– У меня картошка жареная. Но без анчоусов.

– Наложи. Побольше. И... – Женя покосилась на шкафчик.

Марина поняла намек:

– ...Не больше десяти граммов! Сейчас поешь, и мы пойдем с тобой в одно интересное место.

– Какое еще место? – скривилась Женя.

– Хочу сводить тебя в общество. Есть одно хорошее лекарство от несчастной любви. У Цезаря сегодня день рождения. Составишь мне компанию.

– А кто это? Один из твоих дружков?

– Дружков? Скорее – «вражков», – усмехнулась Марина. – Не люблю я ни его, ни его приятелей. Не то слово. Я их всех ненавижу, всю их компашку-шарашку. Когда-то были общие дела, но все это в прошлом.

– Тогда зачем идешь туда? – удивилась Женя. – Опять дела какие-то появились?

– Из-за тебя, дура! – ответила подруга и поставила тарелку с внушительной горкой горячей ароматной картошки.

– Чего это ты сказала? Почему из-за меня?

– Там водки будет – хоть упейся. Тебя ведь, кажется, это сейчас волнует?

Марина плеснула подруге из бутылки на донышко стакана. Потом налила себе столько же, выпила, закусила картошкой из Женькиной тарелки и, прослезившись, сказала:

– Чего только не сделаешь ради подруги.


Цезарь жил от Марины в двух кварталах, девушкам даже ехать никуда не пришлось. Когда они вошли в подъезд, Марина попросила:

– Только не проболтайся о моем адресе. Цезарь до сих пор не знает, что мы почти соседи. И пусть не знает.

– А почему – Цезарь? – полюбопытствовала Женя. – Это фамилия?

– Кличка. Все его так зовут. У него имя Юлий. Поэтому, видно. Юлий Путаков.

– Путаков? Какая странная фамилия.

– Фамилия как фамилия, – ответила Марина.

– А вот интересно, почему у людей такие разные фамилии? – задумчиво произнесла Женя. – Вот если бы я была Евгения Кузькина или Собачкина, было бы намного лучше...

– Жень, возьми себя в руки, мы идем веселиться, – прервала ее рассуждения подруга.

– Мы идем веселиться! – повторила Женя и засмеялась. Ее голова уже слегка кружилась.

Девушки поднялись на третий этаж и позвонили в дверь, у которой отсутствовал замок – на его месте зияла дыра размером и формой с недозрелую грушу. Женя вновь засмеялась. Ей показалось забавным звонить в дверь без замка. За дверью бушевало веселье, играла музыка, раздавались возгласы разгоряченной публики. Но звонок был услышан. Сначала в дыре появился опухлый глаз, потом что-то звякнуло, стукнуло, и дверь распахнулась.

– Мару-уся! – сказал человек лет тридцати. Он произвел на Женю отталкивающее впечатление – за ухом торчит сигарета, волосы несколько лет нечесаны, зато глаза зыркают, как объективы кинокамеры. За какую-то секунду этот тип успел охватить девушек липким взглядом с головы до пят. Женя обратила внимание, что его одежда совсем не соответствует физиономии: на странном субъекте были джинсы и фирменная майка с надписью «Full». – Сколько лет, сколько зим!

– Цезарь, дыши в сторону, – ответила Марина и, грубо отпихнув его, вошла в квартиру. Женя робко двинулась за нею.

– Явилась поздравить меня с днем ангела? – осклабился хозяин. Говорил он с Маринкой, но смотрел на Женю.

– Да, – усмехнулась Марина. – Чтоб ты сдох!

– Во! Эт правильно! – захохотал Цезарь. – Какое хорошее поздравление!

– А что это у тебя с дверью? – спросила Марина.

– Да... – Он махнул рукой. – Грабанули меня на днях... Пустяки, телевизор один унесли. Да эти... алкашня с пятого этажа. Я на них ментов натравил, вот весело-то было! Сознались, суки... Но телик уже того... пропили.

– Кто пропил-то? – усмехнулась Марина.

– Не пошли, это некрасиво, – ответил Цезарь безразличным тоном.

Пройдя по короткому коридорчику, гости очутились в небольшой комнате, должно быть гостиной. Посреди комнаты стоял стол с яствами, а под ним покоился ящик с водкой, в котором три ячейки уже сиротливо пустовали. Пятеро сидевших за столом – трое мужчин и две женщины – оценивающе посмотрели на вошедших.

– А где Наташка? – спросил один из гостей, державший наполовину осушенный стакан.

– Вместо Наташки пришла Маруся, – ответил Цезарь. – И пришла не одна! Ты только погляди, Серый, какую телочку она нам привела. Твоя мымра с ней и близко не стояла.

Жене стало неловко от такого внимания к своей персоне.

– Хватит пялиться, – сказала Марина, – дыру прожжете. Лучше налейте. Женя хочет пить.

– Женя хочет пить! – моментально отозвался Цезарь и выудил из ящика непочатую бутылку. – Женя хочет пить!

Гости оживились. Серый предложил Жене занять место рядом с ним. Она поморщилась, но села. Выглядел он не намного лучше Цезаря, но какая разница, возле кого сидеть.

– Значит, тебя Женей зовут? А я Сергей. Наташка – это моя жена. Бывшая. Но иногда мы пьем водку вместе. Она и правда мымра. А ты ничего...

Женя одурело смотрела на льющуюся в стакан водку. Смелости не хватило сказать «стоп». Стакан наполнился до краев.

– Женя хочет пить! – заскандировали шесть глоток вокруг.

Девушка мельком взглянула на Марину, сидевшую в углу стола. Та подбадривающе кивнула ей. Поискав глазами закуску, Женя выдохнула, приложила край стакана к губам, закрыла глаза и начала пить. Крики сразу прекратились. В ушах зазвенела гнетущая тишина.

Столько она никогда не пила. Водка вошла удивительно легко, будто это был апельсиновый сок. Жуя селедку, Женя слушала удивленные возгласы и поздравления со всех сторон. Сергей похлопал ее по коленке:

– Ну, ты даешь! Никогда не видел, чтобы симпатичная девушка так красиво пила водку...

Спирт всосался почти мгновенно, и Женя почувствовала, как ее повело вбок. Но она еще стояла на ногах. И даже умудрилась потанцевать с Серым – он крутил девушку в разные стороны, а ей было так весело, что она громко хохотала. А потом Женя выпила с Серым на брудершафт, и после этого все, что произошло в дальнейшем, напрочь стерлось из ее памяти.

Проснулась Женя чуть живой, о чем тут же пожалела. Жадно, всей грудью вдохнула воздух, приподняла чугунную голову и осмотрелась. Она лежала на матрасе, расстеленном на полу. Совершенно голая. Между ее раздвинутых ног находилась чья-то волосатая нога, хозяин которой спал дальше, тоже абсолютно голый.

Женя застонала, кое-как поднялась на четвереньки и поползла кругами по комнате в поисках одежды. Под столом наткнулась на еще один «труп». Когда взгляд Жени упал на его заросший волосами пах, ее обильно и мучительно стошнило.

Придя в себя, Женя ухватилась за край стола и поднялась. В голове стучали паровые молоты. «Что же это? Где я? – начали просыпаться мысли. – И где мои вещи? И почему нет Маринки?» Ходить голой по чужой квартире было ужасно стыдно, хоть ее никто и не видел. Свои трусики, кофточку и брюки Женя обнаружила на балконе. Кое-как одевшись, побрела в ванную. Надо умыться. Ох, неужели она ночью с этим Серым... Или даже не с ним одним?.. Женя попыталась вспомнить, что было после того, как она выпила на брудершафт, но попытки эти не увенчались успехом. Почему Марина не увела ее отсюда? И где она сама?

Женя нашла подругу в ванной. Та лежала в холодной воде, бледная, как белый кафель. Женя испугалась. Потрогала ее за ногу – мягкая. Включила воду в раковине, умылась, подождала, когда она станет теплой, и пустила струю в ванну. Через пару минут Марина открыла глаза.

– Что ты делаешь? – тихо спросила она.

– Тебя отогреваю. Хорошо, что воды было мало, а то бы утонула.

– А... – Марина слабо усмехнулась. – Какая дрянь...

Женя помогла ей выбраться из ванны. Марину всю трясло от холода.

– Где моя одежда?

– Не знаю. Я и свою еле нашла, – ответила Женя.

– Щас... обожди...

Марина побрела в комнату и вскоре вернулась в сарафане размера на два больше, чем она носила.

– Пойдем отсюда, – проговорила она. – Скорее пойдем отсюда, Женька!


Шагая к КПП, Димка пытался угадать, что за мужчина ждет его у ворот. Парней знакомых у него в городе не было. Ирины двоюродные братья, скорее всего, прошли бы на территорию училища, да и вряд ли им что-то срочно понадобилось. За проходной Димка огляделся. «Иногда дежурные любят подшутить, скажут, что мужчина, а придешь – там девушка... А если это Женька?!» У него екнуло сердце.

– Это я тебя позвал. – Матвей отделился от дерева, у которого простоял минут пятнадцать. – И когда свадьба?

Дмитрий подбоченился. Его лицо приняло недовольное выражение.

– А тебе какое дело? – хмыкнул он. – Это Евгения тебе наябедничала?

– Нет, Женя на такое не способна. Я от Марины узнал, ее подруги.

– Ну, узнал, и хорошо. А сюда что приперся?

– Волнуюсь за нее, – сказал Матвей, играя желваками, – еще глупостей наделает каких-нибудь.

– Вот и успокаивай ее. Ты ведь этого всегда хотел?

Матвей подошел к Диме вплотную и, сжав руки в кулаки, произнес:

– Козел! Ты даже не соизволил прийти к ней и все рассказать. Ждал, пока она сама прибежит, и отмахнулся от нее, как от мелкой мухи.

– Что-о-о? – протянул Дмитрий угрожающе. – Да если бы не ты, у нас до сих пор все было бы хорошо. Кто ты такой, чего ты приперся? Морали мне читать?! Вали лучше отсюда, и будем считать, что я тебя не видел.

– Я Женьке друг, если ты знаешь, что это такое. И если ты считаешь, что она должна была вязать тебе носки и скитаться по казармам, то ты... – Матвей едва не произнес слово «дурак», запнулся, но продолжил: – Тебе всегда было наплевать на нее, ты даже не знал, что у нее украли деньги, что она жила целый месяц без гроша в кармане, ты вообще про нее ничего не знаешь, и я не понимаю, как она не видит этого!

– Да пошел ты! – огрызнулся Димка и сделал непроизвольное движение рукой, словно хотел оттолкнуть назойливого противника.

Реакция Матвея была мгновенной. Его кулак угодил курсанту в ухо. Димка отлетел в сторону, но удержался на ногах. Сжав кулаки, он набросился на Матвея. Он был намного выше его, но преимущество это использовать не смог и опять отлетел от обидчика, как от непробиваемой стенки. Матвей безжалостно наступал. Когда они вновь сблизились, Димка изловчился и пнул его коленом в пах, но удар не причинил тому ни малейшего вреда – Матвей успел прикрыться рукой.