При мысли о том, что Марина снова может покинуть его, пусть даже ненадолго, Андрею стало жутко. Ни за что на свете он не хотел больше оставаться в лесу один-одинёшенек… Похоже, Марина заметила и поняла обуревавшие его эмоции.

– Ты не бойся, милый, – сказала она, нежно проведя рукой по его спутавшимся волосам, пытаясь их пригладить. – Я тебя не брошу. Никогда не брошу.

У Андрея снова защипало в носу.

– Мне… в туалет надо, – сказал он с нарочитой грубостью. – Отойди на пару минут куда-нибудь, отвернись…

– Давай, я тебе помогу! – с готовностью подхватилась Марина. Он не удержался и фыркнул.

– Что поможешь? Штаны снять?

Она покраснела – сама чуть ли не до слёз.

– Извини…

– Это ты извини, – смутился и он тоже. – На самом деле, я правда справлюсь. Да и лекарство твоё подействовало, уже не так сильно болит…

– Хорошо, – кивнула она серьёзно. – Я пока сбегаю к ручью воды набрать. Если что – зови!


После обеда – уже во второй раз за это странное северное лето – выпал снег. Он был не слишком-то обильным и густым, однако сразу же заметно похолодало. Димка со Стасом слегка подмёрзли, ожидая возвращения Ильи в свою избушку.

Они караулили его с ночи. Лесничий как в воду канул. Ну, допустим, у него могут быть какие-то свои дела в лесу или за его пределами… но должен же он хотя бы ночевать дома? Однако Илья так и не вернулся.

Димка переживал за то, что сеть здесь не ловила, и Ася, должно быть, ужасно волнуется. Стас хотя бы успел отзвониться жене перед тем, как войти в лес, и предупредить, что останется на ночь в Романовке, так что она не должна была о нём сильно беспокоиться. Но время шло, день постепенно клонился к закату… Они и так провели тут больше полусуток!

В попытках согреться они прохаживались возле домика туда-сюда. Дверь, как назло, была заперта на большой амбарный замок.

– Не по-нашему это, не по-людски, – проворчал Стас. – Мезенские никогда дверей не запирают… Что ему там прятать, что скрывать? Золото-бриллианты? Оружие? Расчленённые трупы убитых браконьеров?

Он хотел просто пошутить, но из-за усталости и холода Димка даже не улыбнулся фразе про браконьеров. Он был откровенно зол на этого загадочного и непредсказуемого Илью, которого непонятно где черти носили со вчерашнего вечера.

Стас в очередной раз прильнул к единственному окошку дома лесника. Ничего невозможно было разглядеть из-за плотной занавески. Ясно было только одно – внутри темно и тихо.

– Вообще-то, есть охота, – со вздохом признался Димка. – Скоро, чувствую, начну жевать шишки и листья. Может, ну его в пень – вернёмся? Тем более, в Романовке тоже может быть нужна наша помощь. Кто знает, нашли того парнишку или ещё нет…

Стас помрачнел.

– Надеюсь всё-таки, что уже нашли. Иначе я ему не завидую…

Они оба молча перевели взгляд на белое снежное покрывало. Каждый думал об одном и том же. Леса Андрей не знает, может выбиться из сил и просто замёрзнуть…

– Ладно, чёрт с ним, с Ильёй, – согласился Стас. – Пора возвращаться. Надеюсь, у нас ещё будет возможность поговорить по душам с этим блудным товарищем… Может, он с добровольцами сейчас лес прочёсывает, помогает в поисках, а мы у его дома торчим, как два дебила.

И тут тишину прорезал истошный женский крик. Такой, что кровь застыла в жилах. Димка и Стас – здоровые, взрослые мужики – даже подскочили на месте от испуга и неожиданности. Женщина продолжала кричать, то ли призывая на помощь, то ли просто воплем выражая рвущиеся наружу страдания. Совершенно очевидно, что ей было плохо. Очень, очень плохо! Ни Стас, ни Димка до сего момента никогда не слышали, чтобы люди могли так страшно, так дико кричать – как будто с них живьём сдирали кожу.

Димка опомнился первым.

– Это там! – крикнул он, бросаясь в сторону домика лесничего. Стас поспешил ему на подмогу. Конечно, сломать огромный тяжёлый замок они не смогли бы даже совместными усилиями, однако саму дверь – не слишком крепкую, деревянную – можно было выбить без особого труда.

Через пару минут натужно затрещали старые доски. Димка и Стас, не сговариваясь, доламывали их уже практически руками, расчищая себе путь внутрь. Оказавшись в доме, они принялись лихорадочно оглядываться по сторонам. Женский крик к тому моменту уже стих, и ничего больше не напоминало об этом странном явлении. Жилище лесника было спокойно и безлюдно. Никого. Ни единой души. Ни звука.

– Да что за хрень творится! – выругался Димка в сердцах. – Я сейчас и в самом деле поверю, что мы с тобой просто спятили… Но, блин, ты ведь тоже это слышал?!

Стас не ответил. Он пристально смотрел на ковровую дорожку, устилающую полы в единственной комнате. Димка проследил за направлением его взгляда.

– Подпол, – быстро произнёс Стас, отшвырнув дорожку ногой. Под ней обнаружился квадратный люк, который – совершенно очевидно – вёл в подвальное помещение. Он был крепко-накрепко заперт.

– Эй! – заорал Стас и с силой пнул крышку люка. – Есть там кто живой?

Что тут началось!.. Внутри забесновались, заметались, завыли, запричитали и завизжали. Поначалу даже непонятно было, одна женщина кричит или несколько. Да и женщина ли, прости господи?.. Но медлить было нельзя.

– Вот, держи, – Димка протянул Стасу топор, обнаруженный в сенях.

– Послушайте, немедленно отойдите в сторону! – обратился Стас к загадочной обитательнице подземелья, стараясь перекричать её стенания. – Я начинаю рубить, это может быть опасно для вас.

Крышка люка оказалась толстой, добротной, и поддалась не сразу. Однако Стас, умело орудуя топором, всё же справился с ней. Взору открылся проход, такой узкий и тёмный, что невозможно было ничего разглядеть в этой кромешной тьме.

– Кем бы она ни была… это бесчеловечно – держать её взаперти в темноте и оставлять на целые сутки одну, – сказал Димка Стасу, невольно сжимая кулаки.

– Наш Илюша, оказывается, тот ещё подпольный маньячина… – отозвался Стас, с осторожностью вглядываясь в зияющую чёрную дыру, откуда теперь не доносилось ни звука. Женщина затаилась и притихла – то ли в страхе, то ли в готовности… к чему? К прыжку? Нападению? Удару? Страшновато было нырять в эту слепую бездну, даже не представляя, что тебя там ожидает.

– У тебя нет фонарика, случайно? – поинтересовался Стас у Димки. Тот протянул мобильник:

– В телефоне есть. Держи. Или, хочешь – я первый пойду?

– Да ладно тебе, – хмыкнул Стас. – Не съест же она нас с тобой, в самом деле.

Спустившись по деревянной лестнице вниз, они упёрлись ногами в утоптанный земляной пол. Холодище здесь стоял – как в погребе. По сути своей, это и был погреб… Воняло, впрочем, тоже изрядно. Тонкий бледный луч фонарика запрыгал по стенам подпола – Стас медленно рассматривал обстановку вокруг. Где же таинственная незнакомка? Удалось разглядеть лишь простую деревянную кровать, на которой, очевидно, и спала пленница. Но куда подевалась она сама?

– Под кроватью, – сказал Димка еле слышно. – Больше ей прятаться просто негде.

Стас осторожно нагнулся и направил луч фонарика под кровать. Там тут же тоненько заскулили. Когда свет ударил женщине в лицо, она вскрикнула, но слава богу, не стала вновь так жутко выть и визжать, как делала это раньше. Стас в изумлении и шоке рассматривал несчастную – длинные спутанные космы, испуганное лицо, приоткрывшийся в шоке рот…

– Не бойтесь, – сказал он негромко, стараясь не напугать бедолагу ещё больше. – Никто не причинит вам вреда. Пожалуйста, вылезайте оттуда. Вам нужно на свет, на волю.

– Оставь её в покое и сам вылезай, – загремел вдруг над люком мужской голос. – И не вздумай рыпаться. Никаких лишних телодвижений!

– Илья? – Стас поднял голову.

– Без разговоров! – рявкнул тот. – Я повторять не стану. Марш оттуда! Я жду.

Похоже, лесничий и не подозревал, что в подполе, помимо Стаса, находится ещё и Димка. Тот незаметно прикоснулся к его руке, давая понять, что так даже лучше. Не надо выдавать его присутствие, можно использовать эту ситуацию себе на пользу…

– Спокойнее, Илюха, – бодро отозвался Стас. – Какие проблемы? Я уже иду. Тем более, я и сам хотел с тобой поговорить…

– Поговорить он хотел, – передразнил лесничий ехидно. – Давай, пошевеливайся.

Стас поднялся по ступенькам… и упёрся взглядом в ствол ружья, направленный прямо ему в грудь.


Они лежали, тесно прижавшись друг другу и пытаясь согреться.

– У нас часто так бывает… – стуча зубами, произнесла Марина. Изо рта её при этих словах вырвалось облачко пара. – В смысле, снег летом… Не переживай, он совсем скоро растает.

– Если мы прежде сами копыта не отбросим, – мрачно пошутил Андрей. Настроение было преотвратное. Спасать их что-то никто не торопился. Нога разболелась с новой силой, а обезболивающее у Марины закончилось. А тут ещё этот треклятый снег!.. Они разговаривали только ради того, чтобы хоть чем-то занять себя. На самом деле, обоим было не до светских бесед.

– Сейчас бы в баньку жарко натопленную… – произнесла Марина мечтательно.

– Никогда не понимал баню. Чего хорошего? – тоже стуча зубами, отозвался Андрей. – Вот ванна или хотя бы просто горячий душ – другое дело.

– Ты просто никогда не парился по всем правилам, – наставительно произнесла она. – В сельской местности к русской бане особое отношение. Это же целый ритуал! У нас обычно топят по субботам. У каждого хозяина свои банные секреты, поэтому, чтобы не угореть, топить свою баню не доверяют никому… Это как праздник, честное слово! Прибирается весь дом, после протопки баня тщательно моется: лавки, тазы, полок и даже стены… А, напарившись вволю, все непременно садятся пить чай или прохладный морс. Вкуснотища!.. И в теле такая лёгкость, аж звенишь.

– Уговорила, – заплетающимся языком отозвался Андрей; несмотря на холод, глаза у него закрывались сами собой, и он незаметно уплывал в царство Морфея. – Если выберемся отсюда живыми – обязательно пойду в баню.