Стоит ли? Стоит ли плыть туда или надо быть такой же беспощадной, как моя мать?

Дисплей снова вспыхивает.

А еще мне срочно нужна туалетная бумага.

Помимо воли прыскаю от смеха. Чтоб тебя, Джош. Шоумен чертов.

И что мне теперь ему ответить? Черт, черт, черт, че…

Хорошо.

Отправить.

Можешь поблагодарить за это мою сестру, Джош.

16

Как я доживаю до конца следующего дня, самой непонятно. Утром опрокидываю на столик Энни и Клары полчайника чая. Ну, хотя бы студент чуть раньше сообщил, стоя с рюкзаком за плечами, что сегодня пропустит завтрак, поэтому, недолго думая, я пересаживаю их за соседний стол, чтобы устранить учиненный хаос. Берки объявляются гораздо позже, чем обычно, и я снова оказываюсь буквально на волосок от стычки с миссис Берк, потому что ей не угодили тосты. Первые куски, по ее мнению, недостаточно прожарены, те, что после них – пережарены, а когда после третьей попытки она заявляет, что передумала и хочет хлопьев, я предоставляю Сюзанне право дальше позаботиться обо всем самой. Хоть я и проявляю понимание к миссис Берк, сегодня у меня, несмотря ни на что, не получается быть к ней снисходительной.

Все мысли заняты вопросом, о чем мне поведает Джош и окажется ли этого достаточно, чтобы простить его нереально высокомерное поведение. И что именно произойдет, если я это сделаю. И почему ему вообще так важно объяснить свой поступок.

– Возможно, потому что он все-таки представляет между вами что-то большее. – И это говорит мне не кто иной, как Сюзанна, пока после обеда мы вдвоем сидим на кухне и пьем кофе.

– А разве не ты еще вчера утверждала, что было бы абсолютно наивно надеяться, что он увидит во мне нечто большее, чем симпатичную девчонку на одну ночь? – интересуюсь я.

– Тогда он еще не писал тебе в два часа ночи сообщений, что вам надо это обсудить.

– Прекращай уже, – ворчу я. – Скорее всего, его эго требует выговориться.

– Такой вариант тоже не исключен, – произносит Сюзанна, и я посылаю ей мрачный взгляд.

– Но, – продолжает сестра, – очевидно, что-то во всей этой ситуации для него важно. Просто выслушай. Допустим, тебе на него совершенно наплевать. Тогда можешь избавить себя от этого. – Она допивает остатки кофе и отодвигает кружку. – Итак, тебе на него плевать?

– Нет. – Быстро взглянув на часы, я встаю. – Не плевать. Но и на себя мне тоже не плевать.

Сюзанна лишь кивает, когда я забираю обе чашки, чтобы сунуть их в посудомойку.

В дверях еще раз оборачиваюсь.

– Чем займешься сегодня вечером?

– Буду и дальше возиться с нашим сайтом.

– Ну, развлекайся.

Я благодарна сестре, что она занялась нашей интернет-страницей. За последние месяцы у меня руки не доходили больше ни до чего, кроме проверки журнала бронирования.

На самом деле я собиралась отправиться к себе в мансарду, чтобы там еще немного поразмышлять перед шкафом, не надо ли мне снова переодеться, однако, когда добираюсь до второго этажа, там распахиваются сразу две двери. Выходят Энни и Клара, и Энни поворачивается к своей девушке и целует ее. Всего лишь легкий поцелуй в губы, ничего особенного, но, судя по всему, он оказывает какой-то кошмарный эффект на миссис Берк, которая в тот же момент делает шаг из номера и при виде девушек разражается слезами.

Оторопев, я стараюсь осмыслить происходящее. Миссис Берк настолько шокировал поцелуй, что из-за этого она бьется в истерике? На сегодняшний день я уже верю, что она на все способна, и не удивлюсь, если в следующий раз нападет с Библией на бедных девушек, которые оцепенели и с ужасом на лицах пялятся на миссис Берк.

И снова атмосферу разряжает ее супруг.

– Простите… простите, мне очень жаль. – Он берет за руку жену и тянет ее к себе. Миссис Берк утыкается лицом ему в шею, продолжая рыдать, ее по-настоящему трясет, настолько она не в себе.

– Мне очень жаль, – повторяет мистер Берк и обращается напрямую к Кларе. – Дело в том… вы очень похожи на нашу дочь Холли. Очень-очень похожи. Нам это бросилось в глаза еще вчера за завтраком. Мы были слегка в шоке, а теперь… у Холли тоже была подруга. А вы обе выглядите так…

– У вашей дочери была подруга? – спрашивает Клара, по ней видно, что она совсем ничего не понимает. Да и как? – Вы хотите сказать… как я и Энни?

Мистер Берк кивает. Обеими руками он держит супругу, которая никак не может перестать всхлипывать. Она настолько безутешна, что у меня самой возникает порыв подойти и успокоить ее.

– И ваша дочь рассталась со своей девушкой? – в недоумении произносит Клара.

Энни приобнимает ее за плечи, взгляд у нее серьезен.

– Речь ведь не о том, правда? – негромко говорит она.

– Холли… Холли… – Мистеру Берку не удается озвучить это.

– Моя дочь мертва. – Миссис Берк смотрит на Клару, лицо залито слезами, и они текут и текут. – Пожалуйста, извините меня. На мгновение… я подумала, что в коридор вышла Холли. – Ее плечи подрагивают от подавляемых рыданий. – Но это абсолютно неприемлемо… грузить вас нашим горем, я…

Клара отходит от Энни, делает шаг к миссис Берк и заключает ее в объятия.

Женщина замирает.

На секунду я не сомневаюсь, что она оттолкнет Клару, однако затем миссис Берк опускает руки, которые вскинула, повинуясь первому импульсу и, после того как она начинает плакать на плече у Клары, я сама вытираю слезы со щек.

– Мы, кстати, собирались сейчас где-нибудь поесть, в Кэрсивине, к примеру. И не знаю… не хотите составить нам компанию? – предлагает Энни, глядя на мистера Берка. – Или это… чересчур?

– Не уверен… – Он смотрит на жену. – Полагаю, это было бы слишком обременительно…

– Нет-нет… – Миссис Берк поднимает голову, поначалу не отпуская Клару. Потом, кажется, спохватывается и нерешительно отступает назад. – Конечно же, вы не моя дочь, пожалуйста, не подумайте, что я этого не понимаю, но… – она делает беспомощный жест. – Тем не менее я бы с радостью приняла ваше предложение. Если мы не станем для вас обузой. – Она оглядывается на мужа, который смотрит крайне скептично. – Все в порядке, Арчи. Правда. А ты… у тебя тоже все будет в порядке?

Чуть помедлив, мистер Берк кивает головой.

Клара рядом с миссис Берк, Энни – сбоку от мистера Берка проходят мимо меня, и только Энни мне кивает.

Входная дверь уже давно захлопнулась, а я все так же стою и вижу перед собой миссис Берк. С ее лица пропали напряжение и прежняя жесткость. Стараюсь уловить мысль, которая начинает формироваться на краю сознания.

Возможно, требуется небольшая встряска – или, скорее, маленький шок, – чтобы что-то сдвинулось с мертвой точки.

Поднявшись в свою комнату под крышей, я сажусь на кровать и открываю список контактов в смартфоне. Раздается четыре гудка, после чего он берет трубку.

– О’Ши.

– Папа? Это Айрин. Думаю, ты нам нужен.

* * *

Сюзанне я так и не рассказала о телефонном разговоре с папой, а сейчас в ранних вечерних сумерках направляюсь на Кэйрах. Целый день стояла удушающая жара, будто лето вернулось заново, но к этому часу начинает свежеть. По всей вероятности, сегодня будет гроза, и надеюсь, что к тому моменту я уже снова причалю в порту Каслданнса.

Сюзанна винит папу в разрыве точно так же, как и мама, быть может, даже еще сильнее. Она была папиной дочкой, а я больше тянулась к маме, и когда отец ушел, для сестры это стало потрясением, пусть она тогда уже и жила с Калланом в Корке. По прошествии некоторого времени мы перестали об этом разговаривать, но я почти уверена, что она еще реже созванивается с отцом, чем я, если вообще с ним общается.

Папа пообещал приехать.

Мне сразу вспоминается Лив. Два отца на пути к дочерям. Какое странное совпадение. Хочется верить, что в обоих случаях все закончится хорошо.

Это всего лишь предчувствие, возможно, просто наивное желание, но почему-то я и вправду верю, что папа окажется тем ключом, который поможет достучаться до мамы. В любом случае у меня нет сомнений, что она не захлопнет дверь у него перед носом. Как минимум до того, как прокричит ему пару ласковых.

Сюзанне следует знать, что я задумала. Но об этом я поговорю с ней в спокойной обстановке, а это означает: не именно тогда, когда мне предстоит встретиться с Джошем.

На этот раз я написала ему, во сколько приблизительно приеду, и огибая Кэйрах по кругу, задаюсь вопросом, не ждет ли он меня на причале. Однако когда я добираюсь до берега, длинный пирс одиноко тянется в море, Джоша нигде не видно. Аккуратно привожу яхту в нужную позицию, прежде чем с толстым тросом в одной руке и с пакетом в другой перелезть через поручень.

Вскоре после этого карабкаюсь по ступеням в скале. И стоит мне высунуть голову за край утеса, в лицо ударяет мощный порыв. Торопливо прикидываю, все ли надежно закреплено на лодке, и поскольку не нахожу причин возвращаться, опустив голову, топаю против ветра к маяку. Овцы собрались в низине меж холмов, они тоже ощущают, что приближается непогода.

Сегодня Джош быстрее слышит мой стук. Почти моментально он распахивает дверь, и я спешу спрятаться от урагана. А в следующую секунду воцаряется приятная тишина. Джош вновь закрывает дверь, ветер и волны затихают.

– Привет, – говорит он.

Мы стоим в паре шагов от черной винтовой лестницы примерно на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Его улыбка даже отдаленно не кажется ироничной, она, скорее, слегка вымученная.

– В такой шторм я уже беспокоился, что ты все отменишь.