– Нет? Тогда возможно ты слышала про Нейтана Монтгомери, главного судью Окружного суда США в округе Колумбия. Он мой дядя. Я полагаю, что он из ваших кругов. Потом есть Джед Монтгомери, но он будет чуть постарше вас. Он был сенатором из Монтаны в 1924 году. Потом был его отец, Гаррисон Монтгомери, один из великих Медных Королей. Вы слышали о них. У них было больше денег, чем у Рокфеллеров, но на тот момент это были небольшие деньги. Прошло уже около сотни лет и я уверен, что сумма сейчас прилично выросла. Эти имена достаточно говорящие для вас, или вы хотите, чтобы я углубился дальше по своему генеалогическому древу?

Моя мать шмыгнула носом.

– Она вышла за тебя спустя две недели после знакомства? Она наверняка поступила так только из-за денег.

– Так это я гонюсь за ее деньгами или она за моими? – спросил он. Когда она поняла, что ее поймали на ее же словах, Бун расслабился и усмехнулся.

– Ты думаешь, что она хочет быть со мной из-за денег? Ну конечно. Она хочет быть со мной из-за моего большого инструмента.

Я подавилась слюной. Джеймисон не сдерживаясь расхохотался. Губы Саттона немного изогнулись в подобии улыбки.

– Думаю, с меня достаточно, – язвительно ответила она.

– Точно. Разговор окончен.

Она посмотрела на меня через стол, но я ничего на это не сказала.

– Скажи людям из Борстар держаться подальше от моих земель, или их арестуют. И тебя тоже. Тебе здесь не рады. Сначала я думала, что ты ушла от моего отца. Моего настоящего отца. Но теперь я уверена, что это он ушел от тебя. Вы что, ребята, были пьяны? Так он вообще заделал тебе ребенка?

Я покачала головой, когда она сжала губы так сильно, что казалось, будто она высасывает сок из лимона. Она зарделась, но ничего не сказала. Это не имело значения. Я действительно не хотела ничего знать о ее сексе на одну ночь со Стилом.

– Если ты еще раз приедешь или попытаешься выйти на связь со мной, я заговорю, – добавила я. – О Борстар. Об Эйдене Стиле.– Ты опустишься на дно, – сказала она. Хоть она и была полна бравады, я видела, как рушатся ее мощные стены.

Я медленно покачала головой.

– Нет, я не опущусь. А вот ты – да. Прощай, мама.

Я обошла стол и встала между Джеймисоном и Буном.

Она бросила на меня последний презрительный взгляд, затем повернулась и ушла. За ней последовала охрана. Мы не сдвинулись с места, пока их внедорожники не завелись и не отъехали. Звуки их двигателей растворились в летнем воздухе.

– Они даже не закрыли за собой дверь, – сказал Саттон. Он встал, взял свою шляпу и вышел, притворив за собой входную дверь.

– Ты в порядке, Котенок? – спросил Джеймисон, подойдя ко мне. Он положил руки на мои плечи и наклонился, впившись в меня взглядом своих серых глаз.

Я широко улыбнулась. Моя мать уехала. Навсегда.

– Я? Прекрасно.

Он улыбнулся.

– Так точно, ты прекрасна.

– Ты сказала этой женщине, что она оторвала тебя от важного дела.

Я подняла взгляд на Буна.

– Это правда.

– Ох, что же это может быть? – спросил он.

Довольный тем, что я не собиралась расплакаться из-за противостояния с матерью, Джемисон встал во весь рост и скрестил руки на груди. Он ждал.

– Точно не Скрэббл.

Глава шестнадцатая

БУН


– Твой дядя правда судья? – спросила Котенок, когда я расстегивал пуговицы на ее блузке. Снова.

В этот раз, даже если дом вспыхнет пламенем, я не остановлюсь.

– Как для ученого, ты провела исследование не особо тщательно.

Я отвечал, но в моем мозгу не осталось ни капли крови, чтобы воспринимать информацию. Вся она устремилась ниже пояса, когда я увидел Котенка в лифчике. Джеймисон опустился на колени позади нее и помог ей снять юбку, поддерживая Котенка, когда она одну за другой вытащила ноги из юбки. Джеймисон встал. Она стояла перед нами в черном кружевном белье и ковбойских сапогах. И на ней были наши кольца.

– Черт, Котенок, – сказал Джеймисон, проведя рукой по рту. – Ты самая горячая штучка, которую я когда-либо видел.

– Раздевайся или эти трусики пропали, – прорычал я. Я уже был слишком возбужден, чтобы быть нежным.

Мне обламывали кайф родители, когда я был подростком. Но то было в старшей школе. Моя промежность ныла от того, что пришлось уделить время разборкам с Конгрессвумен Вандервелк. И теперь, когда Котенок расстегнула застежку на лифчике и я увидел, как ее сочная грудь всколыхнулась, освобожденная от оков, я застонал. Я знал, какой она была на ощупь, на вкус. Я наблюдал, как ее маленькие вздернутые соски затвердели.

Джеймисон посмотрел на меня, а затем снова на ее грудь.

– По одной для каждого из нас.

Мне нравился ход его мыслей.

Тогда мы начали наступать на нее. Она отступила назад – один шаг, а затем следующий, пока не уперлась в кровать Джеймисона. Она плюхнулась на кровать, а потом поднялась и села на самый край. Мы добрались до его коттеджа, поэтому не собирались заниматься с ней сексом в особняке. Мы хотели уединения – и много, учитывая то, что мы собирались сделать.

Джемисон опустился на колени и, прижавшись к ней ртом, засосал ее сосок достаточно сильно, чтобы его щеки втянулись. Котенок запустила руки в его волосы и Джеймисон закрыл глаза.

Я присоединился к нему, обхватывая рукой ее вторую грудь, и начал вылизывать ее сосок.

– Я богат, Котенок, – сказал я, прежде чем обхватить губами кончик ее соска и провести по нему зубами.

– Мне плевать на твои деньги.

– Ты уверена? – спросил я, взглянув на нее. Ее глаза были закрыты, губы приоткрыты, а щеки пылали – ее кожа была розовой начиная с шеи и заканчивая тем местом, где сейчас были наши рты.

– Совсем недавно я даже не знала, что у тебя они были, – ахнула она, уронив руку на мою голову. Она сжала пальцы и потянула меня за волосы. – Я… я должна быть расстроена, но я совсем этого не чувствую.

Мы оторвались от нее, Джеймисон с громким звуком. Ее соски стали красными, словно вишня, и блестели от нашей слюны.

– Почему нет? – спросил я.

Ее глаза медленно раскрылись и она скользнула рукой по моему плечу, чтобы обхватить мой подбородок. Она улыбнулась – так прекрасно, так невинно. Она смотрела на меня своими светлыми глазами.

– Потому что меня интересует только твой большой инструмент.

Я засмеялся, наклонился вперед и поцеловал ее. И целовал ее, все дольше и дольше.

– Эй! – сказал Джеймисон. – А как насчет меня и моего большого инструмента?

Я отстранился. Котенок потянулась к Джеймисону, наклонилась вперед и поцеловала и его тоже.

– Да, ты и твой большой инструмент, тоже. Я люблю их в равной степени.

– Хорошо, потому что мы собираемся взять тебя одновременно, – добавил Джеймисон. Он встал и начал раздеваться. – Смазка в выдвижном ящике, Бун.

Я подошел к ящику, чтобы достать смазку, и бросил ее на кровать. Нам она понадобится. В больших количествах. Я возьму ее в девственную попку, но буду осторожным. Ей нравилось, когда мы играли с ней, и я знал, что ей и это тоже понравится. Котенок была чертовски страстной, сексуально отзывчивой. Она тонула в наслаждении и делала это со всей страстью.

Джеймисон приземлился на кровать рядом с Котенком. Его колени были согнуты, а ноги касались пола. Его член уже был твердым. Он поманил ее пальцем, и Котенок подвинулась к нему, оседлав. Ее ковбойские сапоги были сексуальными. Ее грудь качалась и легонько касалась обнаженной груди Джеймисона.

Мне нравилось видеть черное кружево на ее заднице, но сейчас оно должно было исчезнуть. Схватив ее трусики за талию, я осторожно потянул их, разорвав нежную ткань так, что у меня оказалось по одной половинке в каждой руке. Котенок ахнула, но ничего не сказала, наблюдая, как ткань падает на пол.

– Я предупреждал тебя, Котенок.

Тогда Джеймисон придвинулся, положив одну руку на ее бедро, а другую между ее раздвинутых ног. Он провел пальцами по ее киске, засунул их внутрь и высунул обратно, проверяя, готова ли она.

Со своего места я не мог не видеть, какой мокрой она была, как его пальцы вышли из нее, покрытые ее сладким медом.

– Пожалуйста, Джеймисон. Я готова. – Она сдвинула бедра вперед и его пальцы выскользнули окончательно. С одной рукой на его плече, она схватила основание его члена и зависла над ним. – Мне не нужно сначала кончать. Мне нужно, чтобы ты был во мне. Сейчас.

Джеймисон не ответил, скорее всего, потому что она обвила его член своими маленькими пальчиками. Но когда она вставила в себя его широкую головку, он застонал. Он знал, что она была готова – и не собирался спорить. Ему хотелось войти в нее.

Как и мне, но мне нужно было подождать. Ее киска может и была готова к члену, но ее попка – нет. Еще нет. Я схватил смазку, открыл крышку и выдавил немного на пальцы. Я смотрел, как Котенок берет Джеймисона, хорошенько и глубоко принимая его в себя. Потом она приподнялась. Ее девственная розочка подмигнула мне и я понял, что она сжалась.

Время пришло. Я подвинулся ближе к ней, провел своими смазанными пальцами по колечку ее мышц. Пришло время для нее соединить нас в одно целое. Вот этот человек, который сможет сделать нас семьей.

Наш Котенок.

***


ДЖЕЙМИСОН


Я не был уверен, смогу ли я долго продержаться. Быть в Котенке, то, как она скакала на моем члене, используя его для собственного наслаждения, заставляло смазку течь ручейками. Как будто в моих яйцах было слишком много спермы и мне нужно было избавиться хотя бы от части. Она была такой чертовски влажной, что ей она и не нужна была, чтобы принять меня полностью. Нет, она скользнула вниз до упора одним быстрым движением.

То, как она разобралась со своей матерью, заставило меня затвердеть. Невероятно, но это правда. Она была умной, чертовски агрессивной. Я так гордился ею, был так безумно влюблен, что просто терял голову. И видеть наши кольца на ее пальцах стало моей погибелью. Она принадлежала нам. Никаких юридических документов и не нужно было. Только ее слова, ее любовь. Кольца тому физическое доказательство. Мой член, погруженный глубоко в ее киску – еще одно. А вскоре и Бун присоединится ко мне. Мы докажем ей, что она для нас – все, наш центр вселенной.