Труппа вышла на поклон, и после того как гром аплодисментов затих, Крис провел их вглубь театра, в уборную Беллы. Всю комнату заполняли цветы — розы, лилии, фрезии и пионы, воздух был насыщен их ароматом.

Белла в очаровательном пеньюаре из розового шелка сидела у туалетного столика, но немедля вскочила, едва появились родители.

— Мама, папа! Тетушка Кэролайн! Я так рада вас видеть.

— Мы никак не могли пропустить спектакль, — заявил Росс, целуя дочь в щеку. — Ты была восхитительна.

—Ты всегда повторял, что я кричу вместо пения, — лукаво напомнила отцу Белла.

Росс поднял руки, признавая поражение.

— С тех пор как я так говорил, минуло много лет.

Демельза с удовольствием смотрела на молодую актрису. Нелегко представить, что эта прекрасная и талантливая молодая женщина — ее дочь. А сама Белла словно не повзрослела и сейчас казалась не намного старше, чем в тринадцать, когда встретила в Париже юного энергичного лейтенанта, ставшего потом ее мужем. Правда, тогда она выглядела куда взрослее тринадцати.

— Мама, папа, я хочу вас кое с кем познакомить.

Белла провела их в другой конец комнаты, к высокой изящной женщине лет шестидесяти, беседовавшей с несколькими мужчинами. Дама была модно одета — в платье из бирюзово-синей тафты, глубокое декольте осмотрительно задрапировано пеной бледно-золотистого кружева, тюрбан в тон на голове стильно украшен золотистым пером.

— Это миссис Миддлтон, Джен Скотт в девичестве, — представила ее Белла. — Тридцать лет назад она и ее отец открыли этот театр. Мисс Скотт управляла театром, написала множество пьес и играла в них главные роли.

— Очень рада познакомиться, мэм, — сказала Демельза.

В воздухе что-то витало что-то особенное, Демельза это чувствовала.

— О, леди Полдарк, я столько слышала о вас от Беллы. А этот привлекательный мужчина, должно быть, ее отец. — Неисправимый и неприкрытый флирт, невзирая на возраст. Росс нагнулся, поцеловал ее в щеку, и она просияла от удовольствия. — Теперь я вижу, от кого Белле досталась прекрасная внешность.

— Но не голос, — улыбнулся в ответ Росс. — Это от матери.

— Мы думаем, — вставил Крис, что Белла может последовать примеру мисс Скотт.

— Открыть свой театр? — Демельза в изумлении воззрилась на дочь.

— Да, мама. — Глаза Беллы сияли волнением. — Я сделала прекрасную карьеру на сцене, но ведь я не могу всю жизнь играть инженю.

— Говоришь как старушка! — рассмеялась Демельза. — Ведь тебе только чуть за тридцать!

— Тридцать четыре. И по какой-то причине пьес, где есть хорошие роли для более зрелых актрис, писать никто не желает. Не могу понять почему! А я буду писать собственные.

— Писать пьесы? — удивленно переспросил Росс.

— Она уже написала одну, — сказал Крис. — И хотя я должен признаться в некоторой предвзятости, но все же считаю, что она очень хороша.

— Это действительно так. — Миссис Миддлтон погладила руку Беллы. — Я уже несколько лет удалилась от дел, но, как вы понимаете, у меня по-прежнему огромный интерес к современному театру. Я с самого начала следила за карьерой дорогой Беллы, и мне кажется, мало видела подобных актрис — непосредственных и разносторонних. Белла более чем оправдала мои ожидания. Вы можете гордиться дочерью.

— Мы очень ею гордимся, — произнесла Демельза, слегка растерянно.

— А теперь эта новая пьеса... Уверена, она будет иметь огромный успех.

— Я не намерена публиковать ее под именем Беллы Полдарк, публика слишком хорошо знает меня как актрису. Назовусь И.Р. Хавергал — плюс в том, что это мое настоящее имя. Ну, а если люди предпочтут думать, что пьесу писал мужчина, я не стану развеивать их заблуждения.

— И мы поставим ее в собственном театре, — добавил Крис. — Мы ищем подходящее место на Друри-лейн или в Ковент-Гардене. У нас есть акционеры, которые нам помогут. Надеюсь, мы будем готовы открыться в начале следующего года.

Демельза рассмеялась, качая головой.

— Вы и слова не сказали, когда приезжали на свадьбу!

— До сих пор это было что-то вроде мечты. Но с прошлого месяца события развиваются быстро — заинтересовалась мисс Скотт, несколько важных людей очень хорошо отозвались о моей пьесе. Так что теперь... Это действительно случится!

— Ну так как? Что думаешь? — нетерпеливо спросила Демельза, когда они усаживались в карету, направляясь обратно на Хаттон-Гарден.

— Неожиданно. Но вынужден признать, они с Крисом действительно знают, что делают.

— Эта мисс Скотт — вернее, теперь уже миссис Миддлтон — давным-давно известна в театральных кругах, — сказала Кэролайн. — Если она считает, что игра стоит свеч, так оно и есть, уж поверьте.

— И она вкладывает в это дело свои средства.

— Все это очень волнует Беллу, — рассуждала Демельза. — Меня лишь беспокоит, что она никак не находит время на рождение детей.

— Может, она не хочет их иметь, — предположила Кэролайн. — Не всякая женщина хочет. Разумеется, я тоже не хотела... пока не родила. Харриет тоже не особо о них думала, насколько мне помнится.

В глазах Демельзы заплясали озорные искорки.

— А когда родились близнецы, Росс сказал, что ей надо назвать их Кастор и Поллукс, в честь своих огромных догов!

Все расхохоталась.

— Что ж, одна надежда на Гарри и Рейчел, что они произведут на свет потомство, — заключила Демельза. — У нас трое внуков, и все девочки.

Росс сидел в тени, прикрыв глаза. Три? Не совсем точно. Но время накрывает пеленой раны прошлого... не стоит бередить почти забытое. Ради Демельзы и в память о женщине, которая много лет покоится на тихом церковном кладбище в Соле. Так будет лучше.

Следующим мероприятием для них стал званый обед в красивом особняке лорда Линдхерста на Ганновер-сквер. Они обедали там уже несколько раз за последние годы, после того как Росс попал в Палату лордов.

Самого первого обеда Демельза боялась до ужаса, но потом нашла общество сэра Джона весьма занимательным. Это был красивый мужчина за шестьдесят, с длинным тонким носом, очень умный и любитель искусства, а также имел репутацию одного из лучших юристов страны.

Разумеется, Кэролайн тоже пригласили. Глядя на нее через длинный стол, Демельза видела, что подруга чувствует себя здесь как рыба в воде, она невольно вспомнила, что когда-то Кэролайн должна была выйти замуж за Анвина Тревонанса, в то время члена парламента от Бодмина. Она бы стала для него замечательной женой.

Но Кэролайн своевольно отвергла подобную жизнь и выбрала себе в мужья небогатого сельского доктора. И вряд ли хоть раз в жизни об этом пожалела.

Еда на столе оказалась превосходной: спаржевый суп, нежные телячьи котлеты, тонко нарезанная говядина и баранина, устричный паштет и пирог с лососем, яйца ржанки в желе. Темы для бесед в той же степени отличались разнообразием.

— Чесни считает, что строительство канала вполне осуществимо. Он выяснил, что нет существенной разницы между уровнем восточной части Средиземного моря и Персидским заливом.

— Возможно, — отозвался кто-то. — Но это канал будет открыт для любого государства. Ост-Индская компания предпочитает маршрут по земле.

— Главное препятствие — паша. Нам следует заручиться согласием Египта.

— Что ж, решение надо принять побыстрее. А то французы тоже проявляют интерес.

Первые и вторые блюда убрали со стола, принесли десерт — персиковые оладьи, силлабаб, лед с фруктами и взбитые сливки с ананасом.

— Маловероятно, что бедная королева выносит ребенка, — отметил кто-то. — Ей уже сорок четыре — поздновато для попыток.

— Значит, остается принцесса Виктория. Печально, что герцогиня так упряма.

— Печально, что король так сильно ее ненавидит. Он надеется дожить до восемнадцатилетия Виктории, чтобы герцогиня не стала регентшей.

— Вам не по душе эта тема, леди Полдарк?

Демельза повернулась к джентльмену справа, который представился как Ричард Остлер.

— По-моему, неправильно и жестоко так говорить о бедной королеве. Она пережила столько трагедий, а к ней относятся как к свиноматке, ожидая поросят.

Повисло неловкое молчание. Демельза вздернула подбородок. В свое время она бы устыдилась столь откровенно выражать спорную мысль, особенно на подобном собрании, но теперь она виконтесса и привыкла вращаться в высших кругах.

За столом Росс поймал ее взгляд и ободряюще улыбнулся. Лорд Линдхерст рассмеялся.

— Ей-богу, Полдарк, ваша супруга права, — заявил он. — Тогда давайте пожелаем бедной даме здравия и закончим на этом.

Вскоре обед подошел к концу, и дамы, обменявшись взглядами, поднялись из-за стола и удалились, оставив мужчин наслаждаться бренди и сигарами. Кое-кто из мужчин переместился на опустевшие места, когда разговор коснулся политики.

— Следует признать, Бентам в чем-то прав. — Говорящий задумчиво вертел пальцами сигару. — Слишком много бедняков предпочли бы требовать помощи, нежели трудиться. Единственный способ убедиться, что затраты на создание системы не станут непомерно высокими — принять меры против тех, кто отказывается от работы с достаточным жалованьем, чтобы свести концы с концами.

— Предполагается, что у них будет возможности найти подходящую работу, — заявил Ричард Остлер. — С достаточным жалованьем, чтобы обеспечить семью. И которая не подорвет их здоровье.

— Разумеется, жалованье зависит от рынка труда. Если рабочих станет больше, оплата моментально снизится. Затем численность населения сократится, и проблема исчезнет.

— Под сокращением численности населения, — вмешался в разговор Росс, наблюдая, как зажженные свечи на люстре над головой просвечивают сквозь багряно-коричневое бренди в бокале, — вы имеете в виду смерть людей?

— Ну… да. Это ведь неизбежно.