– Хм. Не уверен. Она не похожа на тех женщин, к которым мы привыкли.

– Ты хочешь сказать, легкодоступных.

– Именно. – Я смеюсь.

– Она заставит тебя побегать.

– Да. – Я хихикаю.

–Ну и как долго, по-твоему, ты пробудешь в Аризоне?

– Пока не уверен.

Мой сотовый начинает пищать. Я отвожу руку с мобильником от уха и смотрю на экран. Это Белл. Не могу сказать, что готов в данный момент поговорить с кем-то из старших членов моей семьи, но я никогда не буду специально пропускать звонки от моих братьев и сестры.

– У меня еще один звонок, – говорю я ему. – Это Белл. Я лучше отвечу.

– Ладно, приятель. Свяжусь с тобой в ближайшее время. И расслабься, ладно? Отдохни несколько дней, соберись с мыслями, а потом возвращайся домой.

– Будет сделано. Пусть Кэш и Леви знают, что случилось, хорошо? – я уверен, что им тоже интересно, что, черт возьми, происходит.

– Скажу им.

Закончив с Рейзом, отвечаю на звонок Белл.

– Как раз вовремя, черт побери! – она пыхтит мне в ухо. – Я звоню тебе уже целую вечность!

– И тебе привет.

– Где ты? Мама уже была в твоем доме, искала тебя там, чтобы увидеть. Мы так волновались!

– Я... где-то здесь.

– Где? – давит на меня сестра.

В этом вся Белл. Не принимает «нет» в качестве ответа. Этим она пошла в отца.

– Я уехал из Лос-Анджелеса. Мне просто нужно немного пространства. Хочется побыть одному.

Тишина.

– Ты в порядке, правда?

– Да, со мной все хорошо, – говорю ей.

– Мама и папа беспокоятся.

– Скажи Тру и Джейку, что у меня все нормально.

– Зачем ты это делаешь? Называешь их по имени? Ты пытаешься убедить себя, что мы на самом деле не твоя семья? Так вот, мы семья. Смирись.

Иногда она такая умная. Она знает, когда я совершаю безрассудство прежде, чем я сам понимаю это.

– Я знаю, что ты моя семья, Белл.

– Тогда веди себя соответственно. Члены семьи не встают и не бегут, когда дерьма становится слишком много.

– Они также не лгут друг другу, – огрызаюсь я.З акрываю глаза и зажимаю пальцами переносицу.

– Папа сказал нам, – тихо говорит она в трубку. – Мне, Билли и Джей-Джею. Он рассказал нам, что произошло. Ему очень плохо, Шторм.

Убираю руку от лица.

– Я в этом не сомневаюсь.

– Им всем плохо. Папе, дяде Тому и дяде Дэнни. Они совершили ошибку, не сказав тебе правду об отце. Но игнорировать их – не решение проблемы.

Я вздыхаю.

– Это не так просто, Белл. Когда ты станешь старше, ты будешь...

– Не вешай мне лапшу на уши. Я не ребенок.

– Тебе четырнадцать.

– Может, мне и четырнадцать, но я более зрелая, чем ты.

И не поспоришь. Это правда.

– Я просто не готов с ними разговаривать, ясно? Мне нужно разобраться в своих мыслях. Скажи им, чтобы не волновались. Я в порядке и свяжусь с вами, когда смогу.

Пауза.

– Хорошо, – соглашается она. – И не волнуйся насчет этого журналиста. Папа этим занимается.

Конечно же, он занимается. Это Джейк, который всегда и со всем разбирается. Я стискиваю зубы, скрипя ими.

– Шторм? – зовет меня Белл, потому что я молчу.

– Что?

– Он делает это потому, что ему не все равно.

Я немного расслабляю челюсть.

– Я знаю.

Снова молчим, а затем:

– Ты действительно поднял этого парня с пола за горло? –е е голос понизился до шепота, и я задаюсь вопросом, где именно в доме она находится.

Я не знаю, как ответить сестре, но это будет по всему интернету в любом случае, так что не похоже, что она этого не увидит.

– Да. – Я вздыхаю.

– Не то, чтобы я потворствовала насилию, но в любом случае... это нереально круто.

Я не могу сдержать улыбки.

– Я вешаю трубку.

– Позвони папе, – быстро говорит она.

– Белл... – в моем голосе звучит предостережение.

– Я знаю, что он все испортил, но ему больно. Он любит тебя, ты же знаешь. Как и все мы.

Еще один вздох.

– Я знаю. Мы еще поговорим позже.

Я отключаюсь, прежде чем она успевает что-то сказать. Недолго смотрю на свой телефон, затем выключаю его. Встаю, оставляю мобильник в комнате и спускаюсь вниз в поисках Стиви.


Глава 16

Стиви


Я накрываю на стол, когда в столовой появляется Ник.

– Эй. – Я улыбаюсь ему, и у меня вдруг пересыхает во рту.

Он выглядит... потрясающе. Я имею в виду, что он так же прекрасен, как и в тот момент, когда увидела его в первый раз. Ну, за исключением того, что теперь на нем надета майка. Он только что принял душ, волосы еще влажные. Ботинки на ногах, синие джинсы, обтягивающие задницу, и белая футболка, которая позволяет рассмотреть татуировки, покрывающие руки. У него так много татуировок. У моего бывшего их не было совсем.

«Ты же не встречаешься с ним, идиотка. Только в своей голове».

– Нужна помощь?

Ник подходит поближе. Мое сердце начинает биться быстрее. Только его близость так на меня влияет.

– Нет, я уже все. Ужин почти готов, бабушка как раз заканчивает. Мы обычно едим на кухне, но сегодня поужинаем здесь, если ты не против? У бабушки есть пунктик насчет того, что люди не должны есть в одиночку.

–Я не против, – улыбается парень.

– Здорово.

Неловко топчусь по кухне, глядя на него, как впервые влюбившийся подросток. Я влюблена в него по уши.

Сегодня вечером я даже приложила необычные для меня старания, чтобы выглядеть как можно лучше. Но не перестаралась, чтобы это было заметно. Если бы я это сделала, Бек сразу понял, что это из-за Ника, и безжалостно дразнил бы меня. И я действительно не хочу попасть в тюрьму за убийство моего брата.

Волосы у меня собраны в гладкий конский хвост вместо обычного неряшливого пучка. Немного туши и бальзама для губ. На мне бледно-голубые джинсы без прорех и белый топ с оборками, как у куклы.

Сегодня вечером мы действительно подходим друг другу. Оба одеты в синие джинсы и белые кофты. Вот только джинсы у него темно-синие, а футболка и...

«Господи, заткнись, Стиви».

– Ты выглядишь очень мило, – говорит Ник, как будто снова читает мои мысли. – Красивая, – добавляет он, и мой желудок делает кувырок.

– О, эм, – я дотрагиваюсь рукой до своих волос, – спасибо. Ты тоже. Ладно, почему бы тебе не присесть? А я пойду принесу чего-нибудь выпить.

Я указываю на стол. Красавчик продолжает улыбаться мне, и от этого я еще больше начинаю нервничать.

– Для меня есть конкретное место? – спрашивает он. – Или...

– Садись где угодно. Мы не привередливы.

Я смотрю, как Ник садится за шестиместный стол, оставляя места во главе стола свободными, вероятно, для папы и бабушки. Мне очень нравятся его хорошие манеры. Я была воспитана в уважении к людям. Бабушка всегда говорила мне, когда я росла: «Относись к людям так, как ты хочешь, чтобы они относились к тебе, Стиви. Сделав добро, ты получишь его обратно».

Хотя, с моим бывшим это не сработало. Я обращалась с ним, как с королем, а он подкинул мне кучу дерьма. Тем не менее, никогда не изменю свои привычки из-за такого самовлюбленного мудака, как он.

– Ладно, что я могу предложить тебе выпить? Есть пиво, вино. Папа и Бек обычно пьют пиво за ужином.

– А что обычно пьешь ты?

– Пиво. – Я улыбаюсь, и он тоже. – Только бабушка в этом доме пьет вино.

– Тогда я тоже выпью пива.

И почему его желание выпить то же самое, что и я, делает с моим сердцем странные вещи? Мне никогда этого не понять.

Я поворачиваюсь на каблуках, направляясь обратно в кухню, и мое сердце по-прежнему колотится.

– Ник здесь, – говорю бабушке.

– Хорошо. Все готово. Ты можешь позвонить своему брату и отцу?

Я достаю из кармана мобильник и звоню папе. Мне не нужно идти через весь отель, чтобы позвать его. Достаточно достать из заднего кармана джинсов мой мобильник и набрать его номер.

– Ужин готов? – отвечает папа.

– Да.

– Уже иду.

Я кладу телефон обратно в карман, открываю холодильник и достаю четыре пива и вино. Вино я наливаю в бабушкин бокал, она выпьет за вечер только один. Два, если это особый случай. Открываю бутылки с пивом. Зажав две из них под мышкой, две в одной руке и бокал вина в другой, несу их в столовую.

Ник поднимает глаза, когда я вхожу в дверь. Наши взгляды сталкиваются с такой силой, что это заставляет меня сделать шаг назад.

Я подхожу к столу. Поставив бокал, я опускаю три бутылки на подставки, расставленные вокруг стола, а затем протягиваю Нику его бутылку.

Наши пальцы слегка соприкасаются. Но я чувствую это прикосновение так, будто он, лаская, провел руками по всему моему телу.

– Спасибо, – говорит парень. Его голос звучит ниже, глубже, грубее.

Он тоже это чувствует? То, что чувствую я, когда мы касаемся друг друга? Не может быть, что это только мои ощущения. Ничего подобного я раньше не испытывала, это сбивает с толку и волнует. И ужасно пугает.

– Я пойду, помогу бабушке с едой.

Оглядываясь через плечо, делаю несколько шагов в сторону кухни, не в силах разорвать с ним зрительный контакт.

В конце концов, мне приходится отвернуться, иначе это выглядит странно, и очевидно, что я не могу отвести глаз от мужчины.

Когда я возвращаюсь на кухню, еда уже разложена по тарелкам. Поэтому беру три тарелки, оставляя бабушке нести оставшиеся. Бабушка открывает бедром дверь, и я следую за ней в столовую.

Когда мы заходим в комнату, папа и Бек сидят за столом, болтая с Ником. Я подхожу к столу, балансируя тарелками, как профессионал. Единственная проблема, когда вы несете три тарелки, заключается в том, что их нелегко изящно опустить на стол. Папа берет одну из моих рук и ставит ее на стол перед собой.