и с коляской за продуктами бегает, ещё и поди ж ты на работу ходит… А эта вертихвостка где шляется целыми днями – непонятно! Приходит к ночи, никакого уважения к мужу!

Пропустив коляску и выскочив на крыльцо подъезда, я резко в полный голос сказала:

- Послушайте, ВЫ! – но слова вдруг застряли в горле, и я замерла на пороге, кидая полные ненависти взгляды на старушек. Бабульки удивлённо уставились на меня, явно не ожидая моего столь резвого появления и громкого крика.

Олег тут же подскочил ко мне, приобняв за плечи, и заговорил, пытаясь завести меня в подъезд:

- Люсь, да не нервничай ты так! Они просто ничего не понимают! – отстранившись, я внимательно посмотрела на него:

- Тебе нравится наша жизнь? – чуть прищурив глаза, я стояла на месте, не давая сдвинуть себя в сторону.

- Да, - уверенно ответил Олег, - Можно сказать – я счастлив! А ты? – спросил он тут же, заглядывая мне в глаза при тусклом свете подъездного фонаря.

- Я не знаю, - задумчиво произнесла я, - Пошли домой. Я устала и очень сильно хочу кушать.

- Да-да, конечно, - и Олег увлёк меня, наконец, за собой.

Едва мы переступили порог квартиры, я вцепилась ему в грудь, смяв рубашку:

- Я хочу дом!

- Ты же вроде собиралась квартиру покупать? – недоумённо спросил Олег.

- Нет. Теперь я хочу – дом. Мой собственный. Без таких вот соседей под ногами.

- Как скажешь, - спокойно произнёс Олег, - Хочешь дом – купим дом, - и он пошёл на кухню накрывать стол к ужину. В коляске проснулась и заплакала Юля, и я тут же взяла её на руки:

- Привет, моя маленькая! – прижав крошку к своей груди, я стала качать её, целуя в душистую макушку, и неприятная сцена у подъезда как-то сама собой быстро забылась.

На работе с подменой мест и ролей между нами оказалось проще: все как-то очень быстро привыкли, что в декретный отпуск ушёл Олег, а не я, так что довольно быстро все вообще забыли о моей беременности и рождении ребёнка: как правило, человек склонен помнить и брать во внимание то, что видит постоянно перед глазами. А так получилось, что я была руководителем до беременности, потом, совсем немного, походила заметно беременной, и сейчас, после небольшого перерыва, снова, и в своей прежней форме, приняла бразды правления в свои руки.

Так что в глазах моих сотрудников мало что изменилось, а мне как-то и в голову не приходило стесняться такого положения вещей: у меня была чётко поставленная цель, и я просто шла к ней, создавая условия для её реализации.

Однако, если мозгами я понимала и принимала ситуацию такой, как она есть, то тело мне обмануть так и не удалось. От того, что муж превратился в домработницу и фактически принял на себя роль женщины в нашей семье, у меня полностью пропало влечение к нему, как к мужчине. Секс между нами практически умер, чему немало способствовало моё физическое и моральное истощение на работе, но всё же иногда ещё тело, взбунтовавшись, требовало своё, и близость между нами была, но результат меня далеко не всегда удовлетворял. И всё же изменять Олегу я не могла в силу собственных принципов: он оставался моим мужем, и я должна была хранить ему верность, чего бы мне и моему телу там ни хотелось.

Как - то раз, уложив полугодовалую Юльку спать, он подошёл ко мне, лежащей уже в постели и, забравшись под одеяло, начал ласкать. Это был конец тяжёлой трудовой недели, я замоталась до изнеможения по филиалам, и мечтала сейчас только об одном: крепко закрыть глаза и просто выспаться. Но тело взяло своё и, отодвинув трусики пальчиком, я почти приказала Олегу, не открывая уставших глаз:

- Поласкай меня! - и тут же добавила, - Я так устала… Сделай мне приятно… - тихо проговорила я, раздвигая ноги пошире перед ним.

Олег радостно устроился между ног, и принялся нежно ласкать меня своим горячим влажным языком. Старательно и трепетно. Поглаживая нежно ладонями мои бёдра. Это оказалось неожиданно - приятно, и я начала тихо постанывать. Сознание отчаянно боролось между желанием отключиться и столь же сильным желанием получить удовольствие, и меня словно на волнах качало в этой неге: я то проваливалась на какое-то мгновение в небытие, то снова с губ срывался стон наслаждения, выдёргивая меня из сладкой дрёмы. Олег умело и со вкусом ласкал меня, то широким языком проводя по моей промежности, то соскальзывая вглубь тем же языком, ставшим вдруг острым и шустрым, то посасывая бугорок клитора, проникая в это время нежными пальчиками в меня… В какой-то момент я почувствовала, что волна экстаза вот-вот накроет меня, и горячо зашептала:

- Ещё, ещё, я сейчас кончу… - Олег весь подобрался, и заработал языком быстро-быстро, широко разведя мои ноги руками. Закусив губу от наслаждения, я протяжно застонала, и откинулась в изнеможении на подушки, тихо прошептав:

- Спасибо…

Сквозь полусон я слышала, как он дрочит, стоя на полу у кровати на коленях, тихо постанывая. Что-то похожее на удовлетворение скользнуло у меня в сознании, и я провалилась в сон, не успев додумать мысль.

Утром я проснулась с каким-то смутным ощущением незаконченного дела. Перебрав в уме вчерашний день шаг за шагом, я вдруг вспомнила вечернюю сцену с мужем. Вот оно – то, что не даёт покоя моему сознанию: муж, который удовлетворял вчера себя сам, стоя на коленях у моей кровати. Это стало последней каплей: с этого дня секса между нами больше ни разу и не было.

Лишь изредка, пару раз в неделю, Олег робко пробирался ко мне в кровать, чтобы доставить удовольствие, а потом тихонько снимал напряжение себе сам, стоя у кровати на полу. И к этому я тоже довольно быстро привыкла, как к готовому ужину и чистому, выглаженному белью, как вообще к порядку дома. Даже полы я, кажется, ни разу не мыла в нашей квартире.

И всё более неотступно меня стала преследовать мысль о покупке собственного дома.

Тем более лето было в самом разгаре, так что возможность начать жить на природе, а не в городской духоте уже сейчас, подстегнула моё решение. Выкроив однажды часок свободного времени, я засела за объявления о продаже домов в ближайшем пригороде. По деньгам выходило впритык, и хватило только на небольшой участок земли, зато там был почти достроенный вполне приличных размеров дом в два этажа, где оставалось лишь вывести крышу.

В ближайшие выходные мы с Олегом и Юлькой съездили в посёлок, посмотрели участок и дом, познакомились с хозяевами. Как оказалось, дом начали строить для себя супруги - пенсионеры, а тут вдруг сына перевели по службе в Севастополь, и он решил забрать престарелых родителей с собой. Поэтому пришлось продавать дачу с недостроенным домом: старый домик к тому времени успели снести, и желающих приобрести «недострой» долгое время не находилось. А мне было в самый раз: по сумме хватало моих накопленных сбережений, а на достройку дома мне директор обещал выдать небольшую беспроцентную ссуду в счёт будущих премий. Так что все оставались довольными: и хозяева дачи, и мы с Олегом.

Олег, разглядывая участок, весь ожил, расцвёл прямо на глазах:

- Смотри, Людочка, какая прелесть: между этих деревьев можно растянуть гамак, а под этой яблоней устроить песочницу для Юленьки! Смотри, а в этих кустах сирени просто отлично будет сидеть вечерами на скамеечке, которую я для нас сделаю! – его восторгу не было предела: он радовался нашему новому дому как ребёнок, и я невольно улыбалась в ответ. Мне-то был важен лишь сам дом, как факт собственности, «своего угла», а какие вокруг вишни-яблони – мне было, по сути, безразлично.