— Когда ты написал мне своё первое письмо, ты просил оценить твой жест, — смутившись, она закусила губу. — И я не придумала ничего лучше, как ответить тебе тем же. Я написала его в тот же день, когда ты уехал, — передала она его мне, скромно смотря себе под ноги. — Я надеюсь, ты поймёшь, что ты для меня значишь. И я хочу, чтобы ты знал, что для меня ничего не изменилось.

— Хло, спасибо тебе! Если бы ты знала, как это важно для меня, — мне хотелось быстрее открыть его и прочесть, но я прекрасно понимал, что только ещё больше вгоню её в краску. — Мне бы хотелось сейчас остаться здесь, но мне нужно ещё вернуться за Лили. Иначе мы опоздаем на рейс.

— Да, конечно. Поезжай.

— О’кей, — я замешкался и спиной пошёл по направлению к машине, не выпуская из виду Хлою.

— Погоди! — подбежала она ко мне и невинно поцеловала в щёку. — На удачу! И будь всегда на связи.

— Теперь удача не обойдёт меня стороной, — дотронулся я до места поцелуя, садясь в машину. — До скорого, Хло! Я позвоню. Курт позже завезёт тебе тачку.

Я заехал за Лили, попрощался со всеми друзьями, даже с Крисом. И мы двинули с сестрой в аэропорт. Расположившись в салоне самолёта, я подождал, пока сестра уснёт, после чего я достал из кармана джинсов конверт, аккуратно открыв его, боясь повредить, я развернул листок перед глазами:

«Дорогой Ной.

Говорят, что признаваться в своих сокровенных чувствах бывает крайне сложно, и я не знаю, кто придумал это, потому что на самом деле это вовсе не так, по крайней мере, для меня. Я готова кричать о своей любви к тебе тысячи раз на дню, рассказывать об этом каждому встречному прохожему, ведь за любовь никогда не должно быть стыдно. Помнится, когда я была ещё совсем ребёнком, то мечтала о большой и чистой любви, как у моих родителей. На тот момент мы уже были знакомы с тобой, но тогда я и представить себе не могла, что любовь моя намного ближе, чем кажется. Хоть я и говорила тебе уже тысячу раз о своих чувствах, как важен и дорог ты моему сердцу, но разве тысяча первый раз окажется лишним? Конечно же, нет, и я постараюсь изложить на бумаге всё то, о чём твердит мне моё сердце. А говорит оно о многом. Всякий раз, когда я думаю о тебе, оно рвётся к тебе, опережая мои мысли, пропуская бешеное количество ударов и сигнализируя о том, что тело требует твоих рук, а губы — твоё мягкое дыхание. Ты тот, без которого моя жизнь не имела бы смысла. Без тебя я дышу уже не с той же лёгкостью, как дышу полной грудью, когда ты рядом со мной. Одинокими ночами я долгое время не могу уснуть, если не чувствую твоё тепло рядом с собой, ты согреваешь меня своими объятиями получше любого пухового одеяла. Ты проникаешь в мою кровь на расстоянии, заражая, словно вирус гриппа, от которого мне уже не хочется излечиться. Я смертельно больна тобой, и никакая терапия уже не сможет это исправить. И как несправедливо, что именно сегодня я буду засыпать без тебя, без твоего дыхания на моей коже и без твоего сердечного ритма, который отдаётся мне в спину и переплетается с моим. Этот день будет прожит зря, ведь сегодня я не смогу услышать твой смех и не смогу улыбнуться тебе в ответ. Без тебя я становлюсь не собой, поэтому пообещай мне, что мы больше никогда не разлучимся с тобой. Ты — моя вера в нечто прекрасное, ты — моё заветное желание, ты — мой магнит, который манит меня даже на расстоянии. Готова поспорить, что ты даже и не подозревал, что, когда я смотрю в твои глаза, то весь мир будто бы замирает, всё вокруг становится таким безликим и таким неважным. Ты успел подарить мне настоящее чудо, ты дал мне возможность наслаждаться таким прекрасным чувством, что я даже и представить себе не могу, как бы сложилась моя жизнь без тебя, но я и думать об этом не хочу, ведь ты со мной, ты есть у меня, как есть у тебя я. Ты ворвался в мою жизнь ураганом, окутал с головой своим вихрем, но внутри у меня такое умиротворение и спокойствие, и всё это благодаря тебе. Благодаря твоему голосу: твой шёпот я могу услышать даже в бесчисленной толпе прохожих. Это всё из-за твоих рук, что так верно чувствуют моё тело, благодаря твоим губам, что так подходят моим, и, конечно же, благодаря твоим глазам, что так похожи на летнее небо, которое уносит меня в бесконечный полёт. Это всё благодаря тебе, что так глубоко впитался в мою душу. Ещё совсем недавно ты был моим лучшим другом, теперь ты — моя сумасшедшая любовь. Наши сердца навечно сплетены воедино. Как же я мечтаю встречать с тобой каждый рассвет, но ещё больше я желаю любоваться наедине с тобой красочными закатами, что ассоциируются у меня с видом из окна твоей комнаты. Я хочу делить каждую минуту прожитого дня лишь с тобой, мечтаю пронести нашу любовь через вечность времён. Я хочу гордо плыть по океану наших чувств, и я с уверенностью могу сказать, что никакие штормы из всевозможных ссор и обид нам никогда не будут страшны. Хочу подняться с тобою ввысь, за пределы моих мечтаний, и осознать, что мы не падаем, что мы парим на крыльях нашей взаимной сумасшедшей любви. Но больше всего я мечтаю быть твоим вдохновением, твоим холстом, на котором ты сможешь изобразить свою любовь красками страсти, я хочу быть твоим всем, и мне этого будет достаточно. Знай, что даже через много лет я не откажусь от своих слов, я в этом уверена, потому что я не ощущаю пределов моих чувств к тебе, и я уверена: моя любовь к тебе никогда не познает границ.

С любовью, Хлоя».

Крис был прав, она необыкновенная девушка, и она любит меня всей своей трепетной душой и горящим сердцем. С её образом в мыслях я провалился в сон.



Глава 18.

Прошло пять дней с тех пор, как уехал Ной. Он звонил мне каждый вечер, в основном перед сном. Зачастую мы ударялись в воспоминания, он просил, чтобы я рассказывала ему то, через что мы успели пройти с ним, пока были вместе. Наши разговоры порой длились до самого утра, мне безумно нравилось, что мы засыпали под голоса друг друга. И у меня даже появилось такое ощущение, что и не было вовсе нашего расставания. Правда, я пока ещё побаивалась признаваться ему в своих чувствах, но, думаю, он и сам это знает. Я поняла, что и он что-то ко мне испытывает, это уже не тот бесчувственный Ной, каким я встретила его в Нью-Йорке. Конечно, ему до сих пор неловко, я в этом уверена. Но всё должно прийти на круги своя, как только мы найдём Эбенезера. Сегодня, а точнее, прямо в эту самую минуту Гарри встречается с мистером Холлом. Он решил встретиться с ним лично, пока мы с Куртом сидим в ожидании в его машине перед зданием клиники.

— У меня хорошие новости, — напугал он меня своим быстрым возвращением. — Кажется, мы нашли Эбенезера. Мистер Холл договорился с ним о встрече. Когда я всё ему рассказал, он решил оказать нам помощь и созвонился с ним. Завтра они встречаются в одном из ресторанов.

— Что если он соскочит? — спросил Курт, отъезжая от клиники.

— Не соскочит, я уже всё продумал. Я составил список вопросов, которые, по идее, не должны его спугнуть. Мы с агентами наденем на Холла прослушивающее устройство и будем поджидать в фургоне напротив, поэтому даже если он решит сбежать, то ему не удастся далеко уйти.

— Хороший план, отец.

Вернувшись вечером домой, я собралась немного отвлечь себя за приготовлением ужина, и параллельно, уже по традиции, я ждала звонка Ноя.

— Детка, как всё прошло? — приветливо пропел он в трубку.

— Всё идёт по плану, если повезёт, завтра уже всё решится.

— Отлично, я могу приехать завтра.

— Не стоит, вдруг кто-нибудь что-то заподозрит, — сказала я против своей воли и решила сменить тему, дабы не согласиться на его заманчивое предложение. — Как там мой отец?

— Всё так же, пока ни о чём не догадывается. Чем занята?

— Вожусь на кухне, готовлю себе ужин, — достала я из духовки картофельную запеканку и вдохнула в себя её божественный аромат.

В ответ я не услышала ни единого звука, возможно, связь оборвалась, подумала я.

— Ной, ты всё ещё здесь? — шёпотом спросила я.

— Эм. Да, кажется, я кое-что вспомнил, — я услышала, как он начал чем-то шуршать.

— Что-то значимое?

— О, да! — протянул он. — Очень значимое и очень приятное.

— Мне стало любопытно.

Мы болтали ещё минут пятнадцать, и, сославшись на какое-то неотложное дело, Ной прервал наш диалог, мне даже стало немного обидно. После ужина мне ничего не оставалось делать, кроме как идти спать.

Проснувшись поздним утром и спустившись на первый этаж, я обнаружила записку от бабушки на кухонном столе, в ней говорилось, что она отправилась к Мейсону повидаться с ним. Теперь они часто общаются, думается, у них обоих возникли былые чувства. Бабушка рассказала Мейсону о том, что их сын жив, и я ещё никогда не видела его таким счастливым.

Я приняла душ, позавтракала и уже намеревалась подняться к себе в комнату для того, чтобы переодеться, как вдруг кто-то позвонил в дверь. Так как я была до сих пор завёрнута в одно лишь полотенце, я побоялась сразу открывать её.

— Кто там?

— Сюрприз!

— Что ты здесь делаешь? — придерживая полотенце, я выпучила свои глаза на внезапного гостя.

— Ух ты! — свистнул Ной, и по его лицу расплылась загадочная улыбка. — Я же тебе говорил, что кое-что вспомнил и у меня появилось неотложное дело, и вот я здесь! Пойдём! — протянул он мне руку, не давая и секунды на осмысление.

— Сейчас, дай мне хотя бы переодеться!

Я даже развернуться не успела, чтобы спокойно подняться к себе в комнату, он взял меня в охапку и куда-то потащил. Как могла, я придерживала полотенце, которое, как назло, ослабло в груди.

— Незачем, тут совсем недалеко.

— Ной, ты совсем спятил? Я же в одном полотенце! — легонько стукнула я его в спину, от чего он только громко рассмеялся.

— Тем и лучше!

Мы кое-как, без потерь, что самое важное, перебежали дорогу, он, не теряя ни секунды, открыл входную дверь в свой дом и, взяв меня за руку, повёл зачем-то на кухню. Он что, вдруг внезапно проголодался? Ной поставил меня у барной стойки к себе спиной и, прижав меня своим телом, расположил руки по обе стороны от меня. Он медленно начал обдувать мои голые плечи своим мятным дыханием, от чего кожа в момент покрылась лёгкими мурашками.