Наконец навязчивая мелодия мобильника смолкла, и Лола вздохнула с облегчением. Она знала точно, что это был не Серхио. Он никогда не звонил ей, чтобы извиниться. Они созванивались только по инициативе Лолы, а Серхио всегда норовил поскорее дать отбой. И что заставляло ее мириться с этим? В своих рассказах Лола приукрашивала их отношения, чтобы мы ненароком не подумали, будто именно она за ним бегает. Но, несмотря на ее старания, мы прекрасно знали, что Серхио не появлялся по вечерам у нее дома без предварительной договоренности, не удостоверившись, что она готова бросить все, чтобы провести часок в постели с ним.

Теперь Лола решила, что была слишком доступной. Она изображала секс-бомбу, женщину без комплексов, постоянно томившуюся желанием, что оказалось ошибочной тактикой. Такая модель поведения допустима в рамках прочных, устоявшихся отношений, но с Серхио она привела к плачевному результату. Вспоминая отдельные моменты, Лола испытывала стыд и досаду на себя. У нее было ощущение полной катастрофы: корабль потерпел крушение и она тонула вместе с ним.

Лола, встав с кровати, прошла на кухню и налила бокал вина, хотя к привычке пить в одиночестве относилась с предубеждением, считая ее признаком слабости и отчаяния. После первого глотка ее замутило. К горлу подступили слезы, и она безудержно зарыдала.


На другой день Лола позвонила мне и пригласила пообедать вместе. Я подъехала к ней на работу, и мы забежали перекусить в итальянский ресторанчик рядом с ее конторой. Мы обе были удивлены. Меня поразил вид Лолы: она выглядела так, словно не спала всю ночь — и не потому, что провела ее в приятной компании. Для нее же стало неожиданностью, что я слегка накрасилась и приложила небольшое усилие, чтобы сделать подобие прически. Из деликатности мы ничего не сказали друг другу об этом.

По-настоящему я встревожилась, лишь заметив, с какой жадностью Лола набросилась на еду. У меня возникли опасения, что едой она пыталась заполнить пустоту в душе, заглушить тоску. В подавленном эмоциональном состоянии я сама не раз прибегала к этому испытанному способу.

— Лола… — я ласково коснулась кончиками пальцев тыльной стороны ее руки.

— Что? — Возникла пауза, которую она сама и нарушила: — Я ем, как свинья, да?

Я с огорченным видом кивнула.

— У вас с Серхио все нормально?

— У нас с Серхио когда-нибудь было нормально? Он сукин сын. — Лола положила в рот кусок хлеба. — Но я уже начинаю уставать.

— Ты не пробовала поставить вопрос ребром: или он бросает свою невесту, или…

Лола укоризненно посмотрела на меня:

— Валерия, я никогда не собиралась построить серьезные отношения с человеком вроде Серхио. Если он изменяет невесте со мной, то с кем потом он будет изменять мне?

— Прожуй хлеб, иначе подавишься. Не обязательно, что история повторится. Может…

Лола вскинула руку и, проглотив хлеб, сказала:

— Серхио по сути такой. У него свое представление о роли женщины в его жизни. Нельзя сказать, что он закоренелый сексист. Скорее всего, он просто вбил себе в голову то, что обычно советуют бабушки, типа «найди себе хорошую жену, а женщины, с которыми приятно развлечься, не годятся для супружества».

— Неужели ты считаешь себя одной из таких женщин, Лола?

— Какая разница, кем я себя считаю? — ответила она, с печалью посмотрев мне в глаза.

Я молча сделала маленький глоток колы-лайт.

— А ты?

Ее вопрос застиг меня врасплох:

— Что я?

— Ты в платье, накрашенная, заказываешь колу-лайт, салат и ни крошки хлеба.

— Решила немного привести себя в порядок. В этом нет ничего плохого.

— Разумеется. Откровенно говоря, ты в последнее время выглядела, как пугало огородное.

— Спасибо, Лола, — кисло промямлила я, с отвращением ковыряясь в салате.

— Я к чему, собственно… Твое желание почистить перышки случайно не связано с юной прелестницей, ассистенткой Адриана?

— Нет, совершенно не связано. — Я покачала головой.

— Рада слышать. В ином случае мне пришлось бы объяснять тебе очевидное. Например, если ты считаешь, что Адриан будет больше любить тебя или хотеть, стоит тебе сбросить пару килограммов и снова нацепить каблуки, то, скорее всего, причина в тебе и твои проблемы тут. — Ноа постучала пальцем по виску.

— Не говори глупостей.

— Так ассистентка совсем ни при чем?

— Может быть. Но речь не о том, что я хочу заставить Адриана больше любить меня. Просто, мне кажется, я слегка запустила себя и мое отражение в зеркале плохо сказывается на наших отношениях.

— Какая у тебя путаница в голове, Вал, — ласково попеняла мне Лола. — Но я согласна: твое отражение в зеркале должно вызывать умиротворение, а не дискомфорт. А этот начес а-ля шлюха, подсевшая на крэк, тебе не идет, извини.

Разговор угас, и мы занялись обедом. Забавно, конечно. У нас обеих на душе скребли кошки, однако мы избегали углубляться в детали из страха, что наши проблемы материализуются прямо здесь и сейчас. Пока мы хранили молчание, они вроде как и не существовали вовсе. Лола ни словом не обмолвилась, что все пошло наперекосяк, я тоже не спешила признаваться, что чувствую себя одинокой и ненужной.

Адриан уже был дома, когда я вернулась. Он валялся на кровати с ноутбуком на коленях и смотрел фильм с компакт-диска. Услышав, что я вошла, он поставил видео на паузу.

Я остановилась напротив Адриана, пристально глядя на него.

— Как дела? Обедала с девочками? — спросил он ровным тоном.

— С Лолой. Она что-то грустит.

— Вот как, — он покачал головой. — Хочешь, вместе посмотрим кино? Я поставил «Страх и ненависть в Лас-Вегасе».

— Фу. — Я скорчила рожицу. — Мне не улыбается, особенно после обеда. Не заняться ли нам чем-нибудь… — Я устроилась рядом с ним на кровати. Адриан молчал, ожидая продолжения. — В последнее время ты много работаешь, мы почти не видимся. И ты приходишь домой слишком усталым, чтобы поговорить со мной или что-то сделать… Мы могли бы — не знаю — уделять друг другу больше внимания.

— Ты это хотела сказать? — Он улыбнулся почти незаметно, так, что это мало походило на улыбку. — Что значит «уделять друг другу внимания»?

— Кино, прогулка, бокал вина… — Разумеется, у меня язык не повернулся самой предложить потратить вечер на занятия любовью, ведь последний раз наша близость продлилась не дольше трех минут.

Адриан поморщился, демонстрируя отсутствие энтузиазма:

— Валерия, сейчас конец месяца, столько проблем с деньгами…

Я кивнула и пересела к окну за свой рабочий стол, где стоял ноутбук. Секс был бесплатным, но мысль заняться любовью ему, похоже, даже не приходила в голову.

— Ты поел дома? — спросила я.

— Нет, я пообедал с Алекс.

Я насторожилась, но виду не подала.

— И где вы обедали?

— В симпатичном японском ресторанчике, я о нем прежде не знал. В выходные как-нибудь сходим, если захочешь.

Я снова кивнула с унынием. «В выходные как-нибудь сходим, если захочешь». В конце месяца мы не могли позволить себе пойти в кино или поужинать в городе, но это не мешало Адриану обедать с Алекс в японском ресторане, наверняка довольно дорогом. Год или два назад мы отправились бы бродить по улицам нашего квартала, купили мороженого и съели его пополам, болтая о разных пустяках. А теперь Адриана не оторвать от фильма на DVD, а меня терзал страх.

— Знаешь, Адриан? Пожалуй, я схожу навестить сестру. Сидеть дома тоскливо, и в любом случае я не намерена сидеть тут весь вечер. — Ясное дело, я была раздражена.

— Но ты могла бы написать пару страниц, поработать немного, знаешь ли. — Он, ясное дело, тоже был не в духе.

Я молча, в упор, смотрела на него, давая понять, что меня задевают подобного рода замечания. Но он опять уткнулся в экран компьютера, снова запустив фильм, и потому я, решительно взяв сумку, просто ушла. К сестре я, конечно, заходить не собиралась. Мне не хотелось, чтобы кто-нибудь из близких или знакомых увидел меня в таком состоянии.

15. Чего же я не знаю?

Кармен интуитивно чувствовала: что происходит что-то неладное, но не понимала, что именно. Она стояла, прислонившись к сборной стенке офиса с чашкой кофе в руках, и не могла отвести взгляд от Даниеля. Ее дурное предчувствие каким-то образом связано с ним, она была почти уверена в этом.

Борха со своего рабочего места наблюдал за Кармен, смотревшей в упор на затылок шефа. Он давным-давно знал, насколько непростые у них отношения, и теперь не удержался от усмешки. И все равно он многого не понимал, а спросить, конечно, не мог, поскольку считал, что не вправе требовать от Кармен объяснений. Как это выглядело бы? «Кармен, я не ошибся? Тебе действительно так нравится Даниель?» Какие у него были основания задавать ей личные вопросы?

Ближе к полудню Кармен позвонила мне с работы и шепотом осведомилась, все ли у меня в порядке. Пораженная ее даром предвидеть проблемы, ответила, что нет.

— Глупость на самом деле, но вчера вечером мы с Адрианом поругались, а сегодня он ушел, даже не пожелав мне доброго утра.

— Из-за чего?

— Беда в том, что мне трудно объяснить причину. Она странная, но я до чертиков устала плыть против течения, надеясь, что благополучно доберусь до берега и все наладится.

— Не преувеличивай, Адриан — душка. Он обожает тебя. Он слегка суховат, но для тебя ведь это не новость.

— Старая песня! Получается, я одна во всем виновата?

— Не говори так. Послушай, это какое-то недоразумение. Сегодня ночью покувыркайтесь вволю, и все забудется.

— Да уж! — насмешливо фыркнула я.

Моя ирония отдавала горечью.

— М-м… — пробормотала Кармен. — Мне кажется, нам надо сходить куда-нибудь, когда я освобожусь.