– Вы когда-нибудь встречались на ринге? – спросила я Каина тогда.

– Дрались? Нет, мы в одной команде.

– Или в семье?

Черт, я помню ту беседу как сейчас. До удивительных мелочей.

Каин широко улыбается и смотрит другим взглядом, будто решает впервые разглядеть меня, а не обходиться поверхностным вежливым вниманием. У меня идут мурашки от взгляда глубоких карих глаз, их коньячный цвет именно что пьянит, и я отворачиваюсь, чтобы проклясть всё вокруг.

Когда это произошло? За одно мгновение? Вот так раз и у меня не получается откатить назад, вернуть себе прежнее равновесие. Мне хочется смотреть на его лицо и подмечать новые детали, которые не замечала столько времени.

– Я знаю все его слабые места, – голос его кажется глубже и приятнее. – Он мои. Все травмы и страхи.

– Страхи? Я думала, что вы из бетона.

– Я боюсь щекотки, – Каин откровенно дурачится и понижает голос.

– Я бы посмотрела на такое на ринге.

Олег был прав насчет своего брата. С ним нельзя оставаться наедине, Каин сам не замечает, как сыпет обаятельными мелочами в каждом жесте. Столько мужской уверенности и расслабленности, что начинает перехватывать дыхание. Он ничего не изображает и перебрасывается пустыми фразами, наслаждаясь мгновением. На фоне Олега Каин кажется глотком свежего воздуха. И его хочется жадно схватить губами, чтобы, наконец, выдохнуть полной грудью.

– Приходи завтра, – кивает Каин. – Будут отборочные бои, там и не такое увидишь.

– Наверное, сто лет не участвовал в отборе?

– Да, я быстро поднялся. Хотя поздно начал, Олег ушел в клетку и я решил тоже попробовать.

– Он рассказывал.

Сто раз. Трезвым. И еще миллион пьяным.

– Он помог мне, Олег умеет находить нужных людей. Ему в промоутеры надо, он бы уже состояние сделал.

– Он еще молод, успеет…

– У него от природы слабая физика. Один получает молотом по голове и ничего, а другой… – Каин осекается, понимая, что произнес лишнего. – Ты бы поговорила с ним. Меня он слушать не хочет.

– У нас не такие отношения.

– Да? – он искренне удивляется и смотрит в глаза, словно надеется угадать шутку в моих словах.

– Со стороны кажется, что всё серьезно?

– Более чем. Кажется, что он убьет за тебя.

– Ты сильно преувеличиваешь.

– Поживем, увидим.

Глава 11

– Кроме тебя одного, Каин!

Мой нервный крик кругами расходится по раздевалке и заставляет Каина отступить. Он смотрит сквозь меня мутным взглядом, а потом вовсе разворачивается. Мне остается смотреть на широкую спину и искать способ успокоиться самой.

Нельзя говорить о его брате. Это делает только он, я же должна бросать ответные реплики. Но сейчас мне не до его правил, я дышать-то спокойно не могу.

– Ты натравила его на меня, – произносит Каин мертвым голосом. – Специально.

В нем словно перегорела лампочка, и я молчу, чтобы не бросать камни в пустоту. Я понимаю, что от меня ничего не зависит. Нет таких слов, чтобы его переделать или хотя бы изменить на пару штрихов. Словам это точно не под силу… И что тогда остаётся? В такие мгновения мне действительно хочется, чтобы он ударил меня. Со злой силой и наотмашь, чтобы мое тело отбросило в сторону и выступила кровь.

Быть может тогда в нем что-то надломится и он, наконец, оглядится по сторонам. Увидит, куда мы пришли, черт возьми. Ведь к своей крови он привык, как и к моему перекошенному лицу, слезам, яростным выкрикам, просьбам, стиснутым зубам…

Но как он отнесётся к крови на моем лице?

– Я натравила, – произношу я, послушно соглашаясь. – Так давай накажем меня. По-настоящему.

Молчит.

– Ты берёшь слишком мало за смерть брата, Каин.

Каин разворачивается и гневно смотрит, борясь с пульсирующей волной, что шепчет на животном языке. Да, так лучше… честнее. Проглянуло человеческое и хватит. Я не хочу радоваться жалким крупицам, когда он говорит спокойным голосом и обещает защиту от других. Если меня и надо от кого-то спасать, так от него. От такого него. Я хочу увидеть прежнего Каина, и плевать, если для этого надо сперва познакомиться с его самой страшной стороной.

– Ты стал слабаком? – я делаю шаг к нему, хотя все инстинкты зовут назад. – Думаешь я блефовала, когда говорила, что не боюсь тебя?

– Ты хорошо подумала?

– Ты уже спрашивал.

– Хорошо, – Каин кивает, словно соглашается дать мне то, что я так прошу, и меняется в лице. – Но я вижу, что ты делаешь.

– Я ничего не прячу.

– Ты обычно вообще без одежды, – Каин гадко усмехается и наклоняет голову в бок. – Черт, ты правда хочешь сыграть в это дерьмо? Тебе не понравится, Лис.

Он подходит ко мне и грубым толчком откидывает обратно на стенку. После чего надвигается и запирает в душные тиски. С одной стороны холодная стена, а с другой горячее мускулистое тело.

– Ты придумала себе глупостей,– он переходит на вкрадчивый шёпот, будто говорит с несмышленым ребенком. – Опасных розовых глупостей на мой счёт.

– Да что ты говоришь?

– Думаешь, у меня есть черта дозволенного? Хочешь найти ее? – Каин кладёт ладони на мою талию и с силой сжимает, заставляя выпустить воздух из легких. – Или нащупать?

Он откровенно смеётся, проваливаясь в любимое развлечение с головой. Грязноватый и пошловатый спектакль, где каждая декорация выбрана на его вкус. И где ему вечно мешает моя одежда, Каин запускает ладонь под толстовку и уверенно ведет ее наверх, к спортивному черному лифу.

– Это она? – с издевательской улыбкой спрашивает он, надавливая на грудь.

Он грубо берет ее, сжимая сосок и перебирая его крепкими пальцами. Каин умеет ласкать, доводя до сумасшедшего иступления, дразня остановками и нагнетая высокую волну блаженства, но сейчас он хочет другого. Он просто показывает, что он хозяин, и только он может меня трогать как хочет и где хочет.

Поэтому он подчиняет мое тело, выгибает сильными руками в нужную позу и осматривает с голодным предвкушением, от которого мне тошно. Он умеет рождать это во мне, когда я начинаю ощущать себя товаром.

– Или она ниже? – Каин раскатывает пошлый вопрос во рту, как сладкий леденец, и подмигивает мне.

– Мне надоело, Каин. Всё это было десятки раз.

– Чего же ты хочешь?

– Сломай меня, – я напрягаю тело, но ничего не выходит, мне вновь и вновь остается задыхаться под его каменным телом.

– Я не знаю как, – Каин усмехается мне в лицо и смотрит горящим взглядом настоящего подонка. – Об тебя можно ноги вытирать, ты всё стёрпишь. Я уже поимел тебя в рот, что мне ещё сделать?

– Придумай.

– Ты обычная блядь, с которой можно делать что угодно. Думаешь, я сдерживаюсь, потому что мне жалко тебя?

– Ты сейчас сдерживаешься. И прячешься за грязными оскорблениями.

Каин резко перехватывает руки и разворачивает меня в другую сторону, спиной к себе.

– Я могу взять тебя как захочу.

– На большее фантазии нет?

– Растоптать? Ты к этому клонишь?

– Пусть так.

– Нет, крошка, я хочу, чтобы у меня вставал на тебя. Мне нравится трахать тебя, ты каждый раз огрызаешься или изображаешь драму лицом, а потом громко кончаешь подо мной.

Стальная ладонь вжимает мое лицо в стену, он просто-напросто фиксирует меня на одном месте, без верёвок и пластиковых стяжек, одним лишь прикосновением… В нем столько силы, что освободиться невозможно.

– Хочешь кончить? – с ублюдской усмешкой спрашивает он и наваливается всем весом, вжимая меня в стену. – Признайся, ты хочешь именно этого. Ты дрожишь и течёшь от моих прикосновений.

Я чувствую, что у него встал. Твердый член упирается в мои джинсы, когда Каин обхватывает бедра и с силой прижимает к себе. Он хочет жестко насадить меня, но пока сдерживается, растягивая больное удовольствие. Его полыхнувшее желание угадывается в охрипшем шепоте, который утыкается мне в висок. Каин говорит грязные вещи и распаляется сильней с каждой секундой, он откровенно примеряется ко мне и толкается между ягодиц. Лениво трется, подгибая под себя, и давая почувствовать всю силу своего возбуждения.

– Расставь ноги, – приказывает он, – давай, Лис, не упрямся. Всё равно будет по-моему. Ты кончишь, ты ведь любишь подчиняться…

Он помогает мне коленом, отводя мою ногу в сторону.

– Любишь прогибаться и исполнять все мои желания. Ты ведь податливая, как пластилин. Ты даже сопротивляешься, лишь потому что меня это заводит.

Каин целует меня в висок, медленно проводя влажным языком по коже. Но я мотаю головой и шепчу упрямое “нет”, которое он, быть может, вообще не слышит.

– Я давно приручил тебя, крошка.

Его уже нет здесь. Когда он так возбужден, он проваливается в состояние грязного и голодного животного. Он поэтому зовет меня шлюхой, чтобы хоть как-то оправдаться после. Со шлюхой же можно всё… А потом он опять трахает меня как вещь. Замкнутый тошнотворный круг, из которого нет выхода.

Я виновница его сумасшествия во всех смыслах.

– Ты опять хочешь сказать “нет”? – Каин неожиданно задает прямой вопрос и немного отстраняется, заглядывая мне в лицо. – Пойдем в душ, я научу тебя говорить “да”. Снова и снова.

И я слышу обещание ада в его словах.

Глава 12

Сюзанна - Драма (саундтрек)

Здесь должна быть клетка. С толстыми прутьями и тошнотворным душком, чтобы я каждый раз отчетливо видела, к чему всё идет. Ведь по большому счету мне подбирают ошейник – такой, чтобы не переломал шейные позвонки, но чтобы и держал как следует, царапая кожу заклепками.

Бедный Каин никак не найдет подходящий размер, а может ему нравится смотреть, как я выворачиваюсь и успеваю пару раз беспокойно выбросить руки в воздух. Он знает каково это, он каждую неделю голыми руками бьется в бойцовской клетке, только вот он научился побеждать в ней.

А я схожу с ума, в моей клетке темно и душно. Из-за его сбившегося дыхания и жадных пальцев, которые властно ходят по моему телу. Он рвет одежду, какой бы прочной она не была, и утягивает меня под себя.