— Черт возьми, — пробормотала я.

— В самом деле? — Он не сводил с меня глаз.

И тут я глянула поверх его плеча на диван и лукаво улыбнулась, разрушив напряженную, пожалуй, даже интимную атмосферу. Мне не хотелось расставаться на такой ноте.

— Именно на этом диване вы развлекались с Лолой?

Виктор, плотоядно улыбнувшись, ответил:

— Не знаю, кто из вас хуже, Лола с ее длинным языком или ты со своей язвительностью.

Эта улыбка напомнила мне, что Виктор не принадлежал к числу романтических юношей, искавших вечную любовь. Нет, он из тех, кто по выходным давал мастер-класс по аэробике типа «поднимите ноги на высоту плеч».

— Так диван тот или нет? — Мне захотелось поиграть.

— Тот самый.

Прикусив губу, я изучающе посмотрела на диван, и помимо воли в мыслях у меня стали рождаться картины весьма фривольного толка.

— Мечтаешь? — спросил он, засовывая руки в карманы джинсов.

— Нет. Не питай напрасных иллюзий.

— Скажи хотя бы, что Лола обо мне не самого худшего мнения.

— Я начинаю подозревать, что ты ее подкупил.

Он удивленно приподнял брови:

— Неужели? — Обняв за талию, он привлек меня к себе.

— Она утверждает… — начала я.

— Что?

— Ничего.

— Ну не томи, — взмолился он.

Я прижалась к его груди и едва заметно погладила его кожу в вырезе его рубашки.

— Мне не следовало бы тебе говорить…

— Но тебе хочется.

— Да. Мне интересно посмотреть на твою реакцию.

Мы рассмеялись, и Виктор положил руки мне на бедра.

— Она утверждает, что ты трахаешься как бог, — прошептала я.

— Как бог?

— Ага. Она призналась, что кончила три раза, едва ты начал.

— И что ты об этом думаешь? — Его рука скользнула вниз по изгибу моей спины и невесомо легла на ягодицы.

— Что лучше бы ты прекратил трогать меня таким образом.

— Ты представляешь, сколько всего приходит мне в голову прямо сейчас? — Его ладони вновь переместились на мои бедра.

— Нет. Что, например?

Мы стояли с Виктором, полуобнявшись и учащенно дыша. Он нежно отвел волосы с моего лица и прошептал:

— Остановись, пока можешь. Я начинаю сходить с ума.

— Заметно, — отозвалась я, намекая на явные признаки эрекции.

— С Лолой я не делал и половины того, что хотел бы попробовать с тобой. — Его дыхание стало прерывистым.

— Атмосфера слегка накаляется, тебе не кажется? — Я попыталась мягко отстраниться.

— Слегка.

— Мне нужно идти, — сказала я, внезапно сделавшись серьезной.

— Уходи, прежде чем я сорву с тебя трусики и возьму, прижав к стене, — чувственно прошелестел он мне на ухо.

Уф. Это было уже слишком. Мне показалось или мое нижнее белье находилось на грани исчезновения в результате спонтанного самовозгорания?

— А вот теперь атмосфера опасно накалилась. — Я отступила на шаг и, изображая полную невозмутимость, направилась к выходу.

Виктор ринулся вперед и ловко преградил путь к двери.

— Прости, я не должен был этого говорить.

— Да, не должен был. Я женщина чувствительная, и меня потом замучают кошмары. — Я кокетливо похлопала ресницами.

Возникла пауза, и на его губах обозначилась улыбка:

— Я тебе снился?

— Пусть это останется моим секретом.

— Надеюсь, я тебя не разочаровал.

— Не скажу, — улыбнулась я.

— Сколько стоит информация?

— Много. Тебе нечего мне предложить по сходной цене.

— Если ты признаешься, я отпущу тебя, не приставая с поцелуями. — Он обхватил меня за талию и наклонился к моему лицу.

— Блефом меня не возьмешь, — я усмехнулась.

Отстранившись и открыв дверь, я помахала ему рукой.

— Не уходи… — взмолился он. — Останься.

— Всего хорошего, — с улыбкой попрощалась я.

— Я позвоню тебе вечером. — Он стоял в дверном проеме, прислонившись плечом к косяку.

— Сомневаюсь, что отвечу.

Ох-хо-хо…

Игра становилась увлекательной.


Возвращаясь домой, я не думала ни о чем. Чувства словно притупились, а на лице расцвела блаженная улыбка, отражавшая мое внутреннее состояние: я не могла не признаваться себе, насколько меня разгорячили нашептывания Виктора. Я чувствовала себя женщиной, более того, женщиной желанной, отчего меня переполняла гордость. Гормоны бурлили во мне, и я не заметила мотоцикл Адриана, припаркованный у дома, так что меня ждал сюрприз, когда я вошла в квартиру.

Адриан стоял спиной к двери и смотрел в окно, опираясь на кресло. Я бросила ключи в прихожей и сняла туфли. Он был раздражен. Этого следовало ожидать.

— Я звонил тебе раз двадцать, — не оборачиваясь, произнес он тоном, не предвещавшим приятную беседу.

— Я выключила телефон.

— Где ты была? — В голосе мужа по-прежнему сквозил холод.

— Тут, рядом.

— Я звонил девочкам. Ни одна не видела тебя с прошлого вечера. — Обернувшись, он с удивлением уставился на мое платье: — Ты встречалась со своим приятелем?

— Да. Мы ходили обедать. — Я положила сумочку и поправила волосы.

— Валерия, ты делаешь это назло мне?

— Ты был слишком занят, чтобы уделить мне внимание.

— А он, конечно, проявляет к тебе невероятную чуткость и внимание, да?

— Ты ревнуешь? — Я прислонилась к стене, сохраняя полное спокойствие.

— Я с ним не знаком и не знаю, во что решила поиграть ты. Наверное, у меня есть повод для беспокойства.

— А у меня? — Я приподняла брови.

— Не глупи, Валерия. — Он закатил глаза.

— Я не снимаю одежду в компании друзей.

— Не будь ребенком, тебе прекрасно известно, какая жара в том помещении, когда я не включаю кондиционер.

— Ты даже не понимаешь, почему я рассердилась.

— Разумеется, понимаю. Я все-таки знаю тебя уже десять лет! — Впервые с незапамятных времен Адриан повысил голос.

Повисло тяжелое молчание. Я решила, что, если не отвечать, он успокоится и постарается уйти из дома под любым предлогом, но вышло иначе.

Он открыл рот и, помявшись и пощелкав языком, наконец сказал:

— Валерия, я не Супермен. Порой ты ждешь от меня слишком многого. Я не могу выполнять заказы клиентов, планировать сессию в Альмерии, готовить выставку и каждую ночь заниматься с тобой любовью.

Как только он замолчал, я поняла, насколько бедна теперь моя супружеская жизнь.

— Каждую ночь! — Я в гневе фыркнула.

— Да, каждую ночь.

— Из твоих слов следует, что по крайней мере одну ночь ты готов мне подарить, не так ли?

— Что ты имеешь в виду? — он прикусил верхнюю губу и подбоченился.

— Что ты меня игнорируешь.

— Неправда. — Он взъерошил волосы пятерней.

— Неправда? Тогда почему ты месяцами даже не притрагиваешься ко мне? — с болью спросила я.

— Совсем недавно мы занимались любовью. — Адриану не нравились разговоры о сексе, они выводили его из равновесия.

— И это ты называешь «занимались любовью»? — уточнила я издевательским тоном.

— У меня намного меньше пыла, чем у тебя.

— Интересно узнать почему.

— Потому, что у меня нет вечных каникул, Валерия! — Потрясенная, я воззрилась на него, а он продолжил говорить так, словно у него накипело: — Ты встаешь поздно, не пишешь, немного прибираешься, наполняешь холодильник, когда тебе взбредет в голову, и гуляешь до глубокой ночи бог знает с кем. Мы почти не видимся, и ты рассчитываешь, что я буду набрасываться на тебя, стоит тебе появиться дома в подпитии? Разве мы ненормальные?

Я медлила с ответом чуть дольше необходимого, подбирая слова, поскольку в чем-то он был прав, нравилось мне это или нет.

— Нечестно, Адриан.

— Я тоже так думаю.

— У меня такой образ жизни. Если тебе не нравится, ты знаешь, как поступить, — сказала я, сдерживая гнев.

— И это все? Ты не можешь вечно жить на гонорар, который тебе выплатили за первый роман. Деньги, обещанные за второй, не поступят, так как ты не пишешь ни черта. Ну разумеется, поскольку Адриан берет все расходы на себя…

— Неправда. Мы живем в квартире, которая принадлежит мне!

— Хватит уже о квартире! Сколько раз я предлагал тебе купить другую!

— Но я не хочу другую!

Мы не заметили, как перешли на крик. Стоит отметить, что мы не имели обыкновения выяснять отношения на повышенных тонах, однако и молчание, с которым мы, откровенно говоря, свыклись, тоже не принесло ничего хорошего. Глубоко вздохнув, я села на кровать и попыталась перевести разговор в иное русло.

— Я устала, Адриан. Ежедневное противостояние с тобой изматывает. Как я могу написать что-то путное, если каждый день думаю только о нас с тобой, о том, как ты изменился и когда ты скажешь, что разочаровался во мне? — Адриан потер рукой лицо и ничего не ответил. — Так скажи наконец! Скажи, что ты разочарован! Скажи, что тебе неприятно видеть меня, что такая жизнь невыносима! Скажи мне честно, черт возьми, что я тебе больше не нравлюсь и что тебе тошно прикасаться ко мне! Я ведь и так это знаю!

— Речь совсем не об этом. Тебе лучше успокоиться и перестать говорить о сексе, проблема не в нем.

Может, он каменный истукан, если секс, по его мнению, не основная причина проблемы. Я вернулась от Виктора во влажном нижнем белье. Разве это пойдет на пользу нашему браку? Господи! Конечно, нет!

— Ты поддержал меня, когда я решила бросить работу, — напомнила я, прогоняя мысли о Викторе.

— У тебя отсутствует целеустремленность, Валерия, а ты уже не девочка, которую необходимо понукать, чтобы она выполняла свои обязанности. Ты не можешь и дальше вести образ жизни беззаботного подростка.

— Всего несколько месяцев назад я опубликовала «Оду».