Вудсворт глубоко вздохнул через нос и выпрямился, торопливо припоминая слова составленной заранее речи.

– Да, сэр. Я хотел спросить о… э-э… местоположении Бертрама Армстронга.

– Бертрама… кого?

– Мужчины, которого вы увели вместе с маленьким мальчиком из моего… то есть из построения вчера утром.

Джейми не знал, смеяться ему или злиться. Бертрам, значит?

– В настоящее время этот мужчина вполне хорошо себя чувствует. Его покормили, а моя жена лечит его глаз.

– Вот как. – Вудсворт переступил с ноги на ногу, но все же сказал: – Рад это слышать. Видите ли, я беспокоюсь за него. О нем ходят слухи.

– Не сомневаюсь, – сказал Джейми, даже не пытаясь скрыть напряжение в голосе. – А что вас беспокоит, сэр?

– Говорят… в общем, мужчины из отряда Даннинга говорят, что Армстронг шпион, английский офицер, который скрывался среди нас. Мол, при нем нашли офицерский патент и переписку. Я… – он умолк и, гулко сглотнув, выпалил: – Я не верю этому, сэр, и никто из моего отряда не верит. Мы считаем, это ошибка, и мы… мы хотим надеяться, что ничего… скоропалительного не произойдет.

– Никто ничего подобного не предлагал, капитан, – заверил его Джейми, а сам похолодел от волнения. Не предлагали, потому что времени не было. Из-за поспешного приготовления к бою и обуревавших его чувств он мог игнорировать эту щекотливую проблему в виде Грея-узника, но не замечать ее дальше уже нельзя. Джейми должен был немедленно сообщить о Грее Лафайету, Ли и Вашингтону, но оправдывал свою задержку суматохой вокруг предстоящего сражения.

Глаза привыкли к тусклому свету звезд и костров, Джейми видел удлиненное лицо Вудсворта, виноватое, но полное решимости.

– Я боюсь говорить об этом прямо, сэр, но печальный факт таков, что, когда страсти берут верх, человек может совершить достойные сожаления – непоправимые! – действия. – Вудсворт громко сглотнул. – Не хотелось бы стать свидетелем этого.

– Вы считаете, что кто-то может предпринять подобные действия? Сейчас? – Джейми огляделся. У костров ходили люди, беспокойные, словно пламя, в лесу виднелись темные тени, но ни заговора, ни гнева не ощущалось. Шелест голосов, чей-то вскрик, смех и даже пение, нервозное опасение, ожидание – и ни следа угрюмого недовольства.

– Сэр, я священник, – окрепшим голосом произнес Вудсворт. – Я знаю, как люди начинают вести дурные разговоры и как быстро эти разговоры превращаются в действия. Слишком много выпивки, бездумно сказанное слово…

– Все так, вы правы, – согласился Джейми. Он ругал себя за то, что не подумал о подобном, позволил чувствам затуманить разум. Разумеется, когда он оставил Грея, то не знал, что у того есть патент на офицерский чин, однако это его не извиняет. – Я сообщу генералу Ли о… мистере Армстронге. Если вы снова услышите разговоры о нем, то скажите, что этим делом занимаются высшие чины. Это может предотвратить… неофициальный печальный конец.

Вздох облегчения, который издал Вудсворт, был почти осязаем.

– Да, сэр, скажу, – с благодарностью в голосе произнес Вудсворт и, кивнув, отступил, но вдруг остановился. – Ох.

– Да? – нетерпеливо спросил Джейми. Его одолевали мелкие, но насущные неурядицы, и он намеревался разобраться хотя бы с этой.

– Прошу прощения за назойливость, генерал. Но мне только что пришло на ум… тот мальчик, который был с Армстронгом… Бобби Хиггинс.

Джейми тут же насторожился.

– Что с ним?

– Он… я имею в виду Армстронг… мальчик сказал, что искал дедушку, и Армстронг ответил, что знает этого человека и что его зовут Джеймс Фрэзер…

Джейми закрыл глаза. Если никто не линчует Джона Грея до рассвета, он придушит его собственными руками.

– Этот мальчик и в самом деле мой внук, – открыв глаза, как можно спокойней ответил он. Из чего можно сделать вывод, что Джейми знаком с проклятым Бертом Армстронгом. Если эту подробность узнают все, придется отвечать на массу неудобных вопросов людям, которые имеют право задавать их. – Сейчас о нем заботится моя жена.

– Хорошо. Я просто хотел…

– …проявить заботу. Спасибо, капитан. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – пробормотал Вудсворт, поклонился и растворился в ночи, которая и без того была далека от спокойной, а сейчас стала еще хуже.

Джейми оправил мундир и двинулся дальше. Триста человек, которых нужно оповестить и взять под командование, разбудить, вести и контролировать. В его руках триста жизней.

Триста – и еще одна, черт бы ее побрал.

Глава 65

Комары

Джейми вернулся довольно поздно, улыбнулся и внезапно сел рядом со мной у костра.

– Есть чем поужинать?

– Да, сэр, – ответила помешивающая что-то в котле женщина. – И вы, мадам, тоже поешьте.

Она бросила на меня взгляд, дающий понять, что я выгляжу не лучшим образом. Мне было все равно, но я с благодарностью приняла деревянную миску с чем-то горячим и кусок хлеба.

Я едва замечала, что ем, хотя поглощала предложенное с жадностью. День выдался богатый событиями, на еду просто не хватало времени – я бы и вовсе осталась голодной, если б не принесла еду Джону. Он настоял, чтобы я села и поела с ним. Перси Бошан больше не приходил, и в свете происходящего я сочла это несомненным плюсом.

Из подчиненных Джейми я забраковала около двадцати хромых, страдающих одышкой и слишком старых. Человек тридцать были практически здоровы, но нуждались в лечении повреждений, которые получили в драках или упав по пьяни. Некоторые из них все еще были пьяны, и их в сопровождении приятелей отослали проспаться.

Интересно, сколько людей обычно идет в бой пьяными? Откровенно говоря, мне и самой захотелось бы напиться, если бы пришлось делать то же, что им.

Вокруг царила жуткая суматоха, но радостное возбуждение переросло в нечто более хладнокровное и рассудительное. Приготовления велись уже всерьез.

У меня уже все было готово. По крайней мере, я на это надеялась. Маленькая палатка, чтобы укрыться в ней от солнца; тючки с медицинскими припасами; хирургические инструменты – к каждому прилагается бутылек с влажными шовными нитями; немного корпии – стирать кровь, и бутылочка с разведенным спиртом – соль кончилась, и я не осмеливалась просить ее у интенданта сейчас. Попробую сделать это утром. Еще аптечка, которую я всегда носила через плечо, – так, на всякий случай.

Ночь выдалась теплая, но я все же села ближе к огню – меня знобило, тело отяжелело, словно кости вдруг размягчились. Только сейчас я поняла, как сильно устала. Еще не все в лагере заснули – некоторые сидели вокруг костров, и в их разговоры то и дело вплетался случайный скрежет металла по оселку – точились косы и мечи. Звуки постепенно стихали, и после захода луны заснули даже самые взбудораженные предстоящим сражением солдаты.

– Скоро рассвет. Поспи хотя бы немного, тебе нужен отдых, да и мне тоже, – тихо сказала я Джейми и поднялась с приглушенным стоном.

– Ладно, ладно. Но спать я буду снаружи, а не в палатке – я там словно задыхаюсь, – идя за мной, тихо признался он.

– Ну что ж, снаружи много места, – согласилась я, хотя от предстоящей ночевки на земле мои бока уже заранее болели.

Мы взяли два одеяла и, зевая, прошли немного по берегу реки до укромного местечка под шатром из ветвей плакучей ивы, ронявшей в воду свои листья.

Там оказалось на удивление уютно: мы расстелили одеяла на толстом, пружинящем ковре из травы, а близость воды приятно холодила кожу. Со вздохом облегчения я сняла нижние юбки и корсет и слегка поежилась, когда влажная, прохладная рубашка коснулась кожи.

Джейми разделся до рубахи и натер лицо и ноги мазью от комаров – возле воды они буквально кишели. Я села рядом с ним и тоже подцепила пальцем немного пахнущей мятой мази. Комары редко кусали меня, но все равно зудели над ухом и назойливо лезли в рот и нос, невероятно раздражая.

Я лежа наблюдала, как Джейми тщательно наносит мазь. Вот-вот наступит утро, но мне все равно хотелось забыться хотя бы на краткий миг, прежде чем взойдет солнце и воцарится кромешный ад.

Джейми закрыл баночку с мазью и с глухим стоном растянулся рядом со мной. Черные тени листьев мельтешили на его светлой рубахе. Мы повернулись, наши губы встретились в поцелуе и улыбнулись. Мы поерзали, пытаясь удобней устроиться в объятиях друг друга. Было тепло, но мне хотелось касаться Джейми.

А ему хотелось касаться меня.

– Точно? – удивилась я. – Как ты можешь… ты ведь столько времени провел на ногах!

– Нет, только последнюю минуту-две. Прости, саксоночка, я знаю, что ты устала и мне не следует… но очень уж хочется. – Джейми убрал руку с моего зада и задрал свою рубаху, а я покорно подняла сорочку выше.

– Можешь уснуть, пока я тружусь над тобой, – шепнул он мне на ухо, нащупывая рукой вход. – Я недолго. Всего лишь…

– Комары покусают твой зад, – сказала я, раздвигая ноги и ерзая в поисках удобного положения. – Может, лучше… ах!

– Ах? – польщенно переспросил он. – Ну ладно, если ты не хочешь засыпать…

Я сильно ущипнула его за ягодицу, и Джейми вскрикнул, засмеялся и лизнул мое ухо. Ему было тесно внутри меня – я еще недостаточно увлажнилась, – и он потянулся за баночкой с мазью от комаров.

– Ты точно хочешь… о-о-о! – Он уже наносил мазь, не очень сноровисто, но рьяно, и это внезапно оказалось куда более действенным. Энергичное втирание мятной мази в интимные органы дарило весьма интересные ощущения.

– Постони еще, мне нравится. – Он тяжело дышал мне в ухо…

И правда, все закончилось очень быстро. Джейми лежал на мне, часто дыша, а я грудью ощущала медленное и сильное биение его сердца. Я обхватила Джейми ногами, вокруг них принялись виться мелкие насекомые, алчущие обнаженного мужского тела. Но я не собиралась отпускать его. Прижалась сильнее, покачиваясь медлительно и возбуждающе…

У меня это тоже не заняло много времени. Расслабив подрагивающие ноги, я выпустила Джейми, обдавая его тяжелым, мятным дыханием.