Несмотря на недостроенность, в доме вполне можно было жить, и мы переехали уже через неделю.

Я взяла отпуск на неделю, чтобы проследить за перекрытием крыши.

Встав рано утром, я снарядила Олега за покупкой материала для крыши, отдав ему почти всю наличность, выданную мне директором, а сама принялась за приготовление завтрака для себя и Юльки. Через час внезапно позвонил муж:

- Мне тут не хватает десять тысяч, - сказал он совершенно спокойным, обыденным голосом.

- В смысле – «не хватает»? – изумилась я, - я дала тебе ровно ту сумму, на которой мы сошлись с менеджером. Я разговаривала с ним только вчера – мы высчитали необходимое количество материала, и он назвал сумму. Её я тебе и дала. В чём дело-то? – искренне недоумевала я, не веря в нерадивость работников строительной фирмы.

- Ну… Я потратил немного из этих денег: купил тебе цветы, любимые конфеты, и Юльке – такого огромного белого медведя – представляю, как она обрадуется! – счастью самого Олега не было предела.

Внутри у меня будто что-то оборвалось:

- Ты понимаешь, что это были последние наши деньги?! – пока ещё спокойно спросила я.

- Да ладно тебе, заработаем! – весело хмыкнул Олег в ответ.

- ЗаработаЕм? Ты хотел сказать – заработаЕШЬ, наверно, да? То есть заработать должна Я? Да? – начала закипать я.

- Ну что ты вот сразу ругаешься? – недовольно проговорил Олег обиженным тоном.

- Как ты меня достал! – резко выкрикнула я и бросила трубку.

Набрав Ленкин номер, попросила её встретиться с Олегом и дать ему недостающую сумму, пообещав отдать деньги до конца месяца.Крышу мы накрыли, конечно, но после этого случая я просто возненавидела Олега. Со временем ненависть перешла в презрение. Видимо, он начал это замечать, и я стала часто видеть Олега пьяным, приезжая по вечерам с работы домой.

Юлька к тому времени постоянно плакала, порядок в доме уже почти не поддерживался так, как раньше, и мне это, в конце концов, надоело.

Однажды в субботу, дождавшись, пока он проснётся и опохмелится, я подсела к нему за стол в кухне:

- Олег, нам надо поговорить, - твёрдо проговорила я, ожидая непростой диалог с мужем, - Мне это всё уже надоело. Так дальше продолжаться не может. Я подаю на развод.

Его взгляд мгновенно протрезвел, и он вперил его в меня:

- Я не дам тебе развод, - он медленно покачал головой, и добавил, - Ты – моя, - и он накрыл своей ладонью мою руку. Осторожно высвободив руку, я спокойно ответила ему:

- Ты – взрослый человек, и должен понимать, что счастливая семья и брак могут сложиться только в паре, где оба человека любят друг друга, или, как минимум – уважают. Я никогда не была твоей: ни раньше, ни сейчас, а пытаться построить семью «чтоб как у всех» - я не хочу. Мы попробовали с тобой. В итоге – вот результат, - я кивком головы указала на бутылку на столе, - Да, может быть, я плохая жена и плохая мать, но! У тебя и у Юльки всегда были самые лучшие вещи, всегда забит холодильник вкусной едой, и Юльку я смогла отдать в частный сад, откуда принимают сразу в лицей, если мы изъявим желание. О её будущем я позаботилась. Я старалась и делала всё, от меня зависящее, но сейчас мои силы на исходе. Я не хочу прожить жизнь так, словно во сне: неживой, без чувств, эмоций, и желаний.

Он посмотрел на меня и сказал:

- Может быть, попробуем начать всё сначала? В конце концов, твои чувства ничего не значат: большинство семей живут вместе из-за детей. У нас – прекрасная дочь. Не лишай её отца, - словно хватаясь за последнюю надежду, проговорил он.

- Ребёнок. Хммм… Ты знаешь, я подошла вчера к зеркалу, собираясь на работу, и – не узнала себя. Можно жить, работать, ходить в гости, общаться с людьми, но внутри быть мёртвым: просто бездушная оболочка. Я бы согласилась на это, если бы мне было за пятьдесят. А ведь мне ещё нет и тридцати! Я хочу быть - живой, а не «существующей». Ребёнку я даю всё то, что от меня зависит. И пусть моё внимание достаётся ей маленькими редкими кусочками, но это внимание и забота – искренние. Ты меня – понимаешь?

Олег отрицательно помотал головой, налив очередной стакан из бутылки. Я взвилась:

- Что тут непонятного?! Я хочу радоваться и страдать, быть счастливой и – горевать, я хочу ЖИТЬ, а не существовать в сером, протухшем болоте.

- В таком случае, - подал голос Олег, опустив глаза в стол, - Я требую раздел имущества.

- Ха-ха-ха, - медленно произнесла я, - ты научился что-то «требовать»?! ты прекрасно знаешь, что переделки в доме нужно узаконить. Бери деньги, оформляй документы, и тогда вернёмся к разговору о разделе имущества.

- Вот ты тварь! – замутившимися снова глазами, полными ненависти, посмотрел Олег на меня, - ты же прекрасно знаешь, что мне негде взять денег!

- Негде? – удивлённо приподняла я бровь, - Юлька уже несколько лет ходит в сад, что тебе мешает найти работу и заработать эти деньги?

- Ты уже приняла решение? – вмиг сникнув и опустив голову, спросил Олег.

- Да. И оно – единственно верное.

Взяв бутылку со стола, Олег ушёл на улицу.

…Судебные заседания и официальный развод окончательно убедили Олега, что он может лишиться нашей семьи.

Получив на руки свидетельства о расторжении брака, мы вышли из зала суда. Всю дорогу домой мы разговаривали. Вернее, говорил Олег, а я слушала его клятвенные обещания прекратить пить и вывести наш быт на должный уровень. Этому его решению немало способствовал тот факт, что идти-то Олегу было некуда: престарелые родители его жили в однокомнатной хрущёвке, и особо не горели желанием принимать под свой кров взрослого сынулю, нигде к тому же не работающего.

Немного поразмыслив, я решила, что совмещать загородный быт и должность коммерческого директора будет сложно, да и Юлька пока ещё маленькая – придётся искать няньку, поэтому я приняла обещания Олега.

Внешне семья сохранилась такой же, как и раньше. Секса между нами давно уже не было, но теперь мы ещё и спали в разных комнатах – благо, дом позволял, и приходить к себе Олегу по ночам я категорически запретила.

Со временем я погасила ссуду, выданную директором, и мы стали все свободные деньги вкладывать в дом: построили гараж, уютную баньку, Олег развёл огород с теплицами, построил хорошенькую песочницу-домик для Юльки, обещанную скамейку под сиренью.

Но я так и не смогла примириться с действительностью и своей семейной жизнью, и мы всё-таки разошлись окончательно. Юльке тогда шёл уже десятый год, выросла она вполне самостоятельным ребёнком, училась в городе – так что я отвозила и привозила её на своей машине по дороге на работу и обратно, а время после уроков до вечера она проводила или у родителей Олега, или у кого-нибудь из своих подружек. Я записала её на спортивную секцию, и Юльке там очень нравилось, несмотря на сложность тренировок.

Должность коммерческого директора я уступила, пришлось перейти на менее оплачиваемую, но более спокойную – руководителя отдела крупного торгового центра.

Наступило лето, Юлька проводила каникулы дома, а я работала в обычном режиме.

Приехав однажды вечером домой, застала Юльку на кухне, плачущей навзрыд. Я тут же подскочила к дочке:

- Малыш, что случилось? Тебя кто-то обидел? – взяв дочкино лицо в руки, я нежно вытирала струившиеся по щекам дорожки слёз.

- Мам, папа – уехал…. Навсегда…. – и она снова зарыдала, прижимаясь ко мне.

Я перевела дыхание, успокоившись:

- Юль, понимаешь, взрослые люди иногда расходятся… - начала объяснять я, подбирая слова, чтобы не сильно ранить ребёнка.

- Мам, я знаю! – перебила она меня, - Но дело – не в этом. Мы теперь умрём с голода, да? – подняла она на меня заплаканные глаза.

- Почему? – опешила от неожиданности я.

- Ну… у нас же папа всё время готовил еду… - её глаза снова наполнились слезами, готовыми вот-вот хлынуть по щекам.

Меня разбирал смех от её слов, но я сдержалась, и вполне серьёзно ответила:

- Ну почему же – «Фабрика качества» как готовила, так и будет готовить для нас вкусные колбаски и другие полуфабрикаты, - и я ласково улыбнулась дочке, снова прижимая её голову к своей груди. Её слёзы вмиг высохли и лицо просветлело. Это меня всегда покоряло в детях: их искренность и чистота – если горевать – то плакать навзрыд, если уж радоваться – то смеяться до слёз.

Прошло несколько лет.

Все эти годы я постоянно, время от времени, погружалась в размышления о своей жизни. Почему распался мой брак. Почему рядом так и не появился тот самый, единственный, «мой» мужчина. Искала причины в себе, но почему-то не находила. Поклонники, конечно, были – но даже до секса дело доходило крайне редко, не говоря уже о совместной жизни. Почему-то встречались на моём пути мужчины, всё больше похожие на Олега – с тайным, а порой довольно явным, желанием просто «прижиться» в моей судьбе. Вот вроде как – тащит же она семью одна, и меня уж как-нибудь дотащит. А мне хотелось видеть рядом с собой мужчину, способного взять на себя решение не только бытовых вопросов – вынести мусор и помыть полы, а такого, который смог бы снять с моих плеч груз ответственности за семью. К слову сказать, поглядывая по сторонам, я убеждалась, что такие мужчины почему-то чаще всего встречаются лишь в книжках да кинофильмах, но очень хотелось верить, что где-то есть в этой жизни «тот самый» мужчина, и он обязательно меня найдёт…

***

Я еле добралась до дома. Конец рабочей недели как-то очень уж смахивал на конец года: дел накопилось так много, что я не успевала ни с документами, ни с поставщиками. А были ещё клиенты, которых нужно было обслуживать с неизменной улыбкой на лице. Поэтому вечер пятницы был просто спасением: я уже предвкушала спокойные выходные, наполненные отдыхом, и сегодняшний вечер виделся в ярких красках начинающегося мини-отпуска.