Незнакомый номер на экране телефона не смутил. Это мог быть рабочий звонок, и я ответила.

— Яна, это Виктор.

— Откуда у тебя мой номер? — не стала миндальничать я.

— Мне удалось его найти, — уклончиво ответил мужчина, и я сделала мысленную пометку при встрече выяснить, чем он на самом деле занимается. — Я звоню попросить тебя о встрече.

— Когда? — я скривилась, поймав собственное отражение в мутном зеркале. Выглядела я жалковато.

— Чем раньше, тем лучше, — мне послышалась улыбка в голосе. — Это очень важно.

Отчего-то этот старший Булатный внушал мне полное доверие. Продиктовав ему адрес, я попросила купить по дороге чай и сахар. Мужчина не удивился и пообещал прибыть в течение часа.

За это время я успела выстирать и вновь повесить ещё слегка влажные шторы на кухне. Комната уже не казалась такой неухоженной. До уюта было ещё очень далеко, но мне нравилось изменение направления моей жизни. Из этой квартиры было бы удобно добираться до института, и в квартале отсюда я заметила ясли. Конечно, это были лишь мои мечты. Вряд ли Саталов позволит мне жить здесь после рождения малыша. Рассеянно погладив живот, я в очередной раз поразилась тому, как гармонично реагировала на беременность. Может, она мне необходима для обретения стабильности и ощущения собственной значимости.

— Вот начнётся токсикоз, — пробормотала я, усмехнувшись. Заправив волосы в узел, я поставила на плиту чайник.

Мой новый друг приехал ровно через час. Он едва смог протиснуться в коридор с несколькими пакетами.

— Что ты принёс? — моему любопытству мешало воспитание. Только оно не позволило мне разглядывать покупки, вырвав их из рук вошедшего.

— Вкусности, — Виктор обезоруживающе улыбнулся. — Я, например, к чаю люблю печенюшки из песочного теста и зефир в шоколаде. А ты?

— Джем. Клубничный, — к собственной радости я заметила баночку именно с таким.

Булатный уже прошел на кухню и принялся выкладывать на стол еду из пакетов. Беззастенчиво открыл холодильник и забросил туда банку с мороженым и, кажется, колбасу.

— Ты сюда переехала? — невинно, как бы между прочим, поинтересовался он.

— Не совсем, — осторожно подбирая слова, я всё же забрала упаковку с джемом и открутила крышку. — Я этой квартирой буду пользоваться, когда задержусь в городе.

— Одна?

— Это квартира фирмы… Миши, — я выдавила имя мужа, стараясь не смотреть на гостя.

— Он позволил тебе жить здесь одной?

— Что значит — "позволил"?

— Яна, вы женаты так недолго, а ты уже обустраиваешь себе отдельное жильё. Саталов не против?

— Ты лишь для того, чтобы спросить об этом, приехал ко мне?

— Не злись, милая, — от этого слова меня слегка встряхнуло. — Конечно, ты права. Мне не стоит пытаться лезть к тебе с помощью.

Сев на край стула, я отставила баночку с ароматной клубникой.

— Яна, прости, — тёплая ладонь мужчины накрыла мою. — У меня идиотская привычка всё выяснять и до всего докапываться.

— Ты следователь?

— Вольный агент. Частная практика, — подтвердил он.

— Это многое объясняет, — я передернула плечами. — Если ты продолжишь копаться в моей жизни, нам незачем встречаться.

— Даже, чтобы выпить вместе чаю?

— Я, в общем-то, кофе люблю.

— Вот, — передо мной появилась упаковка с зёрнами.

— Мне нельзя… — испуганно вздрогнув, пробормотала я. — Давление скачет.

— Бывает.

Глава 40

В приготовленный заварочный чайник гость засыпал ароматные листья и залил чуть остывшей водой. Он с таким проворством делал идеальный зеленый чай, что я даже забыла, для чего изначально Виктор пришёл.

— Кстати, что за важная причина послужила нашей встрече?

— Ты же не поверишь, что мне не хватало хорошей компании для отличного чая? — я покачала головой. Виктор заправил мне за ухо непослушную прядь волос. — Я узнал, что случилось полгода назад.

Я отшатнулась, едва не упав со стула.

— Для этого стоило просмотреть файлы в гугле. Про мою семью писали все, — встав, я отошла к окну и обхватила себя руками. — Горячая история о пьянице, слетевшем с дороги. Только ленивый не смаковал эту историю.

— Твоя мама умерла незадолго до отца.

— Ничего интересного для прессы, — я сглотнула горькую слюну. — Всего лишь онкология. Четыре месяца ада и чистой агонии. Так скучно.

— Не будем об этом. Тебе больно.

— Это нормально. Только мне одной и больно, — тут я вспомнила о словах Саталова. Он узнал, что такое слёзы только в день смерти моей мамы. Это казалось странным. — Отец никогда не пил. Он не был ничтожеством, которым его выставили журналисты. Потом, это банкротство. Отца обвинили в махинациях, но я знаю точно, что он никогда бы не поступил подло. После болезни мамы деньги перестали его волновать. Мы открыли счёт в благотворительном фонде для онкобольных. При этом папа планировал проект строительства социального жилья.

— Саталов расторг договор с Вольским незадолго до его смерти.

— Я знаю.

— Потом ты потеряла дом…

— Зачем ты мне всё это говоришь? К чему? Я прекрасно знаю всю историю, — развернувшись, встретила прямой взгляд, так напоминающий взгляд Игоря. — Слабачка дочь Вольских тронулась умом и вскрыла себе вены в квартире, опечатанной коллекторами. Поговаривали, что она была избалованной наркоманкой!

— В истории болезни указано, что наркотиков в крови не было обнаружено. Однако в первом анализе нашли слабые следы рогипнола.

— Я не пила никаких лекарств.

— Даже снотворное?

— Ничего, — отозвалась нервно. — Зачем мне врать?

— Ты помнишь, как всё произошло?

Мне не хотелось говорить об этом. Даже вспоминать о том, как я очнулась перепачканная кровью, обездвиженная бинтами, с иглой в вене.

— Расскажи мне, Яна, — мужчина мягко привлёк меня к себе. — Раздели это со мной.

— Ничего не помню, — всхлипнула я. — Даже того, как попала в свой дом. Мне казалось, что я не могу так поступить с собой. Но ведь… В доме установили камеры, опасаясь воров. Меня опознали… — я уже не сдерживала слёзы. Они катились по щекам и падали на чужую рубашку.

— Тихо, девочка, тихо, — Булатный ласково гладил меня по волосам. — Всё прошло.

— Всё это до сих пор со мной, — отчаянно возразила я. — Ничего не прошло. Мне всё ещё приходится платить за эту глупость.

— И чем ты платишь? — от низкого голоса, раздавшегося от двери, повеяло арктическим холодом.

Глава 41

— Ты?! Ч-ч-что ты… — я оттолкнулась от Виктора и ткнула пальцем в сторону Игоря. — Что он здесь делает?

— Я не обещал, что приду один, — мужчина развернулся к младшему брату и недобро прошипел, — ты обещал ждать внизу.

— Выметайся из моего дома!

— Это корпоративная квартира? — Игорь нагло развалился на стуле. — Значит, я могу тут находиться. Я — партнёр фирмы.

Виктор виновато развёл руками.

— Когда я ехал к тебе, встретил брата. Он обещал не заходить.

— И почему я не удивлена, — сев напротив незваного гостя, я взяла ложку и придвинула к себе банку с джемом.

— Не поделишься? — Игорь поставил локти на стол.

— Пошёл ты.

— Как грубо.

— А я ведь даже не старалась, — вышло на редкость ядовито.

— У тебя всё выходит здорово.

— Особенно, не делиться.

— Хочу попробовать твой рот.

Я подавилась джемом и закашлялась. Игорь подскочил и ловко хлопнул меня по спине.

— Не трогай, — прохрипела, отмахиваясь.

— Яна… — он наклонился и сгрёб меня в охапку. — Наверное, я всё испортил, но дай мне шанс…

— Отпусти, — тщетно попыталась отпихнуть его, но, как и прежде, Игорь был сильнее и уступать не собирался.

— Ты этого не хочешь. Тебе нужно, чтобы я остался.

— Самовлюблённый гад!

— Да, кто ж спорит…

— Я замужем, — выстанывала, выгибаясь в жадных руках.

— Знаю, — грубовато отозвался мужчина. — И рад бы забыть…

Игорь подмял меня под себя, уложив животом на диван, и самозабвенно прикусывал плечи, надорвав тунику. Я могла бы солгать, что оказалась беспомощной, но точно знала, скажи я твёрдое "нет", и Булатный меня отпустит.

— Не хочешь? — спросил он напряжённо, наверняка заметив, что я затихла.

— Прошу… — он ждал, и я ненавидела себя за слабость, но прошептала. — Хочу…

В следующее мгновение я оказалась перевёрнутой на спину, и надо мной нависал Игорь с горящим мрачным взглядом. Его губы слегка коснулись моих, украв дыхание.

— Ты моя. С того дня, как позволила себя поцеловать.

— Игорь… — прозвучало мольбой.

— Что же ты со мной делаешь… — его следующие слова было не разобрать. И это было не важно.

Я сама потянулась к нему за поцелуем. Зажмурилась, как перед прыжком с высоты и обвила руками мужчину за шею, притягивая его к себе. Он пах мятой и дымом — сочетание, сводящее с ума. Обветренные губы захватили мои и терзали сладостной пыткой. Извиваясь под мужчиной, я ощущала животом его эрекцию.

— Моя… — прохрипел он, отстраняясь и избавляя меня от обрывков ткани.

Инстинктивно мне хотелось прикрыться, но сделать это не позволили сильные мужские руки. Мои ладони оказались над головой прижаты к дивану, а сама я выставлена напоказ. Бессовестно обнажённая и пылающая.

— Какая же ты… — я всхлипнула, пытаясь вывернуться из томительного плена. — Ты меня с ума сводишь.

— Прошу… — теряя терпение, я почти плакала. Его близость плавила моё сознание и была самой изысканной пыткой. — Игорь, прошу тебя…

Он довольно заворчал, раздвигая коленом мои бёдра. Джинсовая ткань царапала кожу, и я уже хныкала, бессвязно шепча его имя вперемешку с мольбами. Кажется, Игорю это нравилось. Мне хотелось, чтобы ему нравилось. Чтобы он не останавливался. Зажав мои запястья в одной ладони, другой Игорь очертил моё дрогнувшее тело. Несколькими резкими движениями он расстегнул ремень и ширинку. Выгнувшись, я прижалась лоном к его паху. Стало плевать, как я выгляжу, кем меня считает Булатный, и что будет после того, как он подарит мне оргазм.