Хотя…

— Да, помогите! Расстегните мне бюстгальтер!

Тишина. Перевела взгляд с Громова на Майера и обратно. Ну, с другой стороны, это хорошо, что они наперегонки не бросились просьбу мою выполнять.

Пришлось пояснить:

— У меня диктофон в лифчике застрял!

— Диктофон? — переспросил Громов.

— Вы на каком языке лучше понимаете? Я многие знаю, могу перевести.

Проку от них, что с козла молока. С другой стороны, хорошо, что положением не пользуются. Правильно это. Даже не мешкала, подходя к Майеру. Уж лучше пусть меня разденет босс, чем Громов. Самой мне до крючка не дотянуться — придется все платье задирать.

— Вы уверены? — переспросил начальник.

— Я не прошу со мной переспать, Андрей Михайлович, у меня действительно в бюстгальтере застрял диктофон. Либо вы мне поможете, либо мне придется отправиться в туалет и раздеваться самой.

Мужчина поднялся и подошел ко мне. Ох, как я пожалела, что не выбрала Громова, когда моей кожи коснулись пальцы Андрея Михайловича! Словно не касание, а удар током. И близость его тела, горячего, сильного, опьяняла и дурманила. Терпкий парфюм с приятной сладковатой ноткой нежно обнял, заставляя забыть, где я нахожусь. Майер аккуратно расстегнул молнию на моем платье, отвел ткань в сторону и замер. Замерла и я.

— Ты словно бомбу разминируешь, Андрей. Просто потяни за крючки. Ме-едленно…

— Я знаю, как это делается! — нервно заметил Майер, бросив в сторону Громова недовольный взгляд, а я проклинала себя, на чем свет стоит. Лучше бы в туалет сходила, заодно бы освежилась, сполоснулась из-под крана. Я же вся сырая! Такого страха у Батурина натерпелась…

От нежных и очень осторожных касаний Майера у меня мурашки по телу пробежали. Внизу живота скопилась приятная тяжесть, и я невольно потянулась навстречу его рукам. Едва слышно щелкнули крючки, в груди стало легко.

— Все, — голос звучал хрипло. Кажется, не только для меня это простое действие стало пыткой.

Тряхнула головой, сбрасывая наваждение. Запустила ладонь под ворот, оттянула бюстгальтер и подцепила пальцами диктофон.

— Я же говорила! — нажала на кнопку «стоп» и продемонстрировала мужчинам небольшой круглый гаджет. — Застегните, пожалуйста, обратно.

В этот раз босс не мешкал. Аккуратно застегнул крючки, звякнула молния, а затем на мои плечи легли сильные руки. Буквально на мгновенье. Затем Майер обошел меня и направился к бару, наполнил два бокала: для Громова и для себя.

Кого-то проняло основательно…

— Пожалуйста, Вадим Арнольдович.

Вытерла диктофон о платье, все же отсырел немного и, отмотав на начало, включила воспроизведение.

Звук, конечно, оставлял желать лучшего, но реплики Батурина слышались отчетливо. Все время, что звучали голоса, в кабинете царило молчание. Я заново пережила эти отвратительные минуты, наполненные тахикардией, потными ладонями и ощущением ватных ног. Когда запись закончилась, Майер протянул свой стакан мне, а Громов, чье лицо с победного изменилось на ошарашенное, молчал.

Янтарную жидкость опрокинула в себя залпом и закрыла рот ладонью, когда внутренности опалило огнем! Ох ты ж… До чего крепкий напиток! Горячая пульсация схлынула, уступив место приятной слабости. Мои нервы, натянутые звонкими струнами, успокаивались. Кажется, начинаю понимать, почему мужчины так часто сидят с бокальчиком, потягивая маленькими глоточками. Прежде я не обращала внимания, что они делают это в моменты важных разговоров или после рабочего дня. Помогает расслабиться, но не решает проблему кардинально.

— Если вам необходим выходной, Елизавета Павловна, то…

Мотнула головой. Вот уж чего мне точно не требуется, так это сидеть в пустой квартире, под дверьми которой и поджидали Батуринские питбули.

— Мне необходимо работать. У нас сегодня плотный график, поэтому…

— Елизавета, я согласен с Андреем. После того, что вы пережили, вам необходимо восстановиться. Уверяю, мы во всем разберемся.

— Правда? — усмехнулась. — Хотите, чтобы я вернулась домой? Они караулили меня под дверью с хлороформом и шантажировали информацией, которую вы, Вадим Арнольдович, даже не нарыли. Поверьте, если мне что и необходимо сейчас, так это работа. И для справки: чтобы меня сломать, необходимо нечто большее, чем мужик с раздутым самомнением, окруженный мускулами на ножках.


Сказала и полегчало сразу. То, что я влезла в опасную авантюру — осознавала. Но как-то подзабылось, что в Испании я прошла курсы телохранителей. Конечно, надавать питбулю тумаков я не смогу, но сделать то, что сделала — весьма. Потому что обучена действовать в стрессовых ситуациях. Здорово помогло, кстати. И тогда, и сейчас.

— Хорошо. Идите работайте. Мы со всем разберемся, — позволил босс.

Кивнула, забрала свой кошелек и на деревянных ногах отправилась в приемную. Не верится, что все позади.

Услышав имя Батурина ни Майер, ни Громов не удивились. Они знали его. Судя по всему, проблема давняя, мозоль больная. Наверняка, еще по этой причине у Андрея Михайловича не задерживались секретарши. Конечно, кто захочет работать на такой должности, где тебе могут по голове настучать? Когда устраиваешься секретаршей, полагаешь, что придется щеголять в мини-юбке перед красавцем-боссом и варить кофе. Много кофе. Вот только в реальности все оказывается иначе. Боссы, как правило, вовсе не голливудские красавцы, работы много, и она весьма не прозаичная. Это вот мне с Майером повезло — приятно посмотреть, любо послушать. Но работа да, становится весьма нервной.

Мужчины провели в кабинете чуть меньше часа. Посетителей и звонки не принимали. Разве что кофе попросили. С коньяком. На троих. И отказываться я не стала.

Наконец, Громов покинул кабинет босса, а я осталась внутри.

Майер стоял лицом к окну, заложив руки за спину. Он любовался восхитительным видом на город, раскинувшийся там, далеко внизу. Отсюда все проблемы кажутся такими крошечными, несущественными. Внизу, по узким серым линиям дорог катались черные горошины машин, едва различимые точки людей. Жизнь с уровня последнего этажа высотки и первого этажа — словно две разных жизни. Не заметила, как оказалась рядом, устремив взгляд за горизонт. Светило ясное солнце, на небе ни тучи, а на душе как-то тревожно.

— Я пойму, если вы захотите уволиться, — начал Андрей Михайлович и поднес к губам очередной бокал, но я мягко его отобрала.

— Пожалуй, вам хватит на сегодня. Помните, это я пережила стресс, а не вы.

Поставила напиток на барный столик и развернулась.

— Вы хотели о чем-то поговорить? Если это терпит — то давайте отложим. Мы опаздываем к доктору. После по плану обед, так и быть, я разрешаю вам себя покормить, а далее — съемки рекламы.

— Перенесите.

— С какой это стати?

Майер посмотрел на меня с удивлением.

— Вы сильная женщина, Елизавета Павловна. Но главное слово — женщина. Вы поступили смело, но безрассудно. Следовало сразу сообщить Громову, а не рисковать своей головой. Батурин — не тот человек, которого можно водить за нос. Еще неизвестно, как он поступит, узнав, что вы передали ему ложные сведения.

— Откуда вы знаете, что я…

Не стала заканчивать мысль. Взгляд босса говорил за себя и это было приятно. Он верил в меня. Знал всего ничего, но верил! Но Майер прав. Мне следовало рассказать об утреннем происшествии, если не Громову, то хотя бы ему. А компромат Игоря Матвеевича все равно всплывет рано или поздно, раз уж появился в игре.

— Что нам теперь делать?

— Можете уволиться. Я напишу вам блестящие рекомендации, распоряжусь, чтобы выплатили…

— Андрей Михайлович, — перебила, ничуть не стесняясь. — Я спрашиваю, что делать нам, а не мне. Я не оставлю Аскер лишь потому, что кто-то погрозил мне папкой.

Майер стиснул зубы и перевел взгляд за окно.

— Я приставлю к вам охрану.

— Вот еще не хватало.

— От водителя теперь не сможете отказаться.

— Я предпочитаю ходить пешком!

— И вы переедете в другую квартиру.

— Может проще сразу к вам? Сэкономим и, на машине, и на охране, и на жилье.

— Неплохая идея! — согласился босс, впившись в меня сильным взглядом. Таким, что дух и дерзость на миг выбивает.

— Это была неуместная колкость, Андрей Михайлович, — попыталась объясниться.

— А я не шутил.

Тишина. Тягучая, волнительная. Мне хотелось, чтобы она прекратилась, но одновременно хотелось продлить этот миг, когда Майер смотрит на меня так. Взгляд человека, который способен защитить и уберечь меня от всего зла мира.

Стоп, Лиза! Ну ка не растекаться лужицей! Поплыла она.

Мысленно отхлестав себя по лицу, я отвернулась:

— Нам пора к доктору. Я вызову машину.

Не встретив возражений, покинула кабинет начальника и вернулась за свой стол. Снова трясет. Если так и дальше пойдет, работать я вообще не смогу. Майер как-то странно на меня действует после того, как помог с диктофоном. Наверное, отказываться от встречи с незнакомцем было плохой идеей. Я половозрелая женщина и гормоны из меня блудливую мегеру сделают, если не буду давать организму разрядку.

Нашла телефон и дрожащими пальцами ответила на сообщение своего незнакомца:

«Сегодня. Будь в маске. Никаких имен. Никаких чувств. Никакой вовлеченности. Только физиология».

Он не ответил, впрочем, я и не ждала ответа. Это будет оптимальный баланс. Днем — работа, ночью — отдых. Работа, отдых, Лиза. Кто хорошо работает, должен хорошо отдыхать, сама же любишь повторять эту формулу.

Все. Успокоилась.

Когда вышел Майер и запер двери, я уже была готова: планшет, кошелек, папка с документами по рекламе, телефон и… Ничего. Сумка-то моя осталась в машине. Даже пакета нет, куда вещи сложить, а держать все — рук не хватает.