«Поворачивай половинки печенья в разные стороны. Так они не сломаются. И кстати. Зачем ты смотришь на мир через коктейльную трубочку???»

Мой взгляд бросился блуждать по кафе. Все посетители были заняты едой. Смотрела, смотрела. Убрала бумажку в карман и подошла к окну. Сканировала глазами улицу, пока они не заслезились. Проще было кристалл соли в сахарнице найти, чем вычислить автора послания.

С дрожью в голосе обратилась к Виталику:

— Стой. — Взяла его за локоть и притянула к себе. — Ты здесь никого не видел? Возле этого столика?

— Что? — Сначала он нахмурился, затем его губы растянулись в улыбке. — Нет. Опять записка?

Я показала край желтой бумажки, торчащий из кармана, и тут же спрятала его обратно в недрах джинсов, в которых Гарик с завтрашнего дня запрещал мне появляться на рабочем месте.

— Да. — Прошептала.

Виталик прищурился.

— Похоже, у тебя появился преследователь. — И, рассмеявшись, поспешил обратно, к своим столикам.

Ладно.

Тогда как тебе вот такой ход, а?

Достала ручку, быстро нацарапала ответ и вложила бумажку в салфетницу. Довольно улыбнулась и последовала в служебное помещение за своим фартуком. Плотно закрывать дверь не стала. Замерла возле образовавшейся щели, гадая, кто же придет, чтобы забрать записку. Ведь если он видел, что я ее оставила, то обязательно вернется. Непременно. Деваться-то ему некуда.

Так кто же ты, загадочный незнакомец?

А, ну, выходи!


Кирилл


Тим навалил.

Не в прямом смысле. Обычно он садился ко мне в тачку, вытягивал ноги, разваливался на сидении, а затем бесцеремонно требовал «навалить волюмЭ». Типа добавить громкости (англ. Volume*). Что он сейчас и сделал. Самостоятельно.

Не то, чтобы мой друг не умел читать по-английски, ему просто нравилось привлекать к себе внимание, для чего он и придумывал себе такие «фишки». «Хэллоу, ха вар ю, бэйба?» — была его стандартная фраза для подката к незнакомым телочкам. Произнеся ее с умным видом, Тим обычно ржал над тем, как они разбегались в разные стороны. Не то, чтобы этот парень был конченым дебилом, но над манерами ему бы стоило поработать.

— Вот здесь. Да. — Тим подскочил на сидении, указывая на поворот. — Сюда заворачивай.

— Так тебе на вокзал надо? — Повернул руль, заезжая на площадь. — Так бы сразу и сказал. — Сбавил громкость.

Левицкий хмыкнул.

— Кое-что нужно забрать с поезда.

Я даже притормозил. Машину дернулась и замерла у края дороги. Сзади сразу недовольно посигналили.

— Ты во что опять лезешь, придурок? — Повернулся к нему.

Тим сквасил невинное лицо.

— Да езжай уже. — Кивнул на пробку, собирающуюся позади нас.

Какой-то хмырь на красной «вольво» начал мне сигналить, пытаясь объехать. Места ему для маневра не хватало.

— Да завали ты, с*ка! — Крикнул я ему в окно. — Места до х*я, заткнись и объезжай!

— Поехали. — Попросил Тим, натягивая козырек бейсболки на лицо.

Тихонько тронул автомобиль с места. Звуки клаксонов тут же утихли. Мы двинулись к въезду на вокзальную площадь.

— Так ты мне скажешь, какого лешего забыл на вокзале? Раз уж я подписался на эту х**ню вместе с тобой.

— Ты чо вечно кипишуешь, братан? — Отмахнулся друг, глупо улыбаясь. — Просто кое-что получить нужно из Питера. Всего лишь пакетик.

— Будто я не знаю, что в поездах через проводниц передают? Да? — Покачал головой и крепче сжал руками руль. — Решил курьером заделаться? В барыги подался, ты, недоумок?

— Ти-хо, ти-хо! — Тим, отстраненно глядя в окно, достал пачку жвачки, отделил одну и закинул в рот. — Все нормально, Кирюша. С каких это пор ты стал таким сыкуном?

Я резко вывернул руль и припарковал автомобиль в подходящем месте прямо у входа на вокзал.

— С тех пор, как ты попросил меня подвезти тебя за пакетом наркоты! — Заглушил двигатель и повернулся к нему. — У тебя башка совсем не варит, да? Какого хера ты в это лезешь? Мало бабла? Так попроси у бати еще. У него его столько, что можно жопу подтирать баксами вместо бумаги.

Его глаза блеснули хитрым огоньком. Рот растянулся в неодобрительной улыбке.

— Когда мы тачку угоняли, тебе было весело, братан. Разве нет? — Яростно задвигал челюстями, перекидывая комок жвачки то в одну сторону, то в другую. — А это тоже незаконно, не забывай.

— Да. — Я кивнул. — Но наркота… На х*я?

— Да не наркота там. — Он с шумом выпустил воздух изо рта. — Принесу и покажу. О’кей?

— Давай.

— Договорились. — Он открыл дверь, вышел и нагнулся, заглядывая в салон. — Слышь?

— Что?

— Ты жопу-то свою доставай. Постой тут, посмотри по сторонам. Если движуху какую заметишь, набери меня. Ладушки?

— Вот же сссс*ка… — Усмехнулся, когда дверь за ним закрылась.

Неохотно вылез из машины, закрыл дверцу, прошел и встал на лесенку. С этой позиции отлично просматривалась вся площадь. Спрятал руки в карманы и уставился вдаль на толпу школьников с тяжелыми туристическими рюкзаками, собиравшимися в компании учителя явно в какое-то длительное путешествие.

Перевел взгляд на свою тачку. Точнее не мою, батину. Которую тоже скоро придется ему вернуть.

А эта Олеся оказалась той еще акулой. Нормально так подмяла под себя нашего папика. Напела, чтобы он продал дом и перестал нас содержать. А дальше что будет? Отнимет тачку, решит продать байки? Ладно Илюхе, у него старье. А я? Мой дракон со всеми его примочками потянет нехило. Однушку в центре точно можно на эти деньги купить.

Вот же сучка блондинистая. Развела ведь его старого, как малолетнего щенка. И коту под хвост теперь все мои старания. Втирался, втирался ей в доверие, шаньги мазал. Правильно Тима говорил, надо было сразу ее в койку валить. Была бы послушнее, а у меня, глядишь, появились бы и рычаги воздействия. Стерва ненасытная! И хрен теперь знает, что с ней делать.

Сплюнул на асфальт и замер вдруг, выхватив глазами из толпы… девушку. Даже в ушах зазвенело. Как в кино. Когда ты видишь цыпочку и совершенно не думаешь, что у нее там, под одеждой. Просто стоишь, смотришь, и тебе уже хорошо.

Хорошо от одного только вида ее волос, отражающих солнечный свет. От упрямой походки и наморщенного в недовольстве носика. От тонких черт крохотного женского личика и прикушенных в задумчивости гранатовых сочных губ.

Ого, надо же, как пробрало.

Конечно, мне попадались такие красотки, с которыми понимал, что хочется только медленно, ласково и с большим количеством поцелуев. Да и было это всего раза два. И обе они в итоге оказались пустышками и давалками, всего лишь строившими из себя недотрог. Пара комплиментов, светануть бабками, романтичная фраза про ее глаза, и готово — она твоя.

Но эта…

С первой секунды она показалась мне диким цветком. Недоступным, но таким податливым своему хозяину, который первым его сорвет и вдохнет такой манящий аромат невинности.

Облизнул пересохшие губы, наблюдая, как легко она перемещается по площади. Простенькие джинсы, футболка, кофточка. Совсем юная, но уже по-женски грациозная. Гордо несущая свою красоту. Ту, что не сразу бросается в глаза своей яркостью. Красоту природную. Горячую кровь, бархатную кожу, плавные изгибы тела, кошачью поступь. Все, что заводит мужчину сильнее, чем короткие юбки и призывные взгляды. Красота, которая покоряет, подчиняет тебя своей воле. Красота, которую стоило бы опасаться, если ты достаточно умен.

В другой раз я бы точно сорвался и, действуя по привычной схеме, подошел и стрельнул бы номер ее телефона. А тут… Стоял, будто пристыв к асфальту, и не дергался. Точно понимал, что мне это совсем не нужно. Что этот манящий запретный плод может стать и большой проблемой. И даже, когда она вдруг притормозила в нескольких метрах от меня и начала что-то искать в недрах своего рюкзака, не шелохнулся ей навстречу.

Боялся встретиться взглядом. Сам не знаю, чего. Но боялся.

— Вот же овца! — Взревел вдруг Тим, возвращая меня к реальности.

На полной скорости он врезался в ничего не подозревавшую девушку. Его пакет, обернутый плотной бумагой, взлетел в воздух и приземлился аккурат к ее ногам. Незнакомка от столкновения с плечом Левицкого потеряла равновесие и тоже упала, отлетев на пару метров назад. Содержимое ее рюкзака вывалилось на асфальт, а сама она, кажется, и вовсе потеряла на мгновение ориентацию в пространстве.

— Коза тупорогая! — Нагнувшись, Левицкий быстро подобрал свой пакет. — Смотри, куда прешь, дура!

Девушка проморгалась и растерянно взглянула на него:

— Ты это кому сейчас сказал? — Спокойно и без тени грубости в голосе. — Мне?

Оперлась ладонью о поверхность асфальта.

— Тебе, курица! — Тим оглянулся по сторонам и спешно спрятал пакет в карман.

Я уже спешил к ним. Буквально летел.

— Да пошел ты, урод! — Произнесла она, презрительно глядя на него, и попыталась встать.

— Ты это кому?! Мне?!

— Давай, помогу. — Предложил я, наклоняясь и подавая ей руку.

Девушка вздрогнула, увидев меня. Руки не подала, помощь принимать явно не собиралась. Темно-карие глаза с яркими вкраплениями янтарного и золотогоблеснули недоверчиво и принялись оглядывать рассыпанные по асфальту вещи.

— Х*ли ей помогать! Ты еще жопу оближи этой оборванке! — Рассвирепел Тим и яростно пнул первое, что попалось под ногу — большие наушники с розовыми подушечками из искусственной кожи.

Незнакомка, ошарашенная увиденным, начала беспомощно хватать ртом воздух.

— Ты! Ты… — Воскликнула она и в ужасе закрыла рукой рот.

Я в одно мгновение настиг Левицкого и схватил за грудки:

— Ты что, с*ка, делаешь?! — Притянул к себе так, что чуть не оторвал его от земли. — Совсем с катушек слетел?!