Влад, вспоминая прожитое время, думал о том, что ему было нелегко, но он достиг за год поставленной перед собой цели. Глядя на серые отблески фар на асфальте, он сам себе удивлялся, как ему удавалось все успевать. Он не стал рабом, добиваясь материального благополучия, и утром успевал просмотреть все новости, чтобы не отставать от жизни. Затем он гулял с Мартином, но чаще всего брал его с собой на пробежку. Потом Влад сам готовил себе завтрак и кормил собаку и до вечера был на работе. Он построил свой график так, чтобы в нем находилось время для просмотра новых фильмов, посещения театров и выставок. Домой Влад возвращался поздно. Его тянуло вернуться в квартиру, где его ждал верный друг Мартин. Тот стал взрослым красивым псом, чем-то напоминающим черного лабрадора, с лоснящейся густой шерстью и умными глазами. Они хорошо ладили друг с другом. Казалось, пес умеет чувствовать его настроение. Когда Влад приходил домой усталый и чем-то раздосадованный, Мартин не приставал со своим лобызанием, он тихо садился рядом и молча клал голову ему на колени. Если у Влада было хорошее настроение, пес носился по комнате как угорелый. А Влад ложился на пол, и они боролись, играли, дурачились. Благодарный Мартин норовил лизнуть хозяина прямо в губы. Каждые выходные Влад брал Мартина с собой на прогулку в лес. Мартин с удовольствием запрыгивал на заднее сиденье старенькой «Таврии», которую Влад приобрел после продажи дорогой машины, и с важным видом смотрел в окно. Влад постоянно разговаривал с Мартином, и кто знает, как бы ему удалось преодолеть все трудности на своем пути, если бы не верный пес, который всегда был ему рад.

Влад не замкнулся в себе и не стал бирюком. Он заводил знакомства с девушками, но ни с одной из них так и не сблизился. В своей памяти он оставил самый светлый уголок для Риммы. Он чувствовал ее рядом с собой, жил воспоминаниями, которые стали для него спасательным кругом среди неспокойного океана жизни. Влад ясно осознавал, что таких, как Римма, у него больше не будет, но также понимал, что ее уже нет. Он заставил себя не жить сожалениями о прошлом. Из его души вырвали живьем кусок, больно, без анестезии, и рана ныла до сих пор, но время постепенно затягивало ее, оставляя на всю жизнь шрамы. Он знал, что они будут постоянно ныть, напоминая о себе, и боль будет усиливаться при воспоминании о Римме, ее танце счастья под проливным дождем, о тихом разговоре, протяжном, похожем на музыку. Римма ушла, освободив место другой, но не нашлось такой, которая смогла бы его занять, и Влад не торопил события. Подводя итоги прошедшего года, Влад знал, что именно Римма научила его ценить каждую прожитую минуту, жить, а не проживать отведенное ему время.

Он подъехал к родному городу еще до рассвета. Налево от трассы — дорога на кладбище. Влад перед отъездом остановился на этом же месте, но так и не решился найти могилу Риммы. Направо — дорога к холму, где они встречали восход солнца. Влад повернул направо. Доехав до того места, где они с Риммой наблюдали рождение нового дня, Влад остановил машину, выпустил Мартина.

— Иди погуляй! — сказал он ему.

Мартин, вильнув хвостом, побежал к кустикам. Влад сел на траву и ждал восхода солнца. За прожитый год он только два раза нашел время, чтобы увидеть красоту рождения нового дня, и сейчас рассчитал время дороги так, чтобы восполнить упущенное. Он увидел, как первый луч скользнул из-за горизонта и сразу же за ним разорвали серое небо другие посланники солнца, отразившиеся розовым светом в стекле сонных многоэтажек, в стеклах одиноких машин на мосту. Солнце пробудило ранних птиц, и невдалеке послышалась трель соловья.

— Мартин, вот и наступил еще один день, — сказал он псу, который сделал свои дела и сел рядом с хозяином. — Мы здесь были с Риммой, встречали рассвет. Ты помнишь ее? Наверное, нет, но тебе это простительно: когда она нашла тебя, ты был совсем крошечным щенком. Значит, ты Римму не можешь помнить, а я — не могу забыть.

Когда солнце выкатилось на небосклон и залило все вокруг ярким светом, Влад сказал Мартину, что они уезжают, и пес быстро запрыгнул на заднее сиденье. «Таврия» свернула на узкую дорогу, ведущую к кладбищу. Владу было больно, но он заранее решил, что обязательно посетит могилу Риммы. Он припарковал машину у домика сторожа. Рядом с небольшим помещением и церквушкой Влад увидел невысокий забор, за которым изготовляли надгробия и памятники. Он зашел в помещение, поговорил с мужчиной и попросил его найти номер захоронения Риммы.

— У вас здесь можно купить живые цветы? — поинтересовался Влад.

— Свежие сегодня еще не завозили. Можете купить искусственные или венок, — предложил мужчина.

— Мне надо живые.

— Я посмотрю сейчас. Мне кажется, что немного цветов осталось.

Мужчина вынес букет красных роз. Они еще не привяли, и Влад их купил. Он нашел могилу Риммы. Небольшой земляной холмик, деревянный крест и временная табличка с несколькими отпавшими буквами. На кресте висел дешевый венок из искусственных цветов, которые уже давно выгорели на солнце.

— Вот и я, Римма, — тихо сказал Влад. — Прости, что не навестил тебя раньше. Ты всегда будешь в моей памяти… Помнишь, как-то ты сказала, что мы всегда были вместе? Тогда я не понял твоих слов, а теперь знаю: мы были вместе не два месяца, а всегда, потому что до этого я не жил, а проживал свою жизнь, значит, мы действительно всегда были вместе. Прости, что не смог помочь тебе. С этой болью мне придется жить до конца, и спасибо тебе за то, что ты была в моей жизни самым светлым лучиком.

Влад положил цветы на могильный холмик, снял старый венок, чтобы выбросить его.

— Эти цветы тебе, — сказал он и поднял вверх глаза. — Улыбнись! Ты же любишь цветы?

Мартин удивленно смотрел на хозяина, смешно поворачивая голову. Влад зашел к мужчинам, которые пришли на свое рабочее место и уже переодевались. Он поинтересовался, можно ли заказать у них гранитный памятник по индивидуальному эскизу.

— Все можно, — ответили ему, — лишь бы были деньги. — И направили Влада к художнику.

Влад дал фотографию Риммы. Ее он отобрал заранее, выбрав из тех, которые сам сделал на отдыхе. На ней Римма была запечатлена в парке с лотосами, в момент, когда она повернулась к Владу со счастливым лицом.

— Эта подойдет? — спросил Влад художника.

— Хорошее фото! — одобрил он. — Какую надпись будем делать и из какого материала будем изготовлять памятник?

Влад пожелал сделать на гранитном памятнике цветной портрет Риммы, надпись с фамилией и датами рождения и смерти, а сверху капли дождя.

— Дождя? — удивился мужчина.

— Да, именно дождя!

Влад одобрил эскиз, оплатил работу и попросил выполнить заказ в ближайшие дни.

— Так… надо же за срочность… — помявшись, добавил художник.

Влад достал несколько купюр, положил на стол.

— Если работа не будет выполнена в срок или качественно, вернете оплату вдвойне. Договорились? — спросил он.

— Ну да! Конечно! — ответил мужчина.

Влад с Мартином сели в машину и поехали в сторону города.

— Мартин, нам надо помочь другу, — сказал он собаке. — Ты помнишь Костю? Мы у него жили несколько дней. Тогда нас выручил Костя, а теперь он сам нуждается в помощи. У нашего друга недавно умер отец, с ним произошел несчастный случай на производстве, и он погиб. Мы с тобой поддерживали Костика, и, кажется, боль его отступила, но сейчас он хочет, чтобы мы ему помогли. В чем, Мартин? Ты не знаешь, я — тоже, но мы с ним встретимся и обо всем узнаем. Так ведь, мой дружочек?

***

Был выходной день, и у Кости собрались все три друга.

— А где это твоя девушка? — спросил Влад, увидев, что ее в квартире нет.

— Мы расстались. Совсем недавно. Так ведь бывает: живешь с человеком, думаешь, что это твоя судьба, а потом понимаешь, что он не тот, за кого себя выдает, — объяснил Костя.

— Маска снята?

— Именно! Она как-то очень умело носила эту маску, а потом случайно забыла ею прикрыться — и обнажилась голая правда. Да что там говорить? Я ни о чем не жалею. Что было, то было.

— Значит, не тот человек был рядом, — с умным видом произнес Ярик и поправил очки.

Он сделал это так смешно, что все рассмеялись. Влад был им благодарен, что они не отвернулись от него в трудный момент жизни, когда он оказался практически без денег, без поддержки родителей, когда те, кого он считал друзьями, его предали. Он вспомнил, как без сожаления Костя и Ярик вывернули свои портмоне и отдали ему их содержимое до последней копейки. Эти два человека постоянно ему звонили, интересовались его делами, поддерживали морально после потери любимой женщины. Влад слушал их разговоры и мимолетно думал о том, что они сами даже не подозревают, как была ему важна их поддержка. Он знал, что обязательно отблагодарит их, но понимал, что этого мало. Вернуть им деньги — обидятся и не возьмут. Он тоже обязан сделать для них что-то нужное. Что именно — он уже придумал.

— Ну что, Влад, можем тебя поздравить с первым успехом! — сказал ему Костя. — Как говорят американцы, ты сам себя сделал! Рад за тебя!

— Спасибо. Это только первые шаги, — ответил Влад.

— Мы верили, что ты сможешь. А как родители? Вернее, ваши отношения? — поинтересовался Ярослав.

— Они мне не звонили, но раз в неделю был звонок от тети Вали. Уверен, что это они просили ее узнать, как у меня дела, — ответил Влад. — Обычно я не описывал подробности своей жизни, но отвечал, что у меня все окей. Что бы ни случилось, родители всегда остаются родителями.

— Встретишься с ними? — спросил Ярик.

— Да, конечно. Улажу тут дела и заеду к ним. Прощения просить не собираюсь, но пообщаться бы надо. Надеюсь, что за это время они перестали на меня дуться. Должны же они знать, что я не только хочу, но и могу, — засмеялся Влад.

— Правильно! Ты разрушил стереотипы о мажорах, доказав, что и сам можешь стать на ноги, и я прямо горжусь тобой! — улыбнулся Ярослав.