Я тру ладонями лицо. Конечно, мой рациональный ум говорит мне, что это не моя вина. Но сейчас мне тяжело думать здраво. Я ощущаю себя так, будто очутился на другой планете.

Один из величайших гитаристов нашего времени умер из-за меня. А я не чувствую себя сыном, достойным наследия своего отца. Внутри меня зарождается горький смех. Моя грудь начинает сжиматься, дыхание становится прерывистым. Это часто случалось со мной после смерти мамы. Что Тру обычно говорила мне?

«Тихо и медленно, Шторм. Глубокий вдох. Притормози все».

Тру.

Джейк.

Мне очень больно.

Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю. И повторяю.

Гудок позади моего автомобиля вытряхивает меня из моей тоски. Убрав ногу с тормоза, позволяю машине рвануться вперед. Мне стоит выбраться из города. Нужно время, чтобы очистить свой разум. Я просто хочу бездумно вести машину. Провожу рукой по волосам и в это время замечаю указатель поворота на шоссе. Пересекаю полосу под звуки ревущих клаксонов. Честно говоря, сейчас мне на это наплевать – я сворачиваю на шоссе. Это единственное место, где я могу чувствовать себя свободно. Увеличивающееся расстояние между ними и мной – вот, что мне сейчас нужно. Мне нужно покинуть Лос- Анджелес, чтобы все обдумать.

Я еду к выезду по пандусу. Не успеваю оглянуться, как поворачиваю по шоссе I-40 на запад и наконец-то чувствую, что могу расслабиться.

Ну, не совсем расслабиться. Я все еще чертовски зол.

Вывожу свою машину на скоростную полосу, а затем отпускаю ногу, позволяя ей мчаться. Это лучшее, что можно сделать для моего нынешнего состояния. Чтобы заполнить тишину в машине и заглушить шум в голове, снова включаю экран. Вспомнив, что не могу слушать музыку на моем телефоне через Bluetooth, потому что мобильный выключен, я выбираю радио. Перебираю каналы. Мне нужна музыка, соответствующая моему настроению. Поиск останавливается на станции, где звучит одна из ранних песен TMS.

Серьезно?

Мои глаза устремляются ввысь.

«Ты что, бл*ть, сейчас шутишь?»

Я смотрю на стереосистему так, будто она лично меня затрахала. Снова ударяю по кнопке поиска. Именно ударяю, вы меня правильно поняли. «Mr. Brightside» «The Killers» 12находится на середине песни. В нормальное время я люблю слушать эту песню. Но сейчас это не то, что мне нужно. Мне нужны громкие гитары. И бас. И барабаны. Что-то такое, что накормит мою черную душу. Поиск останавливается на станции хэви-метал, и из динамиков льются стартовые звуки «Thunderstruck» «AC/DC»13.

– Наконец-то, черт, – бормочу я себе под нос.

Увеличиваю громкость до максимальной. Бас колотится в моей машине, гудит по моей коже, как электричество, и оседает внутри меня, как наркотик. Чувство, близкое к умиротворению, поглощает мою едва скрываемую ярость. Только музыка может успокоить меня в этот момент.

Быстрая езда и прослушивание громкой музыки – не лучший способ расслабиться. Но когда внутри меня все кипит, и я чувствую себя готовым избить кого-нибудь до смерти, такая музыка – то, что мне необходимо.

Когда я перестану двигаться, мне снова будет больно. А я не хочу боли. «Thunderstruck» заканчивается, и преследующие, гудящие звуки «Metallica»14 «Enter Sandma» заполняют мою машину.

Я выуживаю сигарету из пачки, сую ее в рот и закуриваю. Опускаю стекло и позволяю скорости моей машины, низкому гудению двигателя и грохочущей музыке завладеть мной.


Глава 7

Шторм


Я протираю глаза и бросаю взгляд на часы с приборной доски.

Иисусе. Прошло почти четыре часа.

В последний раз, когда я проверял время, то ехал чуть меньше часа и совершенно не был готов остановиться. Ясно, что я полностью погрузился в вождение. Должно быть, я совершенно отключился. Полностью погрузившись в себя, весь сосредоточился на вождении. Ни о чем, произошедшем со мной, думать не хочу и не могу. Не скажу, что успокоился, но уже не так зол, как раньше. Я просто скверно себя чувствую, и не задумываюсь, где же закончится мое путешествие.

Газовая лампочка на приборной панели уже давно горит, и тут взгляд неожиданно ловит указатель бензоколонки. Мне нужно заправить мою девочку. Я бы и сам не отказался от топлива, и мне нужно отлить. А также выяснить, где, черт возьми, сейчас обретаюсь. Кажется, я уже выбрался из Лос-Анджелеса. Держа путь на восток по I-4015, нахожусь либо в Неваде, либо в Аризоне. И я достаточно раз ездил в Вегас, чтобы знать, что это не дорога в Город грехов.

Съезжаю с трассы и веду машину по указателям к заправочной станции. Да, я в Аризоне. Вон на той большой вывеске написано: «Добро пожаловать в Лейк-Хавасу-Сити».

Я подъезжаю к станции техобслуживания и останавливаюсь у бензоколонки с самообслуживанием. Выключив двигатель, достаю мобильник и смотрю, сколько у меня пропущенных звонков и сообщений. Они, наверное, беспокоятся обо мне. Я их знаю. Ну, они должны были подумать об этом прежде, чем решили лгать мне последние одиннадцать лет. Вновь поднимающийся гнев быстро заглушает чувство вины, которое я испытываю.

Достаю из бардачка темные очки и надеваю их. С помощью маленькой кнопки на внутренней стороне двери открываю крышку бензобака. Купишь дорогую машину – получишь в придачу какие-нибудь игрушки для лентяев. Я вылезаю из машины. Зевая, потягиваюсь. Это так приятно после стольких часов за рулем. Сдвигаю очки на лоб, опускаю их на место, протерев глаза. Хватаю единственный заправочный пистолет на этой бензоколонке и вставляю его в бак. Нужно сильнее нажать. Я должен дать хороший толчок, чтобы залить бензин. Это похоже на то, как когда я трахаю женщину своим большим членом. Хихикаю про себя как ребенок.

Заполнив бак, вытаскиваю пистолет и вешаю его обратно. Еще раз зевнув, захожу на заправку. В первую очередь я иду в туалет, а затем покупаю на ходу кофе из автомата. Блуждая внутри магазина, беру пакет с огненно-острыми «Cheetos», «M&M's,» и конечно «Twizzlers»16. Подойдя к кассе, расплачиваюсь за топливо и еду, а потом возвращаюсь к своей машине. Выключаю сигнализацию, одной рукой прижимаю кофе и все свои покупки к груди, открываю дверь и забираюсь внутрь.

– О, черт!

Я пролил горячий кофе себе на грудь.

– Черт! Черт! Горячо!

Подхватываю стаканчик с остатками кофе, ставлю его в подстаканник и бросаю все остальное дерьмо на пассажирское сиденье. Я выпрыгиваю из машины. Снимаю солнечные очки и бросаю их в машину. Стягиваю через голову пропитанную кофе футболку. Вздохнув, вытираю грудь футболкой. Я провожу руками по волосам, поднимаю глаза и вижу немолодую женщину – на вид ей под шестьдесят, а может быть, и больше, заправляющую свою машину у следующей бензоколонки. Она откровенно пялится на меня. Ну, на мою грудь. Она ловит мой взгляд и подмигивает мне. Я не могу удержаться от улыбки. Бабушка хочет трахнуться. Не то чтобы мне нравились гребаные бабульки. Но для своего возраста она, конечно, красавица.

Я подхожу к багажнику своей машины и открываю его. Достаю кожаную куртку и бросаю туда мокрую майку. Не желая ехать без футболки, натягиваю куртку. Я возвращаюсь в машину и отъезжаю от заправки. Еще не прошло и пяти минут, как я покинул заправку. Я жую Twizzlers, одновременно пытаясь понять, как вернуться на трассу и найти отель на ночь. И тут машина начинает издавать шипящие звуки. Затем она начинает пыхтеть. И в итоге звуки, издаваемые машиной, начинают напоминать грохот мотора танка.

– Какого черта, девочка?

Я бросаю взгляд на приборную панель и не вижу ничего необычного в значках ее индикаторов, на ней ничего не мигает. Ничто не говорит мне, что с ней не так. Посмотрев в зеркало заднего вида, вижу черный дым, вырывающийся из багажника моей машины.

Мое сердце замирает.

– Что за чертовщина!

Подъезжаю к обочине, выключаю двигатель и выпрыгиваю из машины. Господи, как же тут воняет.

Я иду к задней части своей машины и смотрю на выхлопную трубу. Все еще видны небольшие выхлопы черного дыма, выходящие из трубы наружу. Прекрасно. Это просто чертовски здорово. Я открываю капот и смотрю на двигатель. Хоть и не особо разбираюсь в машинах, но ничего необычного не заметно. Я имею в виду, он не горит или что-то в этом роде. Оставив капот открытым, пытаюсь снова включить двигатель. Опять то же самое. Из выхлопной трубы валит черный дым. Я возвращаюсь к капоту и смотрю на внутреннее устройство своей машины. У меня на глазах дымится автомобиль, купленный мною за двести тысяч долларов и не пробывший у меня и полгода.

Ворчу себе под нос, проклинаю Джейка, Тома, Дэнни и этого долбанного журналиста Джаспера – это их вина. Ели б не они, меня бы здесь не было. Затем я возвращаюсь в машину и выключаю зажигание. Хватаю свой мобильник и включаю его. Мне нужно позвонить в ААА17.

У меня вообще есть номер ААА?

От количества звонков и сообщений мобильный в моей руке начинает сходить с ума. Рыча от раздражения, игнорирую их всех. Я залезаю в Google, вбиваю «поиск по номеру ААА», и звоню им. Ладно, получается, что у меня не будет помощи от ААА. Это сообщила мне женщина, с которой я связался по телефону, и своими советами она мне не помогла.

Черт возьми. Что мне теперь делать?

Я оглядываюсь вокруг, как будто ответ вот-вот придет ко мне. Ни единой мысли, что делать и к кому обращаться за помощью. Да и не хочу никого просить мне помочь. То есть, можно позвонить Рейзу, но от Лос-Анджелеса четыре часа езды, и я не собираюсь торчать здесь так долго.

«Думай, Слейтер. Думай».

Я стучу мобильником по голове.

Мастерская. Мне нужна мастерская.

Я снова оглядываюсь, но поблизости нет ничего похожего на мастерскую. Можно вернуться на заправку. Или...