Она закусила губу. Белецкий, заметив Асино волнение, коротко пожал ей руку, желая подбодрить. Сжал – и тут же отпустил, настолько мимолётно и ненавязчиво, «ресничного недолговечней взмаха», что можно было подумать – ей всего лишь показалось, почудилось это прикосновение. Но она благодарно улыбнулась ему в ответ, а затем долго ещё вспоминала ощущение от касания его горячей сухой ладони…


Директор согласился отпустить Никитку на все выходные, чтобы съёмочная группа гарантированно успела отснять нужный материал с участием мальчика. Горевому пришлось писать специальную расписку в том, что он берёт на себя ответственность за детдомовского воспитанника и обязуется доставить его обратно утром понедельника в целости и сохранности. Возможно, это было не совсем по правилам, но все закрыли глаза на утомительные бюрократические формальности – особенно в свете того факта, что, собственно, сам детский дом доживал свои последние денёчки.

Пока режиссёр с директором занимались этим вопросом в кабинете, а остальные киношники общались с детьми, Ася вспомнила о подруге. Не мешкая, она набрала номер Нели.

– Не очень занята сейчас? Можешь подъехать прямо к детскому дому?

– Конечно, а что случилось? – испугалась Неля.

– Да всё хорошо. Это по нашему с тобой вопросу. Ну, и… хочу тебя кое с кем познакомить.

– Минут через десять буду, – пообещала Неля. – Детдом совсем рядом.

Ася огляделась в поисках Белецкого. А вот и он – о чём-то оживлённо болтает с подростками из старшей группы. Глаза у всех довольно блестят, беседа то и дело прерывается взрывами хохота. Вот же человек-праздник, подумала Ася. Всем возле него хорошо, всем интересно…

– Александр, – обратилась она к нему, – не могли бы вы оказать мне маленькую услугу?

– Да, конечно, с удовольствием, – отозвался он тут же, моментально выражая полную боевую готовность – ну просто душка! – Что надо сделать?

– Пройдёмте со мной ненадолго к выходу. Я хочу представить вас своей подруге. Просто уделите ей несколько минут, перекиньтесь парой фраз… Она очень обрадуется. Неля ваша давняя поклонница.

– Подруга? – он удивлённо изогнул бровь. – Когда это вы успели задружиться с местным населением?

– Она москвичка, – улыбнулась Ася. – Просто вышла здесь замуж за иллюзиониста Станислава Князева – слышали, быть может, о таком?

– Ну разумеется. Не знал только, что он из этих краёв.

– А вот, кстати, и он сам… – растерянно пробормотала Ася, когда они вышли на улицу.


Стас действительно пришёл вместе с Нелей.

Ася впервые видела его после развода. Как оказалось, она совсем не готова была к этой встрече… Белецкий сразу же заметил скрытое напряжение, витающее между этими тремя людьми: Асей, иллюзионистом и милой рыжеволосой девушкой, которая, очевидно, и являлась Асиной подругой. Впрочем, она не была так уж юна, как могло показаться на первый взгляд. Вполне возможно, они с Асей были ровесницами. Просто детская наивность во взгляде ясных глаз этой рыженькой и полное отсутствие косметики на нежном личике, трогательно усыпанном веснушками, могли создать обманчивое впечатление. За руку она держала симпатичного рыжего мальчонку, в котором без труда угадывался её сын.

Белецкий, конечно же, не вспомнил Нелю, не узнал в ней ту незадачливую поклонницу, которая едва не рухнула перед сценой после его спектакля, пытаясь вручить букет цветов – сколько зрителей он перевидал на своём веку, сколько букетов от них получил, сколько раз выходил под аплодисменты и крики «браво» для финального поклона…

– Ой! – увидев Белецкого, по-детски пискнула Неля, чуть не падая в обморок. – Это правда вы? Здравствуйте…

– Знакомьтесь, – немного волнуясь, Ася представила их всех друг другу, а затем сделала незаметный знак Белецкому, чтобы он занялся Нелей.

Стас… Ася изо всех сил постаралась не смутиться, не отвести боязливый взгляд. Она прямо взглянула в его сиреневые глаза («лазоревые», как сказала бы Неля), такие знакомые и в то же время невероятно чужие. Трудно было даже представить себе, что когда-то эти глаза смотрели на неё близко-близко, а эти губы когда-то опаляли её жаром поцелуев. Прислушавшись к себе, Ася с радостью поняла, что была абсолютно бесстрастной. Стас больше не волновал её. Никак.

– Привет, – сказал он осторожно. – Хорошо выглядишь.

– Спасибо. Как ты?

– Всё отлично.

Разговор получался пустой, ниочёмный, и они оба это прекрасно понимали.

– Неля сказала, ты вызвалась помочь решить проблему… ну, относительно детского дома, – несмело произнёс он наконец.

– Да, – кивнула она, – правда, пока не знаю, что из этого выйдет. Но я пробую все входы и выходы. Вот, видишь… даже наши артисты неожиданно заинтересовались.

– Это хорошо, – сказал он серьёзно. – Может быть, в голове у вышестоящих и правда что-нибудь щёлкнет… А для Нели это очень много значит. Она к этим детям сильно привязана.

– Я поняла, – кивнула Ася. Стас, наконец, решил поинтересоваться её делами.

– Ммм… Фильм снимаете? – спросил он. Вопрос прозвучал довольно неуклюже (разумеется, фильм – а иначе что здесь делают все эти люди?), но Ася не стала заострять на его неловкости внимания. Понимала, как ему трудно сейчас спокойно общаться с ней после всего, что было. Смотреть ей в лицо и непринуждённо вести светскую беседу.

– Ну да. Уже около недели снимаем. Ты, кстати, с лошадьми по-прежнему на дружеской ноге? Не разучился верхом ездить?

Он улыбнулся такому нелепому предположению.

– Нет, конечно, не разучился. А что?

– Да не мешало бы проконсультировать наших артистов… – озабоченно сказала Ася. – Большинство от лошадей шарахается, как чёрт от ладана. Даже цыгане ваши какие-то безлошадные, трусят к коню и близко подойти. Семён – это наш режиссёр – уже чуть не плачет. Сэкономил на специалистах из Москвы, называется. Думал, что раз посёлок цыганский – то любовь к лошадям тут у всех с молоком матери впитана. Может, дашь пару практических советов или даже уроков верховой езды? Если, конечно, у тебя есть на это время, – спохватилась Ася.

– В Мезени есть конный клуб, – откликнулся он, задумавшись. – Можно привлечь профессионалов оттуда.

– Да, но мне будет приятно, если этой работой займёшься именно ты. Тогда я действительно буду знать, что всё выполнено на совесть.

– Я постараюсь, – растерянно отозвался он.

– Позвони ассистенту режиссёра. А лучше сразу главному… Вот, запиши его номер. Скажешь, что по моей рекомендации, я его предупрежу. А то он уже на стенку лезть готов, что на всю деревню нет ни одного нормального наездника. Один Белецкий лошадей не боится, но он и так на съёмках занят, чтобы ещё попутно уроки давать…

Стас машинально перевёл взгляд в сторону артиста. Тот был занят какой-то увлекательной беседой с его женой и сыном – и держался при этом настолько просто и естественно, словно был знаком с Нелей уже много лет подряд, а не видел её сегодня впервые в жизни. Что и говорить, его поведение было безупречно галантным. Даже Матвей, едва ли понимаюший хотя бы слово из того, о чём мама разговаривала с этим незнакомцем – и тот сиял искренней широкой улыбкой, преисполненной детской непосредственности.

– Нельсон, нам пора уходить, – заторопилась Ася, вспомнив о долге. – Там ещё не все журналисты Александру вопросы задали. Наверное, жаждут пообщаться.

– Да, конечно… – опомнилась Неля, с сожалением прерывая, по-видимому, очень интересный разговор. Стас даже приревновал слегка – ишь, глазки заблестели, щёчки разрумянились… Поэтому попрощался он с Белецким, пожалуй, излишне суховато.


– Милая у вас подруга, – заметил Белецкий, когда они с Асей шли обратно. – И так удивительно, что она, москвичка, живёт именно здесь, что это её добровольный выбор… Вы давно знакомы?

– Ага, – кивнула Ася. – С самого раннего детства. В одном подъезде жили, росли в одном дворе, ходили в одну школу…

«Влюблялись в одних и тех же парней», – хотела она добавить, но не стала. Сначала не могли поделить Димку, потом Стаса… Интересно, если бы Неля не обожала так трогательно, без памяти, собственного мужа, смогла бы она влюбиться и в Белецкого тоже? Ася тут же запнулась на этом «тоже». «Так вы влюблены в него, мадемуазель?» – спросила она язвительно у самой себя. – Можете признаться в этом открыто? Или это так – банальный флирт, который от невозможности чего-то большего делается слаще и притягательней, как всякий запретный плод?»

– Вот же её занесло… Неужели такая сильная любовь? – продолжал между тем расспрашивать Белецкий.

– Очень сильная, – отозвалась Ася со вздохом. – И у обоих очень… выстраданная, что ли. Неля же замужем за моим бывшим мужем, между прочим.

Она и сама не знала, зачем ему это сказала. Так ли уж необходимо ему было знать об этом? А может, Ася, как глупая девчонка-подросток, просто бравировала своей популярностью у противоположного пола? Боже, какая пошлость и низость. Раньше она никогда до такого не опускалась.

Белецкий даже приостановился и взглянул на Асю в изумлении.

– Станислав Князев – это ваш бывший муж? – переспросил он недоверчиво. – А Нелли – ваша лучшая подруга?

– Звучит дико, но это именно так, – Ася засмеялась странным коротким смешком. – Высокие, высокие отношения, как говорилось в одном известном фильме… На самом деле, всё действительно в прошлом. Они очень счастливы вдвоём. Со мной… со мной ему было плохо, – признавать это было трудно, но необходимо, чтобы она не растеряла к себе остатков самоуважения.

– Вы очень оригинальная девушка, Ася, – сказал Белецкий искренне. – Странная и необычная.

– За «девушку» спасибо, – усмехнулась она. – Я оценила вашу деликатность. И что, эта моя необычность вас пугает? Отталкивает?

– Ну, что вы. Я вовсе не это имел в виду. Вы мне… интересны, – откровенно отозвался он. – Есть в вас что-то такое, чего я не могу пока разгадать.

– А вы любите разгадывать? Препарировать людей?