- Да Ладно вам, серьезно? Зачем тянуть то? Он все равно будет моим мужем, днём раньше , днём позже! – не убираю руку с ноги Стаса, слишком открыто поглаживаю по его внутренней стороне бёдра, максимально близко к вздымающемуся естеству.

- Прекрати, иначе ты доиграешься! – шепчет мне у самого уха будущий муж , его тяжелое, хриплое дыхание сигнализирует, что он возбуждён да самого предела.

Катерина, незачем так спешить! Познакомьтесь, а…., запинается отец, – ... короче всегда успеете!

- Зачем тянуть? Может мне настолько понравится, потом буду жалеть о потерянном времени, а ещё сразу же детей делать будем, да , муженёк? А чего? Надо же продолжать род как никак, уверена малыш у нас получится красивый, – ощущаю , как ловкие пальцы скользят по моим волосам, накручивают густые пряди на кулак и едва заметно тянут назад.

Радует , что никто ничего не видит, всей полноты картины, а мой горе женишок пытается всячески прикрыть свое возбуждение, убирая мою ладонь в сторону со своей ноги.

Складываю руки на коленях, нетерпеливо ерзаю на месте, переизбыток тестостерона слишком велик, было плохой идеей сесть между этими двумя. Натиск Виктора не смягчается, он продолжает накручивать мои локоны на свои длинные пальцы, периодически оттягивая их назад, даже не ведя головой в сторону.

И почему меня это настолько возбуждает ? По идеи должна злиться, а меня накрывает другими обуревающими эмоциями, бьет словно обухом по голове.

- Так, ну все, хватит! – резко приподнимается отец, а я нервно сглатываю подрываюсь следом за ним.

Боюсь вдруг он хоть что-то заметил, Виктор ведёт себя не слишком осторожно, что вообще за штучки, невеста уехала и яйца гудят? Так и не терпится пристроиться ко мне, а вот и хрен. Бросаю осторожный взгляд на Виктора Александровича, его лицо совершенно спокойно, ничего не выражает, расслаблен ,только сильно сведенные ноги вместе позволяют проскользнуть очевидной догадке.

О ну что такое? И ты возбудился, папочка? Только от чего именно? А не от того, что натирала ноги твоему сыночку? Или может властный , напористый захват так посодействовал на увеличении его естества.

Через чур похотливые мысли закрались в голове, мысленно встряхнула головой.

- Так ну прекрасно, мы познакомились, а теперь я могу идти? Меня ждут, очень важная встреча , – слишком медленно тяну я, ловлю на себе две пары сосредоточенных глаз.

- Вообще-то мы ничего не решили, а уж тем более я тебя никуда не отпускал, – этот тон так и вызывает желание , незамедлительно сказать какую-то колкость.

- А я и не спрашивала разрешение. Меня ты можно сказать уже продал, поэтому я пошла! Чао , – отсалютовав всем, стремительно пересекаю комнату.

- Пока ты ещё живешь в моем доме и ездишь на машине, купленной за мои деньги, будешь беспрекословно слушаться! – непростительно грубо бросает мне в след отец.

- Ты свои загребущие рученьки не тяни к моей ласточки, отец! Я на неё заработала своим честным трудом!

- Это каким же? – вопросительно вскидывает брови жених.

- Не тем способом, которым привыкли зарабатывать твои проститутки.

- Мой отец слишком многое тебе позволял, если ты думаешь, что он разрешил посидеть в кресле генерального директора на протяжении нескольких месяцев и все, ты обучилась и уверена в своём мастерстве, то ты – заблуждаешься! Виктор был глуп, пытаясь сделать из тебя бизнесс- вумен!

Сжимаю руки в кулаках вплоть до побеление костяшек, раздраженно прикусываю внутреннюю сторону щеки, слишком резко и быстро разворачиваюсь к отцу.

Он прекрасно знает, что не стоит заводить тему насчёт дедушки, я до сих пор не могу смириться с его исчезновением, он был единственным, кто по – настоящему когда-то меня любил и заботился обо мне.

- Не смей, слышишь, не смей произносить его имя! А тем более говорить что-то плохое о нем. Может дедушка настолько был не уверен в своём сыне, что решил передать бразды правления в руки семнадцатилетней девчонки и стремился натаскать меня за короткий промежуток времени, словно знал, что с ним что-то произойдёт?! – голос предательски дрожит, глаза застилает пелена жгущих изнутри слез, разъедающих глазную роговицу, руки трясутся от расшалившихся нервов.

- Не забывайся с кем ты разговариваешь! – отец пересекает в несколько шагов комнату, сравнивая между нами расстояние.

- Я прекрасно помню, это ты не забывай, что я остаюсь твоей дочерью! И уж тем более не моя вина, что родилась девочкой! Все зависело от тебя! И вообще как ты можешь что-то говорить про дедушку, когда должен быть ему благодарен, если бы не он, то сейчас у нас ничего не было! Если бы он был тут, то не допустил этого союза, он всегда был за то, чтоб я вышла замуж за мужчину которого выберу сама, а ты хочешь насильно продать другому человеку.

- Не забывай, что мой отец настоял на моем союзе с твоей матерью!

- Я в курсе всей истории, а знаешь почему? Потому что Ты был совершенно неуправляемый, ничего не ценил и не желал даже учиться! Я не выйду замуж за Станислава Громова, не даю своего согласия, хоть на цепь сажай! мой ответ окончательный и бесповоротный, я не вещь, чтоб меня повыгоднее продавать, – выпаливаю порывисто.

- А ну пошли со мной, – отец подхватывает меня под локоть, тянет в направлении своего кабинета, отворяет дверь и слишком жестко толкает вглубь комнаты, так что спотыкаюсь о невидимую преграду, заваливаюсь набок, скольжу рукой по чему-то острому, разрезая ладонь в кровь.

Глава 10

Отец подхватывает меня под локоть, тянет в направлении своего кабинета, отворяет дверь и жестко , грубо толкает вглубь комнаты, спотыкаюсь о невидимую преграду, скольжу рукой по чему-то острому, разрезаю ладонь в кровь. Морщусь от неприятных ощущений, от резко нахлынувшей боли в области руки, пытаюсь сжать ладонь, но она саднит сильнее, горячая темно- красная жижа проступает сквозь плотно сжатый кулак, обволакивая каждый палец поочерёдно.

Вот же … яркая вспышка света лишает созерцания лишь на время, зажмуриваю глаза, чтобы унять раздражение. На улице ещё светло, но из-за занавешенных окон плотными шторами в кабинете преобладает полумрак, который рассеивается в тот момент, когда кто-то удосуживается включить гребанные светильники.

- Что ты устраиваешь? – вне себя от злости рычит сквозь зубы отец, в данный момент он больше походит на дьявола, чем на обычного человека.

Лицо искажено в звериной ухмылки, брови опущены, они принимают горизонтальное положение и сведены к переносью , так что между бровями появляются вертикальные складки, глаза широко распахнуты, а в увеличенных зрачках четко вижу своё отражение и это не сулит ничего хорошего. Взгляд сумасшедшего, просто какого-то маньяка. Судорожно отползаю в сторону. Я знаю это взгляд, знаю его намерения. Он может кинуться в любой момент, как дикое животное, которое почуяло свежую кровь, мчится и настигает свою раненную добычу, пресыщаясь сладостным нектаром.

-Я ничего не устраиваю, – упираюсь спиной в бетонную стену, путь отрезан, бежать больше некуда.

- Ты идиотка или прикидываешься ею? Я сказал, что ты выйдем замуж за Громова, хочешь ты этого или нет!

Дверь в кабинет раскрывается, а следом захлопывается, рядом со мной опускается на колени мама, взглядывает в мое побелевшее лицо.

Нет отца я не боялась, но сейчас, вот когда он становится таким, невольно начинаешь опасаться за свою жизнь, ведь в состоянии аффекта может и пришибить.

-Я говорю не выйду за него замуж! Ты меня не слышишь, – сглатываю ком образовавшийся в горле, мешающий все это время внятно говорить.

Отстраняюсь от мамы, отдергиваю окровавленную руку, которую она внимательно осматривала и пыталась хоть как-то кто предотвратить сильную кровопотерю.

- Лиза, выйти немедленно, – командует отец и указывает на дверь.

- Нет, я останусь!

- Выйди я сказал, – кричит громко и истошно, хочется закрыть уши руками.

Мать через плечо бросает обеспокоенный взгляд, одними губами проговорила «не доводи до греха» и поспешила выйти из кабинета, неохотно запирая за собой дверь.

-Я сказал выйдешь! Ты не глупая девочка у меня, должна все понимать! Решим все по -хорошему, а будешь противиться – будет по – плохому! – с явной угрозой сделал шаг в мою сторону, раздражающе хрустя пальцами, словно разминая их, перед боем,- вам с матерью некуда идти! Чего мне стоит выкинуть вас из этого дома? Ладно ты- справишься, а Лиза ? Она никогда не работала прежде, подумала, что случится с ней! Ее тело привыкло носить на себе только лишь эксклюзивную брендированную одежду! Абы что с рынка не подойдёт , чувствую произойдёт отторжение, кожа моментом покроется аллергической сыпью! А со временем, твоя мать скуксится и помрет где-то от разрыва сердца, – его равнодушие в голосе убивает, как такое может говорить мужчина про свою жену, как может выгонять дочь на улицу и вообще угрожать ей.

- Что ты за человек такой, – морщу нос от отвращения, насколько противен собственный отец, шантажировать свою дочь весьма по – мужски! – Мне претит лишь одна мысль, что я – твоя дочь, – пытаюсь проскользнуть мимо отца, но тот выставляет руку, упирается в дверной косяк, преграждает путь.

- Мы не договорили, Катерина!

- А мне кажется, что все решили! – склоняюсь, ныряю под руку и толкаю дверь вперёд, стремительно выскальзываю в коридор, не прекращаю сжимать свою руку.

- А я сказал, что мы не договорили, – он не сбавляет свой тон, продолжает переходить на крик.

- Слишком много стало твоего «Я сказал»

Мать подлетает ко мне, в одной руке держит пузырёк с какой-то неприятно – пахнущей жидкостью, а в другой : упаковку запечатанного стерильного бинта. Она подаётся вперёд, встревоженно пытается разжать ладонь, большие капли крови падают на белоснежный керамический пол, придавая ему новую дизайнерскую изюминку .