– Вот именно – жить будете! – оказавшийся рядом с ними взволнованный режиссёр устремил на Белецкого взгляд, преисполненный искреннего восхищения, чуть ли не поклонения. – Саша, ты ведь им жизнь спас… Спасибо, дружище!

Спас жизнь?! Ася ошалело перевела взгляд на упавшую ветку. Та, хоть и была устрашающе огромной, в лежачем и неподвижном состоянии не вызывала ассоциаций со смертельной опасностью. Однако серьёзный тон Семёна Горевого не оставлял сомнений в том, что он и не думает шутить.

– Вы действительно полагаете, что эта штука… ммм… могла нас убить… насмерть? – скептически переспросила Ася. Семён вытаращился на неё в немом изумлении и только замахал руками.

– Вполне могла, – подтвердил приблизившийся к их компании продюсер Вовочка. – Вам страшно повезло, девчонки, что у Александра оказалась такая быстрая реакция.

Услышав его слова, Аурика осознала масштаб грозившей им опасности и молниеносно ударилась в рыдания – на строгий и придирчивый взгляд несколько театральные, однако возымевшие быстрый эффект. Вокруг неё сразу же засуетились и забегали, подали воды, а кто-то предложил даже вызвать врача и вколоть успокоительное.

Ася продолжала остолбенело стоять на том же месте, уставившись в одну точку, и переваривать услышанное. То есть, она только что избежала верной гибели? И если бы не Белецкий – сейчас вместо неё на земле просто лежал бы остывающий труп?!

Ася содрогнулась и обхватила руками плечи, почувствовав мгновенно охвативший тело озноб. Тут вдруг она заметила, что Белецкий по-прежнему стоит рядом и смотрит на неё. «Может, опасается, что и я истерику закачу?» – подумалось ей. Ася нашла в себе силы виновато улыбнуться.

– Простите, что не поблагодарила сразу… – голос почему-то дрожал, как овечий хвост, и Ася испугалась, что и в самом деле может сейчас разреветься, подобно Аурике. Господи, она ведь так давно не плакала! Она совершенно не готова к тому, чтобы за её слезами сейчас наблюдала вся съёмочная группа! Огромным усилием воли Ася призвала себя к спокойствию.

– У вас всё нормально, правда? – настойчиво, даже с нажимом, переспросил Белецкий. Ася медленно покачала головой:

– Не волнуйтесь, в обморок падать не собираюсь и сопли на кулак мотать тоже, это не в моём стиле. Спасибо вам огромное ещё раз, но я в порядке. Честно.


Тем временем хозяин ресторана с помощью других мужчин поволок рухнувшую ветку подальше – на берег реки, чтобы она не затрудняла проход к его заведению.

– Сгнила, наверное… – бормотал он себе под нос успокаивающим тоном. – Вот и упала…

Ему было немного боязно, что столичные киношники могут возложить на него ответственность за этот инцидент. Никто не пострадал, отделавшись лёгким испугом, но за этот самый испуг – знает он московские нравы! – его могут по судам затаскать, требуя возмещения морального ущерба. Поэтому он суетился, как мог, задабривая и забалтывая съёмочную братию, сетуя на непредсказуемость природы и невозможность своевременно обрубать подсохшие ветки у деревьев-исполинов.

– Так, ребятушки, – слегка расстроенный, но пытающийся бодриться режиссёр постарался сделать вид, что ничего страшного не произошло: не в его интересах было поддерживать дух уныния в команде, которой он руководил. – Быстренько все в автобус! Водитель заждался. Пора и на боковую…

– Уснёшь теперь, пожалуй, – ворчливо пробурчал кто-то.

– Не к добру это, – услышала вдруг Ася хриплый голос и, вздрогнув, резко обернулась. Позади неё стоял незнакомый мужчина, которого она прежде не заметила. Он был явно из местных, только непонятно, как затесался в их компанию и что имел в виду, произнеся столь странную фразу.

– Что не к добру? – решила уточнить Ася, любившая сразу же расставлять все точки над «ё».

Худое лицо, волосы до плеч и бородка придавали облику незнакомца отдалённое сходство с изображениями Иисуса Христа. Правда, ни святости, ни кротости, ни смирения не было в его пристальном взгляде с прищуром – а лишь настороженность по отношению к понаехавшим и скрытая, тщательно подавляемая, но всё равно очевидная неприязнь.

– Верно, сама природа протестует против того, что вы сюда заявились незвано, непрошено, – невозмутимо пояснил он. – Вот и предупреждает, чтобы считались с ней и знали своё место.

Эту его реплику услышали все остальные и недоуменно притихли.

– Бред, – выдохнула Ася, тем не менее покрываясь суеверными мурашками. – Что ещё за фантастические сказочки на сон грядущий?

Мужчина поглядел на неё почти с жалостью.

– Это не сказочки. Природа – живая. И этот лес, и река, и поле… И земля, и небо. Они нас видят, слышат и чувствуют. Только вам этого никогда не понять…

Он с досадой махнул рукой, что символизировало его нежелание метать бисер перед свиньями – всё равно не оценят, и неторопливо зашагал прочь. Через несколько минут его худощавая фигура полностью скрылась в лесу, и ничто не напоминало больше об этом странном визитёре. Ася даже засомневалась – не почудилось ли? Уж очень внезапным были и появление, и исчезновение… Может быть, она слишком сильно ударилась при падении?

Однако неприветливого незнакомца увидели и услышали практически все.

– Кто это? – с недоумением спросил продюсер Вовочка у владельца ресторана.

– Илья, наш лесничий, – подобострастно отозвался тот. – Вы не обращайте внимания, он немного странноват. Почти блаженненький, – торопливо добавил он. – Радеет за чистоту и охрану леса, защищает животных, вытаскивает зверюшек из капканов браконьеров и самолично лечит. Доброй души человек! У него за каждую былинку и травинку душа болит.

– Он, наверное, эту оторвавшуюся ветку как глубокую личную драму воспринял, – нашёл в себе силы пошутить Вовочка. Впрочем, всеобщее напряжение и правда потихоньку спало.


В это время к Асе приблизилась Вероника Мендес и без обиняков сказала:

– Вас, кажется, Асей зовут? Послушайте, вы пережили сильный стресс, сейчас вам лучше не оставаться одной. Если хотите, переночуйте сегодня у меня в номере – в гостевом домике. Там два спальных места, так что вы меня не стесните, не переживайте.

Ася опешила от такого неожиданного предложения.

– Да я… вообще-то уже всё в порядке, спасибо вам большое… – растерянно пролепетала она.

– Не спорьте, – Вероника смягчила резкость своих слов милой улыбкой. – У меня в номере хотя бы тепло и горячий душ есть. А в вашей гостинице, я слышала, условия ужасные…

– Отличная идея, Вера, – режиссёр с одобрением посмотрел на певицу и показал ей большой палец. – Асенька, умоляю, не отказывайтесь. Вам нужно с комфортом отдохнуть и выспаться хорошенько.

– А мне, значит, отдыхать не надо? – капризно надула губки Аурика. – Меня, между прочим, тоже чуть не убило…

– Дорогая моя, – Белецкий попытался перевести всё в шутку, – вы гораздо меньше пострадали при падении… потому что упали аккурат на меня. Но, конечно же, я готов уступить вам свой номер на ночь. Вам действительно необходим покой…

Актриса посмотрела на него с обожанием. Мой спаситель, мой рыцарь, мой принц, как бы говорил её взгляд. Будь на месте Белецкого кто другой – моментально растаял бы. Но артист, к великому сожалению Аурики, был слишком искушённым во всех этих боготворящих женских взорах и воспринимал их как повседневную рутину.

– Не понял, – занервничал Андрей Исаев, обращаясь к девушке потемневшим от ревности лицом. – То есть, это нормально, по-твоему – провести ночь в номере у постороннего мужчины?

Аурика явно обалдела от этих слов.

– А что, собственно, ты имеешь против, Андрюша? У тебя на меня имеются какие-то права, раз ты так лихо решаешь, что мне позволено, а что нельзя? – язвительно спросила она. – Но, по-моему, я ещё не давала тебе повода…

– Уф, перестаньте, – вмешался Белецкий, гася разгорающуюся ссору в зародыше. – Успокойтесь, молодой человек, – обратился он к побагровевшему Андрею. – Разумеется, предлагая Аурике свой номер, я подразумевал, что сам перекантуюсь в другом месте.

– Спасибо, Саша, – режиссёр расслабленно заулыбался. – Ты можешь сегодня заночевать у меня в номере. Я посплю на диване. В конце концов, именно ты у нас – герой дня! А завтра мы придумаем что-нибудь с этой кошмарной гостиницей, чтобы сделать проживание там максимально приятным и удобным для всей команды.

Аурика, похоже, была немного разочарована тем, что Белецкий ловко избежал шанса остаться с ней ночью наедине. Андрей же, напротив, слегка подуспокоился, хоть и продолжал с недоверчивой настороженностью поглядывать на Белецкого, как на потенциального соперника за сердце прекрасной дамы.

«Точно, Санта-Барбара», – вздохнув, подтвердила свои недавние мысли Ася.


Номер у Вероники Мендес (впрочем, по обоюдному согласию они уже перешли на «ты» и Асе было разрешено называть актрису её настоящим именем, а не сценическим псевдонимом) оказался сравнительно небольшим – уж точно не по её звёздному статусу, но довольно уютным. Особенно если сравнивать с проклятой гостиницей имени Ленина, в которой остались Асины вещи и о которой даже вспоминать было тоскливо и муторно.

– Располагайся, – приветливо кивнула Вера. Ася стояла посреди номера и блаженно жмурилась – господи, как же приятно было после ночной северной прохлады и пережитого шока очутиться в чистом и по-настоящему тёплом помещении… Озноб, который колотил её после происшествия с упавшей веткой, наконец-то стал понемногу утихать.

– Я забыла заехать в гостиницу кое за какими вещами… – вспомнила она вдруг.

– Ерунда какая, – Вера улыбнулась ей. – Ну, что тебе нужно ночью? Что-нибудь, во что переодеться? Я одолжу тебе тёплый халат. Он совсем новый, я ещё не успела его ни разу надеть. Что ещё – зубная щётка?..

– Со щёткой как раз нет проблем, – Ася тоже не смогла удержаться от улыбки. – Свою я всегда таскаю с собой в сумке – привычка, оставшаяся со студенческой молодости.

– Ого! – протянула Вера понимающе. – Судя по всему, у тебя была очень бурная юность.