Альберта лежала на полу в комнате брата и рассматривала фотографии знаменитых в «прошлом» музыкантов в журнале Петера (день субботы она посвятила изучению маминых статей в архивных номерах). С каждой перевернутой страницей Альберта, не сдерживая эмоций и пребывая в полном восхищении от качественных картинок, сделанных более десяти лет назад на лучших концертных площадках мира, признавалась Эдди, что мама, оказывается, в далеком прошлом вела активный образ жизни и всерьез увлекалась развитием популярной культуры. Альберта не переставала изумляться и рассказывала брату, что мама умела чувствовать мелодию, отделять качественную музыку от третьесортной и низкопробной, писала о любом исполнителе в корректной форме. Она убеждала брата прочитать статьи мамы и убедиться, если он не верит.

Эдди не слушал Альберту, летал в облаках после занятия в группе профессора Бойла. Он рассказал Клариссе о незнакомце в Парке и убедил няню отвезти его в Городской Университет, при этом попросив сохранить поездку в тайне от Альберты и родителей. Кларисса пошла навстречу воспитаннику и сказала королеве, что Эдди записался на школьный факультатив по философии. Элизабетта сначала удивилась, зачем сыну в юном возрасте изучать популярные идеологии и взгляды на жизнь, но затем, подумав, одобрила выбор Эдди и разрешила задерживаться в школе по пятницам.

Элис позвонила, когда часы показали два пятнадцать. Эдди со смущением снял трубку и положил между собой и Альбертой, долго не решаясь сказать «да, слушаю» и не спуская глаз с черных кнопок телефонного аппарата. У Фонтана он успел обменяться с Элис домашними номерами, но после обвинения Альберты в адрес Жака и Лью, затеявших тайный заговор, Эдди боялся звонить первым и не думал, что встречи с ним будет искать она.

Альберта не выдержала паузы и передала брату трубку, затем снова уставилась в журнал. Эдди собрался с духом, вздохнул и сказал как можно официальнее:

– Слушаю.

– Привет, – щебетала Элис, как будто ничего не случилось. – Ты не хочешь встретиться завтра в два часа, на уроке танцев? В прошлую пятницу ты так и не пришел и … мы не встретились…

– Извини, я не смог, – соврал Эдди. – Забыл, что у меня факультатив по философии. Задержался в школе.

Альберта взяла в руки журнал и замахнулась на брата, чтобы он не поддавался льстивым речам Элис.

«Он еще извиняется за то, что его хотят в очередной раз выставить дурачком».

– Понятно, – печально сказала Элис. – Прости, что настаиваю, но мне очень нужна гитара «Анри-легенды»…

– Я понимаю…, – сказал Эдди.

– Кстати, папу и отца Жака пригласили в Золотой Дворец на юбилей «Анри-легенды». Я и Жак выпросили проходки для всей компании. Они достали. Только представь, как это здорово прочувствовать атмосферу жизни кумира. Не хочешь с нами? У меня осталось лишнее приглашение…

– Нет, я занят вечером, – соврал Эдди. – Давай встретимся завтра на уроке танцев, мне удобнее принести гитару к школе. Я отдам ее. Обещаю. Мне она ни к чему.

– Спасибо, – воскликнула Элис. – Ты настоящий друг! А сегодня … Только представь, я увижу «Анри-легенду» издалека в толпе гостей. Сомневаюсь, что он расщедрится, как в студии, и подарит кому-нибудь гитару с подписью. Знаешь, я рада, что отец имеет доступ в Золотой Дворец…

– До встречи? – перебил ее Эдди. Он не мог выслушивать комплименты в адрес отца и не реагировать, особенно на милый и бархатный голос Элис. Он подумал, что в будущем она сможет убедить любого в своей правоте или заинтересовать собеседника, обратив на себя внимание.

– Да, – согласилась Элис. – Увидимся завтра.

Попрощавшись, Эдди положил трубку. Альберта закрыла журнал и с возмущением смотрела на брата.

– Мы же договорились! – сердито воскликнула она.

– Я помню. Устрою Жаку, Элис и «друзьям» сюрприз. Отдам им папину гитару и повеселюсь …, – Эдди выпрямился на ковре и мечтал, рассматривая белый потолок. – На своей территории я чувствую уверенность … Надеюсь, мама не надумала представлять нас гостям? Иначе она все испортит.

– Дядя Клаус сказал по секрету, что мама велела госпоже Ри изменить «сценарий» званого вечера! Она хочет, чтобы гости говорили о ней, папе и счастливом браке. Только подумай, в Золотой Дворец приглашены журналисты, а за лестные публикации заплачены огромные деньги! Нам отписана роль детей некоего магната. Придется послушаться взрослых, если мы хотим присутствовать на празднике отца. Мама противилась нашему появлению на публике, но ее уговорили вроде.

– Отлично, – сказал Эдди и закрыл глаза, ожидая мнимой минуты счастья. Он знал, что поступает дурно, и мама накажет, если узнает.

– Что ты задумал? – поинтересовалась Альберта.

– Игру. Я решил растянуть ее лет на десять, может меньше, все от реакции мамы зависит. Мы не можем предугадать, когда она вздумает раскрыть семейные тайны. Я хочу нанести удар в спину каждому обидчику, внезапно и в самый не подходящий для него момент.

– Месть – не лучшее качество человека, обещай, что поговоришь с Клариссой, она взрослая и подскажет, как поступить.

– Нет, я должен решить эту проблему без чьей-либо помощи, – самоуверенно произнес Эдди и встал.

«Он струсит, я могу не волноваться за глупого брата», – подумала Альберта и вернулась к статье в журнале.

– Ты сказал Элис, что не поедешь в Золотой Дворец?

– Вот это и будет мой сюрприз! – воскликнул Эдди. – Увидимся на приеме, сестра?

– Конечно.


Мэтью примерял бабочку у зеркала. Он переехал в двухкомнатные апартаменты Жасмин, располагавшиеся на одном из этажей Золотого Дворца, несколько дней назад. Третья комната была отведена под ванную и гардеробную, в которой Жасмин освободила один из шкафов для костюмов, рубашек, смокинга и четырех пар ботинок.

Мэтью изучал отражение в зеркале и злился на невесту. Утром он успел прочувствовать пренебрежение, что повлияло на его настроение. Она не позволила ему пойти на завтрак к Элизабетте из-за проблем с пропуском в королевский флигель, и Мэтью потерял долгожданную надежду увидеть «детей» близко, с небольшого расстояния.

Жасмин металась по спальне в поисках туфель и снова не обращала на него внимания. Нет, один раз она что-то сказала о программе вечера, но Мэтью не услышал, он надевал брюки.

– Готов? – спросила Жасмин, войдя в гардеробную с парой туфель в руке. – Прием пройдет в неформальной обстановке, не переживай. Герой вечера Анри, Элизабетта приняла решение удалиться в тень минут через тридцать после начала, как только она сделает соответствующие заявления на камеру о безграничной любви к мужу.

Мэтью обернулся и помог Жасмин надеть туфли на каблуках. Она с трудом держалась на ногах, но пообещала, что справится.

– Я привыкла испытывать подобные неудобства, – сказала она и впервые за день поцеловала, словно вспомнила о грядущей свадьбе и, что они пара, а не сожители-друзья. Затем внимательно оценила его внешний вид, чтобы костюм, бабочка и ботинки соответствовали случаю. «Изъянов» в крое и пуговицах не нашла, но едва заметную черную нитку на рукаве пиджака заставила срезать. Она дважды прокрутила его на сто восемьдесят градусов и с одобрением кивнула головой – с массой богатых и знаменитых сольется.

– А дети? – поинтересовался Мэтью. – Их представят? Очень бы хотелось взять интервью от первого лица … Представляешь какая сенсация … «Саммерс» ожидает бешеный тираж!

– Шутишь? – Жасмин напряглась и почувствовала, как темно-синее облегающее платье трещит на спине по шву. Мэтью помог с молнией. Она не сказала «спасибо», вместо этого выпалила кучу ненужной и грузящей информации о других гостях. Мэтью жалел, что начал бессмысленный разговор. И все из-за нетерпения выведать информацию для Ромена.

– Если Элизабетта представит детей на приеме, пообещай, что никому об этом не скажешь, я не хочу утратить доверие подруги! – возмутилась она.

– Я пошутил, – сказал Мэтью и улыбнулся. – Я дорожу нашими отношениями, поверь. И как умный мальчик, понимаю, мое будущее зависит от тебя, а твое – от расположения и симпатии королевы. Сначала от кормушки отбросят тебя, следом и меня.

– Вот и отлично. Я рада, что не нужно объяснять, кто в Золотом Дворце придумывает правила. Я, конечно, возмущена, что детей прячут от прессы, но успокаиваю себя, что с каждым годом растет их цена для таблоидов. И в этом есть выгода.

Мэтью обнял ее и спросил:

– Но я смогу воспользоваться личным доверием в будущем? И рассчитывать на эксклюзивные права на публикацию интервью и первых снимков? Как ты сказала ранее – только дурак упустит выгоду. А читатели «Саммерс» привыкли к сенсациям.

Жасмин улыбнулась.

– Конечно, только не заставляй меня думать, что ты женишься на мне из-за карьеры. Я не молоденькая «дурочка», меня сложно развести за барной стойкой. Этим вечером буду ждать доказательств. Разубеди меня в сомнениях, – попросила она.

Мэтью отпустил Жасмин. Она сняла с вешалки изящную сумку на длинном ремешке, в которой уже разместился телефон, ручка и записная книжка. Прием станет и местом работы. Раньше она фотографировала знаменитостей, выпрашивая удобный ракурс, и, как правило, попадала в неприятные истории, когда «звезды» капризничали и выгоняли из гримерных, хотя она представляла официальную редакцию журнала Петера. Сегодня, Жасмин не сомневалась в этом, очередь на запись на встречи с Анри или с Элизабеттой выстроится нешуточная. У нее появилось исключительное право принимать решение – выгодна встреча или нет.

Мэтью вышел следом и закрыл дверь. Жасмин мельком взглянула на него. Вполне подходит, но что было в нем не так – карьерист? Да. Амбициозен? Старательно прячет лидерские качества от окружающих. Умеет держаться в обществе? Она проверит сегодня. Станет конкурентом? Вполне возможно. Элизабетту легко переманить на другую сторону или обольстить. Мэтью вполне подходит на эту роль и возможно его цель – ее подруга? Нет. Он не такой. Она прислонилась к косяку двери и наблюдала, как он нагнулся, завязывая шнурки на ботинках, словно намеренно растягивал время выхода в «новый мир».