– Клянусь, они все думают только о еде и сексе, – сказала Саванна.

Я рассмеялась:

– Нет. Это не так. У меня три брата. Поверьте, у них есть и другие мысли.

– Например, какие?

– Например, любые. Однажды моему брату Натану потребовалось десять минут, чтобы позвонить девушке.

– Почему?

– Потому что он сверханализировал и сомневался. Другой брат, Гейдж, свои настоящие чувства скрывает за шутками. А Джером всегда за всех переживает.

– Круто! Чарли теперь у нас будет толкователем парней, – с улыбкой прощебетала Эмбер.

– Ого, не уверена, что гожусь на эту роль.

– Кстати, о парнях, которые нуждаются в интерпретации. Я больше не могу игнорировать тот столик, – пожаловалась Эмбер.

– Да, – кивнула Саванна, – они все время пялятся.

– Я думала, мы просто притворяемся, что их не существует, – округлила глаза Антония.

– Кто? Что? – спросила я.

Девчонки захихикали.

– Те парни, – ответила Эмбер.

– Ладно, они поняли, что мы их заметили, – сказала Саванна. – Даю две минуты, и они подойдут к нам.

– Две минуты – очень великодушно с твоей стороны, – пошутила Антония.

Я не смотрела на парней. Что, если это друзья моих братьев?

– Видишь, я же сказала, – хмыкнула Антония.

На сей раз я повернулась и увидела, что к нам идет парень. По пути он взял за спинку стул, протащил его по кафельному полу до нашего столика, поставил и сел. Слава богу, я его не знала.

– Чем могу помочь? – спросила Эмбер холодным, официальным тоном.

– Нам стало интересно, не хотите ли вы, дамы, к нам присоединиться.

– Извини, у нас девичник, – ответила Эмбер. – Что, очевидно, означает – только девочки.

Интересно, Эмбер и другие девчонки всегда привлекают к себе такое внимание? Лично для меня это было впервые. Должна признать, это забавно. Я сдержала смех, желая узнать, каким будет его следующий шаг. Возможно, я даже могла бы дать ему парочку советов, ведь мои братья в этом деле были экспертами. Сейчас парень вел себя как Гейдж, который не умел ждать. Всегда бросался в омут с головой, даже несмотря на то, что Джером и Брейден говорили ему слегка притормозить.

Любопытно, кем заинтересовался этот парень. Скорее всего, Эмбер. Она была самой привлекательной. Типичная кукла Барби. Светлые волосы, голубые глаза, идеальные зубы, загар. Хотя, может быть, и Антонией; у нее был самый красивый оттенок кожи цвета мокко.

Он скрестил руки на груди:

– О, все понятно. Знаете, вы должны были повесить знак «Парням вход воспрещен».

Я хихикнула. Ему не стоило так рано включать в игру обиженное эго. Это не располагало. Ему надо было сказать что-то типа: «Я могу хорошо вписаться в девчачий клуб, испытайте меня». Наверное, мне стоило дать титул посредника, а не толкователя. Я решила его выручить, потому что парень определенно нуждался в моей помощи. И он был довольно милым, просто немного бестолковым.

– Держу пари, он отлично впишется в девчачий клуб, – сказала я, и все посмотрели на меня.

– Конечно, – решительно подтвердил он, и его лицо озарила улыбка.

– Давайте его испытаем. Четыре вопроса, ответы на которые знает любая девушка. С каждой из нас по вопросу. Если ответишь верно, получишь полчаса нашего времени.

Эмбер улыбнулась. Похоже, ей понравилась эта игра.

– Я начну, – продолжила я. – Назови четыре предмета косметики.

Девчонки фыркнули:

– Слишком просто.

– Для девушки, – сказал он, с чем я была согласна. Не думаю, что мои братья назвали хотя бы два. Он посмотрел вверх, покусывая губу. – Хорошо, гм… черная штука, которую вы наносите на ресницы.

– Официальные названия, – уточнила я.

– Дайте подумать. – Он хлопнул рукой по столу. – Тушь?!

– Хорошо.

– Еще эта, – он показал на свои губы, – помада.

– Это два.

– Краска для щек.

Эмбер хихикнула:

– Это твой окончательный ответ?

– Нет. Это… – Подошли другие парни. – Штука для щек, парни, – сказал он. – Как она называется?

– Никакой помощи от друзей, – возмутилась Антония.

– Может, позволим им подумать вместе? – предложила я, решив ввести в игру всю компанию, после того как подошел один красавчик.

Я бы не возражала, если бы он немного потусовался с нами. Собравшись в кучку, они начали перешептываться.

– Это весело, – хихикнула Эмбер.

Я проверила счет по телевизору, пока парни были заняты.

– Ладно, у нас есть ответ, – объявил смельчак, согласившийся на эту игру. – Румяна.

– Отлично. Это три. Еще один.

– Ты уже назвал тушь? – спросил Красавчик.

– Да, и помаду.

– Есть что-то еще? – спросил третий, рыжеволосый парень.

– Еще много всего, – уверила их Эмбер.

Смельчак щелкнул пальцами:

– О-о, бежевая штука, которой они замазывают прыщи и все остальное.

Антония ахнула, а я рассмеялась:

– Как она называется?

– Без понятия.

С минуту Красавчик изучал меня, и я от неловкости заерзала на сиденье.

– А эта штука на веках? – спросил он.

Я практически забыла, что на моих веках что-то есть, как и на всем лице.

– Тени что-то… тени для век! – выкрикнул Смельчак. – Зачет.

– У вас еще три вопроса, а этот был самым легким, – сказала Эмбер.

– Продолжим.

Рыжий притащил себе стул. Их было трое, нас – четверо. Как это сработает, команды ведь не равны? Красавчик застыл возле меня, и так как я сидела с краю, то подвинулась, предложив ему место рядом с собой. Он присел. От него очень хорошо пахло. Вишневым бальзамом для губ и чем-то чистым… возможно, стиральным порошком.

– Моя очередь, – заявила Эмбер. – Назовите две высокие прически.

– Высокие? – спросил Смельчак.

– Да, прически, когда волосы забраны наверх, а не распущены.

– Хвостик, – сказал Рыжий.

– Хорошо, засчитано. Еще одну.

– Как называется такая, закрученная? – спросил Смельчак.

Они все пожали плечами. Я тоже понятия не имела, как она называется. Печально, но сейчас я была ближе к ним, нежели к девчонкам, которые самодовольно хихикали.

– Ну, шарик, как у библиотекарши?

– Пучок. Точно, пучок. Следующий вопрос.

Антония быстро сориентировалась с вопросом, словно придумала его в ту минуту, когда услышала об игре.

– Как называется тонкие штучки, которые мы носим на ногах, как штаны?

– Капроновые колготки, – не задумываясь, ответил Рыжий.

Два других парня посмотрели на него и застонали.

– Что? – спросил он. – Я в игре.

– Тогда ты должен знать все ответы на их вопросы.

– Проехали.

– Ладно, последний вопрос, – сказал Смельчак, глядя на Саванну.

Она сжала губы, словно пытаясь придумать что-то такое, о чем они никогда не догадаются, а затем ее глаза загорелись.

– Кто написал «Гордость и предубеждение»?

Все мгновенно умолкли.

– Подскажи, – прошептал парень рядом со мной.

– Сама не знаю, – ответила я.

– Должны ли все девушки здесь знать ответ на вопрос? – громко спросил он, выдавая меня.

– Уверяю тебя, каждая девушка знает ответ на этот вопрос.

Я попыталась взглядом дать понять Эмбер, что это не так.

– Тогда, если кто-то из вас не знает, мы автоматически выигрываем? – спросил он.

– Ты такой дурак, – сказала я, на что он улыбнулся.

– Да, хорошо, – согласилась с его поправкой Эмбер.

Я позорно подняла руку:

– Я не знаю ответ.

Парни заулюлюкали, а Саванна, наиграно обидевшись, бросила в меня скомканную салфетку.

– Простите, – извинилась я, поднимая руки, чтобы отбиться от других салфеток, которые полетели в мою сторону.

– Итак, что мы получаем? – спросил Красавчик.

– Мы тусуемся с ними полчаса, – ответил Смельчак. – Они не хотели уделять нам время.

Красавчик встретился со мной взглядом:

– Теперь мы получаем ваше время?

Мое сердце ёкнуло.

– Очевидно, так.

– Что включает в себя ваше время?

Я пожала плечами.

– Имена, определенно имена, – выпалил Смельчак. – И номера телефонов. – Похоже, он добавил это по наитию.

– Размечтался. Вы заработали тридцать минут… и имена. Я – Эмбер.

– Я – Дастин, – сказал Смельчак. У Дастина были взъерошенные светлые волосы и россыпь веснушек на носу. Он был похож на парня, с которым я несколько лет назад играла в софтбол.

– Антония. – Она кокетливо помахала рукой.

– Саванна.

Я смущенно кивнула:

– Чарли.

Рыжий сказал:

– Я – Люк, а это…

Он показал на парня, который сидел рядом со мной, собираясь назвать его имя, но Красавчик посмотрел прямо на меня и представился:

– Я – Эван.

У Эвана были глубокие карие глаза и красивая оливковая кожа.

– Откуда вы, дамы? – спросил Дастин, и я перевела внимание с Эвана на него.

– С занятия по макияжу, – ответила Эмбер.

– С работы, – одновременно с ней произнесла я.

Мне не хотелось говорить парням, чем мы занимались.

Меня это смущало. Если бы я могла убедить их, что с таким макияжем мы играли в футбол, то сделала бы это.

– Мы работаем с макияжем, – уточнила Антония, прикрывая меня.

Мне потребовалась секунда, чтобы осознать, что это просто парни, а не мои друзья. Парни, которые пытались подцепить нас, даже не спросив, заинтересованы ли мы в этом. Они не собирались меня высмеивать.

– Я это и имела в виду, – сказала я.

Сразу посыпались вопросы о том, что именно мы делаем, и, пока парни задавали наиглупейшие вопросы, мои глаза переметнулись на игру по телевизору. Команда «Кабс» отставала на одно очко, а девятый иннинг подходил к концу. Я застонала, когда Кастильо выбил в аут, оставляя всего один шанс забить. А все знали, что Борбон не был их палочкой-выручалочкой. Большинство людей любили «Гигантов», но мы вообще были ярыми поклонниками всей Высшей лиги, поэтому сегодня я болела за «Кабс».