Прямо общежитие “Надежда”. Она всегда умирает последней. К такому жизнь меня не подготовила. А стук в двери стал вишенкой на этой дикой горке взбитых сливок.

— Эвон! Ты готова? Мы на обед опаздываем!

— Давайте так, — выдохнула я. — Во избежание эксцессов. Вы просто заткнетесь и будете говорить тогда, когда я к вам обращусь или обстановка вынудит. Ага?

“Ты еще будешь мне указывать?” — возмутилась настоящая Эвон.

— Ты мне не нравишься. И вообще, если бы не моя ангельская суть, все еще варилась бы в Яме. Счастлива будь, что второй шанс получила. Но, если что-то не устраивает, арьяти с радостью отомстит тебе за оскорбления в мой адрес, а, арьяти?

“С превеликим удовольствием. Можно прямо сейчас? Мне и без нее тут тесновато”.

— Посмотрим, как вести себя будет.

Стук повторился.

— У тебя все хорошо? Эвон.

— Иду! Уже иду, — лениво соскребая себя с ковра, поправила платье, уложила Эвоновы прелести в декольте и открыла двери.

Илона, прямо вот точная копия меня, только с хвостом и шатенка, провела по мне внимательным взглядом:

— Слава Орху, ты выглядишь так же глупо, как и я.

Скептически вскинула брови. Если я выгляжу хотя бы вполовину так же, ну, пусть будет глупо, как Илона, то Анджелина Джоли нервно курит в сторонке. Суккуба в принципе красавица, а в розово-жемчужном наряде и вовсе на ангела похожа. Но выражение лица все портит. Впрочем, настаивать на улыбке не стала — прошлый наш урок на эту тему успехом не увенчался.

— Удалось что-нибудь выяснить? — запихнув пистолет в предложенную королевским костюмером маленькую расшитую жемчугом сумочку для неотъемлемых женских атрибутов (оружие для охотницы к таким, несомненно, относится), я закрыла дверь в комнату и двинулась следом за подругой… Да успокоились все, за подругой Эвон. Хотя все больше начинаю понимать, что вполне могу с Илоной подружиться и как Надя Князева. Судя по уверенности, девушка знала, куда идти.

— Я тут немного пообщалась с другими, — она замолчала и, завернув за угол, я поняла почему.

Два десятка девственниц организованной толпой ошивались в уже набившем оскомину общем холле с неизменным зеленым ковром, напоминающим срез газонной травы, по ошибке постеленной не на землю, а на лакированный паркет.

На нас обратили внимание, кто-то смущенно отвел взгляд, кто-то откровенно рассматривал, кто-то помахал пальчиками. Слабо кивнув неизвестным девицам, я повернулась к Илоне:

— Ты, похоже, тут произвела фурор!

— Пришлось поднять больную тему — Аминадиэля. По нему все присутствующие сохнут. Ну, плюс, поднажала на природное обаяние суккуба и, вот… — она уныло вздохнула, поворачивая меня в другую сторону, чтобы стоять спиной к другим участницам. — В общем, мне удалось узнать, что у Аминадиэля есть брат. Младший. И, кто бы мог подумать — его невеста в положении.

— Да иди ты?!

«Почему она ей грубит?» — возмутилась Эвон.

«Это земной сленг. Ты вообще умеешь к сознанию подключаться? Умела бы — поняла бы!»

«Мне, знаешь ли, еще час отроду не исполнился, а ты…»

— Кхм, кхм!!! — громыхнула я к удивлению Илоны. Такой момент триумфа осознания мне испортили своей болтовней! — В горле запершило. Так значит, у нас есть подозреваемый.

— Думаю, что есть. Узнаем после обеда, что удалось парням выяснить, и попробуем собрать все кусочки воедино.

— Или притянуть за уши. За мочки эльфийских ушей, если быть точнее, — хихикнула я, остановившись взглядом на незнакомом мужике в окружении илдрисов. Наконец, коровушек поведут на пастбище!


— Девы, — подтвердил мои опасения, зачеркнуть, предположения неизвестный эльф. Одет дорого, на нем что-то вроде серебристого шелкового камзола и узких брюк, хотя вся местная аристократия предпочитает костюмы, льняные штаны и широкие рубашки. Длинные белые волосы убраны в высокий хвост, а мочки ушей увешаны множеством маленьких круглых серег. — Сейчас мы пройдем в среднюю столовую, иначе именуемую столовой семи жемчужин.

Ах вы ж затейники! И платьица-то они тематические для нас придумали. Сейчас скажет что-нибудь о том, что Аминадиэль насадит каждую из нас на свой… В смысле, я имею в виду, насадит каждую жемчужинку на тросик и сварганит добротные бусы. Не прогадала, хотя с эпитетами и метафорами у меня всегда были проблемы.

— Как вы можете заметить, это аллегория. Вы все — жемчужины, а наш принц — нить, незримо соединяющая вас вместе.

Ну понеслось…

Выслушав кучу возвышенного бреда, зевнув, колупнув носком балетки ковер и убедившись, что это живой газон и есть, я подняла голову, когда дошло до самого интересного:

— Король действительно будет присутствовать на обеде, как и младший принц крови — Ахматоил. Коротко повторим правила поведения рядом с монаршей особой Сэйлиона. Мы все прекрасно понимаем, что у вас не было возможности брать дорогостоящие уроки этикета. Вы берегли самое ценное, что дарует нам жизнь — свою чистоту и непорочность. По нашему своду узаконений, при виде короля вы должны смиренно опустить голову и ни в коем случае не поднимать, пока король не позволит. Смотреть ему в глаза — возбраняется, обращаться, когда не спрашивают — запрещается категорически. Говорите мало, но по делу и только когда спросят. В остальном, берите пример с жемчуга.

Много есть и быстро свалить? В смысле, чтобы быть кругленькими и укатиться подальше?

— Дарите свою красоту, завораживайте, притягивайте взор.

Такой вариант мне в голову не приходил.

Участницы разомлели, слушая речь мужика, который даже не представился. Не знаю, как в Сэйлионе, но на Земле первым делом называют свое имя.

— Что ж, — мужчина окинул присутствующих взволнованным взглядом и махнул рукой. — Следуйте за мной.

Илдрисы вновь заключили нас в кольцо, словно кто-то мог напасть прямо во дворце. Впрочем, это еще раз подчеркнуло важность и значимость девственниц для Аминадиэля. Полагаю, он может быть в курсе планов младшего брата отобрать у него власть и бережет нас. Мертвая девица может напугать остальных участниц, что и случилось: как минимум трех кандидаток в эльфийские жены я сейчас в толпе бредущих не наблюдала.

— Ряды редеют, — словно прочитав мои мысли, заметила Илона.

О, это хорошо, что на самом деле она мысли читать не умеет, ведь в общаге “Надежда” редко когда тихо бывает. Вот и сейчас очень тихо и где-то там, на самых дальних задворках сознания, Эвон и аряти переругивались, разве что не переходя на мат. Если бы знали русский и забористый, точно бы применили.

Столовая семи жемчужин стен не имела, потому мы вкатились в нее без особого приглашения. Окруженная со всех сторон перламутровыми колоннами и арками, усыпанными жемчугом и ракушками, столовая утопала в свете, льющемся с потолка. Не удержалась и, вытянув шею, глянула, откуда идет. Потолка над столами не оказалось. Солнце светило прямо на монаршие лица, обратившиеся в нашу сторону. Получив локтем в бок от Илоны, склонила голову и оттопырила попу в реверансе. Я ведь не знаток всех этих королевских приветствий. На Земле это не принято, тем более, не в той среде, в которой я вращалась в силу специфики своей профессиональной деятельности.

Исподлобья разглядывала происходящее. Длинный моностол представляет собой бублик и, должно быть, это тоже аллегория с жемчужиной. В центре бублика — небольшой фонтан. Какая-то дама, предположительно, девственница, держит в ладонях кувшин, из которого, собственно, льется вода. Кувшин — единственное, что прикрывает ее мраморные прелести.

Прямо за дамой, если чуть-чуть влево заглянуть, восседал эльфийский король. Это я по короне поняла. Слева от него — королева. Первая красавица. Черноволосая, синеглазая. Сразу видно не эльфийка. Рога на это намекают. Хотя, допускаю, что тут муж постарался. Несмотря на солидный возраст, выглядел король огурцом.

Справа от монарха — Аминадиэль. Как раз поднялся и, стреляя глазками в нашу сторону, о чем-то разговаривал с мужчиной, приведшим нас сюда. Пока мы тут стояли, согнувшись в три погибели, его величество нагло ел. Прежде, чем я психанула и поднялась, мужик в камзоле вернулся, разрешил подниматься и устраиваться за столом.

Вот тут мы с Илоной подсуетились, чтобы сесть поближе к интересующему объекту: Ахматоилу. В том, что это он, сомнений не было, ведь остальных действующих лиц мы опознали, а больше за столом никто не сидел.

Брат принца, заметив нас, дружелюбно улыбнулся.

— Дамы. Рад познакомиться с невестами брата.

— Илона, Эвон, — представила суккуба, располагаясь возле мужчины и рассматривая его красивое, но чрезмерно уж правильное лицо. Если человек слишком красив, тут два подвоха: либо в нем литры силикона, либо человек дерь… не очень хороший. Это непреложный закон: если чего-то переложили, то чего-то обязательно не доложили.

— А мы-то как рады! — поддакнула, вслед за другими участницами расстилая на коленях салфетку и не глядя на короля. Тот сидел через королеву от нас и наверняка мог слушать разговор. Следовало проявить бдительность, но при этом выяснить возможную причастность младшенького в роду к пакостям старшему.

“Мне не нравится то, что ты задумала”, - сразу предупредил арьяти.

“Задуманное мною вообще редко кому нравится”.

“Тем более, это причинит вред моему телу!”, - добавила Эвон уже окрепшим бодрым голосом. Кто-то стремительно идет на поправку!

“Ничего. Выплачу неустойку. Чем предпочитаешь: почками, печенью, кожей? Зубами, быть может?”

“Это она серьезно?” — вопрос уже не мне, а арьяти, который принялся терпеливо объяснять новому подселенцу особенности земного сарказма.

— Как вы находите Сэйлион? — учтиво поинтересовался принц, нарезая кусок мяса.

Так и подмывало ответить “по карте”, но вместо этого я потянулась к ножу. Илона зычно кашлянула. Действительно, смертницы, прошу прощения, участницы конкурса есть не спешили.