А вот об этом он не подумал… Уильям сунул руку в карман – пусто, затем в другой – и нашел там гинею, двухпенсовик и флорин.

– Купи все, что нужно. – Он отдал Джейн гинею.

С непроницаемым лицом девушка смотрела на золотую монету в своей ладони. Открыла было рот и тут же его закрыла.

– В чем дело? – нетерпеливо спросил Уильям.

– Она ни нает как, – ответил чей-то тихий голос.

Уильям обернулся. За его спиной стояла Фанни и смотрела на него из-под чепца, на ее щеках розовели отсветы заката.

– Что ты сказала?

Фанни поджала губы, ее щеки покраснели, но она упорно повторила:

– Она ни нает как.

Джейн шагнула к Фанни, обняла ее за плечи и посмотрела на Уильяма.

– У моей сестры неправильный язык, – пояснила она, прежде чем он успел что-нибудь сказать. – Поэтому она боится хирургов. Думает, они отрежут ей язык.

Уильям глубоко и медленно вздохнул.

– Понятно. А мне она сказала «Она не знает как»? Я так понимаю, она тебя имеет в виду? И что же ты, скажи на милость, не знаешь?

– Теньки, – уставившись в землю, прошептала Фанни.

– Деньги? – Уильям посмотрел на Джейн. – Ты не знаешь, как…

– У меня никогда не было денег! – взорвалась Джейн и швырнула гинею к его ногам. – Я знаю названия денег, но не знаю, что можно на них купить, кроме… кроме того, что покупают в борделе! Мое влагалище стоит шесть шиллингов, понял? Рот – три шиллинга, а зад – фунт. Но если кто-нибудь дал бы мне три шиллинга, я б не знала, что смогу на них купить – булку хлеба или лошадь! Я никогда ничего не покупала!

– Ты… ты хочешь сказать… – Уильям был так ошарашен, что не мог сложить слова в предложение. – Но тебе ведь платили? Ты же говорила…

– Я с десяти лет в борделе! – Джейн сжала кулаки, костяшки ее пальцев заострились. – Я никогда не видела свою плату! Миссис Эббот говорит, что тратит эти деньги на мою – нашу – еду и одежду. Я не видела из оплаты ни пенни, не говоря уж о том, чтобы тратить их! А теперь ты даешь мне… это. – Она наступила на гинею, вдавила ее в землю. – И говоришь, чтобы я купила котел. Но где? Как? У кого?

Ее голос дрожал, лицо разрумянилось сильнее, чем от лучей заходящего солнца. Джейн злилась, но казалось, она вот-вот заплачет. Уильяму хотелось обнять ее и успокоить, но он опасался остаться без пальца.

– Сколько лет Фанни? – вместо этого спросил он.

Тяжело дыша, Джейн подняла голову.

– Фанни? – с отсутствующим видом переспросила она.

– Мне о-дин-на-сать, – ответила Фанни. – Не твонь ее!

Уильям оглянулся на Фанни. Девочка пристально смотрела на него, сжимая в руке палку. Он бы засмеялся, если б не выражение ее лица – и только что пришедшая на ум мысль. Уильям шагнул назад, чтобы видеть сразу обеих сестер. А они тотчас же притянулись друг к дружке, словно магнит и железо, и недоверчиво уставились на него.

– Сколько стоит ее девственность? – кивнув на Фанни, прямо спросил Уильям.

– Тесять фунтов, – непроизвольно ответила Фанни.

– Она не продается! Ни тебе, ни другому мерзавцу! – закричала Джейн и крепче прижала к себе Фанни, не позволяя ему подойти.

– Я ее не хочу, – процедил Уильям сквозь зубы. – Бога ради, я не сплю с детьми!

Джейн смотрела на него по-прежнему мрачно и не спешила выпускать сестру из объятий.

– Тогда зачем спрашиваешь?

– Чтобы подтвердить свои догадки о том, почему вы появились здесь.

– И о чем же ты догадался? – фыркнула Джейн.

– О том, что вы сбежали. Предположительно из-за того, что твоя сестра достигла возраста, в котором… – Он выгнул бровь и кивнул на Фанни.

Джейн поджала губы, но неохотно кивнула.

– Капитан Харкнесс? – наугад спросил Уильям. Харкнессу не понравилось, что его лишили добычи, и, не имея возможности добраться до Уильяма, он мог захотеть взять реванш по-иному.

Закат окрасил все в золотистые и розовые оттенки, но лицо Джейн побледнело, и Уильям ощутил, как напряглись его мышцы. Попадись ему только Харкнесс… Он завтра же поищет его. Джейн сказала, что Харкнесс может находиться в Филадельфии, но что, если это не так? Он станет отличной мишенью для его злости.

– Значит, я угадал, – сказал Уильям как можно более спокойным тоном и достал гинею из мягкой земли.

Глупо было предлагать ее Джейн. Не из-за того, что она рассказала, просто подобные ей – или Коленсо – никогда не держали в руках такой суммы. Их заподозрят в воровстве и быстро лишат этих денег.

– Просто присмотри за парнями, ладно? – сказал Уильям Джейн. – И обе держитесь подальше от солдат, пока я не раздобуду вам одежду попроще. – Он указал на их пропитанные грязью и потом наряды. – В этом вас примут за шлюх, а от солдат простым «нет» не отделаешься.

– А я и есть шлюха, – бесцветным голосом ответила Джейн.

– Нет, не шлюха, – возразил Уильям, и собственный голос показался ему чужим, но до странности решительным. – Ты под моей защитой. Я не сутенер, значит, и ты не шлюха. По крайней мере, пока мы не добрались до Нью-Йорка.

Глава 59

Открытие

Шестнадцатый отряд пенсильванского ополчения под командованием преподобного Пелега Вудсворта ровным строем вошел в лагерь. Незадолго до того ополченцы остановились, чтобы привести себя в порядок, почистить оружие и умыться. Лорд Джон знал, что никто этого не заметит, но все же одобрил приготовления как пример военной дисциплины, о чем и сказал Жермену.

– Из нерях получаются плохие воины. – Он критически оглядел прореху в рукаве своего грязного черного мундира. – А солдаты должны повиноваться приказам, какими бы они ни были.

Жермен кивнул.

– Точно, так моя мама и говорит. Не важно, понимаешь ты смысл действия или нет, ты должен делать, как тебе сказано, а не то будет хуже.

– Из твоей матери получился бы отличный сержант, – заявил Грей – он несколько раз видел Марсали Фрэзер в ее магазинчике. – Она прекрасно уловила суть команд. Кстати, насчет «а не то будет хуже» – что, по-твоему, случится, когда ты вернешься домой?

Жермен нахмурился – он явно не заходил так далеко в своих мыслях, но вскоре его лоб разгладился.

– Зависит от того, как долго меня не будет, – пожал он плечами. – Если я вернусь завтра, мне надерут уши и задницу. Но если меня не будет дольше недели, думаю, она обрадуется, что я не умер.

– Ты, случайно, не слышал историю о блудном сыне?

– Нет, мило… Берт. – Жермен кашлянул. – О чем она?

– О том… – начал было Грей, но осекся, ощутив себя так, словно ему в грудь вонзили кол. Сзади возмутились и начали толкаться, несколько человек обогнули Грея и продолжили путь. Жермен обернулся и посмотрел в том же направлении, что и Грей.

– Это тот человек, который притворялся французом. Моему отцу он не нравится.

Грей смотрел на мужчину в модном синем в серую полоску костюме из шелка. Мужчина, разинув рот, тоже разглядывал Грея и не обращал внимания на своих спутников из Континентальной армии.

– Я знаю многих французов, но ты прав, он не француз, – снова вспомнив, как дышать, согласился Грей и отвернулся. Голова шла кругом, и он ухватился за руку Жермена. – Твой дед должен быть где-то среди этой суматохи, – решительно сказал он и кивнул на стяг, вяло колышущийся на другом конце лагеря, который, впрочем, был хорошо различим. – Видишь вон то здание, с флагом? Иди туда. Это штаб главнокомандующего. Скажи кому-нибудь из офицеров, кого ты ищешь, и они найдут его среди ополчения.

– Да им и не придется его искать, – заверил его Жермен. – Grand-père будет там.

– Где?

– С генералом Вашингтоном. Grand-père теперь тоже генерал, ты что, не знаешь? – ответил Жермен со снисходительным терпением, будто разговаривая с дурачком. И умчался в направлении флага прежде, чем Грей успел ответить на это ошеломительное заявление.

Грей осторожно оглянулся, но Персеверанс Уэйнрайт уже исчез, как и офицеры Континентальной армии. Лишь два лейтенанта стояли там, беседуя.

Грей мысленно выругался попеременно в адрес Джейми Фрэзера и Перси Уэйнрайта, грозя им различными насильственными действиями. Какого черта они оба здесь делают? Пальцы подергивались от желания удушить кого-нибудь, но Грей подавил этот бессмысленный порыв и задумался, что делать дальше.

Он ускорил шаг, особо не глядя, куда идет. Перси его видел, в этом не приходилось сомневаться. Джейми еще нет, но Грей мог столкнуться с ним в любой момент. Джейми – генерал? Какого чер… так, отложим волнения на потом, сейчас некогда.

Грей не видел Перси – бывшего любовника, бывшего брата, французского шпиона и вообще в каждой бочке затычку – с их последнего разговора в Филадельфии, состоявшегося несколько месяцев назад. Когда Перси впервые после долгого отсутствия вновь возник в жизни Грея, он тут же попытался соблазнить его – скорее политически, чем телесно. Впрочем, Грей не стал бы возражать и против плотского соблазнения… У Перси было предложение для британского правительства: если Англия вернет Франции северо-западные территории, то некая группа заинтересованных лиц, пославшая Перси, удержит французское правительство от альянса с американскими колониями.

Грей из чувства долга переправил предложение прямиком лорду Норту, а потом выбросил из головы и его, и Перси. Что первый министр сделал с его сообщением, он не знал.

Как бы там ни было, сейчас уже поздно об этом думать. Франция в апреле подписала соглашение с мятежными колониями. Потом видно будет, выльется ли это соглашение во что-либо серьезное в виде помощи – всем известно, что на французов полагаться нельзя.

Но что ему делать теперь? Инстинкт самосохранения побуждал пройти незаметно через лагерь и как можно скорее скрыться. Жермен не скажет Джейми, что видел Грея – они договорились об этом заранее. Однако два соображения удерживали Грея от побега. Во-первых, неизвестно, где сейчас английская армия и насколько далеко она отсюда. А во‐вторых, его терзало любопытство в отношении Перси, хотя Грей и понимал, что это безрассудно и опасно.