Анна Альварес - Мудрость любви

– Признайся, Алма, что потеря ребёнка волнует тебя гораздо больше, чем здоровье Камилы – уныло поддержал разговор Данилу.

– Камила стала членом нашей семьи, поэтому я приложу все силы, чтобы она была здорова, – энергично заявила Алма.     

– А если Камила не сможет иметь детей? – осведомился Данилу. Что ты тогда предпримешь?

Какое-то слабое подобие надежды или плана на будущее мелькнуло при этом у него в голове.

– Что ты такое говоришь? Спаси и сохрани, Господи! При одной только мысли, что у Камилы снова может быть выкидыш, меня кидает в дрожь! Никогда не говори мне ничего подобного, слышишь? У Камилы в самом скором времени будет целая куча ребятишек.

Но у Камилы пока была куча проблем – миелограмма показала серьёзное заболевание костного мозга: он вырабатывал вещества, которые способствовали лейкемии.

– Нужно немедленно применять химиотерапию, – принял решение Сезар.

– Ты сможешь подготовить Камилу к этой неприятной процедуре? – спросила Клаудия у Эду, который вглядывался в листок с результатами анализа, словно надеялся, что буквы и цифры скажут ему, наконец, что-то совершенно другое.

– Это вопрос жизни и смерти, – сурово сказал Сезар. – Думаю, что Эду понимает всю сложность ситуации не хуже нас. Приступим завтра же. Только нужно сообщить об этом семье и самой Камиле.

– Я её подготовлю, – сказал Эду, – но чуть попозже. Сейчас мне нужно побыть одному.

Он посидел, сосредоточился, потом позвонил Элене и Алме, пригласив их для беседы с доктором Сезаром, а сам пошёл к Камиле.

Она уже не спала и сразу обратила внимание на его осунувшееся грустное лицо.

– Из-за анализа? – спросила она.

Эду кивнул.

– Он не слишком-то хороший, – сказал он и хотел ещё что-то добавить, но Камила перебила его.

– У меня никогда не будет детей? – быстро спросила она.

– С чего это ты взяла? – отмахнулся Эду. – Ты обязательно родишь, не беспокойся, если только будешь хорошо лечиться. Ну как, будешь?

– Буду, – кивнула Камила.

– Вот и молодец. – Эду, сидевший на краю кровати, крепко обнял её и зашептал ей на ухо: – Ты даже представить себе не можешь, до чего я тебя люблю! Никогда не думал, что дороже тебя у меня не будет никого на свете. И если честно, то мне совершенно всё равно, будут у нас дети или нет. Но раз ты хочешь, то пусть они у нас будут.

Слова Эду звучали сладкой музыкой для Камилы: он любит, любит её, и ради этой любви она готова была на всё.

А в это время в кабинете доктора Клаудии Сезар объяснял Элене и Алме, что предстоит Камиле:

– После обследования, которое выявило лейкемию...

При этом диагнозе Элена вскрикнула:

– Но это же рак! У моей дочери рак?!

– Лейкемия – болезнь таинственная, никому не ведом её ход, у каждого пациента она развивается своим, индивидуальным путём, – ответил Сезар. – Я сделал вашей дочери спинномозговую пункцию, и диагноз подтвердился, в крови Камилы количество белых кровяных телец во много раз превышает количество красных. Форма лейкемии достаточно сложная, поэтому я настаиваю на химиотерапии.

Элена сидела молча, впившись глазами в доктора, –  сейчас он воплощал для неё саму надежду. Лицо у Алмы было страдальческим, ей так не хотелось, чтобы несчастный случай оказался закономерным следствием опасной болезни…

– Химиотерапия может проводиться только в больнице. Мы вводим больному тонкую силиконовую трубку в полую вену на шее, через неё поступают в кровь медикаменты, которые должны резко снизить количество белых кровяных шариков. Каждые три дня мы будем брать анализы, следя за уровнем лейкоцитов. Через две недели сделаем миелограмму. Для восстановления костного мозга нужно именно две недели.

Сердце у Элены словно бы разбухло, а руки заледенели. Ей трудно было открыть рот и спросить, что же будет, если миелограмма снова окажется плохой. Сезар сам понял, на какой вопрос он должен дать ответ, и добавил:

– Если миелограмма вновь выявит все те же признаки болезни, мы проведём ещё один курс лечения. Но сейчас мы надеемся, что поможет и первый.

«Только бы мы это выдержали, – молилась про себя Элена, – только бы выдержали...»

– Мы надеемся на вашу помощь, – сказал Сезар. – Камиле придётся нелегко, ей будет очень нужна ваша поддержка, ваше мужество и терпение. Ни в коем случае не впадайте в панику. Вы должны верить в положительный результат, тогда нам легче будет бороться.

Выйдя из кабинета врача, Алма сказала Элене:

– Я так потрясена, что не в силах посмотреть бедняжке Камиле в глаза. Я взгляну на неё и расплачусь, лучше уж мне отправиться домой. Я обещаю, что приведу себя в порядок.

– Поезжай, поезжай, – поспешно согласилась Элена, вытирая глаза. Она торопилась выплакаться, пока её никто не видит, твёрдо зная, что останется в больнице рядом с Камилой, – как бы она себя ни чувствовала, что бы ни думала, она должна была быть рядом с дочерью.

Фреду казалось, что в его жизни наступила самая чёрная полоса. У него больше не было жены, ребёнка, возлюбленной, сестру подтачивала смертельная болезнь. Все, кого он любил, к кому привык, кто, казалось, никогда его не оставит, исчезли из его жизни, оставив после себя чёрные пустоты, в которые он боялся заглянуть. Впервые Фред почувствовал себя так, будто он на этом свете один, и понял, что должен бороться. Прежде всего – бороться за Нину. Допустить, чтобы дочь росла без него, он не мог. Он должен был видеться с ней, помогать ей и опекать её. После того, что случилось с Камилой, Фред почувствовал, как хрупка и уязвима человеческая жизнь, в каком она нуждается пристальном попечении. На Клару он положиться не мог, она была из тех, кто крушит и ломает всё вокруг себя. Стоило Фреду вспомнить свадьбу Камилы, и в нём поднималась полна гнева. Но дочь ему была дороже, и он поехал к Кларе, с тем, чтобы найти какой-то компромисс, тем более что Элена уже начала налаживать дипломатические отношения с невесткой.

Клара очень обрадовалась появлению Фреда. Она почувствовала, что нашла правильный рычаг управления и, вполне возможно, ещё выиграет в этой игре.

– Нина в детском саду, – сообщила она. – Ей там очень нравится.

– Я специально пришёл к вечеру, чтобы забрать Нину и погулять с ней, – сказал Фред.

– Ну что ж, забери, – согласилась Клара.

Согласилась потому, что чувствовала себя виноватой: она уже слышала о выкидыше Камилы, и ей стало казаться, что спровоцировал его скандал на свадьбе.

– А что с Камилой? – осторожно осведомилась она.

Фреду не хотелось делиться подробностями.

– Сходи в больницу, и навести её, – предложил он.

– Мне неловко, – призналась Клара.

Она совсем не была уверена, что Камила ждёт её с распростёртыми объятиями, скорее наоборот.

– Ты уверен, что несчастье с Камилой произошло не из-за скандала на свадьбе? – спросила она, не в силах больше терпеть гнетущий груз вины.

Фред с удивлением взглянул на Клару. Подумать только! Оказывается, и Клара способна думать не только о себе! Оказывается, и у неё могут быть угрызения совести! Впервые за долгое время Фред посмотрел на неё с сочувствием.

– Уверен, – сказал он. – Успокойся. У Камилы началась очень серьёзная болезнь, но мы сделаем всё, чтобы ей помочь. А тебя я просил бы всерьёз заниматься Ниной.

– Если хочешь встретить её, поторопись, – прервала его Клара, взглянув на часы. – Я тебя провожу.

Нина бросилась в объятия Фреда. Как она была счастлива видеть своего папочку! Она забралась к нему на руки и принялась болтать. Фред увидел, как дочка подросла, понял, что в саду ей и в самом деле нравится, и успокоился. Он прижимал к себе родное маленькое тельце и был счастлив.

Домой он возвращался успокоенным  –  в чёрной пустыне, которая внезапно раскинулась вокруг него, мерцал маленький солнечный оазис.

Входя в дом, он увидел, что Паскоал и Эма вместе с маленьким Бруну садятся в машину. Паскоал приветливо помахал соседу.

– Едем на недельку в Пакету, – сообщил он. – Надумали отдохнуть и привести нервишки в порядок.

– Желаю успеха, – улыбнулся Фред, ему и самому очень бы хотелось привести в порядок нервы. Он вспомнил, как Камила ещё вчера собиралась выписаться из больницы и приглашала его с Ниной на ужин.

– Я приготовлю всякие лакомства, –  пообещала она, – придут только самые близкие.

А он уже знал, что у неё смертельная болезнь и предстоит химиотерапия... Да, Камиле должны помочь лекарства, химия, а вот какая химия поможет Капиту?

После того как все узнали правду о занятии Капиту, ей, как ни странно, стало легче. Все отнеслись к ней с сочувствием, никто от неё не отвернулся. Но тем острее она почувствовала необходимость изменить свою жизнь.

Больнее всего переживал открывшуюся правду Паскоал, спокойнее всех – Эма. У Паскоала началась бессонница, он чувствовал себя виноватым.       

– Это я не смог обеспечить нормальную жизнь своей дочери, – твердил он себе, – я толкнул её на дурную дорожку. И теперь Капиту непросто сойти с неё, всё дурное быстро затягивает.

Паскоалу трудно было появляться даже на улице, а уж тем более в издательском отделе Мигела: ему казалось, что все, зная его беду, перешёптываются у него за спиной. Словом, он переживал настоящий нервный стресс.

Мигел прекрасно понимал состояние Паскоала и всячески стремился помочь старинному приятелю. Он нашёл для него прекрасную книгу и попросил отредактировать.

– Только ты с твоим опытом сможешь её сделать. У автора есть талант, но текст нуждается в шлифовке, – сказал он, передавая рукопись Паскоалу.

Тот невольно почувствовал себя польщённым.

– И не торопись, времени достаточно. Работай спокойно, вдумчиво, как ты умеешь.